- Большинство поваров прибыли в "Энджой" с родины кулинарного карвинга - из Таиланда. Вас, наверное, позабавит, если я скажу, что искусство украшать еду было когда-то всего лишь средством разнообразить довольно скудный рацион, состоявший в основном из фруктов и овощей. Европе, да и нашему богатому разнообразной дичью и морепродуктами континенту, не было необходимости сочинять подобные блюда. Мы делали ставку на вкус, тайцы - на красоту, поскольку придать особый вкус ананасу куда сложнее, чем выдумать новый соус для форели. В "Энджое" достаточно тайских искусников, однако многие из них обучают мастерству карвинга и наших соотечественников - прекрасных поваров, которых мы с моей компаньонкой Бесси Дрю Даннинг сами подбирали для ресторана. Что же касается "волшебных палочек", которыми творят чудеса наши искусники… - Элеонора Блэкмур замолчала, жестом подозвала проходившую мимо официантку и что-то шепнула ей на ухо.
Через несколько минут перед глазами Олли предстало огромное количество всевозможных приспособлений для карвинга: блестящих ножиков разной длины и формы, удивительных ложечек и даже ножниц. Если бы Олли не знала, что все эти "орудия" предназначены для вырезания удивительных фигурок из овощей, фруктов и прочих продуктов, то решила бы, что перед ней разложили хирургические инструменты.
Миссис Блэкмур принялась объяснять и показывать, что можно сделать с помощью того или иного приспособления. Например, маленькая двусторонняя ложечка с черпачками, сделанными в форме полых полусфер, называлась "ложкой-нуазеткой".
Элеонора взяла надрезанный апельсин и с помощью хитрой ложечки ловко вычистила из него мякоть, а затем вырезала из яблока несколько шариков и одну полусферу, ловко превратив весь этот набор в красивую композицию.
Продемонстрировав Олли, как работают нуазетка и несколько ножей, Элеонора остановилась на неприметном ножике, режущее лезвие которого было изогнуто в форме коготка.
- Вот это, - торжественно изрекла она, покрутив ножиком перед лицом Олли, - пожалуй, самый главный нож в кулинарном карвинге. Не смотрите, что он такой невзрачный, мисс Дангл. Этот тайский нож в умелых руках заменит все приспособления, которые я вам только что показала. Им можно вырезать мякоть из фруктов, сделать карбование - срезать часть кожуры овоща или фрукта. С помощью него на плодах можно рисовать изящные узоры, сделать тонкую резьбу. Кстати говоря, карвинг и есть резьба, резной узор.
Олли смотрела на эту восхитительную элегантную женщину, способную одним взмахом руки превратить заурядное яблоко в произведение искусства, и с ужасом вспоминала о том, как кормила Сирила холодной пиццей. Страшно было даже представить, что он тогда подумал о ней. Олли с трудом отогнала навязчивое воспоминание и заставила себя продолжить расспросы.
Один из вопросов касался взаимоотношений миссис Блэкмур и персонала ресторана. Олли часто слушала сказки о дружном коллективе, о взаимном уважении и доверии, без которого невозможно процветание бизнеса, и многое другое. Мало кто отвечал на этот вопрос искренне, но миссис Блэкмур он и вовсе поставил в тупик.
- Что вы имеете в виду? - посмотрела она на Олли. На лице миссис Блэкмур по-прежнему сияла приветливая улыбка, но ее красиво очерченные и тщательно прореженные брови почему-то слегка поползли к переносице.
- Я имею в виду то, как вы относитесь к своим поварам и официантам. И как они относятся к вам, - уточнила Олли, удивленная подобным замешательством.
- В "Энджое" работает тщательно подобранный персонал, - не меняя выражения лица, ответила Элеонора Блэкмур. - Я щедро плачу своим подчиненным и требую от них полной отдачи делу.
- Кажется, вы не поняли вопроса, миссис Блэкмур, - настойчиво продолжила Олли. - Я говорю об отношениях. Теплые они или холодные? Деловые или больше дружеские?
- Я не задумывалась над этим, - холодно ответила Элеонора Блэкмур. - Работа есть работа, мисс Дангл. И в ней нет места личным отношениям. Я строга, но справедлива. Если меня не устраивает работник, я его увольняю. "Энджой" - не просто ресторан, а ресторан высокого уровня. Будьте уверены, мисс Дангл, ради поддержания этого уровня я готова пойти на самые большие жертвы.
Эта фраза прозвучала так, словно миссис Блэкмур говорила вовсе не о своем ресторане. Едва уловимая перемена в ее лице, во взгляде… Олли стало не по себе, но она снова заставила себя сосредоточиться на интервью. В конце концов, Элеонора права: работа есть работа и в ней нет места личным отношениям.
Распрощавшись с Элеонорой Блэкмур, Олли так и не поняла, знает ли та, что журналистка, пришедшая в "Энджой", - девушка, с которой встречается ее сын.
Предельно любезная, вежливая, но вместе с тем очень холодная и сдержанная, миссис Блэкмур ничем не выдала своего особенного отношения к Олли. Если, конечно, не считать того, что она великодушно простила ее опоздание.
На выходе из ресторана Олли столкнулась с плачущей девушкой, одетой в форму, которую носили все официанты "Энджоя", - передник, вышитый красивым цветочным орнаментом. Заплаканное личико показалось ей знакомым - похоже, именно эта девушка принесла по просьбе миссис Блэкмур набор приспособлений для кулинарного карвинга.
Олли никогда не умела равнодушно проходить мимо тех, кому было плохо, поэтому остановилась и мягко спросила девушку, не нужна ли ей помощь.
- Спасибо, - всхлипнув, отозвалась та, - но вы ничем мне не поможете. Меня только что уволили…
- Я, конечно, понимаю, что это не мое дело, - сочувственно покосилась на девушку Олли. - Но на то были причины?
- По мнению миссис Блэкмур, еще какие. - Девушка вытерла слезы, и Олли разглядела в ее глазах злость и досаду. - Я забыла принести овальный нож для вырезания лепестков. И, как показалось миссис Блэкмур, слишком долго отсутствовала.
- Долго? - недоуменно пробормотала Олли, вспомнив о высоких требованиях, которые Элеонора Блэкмур предъявляла к персоналу. - Но вас не было всего несколько минут.
- Для миссис Блэкмур это все равно что полчаса. - Девушка понизила голос и продолжила: - Она вообще увольняет и штрафует за любую провинность. Только вчера избавилась от Энтони Хэшброуда, а ведь он работал с ней еще с самого начала, когда "Энджой" только открылся. Тони знал огромное количество рецептов, не знаю, как он вообще держал их в голове. И готовил божественно. Все считали Тони лучшим поваром, и никто не думал, что его уволят. И представьте себе, миссис Блэкмур выгнала его за то, что он унес из ресторана оставшуюся еду, которую все равно бы выбросили. В "Энджое" есть такое правило - не выносить никаких продуктов, даже если их все равно придется выбросить. Тони пытался объяснить ей, что в последнее время все его деньги уходят на лечение больной жены, но она и слушать ничего не захотела. Сказала, что он нарушил одно из главных правил, и выставила его. Вот так. А вы говорите, несколько минут… - уныло покосилась на Олли девушка.
- Думаю, раз Тони такой хороший повар, его с руками оторвут в любом ресторане, - попыталась ободрить девушку Олли. - Да и вы найдете себе работу после "Энджоя".
- Я-то найду, вот только Тони - вряд ли. Миссис Блэкмур сделала ему выговор и уволила за воровство. Сами понимаете, репутация Тони безнадежно испорчена.
Олли посоветовала девушке не падать духом и направилась домой, чтобы успеть закончить статью к завтрашнему дню. Если утром она с нетерпением ждала звонка Сирила, то теперь уже даже опасалась его. Эта странная встреча с миссис Блэкмур, которая показалась ей чуть ли не идеальной женщиной, и беседа с уволенной официанткой не выходили у нее из головы.
Лучшего повара, проработавшего в "Энджое" много лет, уволили за небольшую провинность. Тогда почему какой-то журналистке не только простили опоздание, но и любезно уделили столько внимания и времени, посвящая во все премудрости кулинарного карвинга? Вряд ли столь строгая и известная в городе дама стала бы терпеливо дожидаться, пока неизвестная ей мисс Дангл прибудет, чтобы взять у нее интервью. Выходит, Элеонора Блэкмур прекрасно понимала, с кем имеет дело. И все ее обаяние, вся подчеркнутая любезность, - не более чем маска, за которой скрывается мать, разъяренная тем, что кто-то покусился на его сына.
Конечно, Олли слышала очень много скорбных историй об "ужасном начальстве", которое "не вошло в положение", и многие из этих рассказов были продиктованы обидой подчиненных и желанием отомстить работодателю. Но то замешательство, с каким отреагировала на ее вопрос миссис Блэкмур, свидетельствовало в пользу уволенной официантки. Да и печалилась официантка больше не о своей судьбе, а о судьбе уволенного повара.
Олли размышляла, стоит ли включать эту в общем-то еще никем не подтвержденную информацию в свою статью. С одной стороны, можно было бы и упомянуть, с другой… Что бы там ни говорила миссис Блэкмур о личных и рабочих отношениях, она все-таки была матерью Сирила, а ему вряд ли было бы приятно получить от девушки, с которой он встречается, такой "сюрприз". Олли не стала бы особенно раздумывать, если бы полученные ею сведения были проверенными и их можно было бы считать абсолютно достоверными, но раз уж это не так, то ради такого особенного случая лучше все же умолчать о неприятной информации.
Перебирая свои воспоминания, связанные с интервью, Олли все чаще задавалась вопросом: как парень, выросший в такой семье, воспитанный матерью, чьи требования к себе и к окружающим настолько высоки, что до них едва ли можно дотянуться, увлекся ею - взбалмошной, суматошной, всегда и всюду опаздывающей девчонкой, в чьем доме стоит пустой холодильник и вечно царит кавардак? Как? На этот вопрос Олли пока не находила ответа.
5
Сирил позвонил ей в половине седьмого, но Олли не слишком любила ждать, а потому звонок застал ее в кафе неподалеку от "Регент-тура". Голос Сирила звучал глухо и взволнованно - впрочем, Олли к этому уже привыкла. Ей даже нравилось, что его голос меняется, когда он говорит с ней.
- Где ты? - поинтересовался Сирил. - Хочу за тобой заехать, сводить тебя куда-нибудь. Тем более что мне нужно кое-что с тобой обсудить.
Кое-что? - усмехнулась про себя Олли. Уж не то ли интервью, которое дала мне утром твоя мать?
- Я в кафе, - ответила Олли. - Пишу очередную статью. Может, позвонишь мне, когда освободишься?
- Я уже свободен, - весело сообщил ей Сирил. - Готов сию же минуту…
- Тогда встань возле ворот своего "Регент-тура", закрой глаза и досчитай до ста, - со смешком в голосе перебила его Олли.
- Как ты себе это представляешь? - удивленно спросил он.
- Так и представляю. Ты закроешь глаза и досчитаешь до ста.
- Хорошо, если для тебя это так важно, - сдался Сирил. - Только давай до пятидесяти.
- Нет, до ста.
- Пусть будет до ста, - проворчал он, - только за это я кое-что от тебя потребую. Обещай, что согласишься.
- Обещаю, - улыбнулась Олли. - Ну все, начинай считать.
Не прошло и минуты, как она была уже рядом с хорошо знакомыми ей воротами. Она не сразу подошла к нему. Ей забавно было наблюдать за человеком в костюме, который стоит с закрытыми глазами, словно играет с кем-то в прятки.
Сирил… Олли нравилось, что он мог позволить себе выглядеть смешным ради нее. А ведь Сирил так не любил, когда над ним смеялись…
Она подошла к нему, поднялась на цыпочки и поцеловала его прямо в губы. Глаза Сирила открылись, и Олли увидела, что они блестят как влажные маслины. Он смотрел на нее с удивлением и радостью. Олли провела ладонью по его густым шелковистым волосам цвета горького шоколада, и глаза Сирила подернулись дымкой желания.
- Олли, не играй с огнем, - шутливо предупредил он. - Я чертовски рад тебя видеть.
- Не ожидал?
- Конечно нет. От тебя разве можно чего-то ожидать? Ты - сама неожиданность.
- Приятно, что ты говоришь об этом без сарказма, - лукаво улыбнулась Олли.
Сирил взял ее руку, все еще скользящую по его волосам, и крепко сжал в своей большой ладони.
- Хочу отвезти тебя в одно уютное местечко.
Лицо Олли немного погрустнело.
- Если честно, я не хочу ни в кафе, ни в ресторан. Может, просто прогуляемся?
- Никаких кафе, баров и ресторанов, - уверил ее Сирил. - Мы едем в одно очень любопытное местечко. Тебе понравится. К тому же ты кое-что мне должна. Помнишь о своем обещании?
Олли кивнула. Ей нравилось уже то, что он пытается ее заинтриговать. Она позволила усадить себя на переднее сиденье машины и ласково потрепать по щеке.
Поездка обещала быть волнующей и приятной, но всю радость отравляло проклятое интервью. Олли подумала, что Эва права и следует рассказать Сирилу о встрече с его матерью. Но мысли упорно не хотели складываться в слова, и диалог, всплывший в воображении, показался ей совершенно нелепым.
- Знаешь, Сирил, сегодня я познакомилась с твоей матерью…
- Что? - В его маслинных глазах вспыхнул тревожный огонек.
- Она захотела дать интервью нашему журналу и просила, чтобы статью написал самый лучший автор в "Лаки Тревел". Шеф снова решил отправить меня.
- Господи! Она спрашивала что-нибудь о нас?
- Нет, мы говорили только о ее ресторане. Она была сама любезность, хоть я и опоздала на десять минут. А еще мне рассказали, что она со скандалом уволила своего лучшего повара, и теперь я раздумываю, писать ли об этом в статье.
Нет, глупо, подумала Олли. Нужно выбрать подходящий момент. И не стоит, наверное, про повара. Или стоит? Если рассказывать, то все…
- У тебя все в порядке? - уловив тень беспокойства, то и дело мелькавшую на лице Олли, поинтересовался Сирил. - Или я слишком быстро еду?
- Все в порядке, - кивнула Олли. - Ну, почти все. Я тоже кое-что хотела обсудить с тобой, но, думаю, это подождет.
- Хорошо, - кивнул он, и ей показалось, что в его лице промелькнула тревога.
Уж не подумал ли он, что она хочет прервать их так внезапно закрутившийся роман? Одна мысль о том, что такое вообще может произойти, наполнила душу Олли горечью. Премудрая Эвелина была недалека от истины - я, похоже, и вправду втрескалась по самые уши, подумала она.
Олли снова взглянула на Сирила, и ей захотелось поцеловать каждую черточку его красивого лица: крупный прямой нос с тонкими, совсем как у его матери, крыльями, густые ровные брови, глаза, маслинно-темные, блестящие и влажные, как росистый плод, губы, безупречные губы, идеальную резьбу которых нарушал лишь маленький шрам над уголком верхней губы.
Все слишком, слишком скоро, вздохнула про себя Олли. А ведь она поклялась себе, что впредь не станет бросаться с головой в омут. Но разве она виновата в том, что ее так сильно тянет к этому парню? В том, что ей уже сложно представить свой день без его звонка, без его голоса, без встречи с ним? А он? Он может?
- Ну вот и приехали. - Голос Сирила вырвал Олли из тревожных раздумий.
Она выглянула в окошко машины и увидела небольшое озеро, по берегам которого росли густые кустарники с пышными цветами. Солнце уже начало садиться, и золотые стебли торчащих то тут, то там камышей окрасились в розовый цвет. На поверхности воды барахтались солнечные блики, придавая озеру вид огромного сверкающего блюда из хрусталя.
- Как красиво! - Олли выскочила из машины и, не обращая внимания на Сирила, залюбовавшегося ее изящной фигурой, поспешила к озеру.
Он, прихватив с собой плетеную корзину и толстый шерстяной плед, присоединился к ней. Пока Олли, стащив с себя туфли, бегала босая по кромке воды, Сирил расстелил плед и разложил на маленькой скатерти содержимое корзины.
- Боже ты мой, - улыбнулась Олли, когда, вволю набегавшись, вернулась к нему. - Я и не думала, что ты такой предусмотрительный.
- Конечно, пикник на озере - не бог весть как оригинально, - насмешливо заметил Сирил и, усевшись на плед, жестом предложил Олли последовать его примеру. - Но я надеюсь на твою снисходительность.
- Смеешься? - присев рядом с ним, покосилась на него Олли. - Я уже лет сто вот так не сидела.
- Хорошо сохранилась, - подмигнул ей Сирил и потянулся, чтобы открыть вино. Поймав на себе ее недоуменный взгляд, он поставил бутылку на место и виновато опустил глаза. - Прости меня, я - идиот. Забыл, что ты ничего не пьешь. Купил отличной сливовицы - мне сказали, что для пикника сложно придумать что-то лучше. Надо же, совсем вылетело из головы…
- Сливовицы? - переспросила Олли, разглядывая керамическую бутылку, окрашенную в нежно-лиловый цвет. - Выглядит соблазнительно…
- Это молодое сливовое вино. Оно совсем легкое. - Сирил снова взялся за бутылку. - Не думаю, что ты сильно опьянеешь от бокала такого вина.
- Мм… - простонала Олли, одолеваемая мучительным соблазном. - Не могу удержаться. Но учти, это на твоей совести, Сирил Блэкмур.
- Успокойся. Если что, я привяжу тебя к сиденью машины и отвезу домой. Благо мне уже хорошо известно, где ты живешь, мисс Дангл.
Сирил разлил вино по бокалам, плеснув себе столько, что темно-лиловая жидкость лишь прикрыла донышко.
- Мне больше нельзя, - объяснил он Олли. - Я за рулем, к тому же обещал, что доставлю тебя домой в целости и сохранности.
- Помню, кто-то говорил, что не может пить без тостов. - Олли подняла бокал, в который тут же упал солнечный лучик. - И мне хочется поблагодарить тебя за этот вечер… за то, что ты сделал все это для меня.
- Нет, Олли, я на такое не способен. - Сирил улыбнулся и кивнул на озеро, распростершееся перед ними.
- Поверь, я не обольщаюсь на твой счет, - ответила она, немного обиженная тем, что Сирил перебил тост. - И все-таки спасибо, что устроил мне сюрприз.
- Тебе спасибо, что доверилась мне, - уже серьезно ответил он. - За нас, Олли.
- За нас…
Она сделала глоток вина, действительно оказавшегося легким и необычайно вкусным. Сирил протянул ей разрисованную узорами бумажную тарелку с красиво выложенным на ней сыром и гроздью винограда.
- Красота, да и только, - блаженно вздохнула Олли и положила в рот кусочек сыра. - Наверное, любовь к украшательству еды передалась тебе по наследству.
- С чего ты взяла? - изумленно уставился на нее Сирил.
Олли поняла, что выдала себя с головой. Впрочем, она все равно собиралась поговорить с ним о том, что случилось сегодня днем.
- Сирил, я брала интервью у твоей мамы, миссис Элеоноры Блэкмур, - проглотив сыр, призналась Олли. Маслинно-темные глаза Сирила уставились на нее с еще большим изумлением, но ни возмущения, ни раздражения она в них не заметила. - Разумеется, инициатива была не моя. Миссис Блэкмур сама позвонила в редакцию и предложила дать интервью. Шеф выбрал меня, хотя, ты сам знаешь, я постоянно опаздываю. Однако миссис Блэкмур была ко мне очень добра, и мы прекрасно поговорили. Она - уникальная женщина и очень талантливый человек. Правда кое-кто из ее работников так не считает… - нехотя продолжила Олли. - Уволенная сегодня официантка призналась мне, что миссис Блэкмур очень строга и на днях выгнала из ресторана своего лучшего повара…
- Тони?! - остолбенело уставился на нее Сирил. - Энтони Хэшброуда? Не может быть… Он так помогал ей с "Энджоем", с идеями, со всем. В ее кулинарных книгах много его рецептов… Это так странно. Ты случайно не знаешь, в чем провинился Тони?