Выйдя на площадку, Кей снова услышала детский смех. Лестница и холл были украшены гирляндами из ветвей остролиста и плюща. Но самый большой сюрприз ожидал ее в гостиной.
Комната преобразилась. Кей с изумлением увидела сверкающие мишуру и украшения на стенах и почти трехметровую елку в дальнем конце комнаты, искрившуюся елочными игрушками, шарами и мишурой. Под елкой стояла огромная корзина с подарками, завернутыми в разноцветную бумагу.
Эмили лежала на софе, придвинутой к камину, в котором ярко горел огонь, и деловито мастерила с Генри бумажную цепь; поблизости на другой софе лежала Линора в халате, ноги у нее были прикрыты одеялом. Митчелл и Джорджия сидели на полу, заворачивая что-то в бумагу.
Вся картина дышала таким домашним теплом и покоем, что Кей внезапно похолодела, почувствовав себя посторонним человеком, заглядывающим в окно.
Внезапно Эмили подняла голову и радостно завизжала. Остальные посмотрели на дверь. Мгновенно Джорджия подбежала к матери и, взяв за руку, повела ее к софе, на которой лежала Эмили. Генри уступил Кей место. Девочки трещали без умолку.
- Мамочка, тебе нравится елка и украшения? Мы хотели сделать тебе сюрприз! Под елкой лежат подарки для тебя и бабушки, но нам нельзя говорить, какие они, потому что это секрет. А наши подарки у Санта-Клауса. Дядя Митч написал ему письмо, чтобы он знал, где мы, и принес мешок с подарками сюда.
- Мы так старались, чтобы все было красиво, мамочка!
Голос Джорджии прозвучал неуверенно. Кей поняла, что лицо выдает ее, но слова "дядя Митч" поразили ее как удар в солнечное сплетение. Она боялась именно этого. Если отцы не готовы оставаться со своими детьми, то "дяди" еще менее надежны. А Митчелл заранее изложил ей свое жизненное кредо.
Она заставила себя радостно улыбнуться и, посадив Эмили на колени, обняла другой рукой стоявшую рядом Джорджию. Притворяйся! Не порть им Рождества!
- Милые мои, все просто замечательно! Очень красиво! Вы, должно быть, много потрудились. Я просто глазам своим не верю.
Ее притворный восторг подействовал, потому что детские личики снова оживились и девочки радостно загалдели. Кей подняла голову и встретилась взглядом с Митчеллом. Прищурившись, он пристально смотрел на нее, и по блеску холодных серых глаз Кей поняла, что он догадывается о ее мыслях.
- Дорогая, как ты себя чувствуешь? - Голос матери заставил Кей повернуть голову. - Мы заглядывали к тебе час назад, когда я спустилась вниз, но ты крепко спала.
Кей снова заставила себя улыбнуться:
- У меня небольшая слабость, но мне намного лучше. - Она собралась с духом и снова встретилась взглядом с Митчеллом. - Ты очень добр к нам, спасибо, - принужденно проговорила она. Мы причинили так много хлопот.
- Ничего подобного, - возразил он. Он стоял, засунув руки в карманы, и смотрел на Кей, сохраняя на лице непроницаемое выражение. - В конце концов, друзья для этого и существуют.
Краска залила ей бледное лицо. Он понял, о чем она думает.
- Кроме того, это дало нам с Генри возможность вновь почувствовать себя мальчишками, правда, Генри? - насмешливо добавил он. - Нас даже можно будет уговорить слепить снеговика, если на Рождество выпадет достаточно снега.
- Я никогда не лепила снеговика! - Джорджия подошла к Митчеллу и потянула его за штанину. - В прошлом году было совсем-совсем мало снега, и он быстро растаял.
- Неужели? Какая жалость, малышка! - Митчелл протянул руку и взъерошил девочке кудри. - Знаешь что? Я пошлю заказ Санта-Клаусу, чтобы он принес нам побольше снега, и тогда мы слепим снеговика. У него будут большие глаза из угольков и морковка вместо носа.
- Эмили не сможет выйти на мороз. - Задрав голову, Джорджия простодушно смотрела на своего героя. - Ей придется остаться дома и смотреть, как мы будем его лепить.
- Нет, я не останусь. - У Эмили задрожала нижняя губа. - Я тоже хочу лепить снеговика!
- Через пару дней Эмили поправится, и мы ее хорошенько укутаем, - твердо сказал Митчелл и потянул Джорджию за нос, давая малышке понять, что он не попался на удочку. - Снеговика лепят все вместе или вообще не лепят, поняла?
С обожанием глядя на него, Джорджия кивнула, и Кей застонала про себя. Он добился того, что ее обидчивая и задиристая Джорджия ест у него из рук. Теперь они месяцами будут слышать "дядя Митчелл".
- Мне кажется, что на елке есть два ранних рождественских подарка для двух маленьких девочек, - улыбнулся Митчелл близнецам. - Ну-ка, поищите их! Помните: они на елке, а не под ней.
Эмили соскочила с коленей Кей и вслед за сестрой побежала к елке. Они без труда нашли подарки. В коробках оказались две совершенно одинаковые нарядные куклы с длинными волосами и полным комплектом одежды, но на одной было серебристое платье, а на другой - золотистое.
Девочки, пританцовывая от радости, подбежали к Митчеллу, а когда он сказал, что это подарок от него и Генри, они немедленно обняли и Генри, а потом уселись на коврик перед камином и погрузились в игру.
- У тебя очаровательные малышки, Кей, и ты очень хорошо их воспитываешь.
Митчелл опустился на софу рядом с Кей, и она напряглась.
- Спасибо.
- Как ты себя чувствуешь? - тихо спросил он.
- Мне… мне странно, что у меня такая слабость. - Кей не собиралась признаваться в этом, но его близость привела ее в смятение. - Кажется, с Джорджией все в порядке. - Она бросила взгляд на девочек, чьи рыжие кудряшки пламенели в отсветах огня. - С самого рождения инфекции отскакивают от нее, а бедняжка Эмили подхватывает все на свете.
- Наверное, трудно быть матерью-одиночкой, особенно если это первенцы.
Кей сжала руки на коленях.
- Иногда. - Она не сводила глаз с двух маленьких головок. - Но ради них можно пережить любые трудности, и они очень счастливые дети. Они никогда ни в чем не нуждались. Перри был бы ужасным отцом. Он всегда думал только о себе и сделал бы их несчастными.
- Знаешь, я думаю, что, вышвырнув его, ты поступила правильно. - Митчелл пристально посмотрел на нее. - У тебя две нормальные счастливые девочки, и они - живое доказательство того, что ты оказалась права. Ни минуты не сомневайся в этом.
Странно, но Кей никак не ожидала от него такого понимания и утешения. Ни одной живой душе, даже матери, она не рассказывала о своих тайных сомнениях и страхах, но Митчелл инстинктивно догадался.
- Лучше вовсе не иметь отца, чем иметь такого, который превратит их жизнь в ад.
Митчелл взял ее за руку и почувствовал, как Кей затрепетала.
Небо потемнело, и медленно падающий снег постепенно превращал сад в сказочную зимнюю страну. Линора и Генри тихо разговаривали, близнецы играли, и Кей показалось, что момент подходящий, чтобы задать вопрос.
- Вероятно, на тебя сильно повлияло то, каким был твой отец?
Митчелл стиснул зубы, и ей показалось, что он встанет и уйдет, но он только крепче стиснул ей руку.
- Мать постоянно заводила любовников, - грубо и откровенно сказал он. - Дошло до того, что это был любой мужчина в любое время, но задолго до того я знал, что она не любит ни отца, ни меня. Думаю, что у нее вообще не было способности любить.
- Ты… ты еще ребенком знал, что она изменяет твоему отцу? - прошептала Кей.
- Всегда знал, с горечью ответил Митчелл. - У них бывали скандалы… нет, это слишком мягко сказано. Иногда они дрались, в буквальном смысле слова. Она бросалась на отца, а он тщетно пытался удержать ее. Однажды она сломала ему руку. Мне было тогда лет девять, и я помню, как он закричал, когда она ударила его кочергой.
- Митчелл… - У Кей защемило сердце.
- Отец приходил с работы иногда до появления матери, иногда после. Она никогда не пыталась отрицать, где или с кем была. - Его губы искривились в горькой усмешке. - Я развозил газеты, до и после уроков. У меня была надежда накопить денег и уехать куда-нибудь. Обычно я приезжал задолго до прихода отца, но в тот вечер у велосипеда лопнула шина. По словам соседей, когда пришла мать, отец был уже дома. Узнав, что она встречается с его сослуживцем, он поволок ее к машине, чтобы встретиться с ее любовником перед глазами его жены и членов семьи. Произошло лобовое столкновение с грузовиком. Конец истории.
Кей положила ладонь ему на руку.
- Отец мог заставить тебя поехать с ними, и ты бы погиб.
- Я долго сожалел о том, что этого не произошло, - Митчелл посмотрел ей в лицо, губы у него подергивались. - Я был озлобленным парнем. Очень озлобленным и безрассудным. Мне повезло, что я не попал в тюрьму. Однажды мы гоняли на мотоциклах, и мой друг разбился у меня на глазах. Это отрезвило меня, я понял, что мне все-таки хочется жить.
- Я рада этому, - тихо призналась Кей. Ей не удалось произнести это равнодушно, и ее до смерти испугало непреодолимое желание утешить Митчелла, смягчить поцелуем его горько сжатые губы, изгнать печаль, затаившуюся в его глазах. Друзья. Какая насмешка! Чувства, которые она питает к нему, отнюдь не дружеские и никогда не были такими.
Митчелл поднялся.
- Скоро начнется мультик "Особое Рождество Санта-Клауса". Хотите посмотреть, девочки? - спросил он Джорджию и Эмили.
Он подошел к огромному телевизору и включил его.
Кей снова прилегла на софу и закрыла глаза. Она услышала, как Митчелл прошел по комнате, и, открыв глаза, увидела, как он закутывает Эмили в одеяло. Это было так трогательно, что Кей едва не расплакалась.
- Как вы полагаете, дамы, удастся вам справиться с бокалом шерри теперь, когда вы опять среди живых людей? - Митчелл улыбнулся и, когда Кей и Линора выразили свое согласие и Генри начал подниматься, махнул ему рукой. - Сиди, Генри, я сам принесу. Ты будешь пить то, что всегда?
Кей призналась себе, что вечер прошел очень приятно, хотя до ужина она дважды погружалась в сон.
Джорджия и Эмили почти засыпали над десертом, и, когда Митчелл взял их на руки и понес в спальню, Кей пошла за ним, чтобы уложить детей в кровати и подоткнуть им одеяла.
Митчелл стоял рядом с Кей. Несколько минут она молча смотрела на спящих детей.
- Ты ведь очень их любишь? - прошептал он.
- В них вся моя жизнь.
У Митчелла вырвался тихий вздох.
- Я знаю. - Он повернулся к ней и грустно пробормотал: - Я думал, что встречаться с тобой будет так просто!
- А разве нет?
- Нет, черт подери, и ты знаешь это! Я хочу тебя, ты нужна мне. - Он вывел ее из комнаты на неосвещенную лестничную площадку и, тихо закрыв дверь, притянул к себе.
Она ответила на его поцелуй, не сопротивляясь. Так происходит всегда, когда Митчелл Грэй целует ее, мелькнула у нее мысль и тут же исчезла, растворившись в ослепительно сверкающих огненных волнах, обволакивавших ее тело.
Одна его рука легла ей на затылок, и у Кей перехватило дыхание, когда ладонь Митчелла приподняла и обхватила ее грудь и пальцы принялись медленно и ритмично ласкать затвердевший сосок, заставляя ее подавлять стон удовольствия.
В смятении она почувствовала, что произошла перемена. Отброшена сдержанность, которую он проявлял до сих пор. Его чувственные ласки были нежными и сильными: Митчелл старым как мир способом заставлял ее осознать, что она хочет его. Он не знает, что ей это стало понятно раньше, чем ему…
Он пошевелился, прижимая ее бедрами к стене, и она почувствовала, как набухает и твердеет его плоть, возбужденная ее мягким и податливым телом. Впервые в жизни в ней проснулось сознание могущества ее женского естества.
Внизу послышались какие-то звуки, потом голос Генри, который говорил что-то Линоре, открывая дверь гостиной. В воздухе разнесся аромат кофе. Кей почувствовала, как Митчелл, не сдержав тихого стона, медленно отпускает ее. Тяжело дыша, он выпрямился и глухо сказал:
- Нам нужно идти. К сожалению.
- Да.
Кей с трудом перевела дыхание. У нее горели щеки и дрожали руки, мысли путались.
Она поднесла дрожащую руку к волосам и покачнулась. Митчелл подхватил ее.
- Проклятье! Как я мог забыть, что ты еще не совсем здорова! Ты на ногах всего лишь пять минут, а я чуть не съел тебя живьем. Почему мои руки все время тянутся к тебе?
- Не знаю.
- Нет, знаешь. Потому что ты самая соблазнительная, аппетитная…
- Я? - Кей невольно улыбнулась. - Митчелл, я прекрасно знаю, что не принадлежу к твоим роскошным женщинам, которые выглядят как модели. У меня в доме есть зеркала, понятно?
Он отпустил ее и, отступив на шаг, устремил на нее взгляд серо-голубых глаз, казавшихся особенно яркими на смуглом лице.
- Во-первых, Кей, у меня нет гарема из роскошных женщин, которые выглядят как модели, - спокойно возразил Митчелл с еле заметной иронией. - Во-вторых, что бы ни видела ты, смотрясь в зеркало, я вижу пылкую и красивую женщину, которая еще не поняла, какой силой обладает ее очарование. И, в-третьих, я всегда говорю то, что думаю.
Кей смотрела на него, не в силах отвести взгляд. Митчелл ласково провел большим пальцем по ее щеке.
- Рыжие волосы, которые пламенеют, как огонь, когда на них падает свет, карие глаза, глубокие и ласковые, как бархат, кожа нежная и тонкая, как фарфор… Как же ты не видишь всего этого, Кей?
Она не осмеливалась поверить, что для него это не испытанная и проверенная тактика обольщения. Может быть, если бы у нее не было детей и связанной с ними ответственности, если бы она отвечала только за себя, возможно, она рискнула бы…
Но она - мать двоих детей. И, что бы ни говорил Митчелл, она не в силах заставить себя поверить, что такой человек, как Митчелл Грэй, способен длительное время испытывать интерес к женщине вроде нее.
Кей отвернулась, пожала плечами и как можно непринужденнее произнесла:
- У каждого свое представление о красоте. Так, кажется, говорят? Не лучше ли нам спуститься вниз?
- Несомненно. - Митчелл не попытался прикоснуться к ней. - Но я хочу сказать тебе, Кей, что я никогда не сдаюсь. Я всегда добиваюсь того, что мне нужно.
Никогда в жизни она не чувствовала себя такой уязвимой. Нельзя, чтобы Митчелл заметил это. Она заставила себя направиться к лестнице, бросив ему через плечо:
- А-а, но вы всегда получаете то, что заслуживаете, мистер Грэй?
Она услышала, как он хихикнул.
- Туше, миссис Шервуд!
Для него это была все еще игра. Когда они начали спускаться по лестнице, Кей почувствовала полное изнеможение. Слава богу, что она не уступила искушению броситься в его объятия и сказать, что согласна принадлежать ему столько, сколько он захочет. Сумасшествие! Вот до чего он довел ее - до сумасшествия.
Войдя в гостиную, Кей увидела брошенный на нее обеспокоенный взгляд матери.
- Милая, ты бледна как смерть! Ты слишком переутомилась.
- Я устала. - Кей внезапно испугалась, что не сможет подняться по лестнице. - Я пойду спать, если не возражаете. - Она быстро обвела всех взглядом. - Спокойной ночи и счастливого Рождества.
- Я помогу тебе подняться, - вкрадчиво сказал Митчелл и, не обращая внимания на протесты Кей, взял ее под руку. - Я вернусь через минуту. Генри, мне черный кофе и немного бренди.
- Я прекрасно справлюсь сама, спасибо, - пробормотала Кей, когда они подошли к подножию лестницы. - Возвращайся и пей кофе.
- Любишь командовать, малышка, да? - Он усмехнулся, но в его глазах появилось задумчивое выражение, когда он обратил внимание на ее бледность и круги под глазами. - Черт возьми, твоя мать права, ты переутомилась. Придется проследить за этим.
Он быстро подхватил ее на руки.
- Опусти меня, Митчелл. Я умею ходить.
- Возможно, но так приятнее. - Он смотрел на Кей, поднимаясь с ней по лестнице, и целовал так, что у нее перехватывало дыхание.
Она прижалась к его крепкой груди, жалея, что этот миг не может продолжаться вечно.
Митчелл донес ее до спальни и поставил на пол у двери.
- Полагаю, ты хочешь, чтобы я оставил тебя здесь?
Нет. Она не хочет.
- Да, пожалуйста. Митчелл, а подарки для девочек? Дома мы обычно оставляем их в наволочке под елкой.
- Все сделано. Мы с Генри оставим их под елкой, перед тем как пойдем спать. Линора сказала, что нужно оставить стаканчик шерри и кусочек сладкого пирога. Мы сделаем так, будто из стакана пили, а пирогом лакомились, ведь Санта-Клаусу нужно поддерживать силы!
- Спасибо.
- Пожалуйста, - тихо сказал он. - Все это очень забавно.
- Забавно, что твой дом перевернула вверх дном целая толпа инвалидов? - недоверчиво спросила Кей.
Митчелл наклонил голову и, не касаясь своим телом, нежно ее поцеловал.
- Ты здесь, - внезапно охрипшим голосом произнес он. - И это здорово.
- Спокойной ночи, Митчелл. Счастливого Рождества, - прошептала Кей. Она быстро вошла в комнату и закрыла за собой дверь, не посмотрев на него. Она еще немного постояла, прислонившись к двери. Сердце у нее колотилось, ноги дрожали.
Канун Рождества, время чудес.
Кей подошла к окну и, прежде чем задернуть шторы, несколько минут смотрела на заснеженный сад.
Бесполезно желать невозможного.
Глава седьмая
Волнения и предвкушение Рождества, должно быть, так утомили близнецов, что только в восьмом часу дверь спальни Кей распахнулась и две маленькие фигурки в пижамах бросились к ней на кровать.
- Мамочка! Сегодня рождественское утро!
- Младенец Христос родился, мамочка!
- А Санта-Клаус приходил? Он принес нам подарки? - осведомилась практичная Джорджия.
- Я не знаю, дорогие. - Кей приподнялась в постели и, отведя волосы с лица, обняла девочек. - Может, пойдем и посмотрим, что лежит под елкой?
- Хорошая мысль.
При звуках низкого мужского голоса близнецы резко обернулись к двери, а Кей поспешно натянула на себя одеяло. Митчелл, небритый и с взъерошенными волосами, стоял, прислонившись к косяку, и у Кей замерло сердце. На нем был черный шелковый халат и черные пижамные брюки, и он выглядел более сексуально, чем подобает мужчине в столь ранний утренний час.
- Думаю, ваша бабушка захочет присоединиться к вам. - Митчелл вопросительно глядел на Кей. Она кивнула, и он добавил: - Бегите, девочки, и пригласите ее. Но, смотрите, будите осторожно.
Когда малышки пробегали мимо него, он потрепал их по кудряшкам, а затем, к ужасу Кей, подошел к ее постели.
- Что это ты делаешь? - слабым голосом спросила она.
- Говорю "доброе утро". - Наклонившись, Митчелл поцеловал ее. - Доброе утро, - ласково повторил он.
- Тебе нельзя быть здесь. - Она даже не причесалась и не почистила зубы, а мать и дети совсем рядом…
Митчелл насмешливо поднял брови.
- Прости, но мне казалось, что я живу здесь, лениво протянул он. - Кроме того, я вижу тебя в постели не в первый раз. Ты здесь уже три дня. Придется мне поработать над твоими предрассудками. - Он быстро поцеловал ее в кончик носа и пошел к двери. - Ты была гораздо занятнее, когда болела и металась по постели. Должен добавить, что некоторые позы были весьма соблазнительны. На тебе сейчас та прозрачная ночная рубашка с узенькими бретельками?
- Ты… ты подсматривал! - От негодования Кей залилась краской.
- А что же мне оставалось делать, если ты бесстыдно сбрасывала одеяло?
- Ты… ты…