Обычный человек никогда не поймет, скольким он обязан Тони.
Тони ясно выразил свое желание. Близнецы должны расти в семье Сэлливена. И Форд согласовал это со всеми тетями и дядями, кузенами и кузинами. И с бабушкой. Такая большая семья лучше, чем одинокая тетя.
Плюс к этому доходы Форда. У него была доля в семейном ювелирном магазине. Он получал достойную зарплату. Он обеспечит детям такие возможности, о каких Рейчел, наверное, и не мечтала. Если она захочет, то сможет брать их на каникулы или в отпуск.
Но нужно убедить ее.
Надев джинсы, тельняшку и свитер, он открыл дверь, и первое, что увидел, – ягодицы Рейчел в форме сердечка. Она наклонилась, доставая что-то с нижней полки комода, стоявшего у двери в спальню.
Тепло ванны, картина ее роскошных форм зажгли ему кровь. Атлас и кружева, видные над поясом джинсов, довели до кипения.
Быстро миновав прихожую и спальню, он встал за ее спиной. Когда Рейчел выпрямилась и повернулась, она оказалась в объятиях Форда. Удивленная девушка подняла голову и взглянула на него. Он нежно погладил ее щеку и явно нехотя после долгой паузы опустил руку.
– Я должен это сделать, – прошептал Форд. – Я должен попробовать вас. – Наклонив голову, он впился в ее губы.
О да, такие нежные, такие жаркие. Она само совершенство и как подходит ему! Давление поднялось на невероятную высоту. Он удобнее устроил голову, чтобы сделать поцелуй глубоким и нескончаемым.
Тихо постанывая, Рейчел словно расплавилась. Она раскрыла рот и приглашала его язык на танец "дать-и-взять".
Аромат мыла, детского талька и обнявшей его женщины раздразнили его так, что он жаждал большего.
– Ближе. – Ее мягкие груди упирались в его грудь. Он опустил руку ниже и обнял Рейчел за талию.
Девушка прерывисто дышала. Судороги пробегали по телу. Она прижималась к нему и что-то одобрительно бормотала.
Его пальцы поднимались вверх по ее спине и открыли тонкую полоску нежной, бархатистой кожи. Приглушенный стон подсказал, что он набрел на одно из чувствительных мест. Он гладил его подушечкой большого пальца, а она сгорала в почти невыносимом пламени.
Но тут Рейчел оттолкнула его.
– Я не могу этого сделать. – Голос дрожал. Отступив, она вытянула вперед руки. Очевидно, чтобы не позволить себе снова коснуться его. – Не с вами.
– Рейчел!
– Нет. – Она шагнула в сторону. – Не могу. Если вы добьетесь своего, то увезете близнецов. Это для меня конец.
Его рука беспомощно упала. Он смотрел, как она уходит.
На следующее утро Рейчел разбудила тишина. С минуту она полежала, продумывая, что надо сделать. К четырем она закончит работу в ветклинике. Может быть, не будет обедать. Сбережет время для работы над книгой, когда вернется домой.
Раздалось детское хныканье.
Близнецы.
Буран.
Волк в овечьей шкуре.
Вспомнив Форда и время, проведенное в его объятиях, Рейчел застонала и спрятала голову под подушку. О чем она думала? Проблема в том, что она вообще не думала.
И это было полнейшее безумие.
И правда, мужчина может пахнуть так, будто живет в раю. Но таять от его страстных объятий – прямая дорога в ад.
Прошлой ночью напряжение между ними достигло такого накала, что хоть хватайся за топор. К счастью, капризы Коди отвлекли обоих на другие дела. Бедный малыш, ему просто было нехорошо. Рейчел сочувствовала ему. Но она испытывала благодарность и к чему-то неожиданному, позволившему ей попасть в объятия Форда.
Тишина за дверью показывала, что разговор, которого они оба избегали, откладывать больше нельзя.
Пришло время. Теперь Рейчел жалела, что выяснение отношений не состоялось раньше. Когда она не знала Форда. Когда он не нравился ей. Когда она не хотела его.
Рейчел отбросила в сторону подушку, откинула одеяло и вылезла из кровати. Она пошла посмотреть, как Коди. Прошлой ночью он спал беспокойно. Рейчел провела пальцами по лбу мальчика, чтобы определить температуру, которая, к ее удовольствию, оказалась нормальной. Она подоткнула под спинку малышу одеяло и отправилась в ванную принимать душ.
Двадцать минут спустя она вышла из своей комнаты и обнаружила, что Джоли и Форд в гостиной все еще спят. Джоли выглядела как маленький ангел. Форд с голой грудью, на которой виднелись черные волосы, и мрачным лицом был похож на пирата. О да, даже у спящего Сэлливена есть опасные черты, которые влекут ее.
Вчера он позволил ей спать, сегодня заслужил сон сам.
В кухне она отставила кофейник и начала делать оладьи. Первой проснулась Джоли. Рейчел тут же забрала ее, чтобы малышка не разбудила Форда. Потом через детский монитор она услышала Коди. Умыв и переодев обоих, девушка посадила детей на высокие стулья и дала им по миске с оладьями. Оладьи были разрезаны на мелкие кусочки и посыпаны сахаром.
Рейчел заглянула в гостиную. Ее удивило, что Форд не шелохнулся. Ночью он раза два кашлянул, и все. А ведь обычно рано вставал. И по ее наблюдениям, он не из тех, кто способен спать во время утренней суеты.
Оставив близнецов лакомиться оладьями, она пошла в гостиную и встала возле софы. Форд, не просыпаясь, сбросил с себя одеяла. Рейчел забеспокоилась. Хотя нагреватель исправно работал, в гостиной было холодно. Неужели у него тоже температура? Наверное, он заразился от Коди.
– Я проснулся, – прохрипел Форд.
– Это хорошо. Тогда вы не кинетесь на меня, если я сделаю это. – Она провела пальцами по лбу и по щеке Форда и почувствовала жар кожи и колючки небритой щетины.
– Не могу обещать. – Он потянулся, взял ее руку и приложил ладонью к щеке.
– У вас температура. Как вы себя чувствуете?
– Прекрасно, – проговорил он тем же хриплым голосом. – Меня не тошнит.
– Я дам вам аспирин, витамин С и чашку чая с лечебной травой.
– Не беспокойтесь. Мне нужен душ, и я буду в полном порядке. – Он сел, и одеяла сползли на пол.
– Не спорьте. Подумайте о профилактике. Я не могу позволить вам болеть, когда у меня на руках двое детей, нуждающихся в уходе.
– Я же сказал, что прекрасно себя чувствую. – Теперь в голосе чуть-чуть звучала обида.
Она уперла руки в бока.
– Температура и плохое настроение. Вы примете все, что я вам дам. Или мы проведем несколько раундов бокса. И у меня есть оладьи, если вы голодны.
– Камин погас.
– Да. Я положила последнее полено около часа назад. Хорошая новость – сегодня ночью перестал идти снег.
– Ага, вот в чем разница, нет ветра. – Форд обмотался одеялом и закрепил его на поясе. Потом провел рукой по спутанным волосам. – Хорошо. Чуть позже я пойду и пополню запасы.
– Один из нас пойдет.
Сэлливен изогнул черную бровь. Момент – и в нем не осталось ничего слабого, болезненного, послушного.
– Динамит, не пытайтесь изображать заботливую мать, – выдохнул он ей в ухо, когда проходил мимо.
Плохо, что мужское начало привлекает ее в совершенно неподходящем мужчине. Скорей бы растаял снег! Тогда она отправит его на все четыре стороны.
Близнецы останутся с ней. Она будет заботиться о них и вести по жизни не из чувства долга, а только из любви.
Осталось убедить в этом Форда.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Форд колол дрова. Он разрубал полено на четыре части и бросал в общую кучу, которая росла па глазах.
После утренней суеты вокруг еды и лекарств, которые дала Рейчел, он чувствовал себя почти нормально. Хотя и пребывал в отчаянном настроении. Колка дров не отвлекала его от неприятных размышлений.
Когда человека засыпало снегом, у него появляется много свободного времени. Чтобы думать. Восхищаться гибкими линиями фигуры его упрямой хозяйки. Восхищаться ее спокойной силой и верностью своим принципам. Восхищаться стойкостью перед ждущей их неопределенностью. Восхищаться бесконечным терпением во всем, что касается близнецов. Ее отношением к чужому человеку, который ворвался в ее мир и разрушил его.
Вообще-то имеет смысл только одно – пусть скорее расчистят дорогу, чтобы он и близнецы отправились в Сан-Диего.
Еще одно разрубленное полено полетело в кучу.
Он договорился в агентстве насчет няни.
Размахнуться топором, опустить.
Форд всегда полагал, что подождет заводить семью, пока не уйдет в отставку. Теперь решение принимает не он. Но проклятье! Он пока не готов к жизни отставника.
Затрещало разрубаемое полено.
Два месяца назад Тони подписал контракт еще на четыре года. Форд планировал поступить так же. Если папа близнецов мог остаться на службе, то и Форд может.
Еще одно полено полетело в кучу.
Все правильно, но в этой теории есть несколько недостатков. Начать хотя бы с того, что Тони не жил вместе со своими детьми. Близнецы оставались с матерью. И у Тони с Кристал разгорелся скандал, когда он подписал контракт. Кристал была против его службы.
Размахнуться, опустить топор.
Но незачем лгать себе. Форд не одобрял решение Тони. Он считал, что, если у тебя есть семья, она должна быть рядом. Любая военная должность обязательно включает риск разного уровня. Спецназ на самой вершине этой шкалы. Почему Форд и ждал отставки, чтобы начать семейную жизнь…
Его снова охватило чувство вины. Тони и сегодня был бы жив, если бы Форд не влез в его дела.
Скрип снега оповещал о чьем-то приближении. К нему направлялась Рейчел. На ней были джинсы и коричневая парка. Она двигалась с удивительной грацией. В глазах сверкало больше голубых, чем зеленых, искорок. От холода зарумянились щеки. Светлые волосы обрамляли лицо, словно нимб.
– Ох-ох, сколько вы накололи дров, – приветствовала она его. – Мне целый месяц не придется это делать.
– Такой у меня план. – Он взял очередное полено. – А что близнецы?
– Они спят. – Рейчел достала из кармана бэби-монитор.
– Полезная вещь, – проговорил Форд.
– Да. Бесценная. Мне ее дала медсестра в приемном покое клиники. Все были чрезвычайно добры. Коллеги, соседи – все помогали мне.
– Вам было трудно принимать их заботу.
Она опустила голову и стрельнула в него взглядом сквозь ресницы.
– Да, немного. Я не могу измениться. Мы такие, какие есть.
– Да, мы такие, какие есть. Но у нас бывают добрые намерения.
Внезапно Форда пронзила боль – у него были самые добрые намерения в отношении Тони и Кристал. И что в итоге получилось?
Рейчел каким-то образом поняла, о чем он думает.
Она тихо отошла, тронутая его печалью. Видимо, он тяжело переживал потерю Тони.
– Я сожалею о вашем ушедшем друге.
Он так сжал топорище, что побелели костяшки пальцев.
– А я сожалею о вашей сестре. Трудно поверить, что их больше нет.
Рейчел взяла у него топор и отложила в сторону.
– Ваша служба требует большого мастерства и отваги. Но мне представляется, если человек видит много ужасов, его кожа становится довольно толстой.
– Если по справедливости, то да. Это необходимо. Но это не значит, что нам все равно. – Руки, сжатые в кулаки, висели по бокам. Он стоял в профиль – олицетворение упрямой гордости.
– Я вижу, что вам совсем не все равно. – Несомненно, утрата друга его задевает глубже, чем он позволяет большинству людей видеть. Это показывает уровень его мучений. – Но вы ничего не могли сделать, чтобы спасти их.
– Мне неприятно быть беспомощным.
Рейчел часто не могла установить дружеские отношения с людьми, потому что у нее не хватало слов успокоить их. В этом была ее проблема. Она умела говорить только от сердца.
– А сейчас нам надо подумать о малышах. Чего ждали от нас их родители? Что мы должны сделать?
– У близнецов нет родителей из-за меня. – Это признание далось Форду с трудом.
– О чем вы говорите? Тони и Кристал погибли во время землетрясения в Мексике.
– Да. И я послал их туда. Проклятье! Я купил им билеты и проводил буквально к смерти.
Он вышагивал взад и вперед. Снег хрустел под его тяжелыми башмаками.
– Не понимаю. – Она еще не видела его таким взволнованным. Он пронзил ее сердитым взглядом.
– Все сделал я. Я послал их в Мексику. Тони и Кристал постоянно ссорились. В частности, спорили, что делать с близнецами. Я подумал, если они смогут уехать от ежедневных забот хотя бы ненадолго, пожить вдвоем, то, может быть, придут к согласию. Научатся понимать друг друга.
– И вместо этого они погибли.
– Да.
И Форд проклинает себя. Странно и смешно. Но он, видимо, так долго вынашивал эти мысли, что простые слова не воспримет. С ним надо по-другому.
– Неудивительно, что вы испытываете чувство вины. – (Он моргнул, глядя на нее. В голубых глазах потрясение.) – Что? Вы ожидали сочувствия? Но ведь речь идет о моей сестре.
– Правильно. – Он опустился на пень, на котором колол дрова, и закрыл лицо руками. – Вы правы. Это заслуженное обвинение.
– Черт возьми! – Рейчел намеренно говорила резким тоном. – Это все ваша вина.
– Постойте минутку. – Форд поднял голову и распрямил плечи.
– Вы обязаны мне. – Рейчел продолжала морочить ему голову. – Вы обязаны близнецам. Потому что отняли у нас нашу семью. Есть единственный способ поступить благородно – отказаться от опеки.
– Проклятье! Что вы говорите? – Он вскочил с пня и загородил ей дорогу.
– Да, проклятье! – Она уперла руки в бока и вздернула подбородок. – И еще вы должны сообщить мне номер, который выиграет на этой неделе в лотерее.
Его темные брови сошлись на переносице.
– О чем вы сейчас говорите?
– О выигрышном билете в лотерею. Близнецы и я сумеем использовать деньги. Ведь вы ясновидящий, правильно? Иначе как бы вы узнали, что в Мексике будет землетрясение?
– Нет, я не ясновидящий.
– И не будет лотерейных номеров? – недовольно протянула Рейчел.
– Никаких лотерейных номеров. – Форд подошел ближе и пальцем поднял ее подбородок.
– И вы не вините себя в смерти Тони и Кристал?
– Поскольку у меня нет способностей ясновидения, не виню. – Он посмотрел ей в глаза, и она увидела молнии, сверкавшие в них. – Думаете, вы очень сообразительная?
– Есть немного, – усмехнулась девушка и посерьезнела. – Никто не винит вас, Форд. Не позволяйте таким мыслям мучить вас.
Он взял ее за плечи и повернул к дому.
– Надо проверить, спят ли близнецы. А то Коди проснется и найдет место, куда засунуть палец.
– Во всяком случае, у меня хватило сообразительности разделить детей на время сна.
– Хорошая идея. Да, этот парень залезет, куда захочет. Ничего от него не спрячешь.
– Он покорил вас, правда? – захихикала Рейчел, награждая его взглядом сквозь ресницы.
– Я ни в чем не признаюсь.
– Трус.
– Осторожно, в спецназе это опасное слово.
Она толкнула его плечом.
– Я не боюсь вас.
– Не боитесь. – Он засмеялся.
Рейчел остановилась на первой ступеньке крыльца, которое вымыла перед тем, как пошла его искать. Посмотрев Форду в лицо, она увидела боль в его бездонных голубых глазах.
– Вы все еще чувствуете ответственность за случившееся?
– Давайте скажем так. Вы мне дали материал для обдумывания. – Взгляд скользил по ее лицу, Форд подался вперед. Она поняла, что поцелуй уже не за горами, и опустила голову.
– Нет.
– Вы особенная женщина, Рейчел Адамс. – Он, тронув ее сердце, запечатлел теплый поцелуй на щеке. – Как бы мне хотелось, чтобы все было по-другому.
Форд моментально проснулся. Первое, что поразило его, – нежный запах женщины в его объятиях.
Он открыл глаза и увидел, что лежит на софе. Но постель не разобрана, и он полностью одет. Женщина, свернувшаяся в клубок рядом с ним, к его разочарованию, тоже полностью одета. Он был не против еще раз увидеть ее живописное сексуальное белье.
Нужно встать и подкинуть дров в камин.
Но Форд вовсе не собирался двигаться.
Пока Рейчел так мирно спала, прижавшись к нему.
Весь прошедший день они были заняты. Он рубил дрова, она мыла пол, и оба присматривали за детьми. После обеда он и Рейчел устроились на софе на приличном расстоянии друг от друга, наблюдали, как Коди и Джоли играют в манеже, и обсуждали всевозможные темы.
Коди поправился и принялся снова придумывать шалости. Добродушная Джоли принимала все с терпением античного стоика. А взрослые говорили о детях и о фильмах и книгах. Вспоминали текущие события и военные конфликты. Форд рассказал о случае, когда его ночью десантировали на чужую территорию только для того, чтобы вырвать из земли гигантское дерево. А Рейчел поделилась своими любопытными наблюдениями за животными. И он громко хохотал.
Оказалось, она ведет колонку в журнале – о проделках животных. И ей даже предложили собрать книгу из этих зарисовок.
Да, так они разговаривали обо всем на свете. Это было абсолютно не в его характере. У него не хватало терпения, и он всегда уклонялся от таких бесед.
Сегодня вечером все получалось по-другому.
Сидя рядом с Рейчел, Форд наслаждался спокойной, веселой, подбадривающей болтовней и миролюбивыми паузами. У нее был острый язык, его это забавляло, хотя иногда он не знал, что ответить.
Во время одной из таких молчаливых пауз, наверное, они и заснули. И когда дрова в камине прогорели и в комнате стало холодно, они прижались друг к другу для тепла.
Рейчел хорошо себя чувствовала в его объятиях. Каждый ее вдох, каждый выдох касался его кожи. Шевелил волосы на груди, выглядывавшие из расстегнутой рубашки. Ее шелковистые волосы в такт дыханию ласкали его щеки и пахли цветущими персиками. Он прижал волосы к подушке, взял ее левую руку в свою правую и положил на сердце.
Искушая ее, он пробежал подушечкой пальца по нежной коже ладони. Он мечтал ласкать ее, трогать ее всю. Пробовать на вкус каждый сантиметр кожи. Держать ее в объятиях, чувствовать, когда она воспламеняется, как это случилось вчера. Ее отзывчивость, такая нежная, дерзкая, щедрая, открылась ему.
Рейчел напряглась, а руки, обнимавшие его, сжались в кулаки. Форд крепко обнимал ее. Что ж, он займется делами, ради которых застрял здесь, завтра…
Рейчел вздохнула, когда Форд расслабился. Даже ритм его дыхания говорил, что он спит или засыпает.
Как удивительно проснуться и обнаружить себя в объятиях Форда. Надо бы отодвинуться.
Вместо этого она оттягивала время. Покой и безопасность, какие она испытывает в объятиях сильного и нежного мужчины, не сравнимы ни с чем.
В такие моменты Рейчел позволяла себе просто лежать, наслаждаясь его теплом и мощью.
Когда Форд начинал ласкать ее ладонь, она думала: почему бы ему не продолжить ласку и не повернуть ее так, чтобы она оказалась под ним?
Живот свело судорогой желания. Рейчел вдыхала ароматы любви. Запах мужчины. Ох, какую женщину и какие желания он пробудил в ней!
Но она не могла сама сделать движение навстречу. Материнский инстинкт не давал забыть о малышах. Она не сможет долго пробыть в его объятиях.
Рейчел вздохнула и закрыла глаза, довольная тем, что испытала недавно. Но время сожалений наступит слишком скоро.
На следующее утро Форд встал и прошагал четверть мили до главной дороги. После вчерашнего полуденного солнца и сегодняшнего тепла снег начал таять. Он увидел тропинки, ведущие к жилью. А когда подошел к дороге, она оказалась расчищенной.