Уронив голову на колени, Мишель заплакала. Ее мучили угрызения совести. Она не заслуживала счастья, которое подарил ей Ник. Она плакала не только потому, что расстроила Брук. Глубоко внутри она осознавала, что влюбилась в Ника Кемпнера, и это напугало ее даже больше, чем очередной приступ Брук.
- Все хорошо, малышка.
Сильные руки Ника обхватили ее за плечи. Уткнувшись лицом в его грудь, Мишель рыдала до тех пор, пока не выплакала всех слез. Затем, заглянув в его понимающие карие глаза, она неловко извинилась.
Покрывая поцелуями ее лицо, Ник произнес:
- Тебе не нужно извиняться. Лучше расскажи, что тебя так расстроило.
- Я не уверена, что смогу это сделать. - Она всхлипнула. - Я должна вернуться домой. Брук нуждается во мне.
- О Брук позаботится Джед. Тебе лучше вернуться в постель и позволить мне позаботиться о тебе.
Она шмыгнула носом.
- Со мной все в порядке. Правда.
Ник провел тыльной стороной пальцев по ее мокрой щеке.
- Я не принимаю "нет" в качестве ответа. Я готов тебя выслушать. Если ты не хочешь ничего мне рассказывать, мы можем просто полежать в объятиях друг друга. - Встав, он помог ей подняться. - Я сварю кофе и вернусь, а ты пока умойся.
- Я не знаю....
Он приложил палец к ее губам.
- Все, что ты сейчас должна знать, это то, что я рядом. С остальным мы разберемся позже. Обещаешь, что никуда от меня не убежишь?
Она кивнула, и он коснулся губами ее губ.
- Вот и хорошо. Если тебе что-нибудь понадобится, позови меня.
Прямо сейчас ей был нужен только Ник, и это пугало ее почти так же, как предстоящая встреча с Брук.
Ник отправился на кухню, а Мишель поднялась наверх. Положив телефон на комод, она в изнеможении опустилась на кровать и прижала к груди подушку. Как такие чудесные выходные могли так плохо закончиться?
Если она останется, то у нее будет еще завтрашний день, чтобы морально подготовиться к встрече с сестрой. Возможно, Ник поможет ей забыться.
Через несколько минут он присоединился к ней. Поставив на туалетный столик поднос с двумя чашками кофе, он лег рядом и притянул ее к себе.
- Как много ты слышал? - спросила Мишель, хотя не была уверена, что хочет знать.
- Достаточно, чтобы понять, что с тобой происходит.
- Я удивляюсь, как ты не отправил меня собирать вещи.
- Мишель... - Ник приподнял ее лицо за подбородок и заставил ее посмотреть на него. - Ты, конечно, не святая, но и плохим человеком тебя не назовешь.
- Ты так думаешь?
- Не думаю - знаю. - Ник взял ее за руку. - Я понял, что ты страдала из-за болезни Брук. Я убедился в этом в тот день, когда застал тебя плачущей на кухне, после того, как Брук сообщила о своей беременности.
Мишель вытерла глаза свободной рукой.
- Определенно то был не самый лучший мой день.
- У тебя имелись все основания расстраиваться. Брук следовало раньше сказать тебе о ребенке. Твои переживания естественны, так что перестань себя изводить. Ты не железная.
Она всхлипнула.
- И все же я не должна была расстраивать Брук.
- А как насчет всех тех ситуаций, когда расстраивали тебя? Когда ты вынуждена была от чего-то отказываться из-за болезни сестры? Ты с кем-нибудь об этом говорила?
Очевидно, Ник подслушал большую часть ее разговора с Брук.
- Зачем? Это Брук страдала, не я.
- Ошибаешься, Мишель. Ты страдала и страдаешь до сих пор, и мне больно это видеть. А больше всего меня возмущает то, что какой-то негодяй воспользовался твоим великодушием и ты думаешь, что я тоже так поступлю. Ты не заслужила подобного отношения к себе, а я не такой, как он. Я не жду от тебя совершенства во всем.
- Это хорошо, потому что я далеко не идеальна.
- Послушай, Мишель, ты слишком строга к себе. Ты считаешь, что не имеешь права думать в первую очередь о том, что нужно тебе самой.
- Мне нужно лечь в постель и забыть, что это произошло.
Ник нетерпеливо вздохнул.
- Ты должна посмотреть правде в глаза. Ты отзывчивая великодушная женщина, но недостаточно доверяешь самой себе.
Его слова были для нее как бальзам на душу, но реальность была слишком суровой.
- Я не умею строить отношения, Ник. Не умею открывать свою душу. Когда я пытаюсь это сделать, то обязательно причиняю кому-нибудь боль.
Ник нежно улыбнулся.
- Ты делаешь это сейчас. Впускаешь меня.
- Потому что ты заставляешь меня это делать.
Ник пристально посмотрел на нее. Казалось, он видит ее насквозь.
- Ты когда-нибудь задумывалась над тем, что, возможно, заранее настраиваешь себя на неудачу, потому что считаешь себя недостойной любви?
- Возможно, я и вправду ее недостойна.
- Ты заблуждаешься.
Мишель вздохнула.
- Неужели? Посмотри, что я только что сделала с Брук. Наверное, она теперь меня ненавидит. Но я ее не виню.
- Она не испытывает к тебе ненависти, и я тоже.
Мишель вдруг захотелось снова спрятаться в своей скорлупе и больше никогда из нее не вылезать.
- Теперь, когда ты знаешь все мои секреты, может, закончим этот разговор?
Он отпустил ее ладонь и сложил руки за головой.
- Черт побери, Мишель, ты опять за свое. Неужели ты считаешь, что из-за твоих предполагаемых ошибок я буду меньше тебя любить?
Она не ослышалась? Он действительно сказал "любить"? Мишель раскрыла рот, но не смогла произнести ни слова. В горле застрял огромный комок.
Ник взял ее обе руки в свои и поочередно поднес их к губам.
- Ты не ослышалась, Мишель. Я сказал, что люблю тебя, и это чистая правда. Думаю, я влюбился в тебя в день свадьбы Брук и Джеда.
Мишель улыбнулась сквозь слезы.
- Но ведь я тебя оскорбила.
- А я бесцеремонно тебя клеил.
- Это точно.
- С тех пор я узнал о тебе много хорошего. Ты отлично ладишь с детьми. У тебя есть чувство юмора. Ты думаешь обо всех, кроме себя самой, и это достойно восхищения. Но больше всего я ценю те чувства, которые ты у меня вызываешь. Благодаря тебе я ощущаю себя живым. Я очень тобой дорожу и не готов от тебя отказаться.
От его чудесных слов у Мишель закружилась голова. Ник любит ее, Мишель Льюис, со всеми ее страхами и недостатками. Чем она заслужила его любовь, особенно сейчас?
- Ник, я... - глубоко тронутая, Мишель не смогла сдержать слез.
Он взял в ладони ее лицо и вытер мокрые щеки.
- Ты всегда плачешь, когда тебе признаются в любви?
- Мне еще никто никогда не признавался в любви.
Ник нежно поцеловал ее в щеку.
- Мне с трудом в это верится.
- Но это правда.
- Что ты чувствуешь ко мне?
У нее появилась возможность сказать ему. Возможность, которой может больше не быть. На нее внезапно нахлынула волна чувств, которую она была не в силах остановить.
- Думаю, я тоже тебя люблю, - ответила она, снова начав плакать.
Ник нахмурился.
- Судя по твоему тону, ты, похоже, не очень этому рада.
- Я не... я... О, черт побери, я не знаю. Это безумие.
Ник поцеловал ее в губы.
- Нет, Мишель, это нормально. Клянусь, я обязательно докажу тебе, что ты достойна любви, чего бы мне это ни стоило.
Мишель очень хотелось ему верить. Хотелось думать, что, несмотря на прошлые ошибки, они смогут быть счастливы вместе. Все, что ей оставалось, это уцепиться за хрупкую надежду.
Ник обнял Мишель и вместе с ней опустился на подушки. Крепко прижимая ее к себе, он ласково шептал ей на ухо слова утешения.
Мишель не знала, сколько времени они так провели, прежде чем зазвонил телефон.
Протянув руку, Ник взял с туалетного столика свой мобильный.
- Да? - Через несколько секунд он внезапно отпустил Мишель и перекатился на край кровати. - Мы немедленно выезжаем.
Мишель охватила паника.
- Что случилось?
Не выпуская из рук телефон, Ник посмотрел на нее. Его глаза были полны тревоги.
- У Брук начались роды.
Как Ник ни старался, ему так и не удалось убедить Мишель, что в этом не было ее вины. По пути домой он неоднократно пытался с ней заговорить, но она всякий раз воздвигала между ними непроходимую стену. Когда она отвернулась и уставилась в окно, он решил оставить ее в покое.
На предельной скорости он добрался до "Мемориал" в считаные секунды. Войдя в здание больницы, они молча прошли к лифту и поднялись на этаж родильного отделения. Посреди коридора Ник остановился и взял Мишель за руку.
- С тобой все в порядке? - спросил он. Мишель кивнула, хотя, судя по ее виду, это было совсем не так. Ее синие глаза были полны страха и отчаяния. Ник хотел поддержать ее, осушить поцелуями ее слезы, но он знал, что сейчас она не примет его утешения.
Когда они проходили мимо дежурной сестры, Ник спросил:
- В какой палате Брук Грейнджер?
- В пятьсот двенадцатой, доктор Кемпнер, а ее родственники в комнате ожидания.
- Она уже родила?
- Еще нет.
- Все будет хорошо, - сказал Ник Мишель, направляясь с ней в комнату ожидания. Она никак на это не отреагировала, словно находилась где-то в другом мире.
Родители Брук и Мишель стояли в углу маленького помещения и спокойно разговаривали с Джедом. Увидев их, Мишель замерла на месте и тихо обратилась к Нику:
- Не думаю, что мне хватит смелости посмотреть им в глаза. - В ее голосе слышалась паника.
- Ты должна, Мишель.
Она отвернулась.
- Они будут меня ненавидеть за то, что я натворила.
Ник легонько тряхнул ее за плечи.
- Взгляни на меня, Мишель. - Когда она подчинилась, он твердо произнес: - Ты ни в чем не виновата.
- Виновата. Я спровоцировала...
- Черт побери, Мишель, как мне еще тебя убедить? Чтобы спровоцировать роды, одной ссоры недостаточно.
- Ты не слышал ее, Ник. Она плакала, а я...
- О Шелли, я так рада, что ты приехала! - Джини Льюис бросилась к дочери.
Та машинально обняла ее, затем, отстранившись, спросила:
- Как она?
- Иди поговори с Джедом. - Взяв Мишель под руку, Джини посмотрела через плечо на Ника. - Доктор Кемпнер, как это мило с вашей стороны прийти и поддержать нас. Спасибо вам.
Очевидно, Джини не знала, где провела последние несколько дней ее дочь, но он не собирался ничего ей рассказывать.
- Не стоит благодарности, миссис Льюис.
Пройдя вслед за дамами в глубь комнаты, он увидел Джеда. На нем не было лица.
- Что произошло, дружище? - спросил Ник, пожимая ему руку.
Джед потер подбородок.
- Они вкололи ей лекарство, чтобы остановить роды и стимулировать легкие ребенка, но несколько минут назад у нее отошли воды.
- Значит, малыш появится на свет уже сегодня? - проронила Мишель.
- Похоже на то, - устало ответил Джед.
- С Брук все в порядке? - спросила она. Джед прислонился к стене.
- У нее был приступ, но сейчас все нормально. Ее акушерка решила делать кесарево сечение, но пока все протекает нормально. Похоже, Брук справится сама.
- Возможно, так даже лучше, - сказал Ник. - Чем дольше ребенок находится в утробе матери, тем больше стероидов он получит и тем сильнее будут его легкие.
Джед поднял глаза к потолку.
- Из-за астмы мне бы не хотелось, чтобы ей делали операцию. - Он помедлил. - Если с ней что-нибудь случится...
- О чем ты говоришь, Джед! - возмутилась Мишель.
Он медленно вдохнул, затем выдохнул.
- У меня могут быть другие дети, но другой Брук уже не будет.
Ник почувствовал себя так, словно его ударили под дых. Он понимал состояние Джеда. При мысли о том, что с Мишель или Келси могло что-то случиться, у него сжалось сердце от страха.
Джини заплакала, и Говард Льюис принялся ее успокаивать.
- Все будет хорошо, дорогая. Брук сильная. Она выдержит.
- Доктор Грейнджер, ваша жена желает вас видеть, - позвала медсестра из коридора.
Джед пулей понесся к двери.
- Как только будут какие-то изменения, я сразу же вам сообщу.
Мишель опустилась на стул и сложила руки на груди.
- Это все я виновата. Я...
- О чем ты говоришь, Шелли? - удивилась ее мать.
- Сегодня утром мы поссорились. Я расстроила ее, и теперь она за это расплачивается.
Глаза Джини расширились от потрясения.
- Боже мой, Мишель, о чем ты думала? Неужели ты не помнишь, как часто приступы Брук были спровоцированы стрессом?
- Помню. - Мишель начала раскачиваться взад вперед.
Нику было больно, когда Мишель так себя корила.
- Как я уже говорил Мишель раньше, миссис Льюис, преждевременные роды Брук, скорее всего, не были спровоцированы ссорой или приступом астмы. - Сев рядом с Мишель, он пристально посмотрел на нее. - Я не позволю тебе раскисать. Ты должна быть сильной ради Брук.
- Доктор Кемпнер прав, - сказала Джини. - Ты очень сильная. Твоей силы хватит на всех нас.
- Ты ошибаешься, мама, - раздраженно произнесла Мишель. - Я вовсе не сильная. Это вы всегда хотели меня такой видеть.
Ник понял, что она была права. За внешней броней пряталась боязливая маленькая девочка, которая винила себя за свои ошибки. Очевидно, тут не обошлось без ее матери, предъявлявшей к Мишель завышенные требования, особенно, когда дело касалось Брук.
Бросив предостерегающий взгляд на жену, Говард подошел к Мишель и погладил ее по голове.
- Все будет хорошо, Шелли. Можешь поплакать, если тебе станет от этого легче, но помни: все будет хорошо. Я это чувствую.
Подняв голову, Мишель вяло улыбнулась:
- Спасибо, папа.
Неожиданно вернулся Джед.
- Ребенок скоро появится. Мишель, Брук хочет тебя видеть.
Мишель ошеломленно посмотрела на него.
- Меня?
- Должно быть, ты ошибся, - сказала Джини. - Я ее мать. Уверена, Брук хочет видеть меня.
- Нет, не ошибся, - ответил Джед.
- Но я... - растерянно пролепетала Мишель. Обняв ее за плечи, Ник сказал:
- Ты должна это сделать. Брук нуждается в тебе. Ты всегда была рядом с ней. Не подведи ее и на этот раз.
Немного помедлив, Мишель посмотрела на него и решительно вскинула подбородок.
- Ты прав. Я это сделаю.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Когда Мишель увидела лицо Брук, искаженное от боли, она едва не расплакалась. Но она понимала, что ради сестры должна оставаться сильной, хотя не понимала, почему Брук вдруг захотела ее видеть.
Обойдя суетящихся врачей, Мишель встала рядом с Джедом.
Сняв кислородную маску, Брук тихо сказала:
- Шелли, я так рада, что ты пришла.
Мишель взяла ее за руку.
- Я тоже. Тебе больно?
Брук поморщилась.
- О черт, опять начинается.
- Давай, Брук, тужься, - произнесла акушерка, стоящая у подножия кровати.
Отойдя назад, Мишель уступила место Джеду, который начал нежными словами подбадривать ее сестру. Брук не сводила глаз с мужа.
Мишель обнаружила, что считает до десяти вместе с Джедом и акушеркой. Из горла Брук вырвался крик страдания, и Мишель так отчетливо почувствовала боль сестры, словно это была ее собственная.
Через несколько секунд акушерка сказала, что малыш уже почти полностью показался, и попросила Брук еще немного потужиться.
Мишель посмотрела в зеркало на потолке, и в следующую секунду в мире стало на одного человека больше.
- Мальчик, - объявила акушерка.
Мальчик. У Брук и Джеда родился сын. Племянник Мишель. Крошечный хрупкий человечек, который, появившись на свет, даже не заплакал.
Джед и Брук обменялись встревоженными взглядами. Затем медсестра перерезала пуповину и передала малыша доктору Брендану О'Коннору, который начал спокойным тоном отдавать распоряжения.
Малыш по-прежнему молчал. Вместо него заплакала Брук, когда ей не позволили подержать сына. Джед пытался успокоить жену, хотя выглядел так, будто сам вот-вот разрыдается.
Доктор О'Коннор сказал, что малыш весит немногим более трех фунтов и у него слабые легкие, но он изо всех сил борется за жизнь.
У Мишель все поплыло перед глазами. Не в силах больше испытывать страх, который был почти осязаем, она незаметно выскользнула в коридор. Никто не остановил ее, не спросил, куда она идет. Впрочем, кому было до нее дело? От чувства вины у нее сдавило грудь. Если малыш умрет, она этого не переживет.
Завернув за угол, Мишель оказалась в небольшом закутке, в который, к счастью, был пуст.
Прислонившись головой к стене, она попыталась заплакать, но слез не было. Ее единственным компаньоном было чувство вины.
И Ник, который появился откуда ни возьмись и обнял ее за плечи.
- Брук уже родила?
- Да, мальчика, - сухо ответила она, отвернувшись.
- С ним все в порядке?
- Он сам не дышит. Это все, что мне известно.
Ник подошел к ней с другой стороны.
- Это нормально. Он ведь недоношенный. Его поместят под специальный колпак и подключат к аппарату для вентиляции легких. Это стандартная процедура.
- Возможно, для тебя, Ник, но не для меня. Это ребенок Брук и Джеда, а не какой-то там анонимный пациент.
В его глазах промелькнула ярость.
- Думаешь, я не переживаю? Джед мой лучший друг, и я представляю, каково ему сейчас. Я бы тоже себе места не находил, если бы что-то случилось с Келси.
- Прости, я не хотела тебя обидеть, - извинилась Мишель, испытывая отвращение к самой себе. Ее одолевала усталость, ей хотелось поскорее отсюда уехать и побыть одной. Подумать, помолиться. - Ты не мог бы отвезти меня домой?
Его черты смягчились.
- Может, останешься еще ненадолго?
- До тех пор, пока малыш не умрет?
- Не смей даже думать об этом. Я имел в виду, что твоя сестра, вероятно, захочет тебя видеть.
- Ты сам говорил, что у нее есть Джед.
- А у тебя есть я.
Но она не заслуживала его. Чувствуя слабость во всем теле, Мишель прислонилась к стене.
- Мне нужно время, Ник. Я хочу побыть одна.
Он уперся рукой в стену и сердито посмотрел на Мишель.
- Чтобы забиться в уголок и жалеть саму себя?
Слова Ника причинили ей боль, и в то же время ей не хотелось его отпускать. Но она должна была.
- Это не имеет никакого отношения к тому, что происходит между тобой и мной. Это касается только моих близких.
- А я, значит, к таковым не отношусь? - Ник отстранился, в его темных глазах промелькнула боль. - Ладно, я отвезу тебя домой, но никуда не уеду.
В салоне автомобиля царило молчание. Мишель смотрела в окно, а Ник обдумывал, что скажет ей, когда они окажутся на месте. Да, Мишель переживает, но ему тоже было больно осознавать, что она оттолкнула его. Возможно, это, временно, однако легче от этого все равно не становилось. Они только сегодня признались друг другу в любви, но, казалось, с тех пор прошла целая вечность. Может, он поспешил с признанием? Может, она сомневается в своих чувствах к нему? Следует ли ему спросить ее об этом прямо сейчас или дать ей время подумать?
Припарковав машину рядом с домом Мишель, Ник заглушил мотор и приготовился к серьезному разговору, но у Мишель, похоже, были другие планы. Даже не попрощавшись с ним, она быстро выскочила из автомобиля и понеслась вверх по лестнице. Но Ник был настроен решительно и последовал за ней.