Но это почему-то все никак не происходило. Карл держал ее на страничке сплетен, изредка подкидывая какой-нибудь дополнительный материал - пару-тройку абзацев о новых дамских сумочках или о пилочках для ногтей в колонку "Что нового", кормя обещаниями, что когда-нибудь Сара будет писать статьи для журнала уже на регулярной основе. Он все время дразнил ее этой перспективой, словно козу морковкой. А Сару уже просто снедало желание написать хотя бы что-нибудь относительно значимое.
И это продолжалось до тех пор, пока одна из основных репортеров страниц высокой моды Бетси Уилкинс не устроила Карлу истерику в середине какой-то фотосессии по поводу редактирования ее статьи. В результате Карл приказал ее уволить. В редакции все еще возбужденно обсуждали это происшествие, когда Карл, прошагав через холл, бросил Саре на стол красные туфли и сказал:
- Только смотри мне, не запори!
В течение пяти секунд Сара паниковала - вдруг не справится с задачей достойно представить творение известного дизайнера?
Потом, получше рассмотрев туфли, она увидела в них не только возможность карьерного роста, но и шанс для изменения всей своей жизни. Тот, о котором она мечтала с тех пор, когда впервые представила себя журналистом. Она уже и так немного удалилась в сторону от дороги, ведущей к ее мечте, но теперь снова могла вернуться к ней - благодаря этим изумительным стилетто.
Половина которых теперь находилась у Калеба…
Он протянул ей руку:
- Ну так как, состоится наша сделка?
- Какую именно сделку вы предлагаете?
- Очень простую. Вы даете мне то, что я хочу. А я даю вам то, чего хотите вы. - Их взгляды встретились. - И каждый останется в выигрыше.
- Договорились, мистер Льюис, - сказала она, принимая его протянутую руку. И… в то же мгновение почувствовала, будто через ее тело прошел разряд тока.
Глава 3
Калеб остановился у дверей фабрики.
- Но сначала, - сказал он, - нам нужно договориться о правилах.
Когда они пожали друг другу руки, он почувствовал, как дрожь пробежала по его телу, заставляя вспомнить давно забытые ощущения. Он встречался с самыми красивыми женщинами мира, но никогда между ними не возникало и сотой доли того притяжения, что он почувствовал, пожимая руку Саре Гриффин. Почему? Потому что она поминутно бросала ему вызов? Из-за их взаимной предубежденности друг против друга?
Но о чем, черт возьми, он думает? Она же была врагом, а не женщиной, которую он хотел. Ему нужно было охранять секреты своей жизни. И хорошо охранять, особенно от сплетников-репортеров. Но каждый раз, когда Калеб смотрел в глубокие зеленые глаза, он словно забывал об этом.
- Установить правила? Вы мне что, не доверяете?
- Если честно - нет. - Калеб кивнул на экземпляр "За кулисами сцены", что лежал наверху переполненного мусорного бачка. На первой странице большими красными буквами был заголовок ее статьи ""Плохой мальчик" высокой моды показал свое настоящее лицо". Он пощелкал пальцем по заголовку. - Это увеличивает количество проданных экземпляров?
- Во всяком случае, не уменьшает. К тому же это правда.
Калеб мог представить себе людей, стоящих в очереди за газетой, которые оставляли свои полтора доллара, чтобы насладиться пикантными подробностями его жизни. Используя разные способы, людей заставляли покупать издания, рассчитывая, что они прочтут рекламу, которой пестрели все страницы, и купят представленные там товары. Он прекрасно знал эту шахматную игру маркетинга. Да он и сам был рекламодателем, который надеялся, что рекламу его компании увидят покупатели. Но ему не хотелось быть пешкой в этой игре…
- Во-первых, - сказал Калеб, - пока мы работаем вместе, подобных статей быть не должно.
- Но вы же не можете…
- Найдите себе кого-нибудь еще, чтобы сфокусировать свое внимание. Кого-нибудь, кроме Трын-Трава Калеба, - произнес он со злостью.
Насмешливо сощурив глаза, она подняла левую бровь:
- Дело в том, что другого Калеба я не знаю. - Теперь она уже улыбалась. Сара Гриффин отнюдь не чувствовала себя укрощенной. Как ни странно, ему это даже понравилось. Очень. - Вы знаете много плейбоев среди генеральных директоров в индустрии высокой моды? Может, у вас и клуб есть?
Он от души рассмеялся хорошей шутке. После стресса последних недель - черт, месяцев! - смеяться было ужасно приятно.
- О да. У нас есть все - группа поддержки и… остальное.
- И каков ваш девиз? - В ее глазах плясали искорки. - "Если у этого нет шансов появиться на первой странице, то не стоит и делать этого"?
- Я вижу, вы уже успели побывать на некоторых наших встречах.
Она рассмеялась. И это ему тоже понравилось. Смех был легкий, как весенний ветерок…
- Откуда бы я еще брала все мои идеи для колонки сплетников?
Эта маленькая вспышка оживила ее тонкие черты, обозначив на щеках ямочки, привлекая внимание к полным губам. На какую-то секунду Калеб забыл обо всем, что было между ними. Забыл, что они враги. Забыл, что собирался говорить с журналисткой о своей компании. Все, о чем он мог думать сейчас, - это как поцеловать нежный розовый рот и почувствовать ее мягкий смех под своими губами?
"О, черт! А ну-ка, влезай на свою лошадь, ковбой, и давай занимайся делом! И никогда не доверяй репортерам. Никогда!"
Тем не менее какая-то его часть - та часть, которая хотела поцеловать ее, - шептала, что он может доверять Саре.
- Думаю, то, что вы увидите сегодня, даст вам свежую идею, о которой можно будет написать. - Калеб толкнул рукой двойные двери, приглашая ее войти.
Сделав шаг, он на мгновение замер. Сколько бы раз он ни входил сюда, на эту занимающую шестьсотквадратных метров фабрику, огромное пространство всегда завораживало его. Десятки людей, ткани, нити, иглы - все в совершенной синхронизации производило почти произведения искусства - высокую моду. Именно здесь рисунок кутюрье с помощью десятков превращений трансформировался в реальность - в платье, юбку, брюки…
- Изумительно, - ошеломленно проговорила Сара.
- Можете не верить, но и я, когда прихожу сюда, каждый раз думаю то же самое. В детстве вместе с матерью я приезжал на фабрику каждую субботу. Здесь всегда было прохладно, тихо, спокойно. Но больше всего я любил бывать здесь по рабочим дням, когда это место жужжало как улей.
- И правда похоже на пчелиный рой…
- Очень. А королева пчел, мама, просто заставляла все вещи танцевать вокруг. - Калеб улыбнулся воспоминаниям.
- Ваша мама - изумительный дизайнер. Одна из настоящих пионеров моды.
- Спасибо. - Несколько простых слов - и между ними был перекинут мост.
Калебу следовало бы еще что-то сказать. Вместо этого он снова отступил в свою комфортную зону. В работу.
Он остановился возле раскроечного стола, глядя, как рабочий разворачивает толстый рулон сатиновой ткани бледно-голубого цвета. Он прокатал его туда и обратно несколько раз, накладывая один слой на другой, прежде чем нажать на кнопку и дать команду компьютеру, который управлял механизмом, вырезающим детали для платья.
- Это для нашей уже готовой коллекции, - объяснил ей Калеб сквозь гул и шипение машин. - Детали для массового производства, изделия из которых отправятся в магазины. То, что идет от-кутюр, до сих пор раскраивают и шьют вручную от начала и до конца.
- Это, должно быть, платье "Весенний Дунай", верно? - спросила Сара, показывая на стопку деталей на транспортере, готовых к следующему этапу процесса.
Калеб кивнул, довольный, что Сара так хорошо знакома с их коллекцией, что она узнала модель на стадии заготовки.
- И что вы о нем думаете?
- Ну, я… - Сара неопределенно пожала плечами.
- Тогда попробую угадать, - сказал он. - "Испытывая недостаток оригинальности, коллекция этого года от "ЛЛ Дизайн" лишена основополагающей идеи и крикливо вульгарна. Так же как и ее владелец".
Она поправила рукой очки.
- Я написала только правду!
- Вы называете это правдой?! - Мост между ними рухнул, словно его и не было, отправив их обратно в холодные, неспокойные воды. К тому же спорить с ней было не лучшим вариантом. Ему нужно, чтобы она стала его союзником, а не противником. Но, черт возьми, всегда ли легко сдержаться? - Вы просто ищете оправдания для своих дурацких заголовков!
Сара задрала подбородок:
- Послушайте, я запросто могла бы написать с десяток абзацев, которые польстили бы вашему самолюбию и представили бы "ЛЛ Дизайн" самым желанным, что только может быть! Но я не хочу. И не буду.
- Почему? - Ему пришлось повысить голос, чтобы быть услышанным на фоне усилившегося шума швейных машин. - Боитесь за вашу чувствительную репортерскую совесть? Или нестерпимый зуд запустить в печать очередной пасквиль, прежде чем это успеют сделать другие таблоиды, не дает вам сосредоточиться?
Она насупилась, и Калеб понял, что перегнул палку. Проклятье! Все шло совсем не так. Он привел ее сюда, чтобы поразить новым оборудованием фабрики, слаженным взаимодействием ее работников и новыми линиями, которые собирался запустить в этом году…
- Вы ошибаетесь! - заявила Сара.
- Правда? Но с моей стороны именно так все и выглядит. - Калеб уже не мог остановиться.
Она сделала предупреждающий жест:
- Послушайте, я здесь не затем, чтобы вы постоянно наскакивали на меня за мою колонку в таблоиде. Мне жаль, что она вас не очень радует, но я не буду с вами это обсуждать. Почему бы вам просто не вернуть мне туфлю, раз мы оба признали, что не можем работать вместе?
Он бы мог это сделать и пойти более легким путем. В журнале было несколько десятков репортеров, и Калеб без труда нашел бы кого-нибудь, с кем было бы проще работать. И удобнее.
За исключением одного но. Но тогда ему ни за что бы не удалось убедить Сару Гриффин не писать о нем ее мерзкие статьи!
Марта была права. Калеб слишком неприветлив с репортерами, и сам, по сути дела, не дает им возможности писать ни о чем, кроме как о его ночной жизни. Если он хотел изменить заголовки в таблоидах, ему нужно было изменить и его отношения с прессой.
Калеб сделал глубокий вдох и подавил свою гордыню.
- А что насчет последних моделей, которые вы нашли такими… - он сделал паузу, прежде чем заставить себя еще раз произнести эти слова, - "вульгарными и неоригинальными"?
- Вы и в самом деле хотите это услышать?
Как бы ему ни хотелось сказать "нет", он этого не сделал. У компании были проблемы. И начались они тогда, когда именно Калеб занялся ее делами. И теперь он готов был услышать все, что помогло бы ему понять, в чем причина. Пусть даже это ему скажет Сара Гриффин.
- Да, хочу.
Она сделала шаг к раскроечному столу, где уже готовился следующий рулон ткани - на этот раз цвета свежей весенней зелени.
- "ЛЛ Дизайн" всегда был известен тем, что умел идти на риск. И никому не подражать. Компания не следовала общим тенденциям. Она сама их устанавливала.
Калеб кивнул. Он уже не раз слышал эти слова о безошибочном чутье его матери и ее подходе к ведению дел.
- Моя мать умела справляться со своей работой.
- А в последний год, - продолжала Сара, - появилось такое ощущение, что компания потеряла свои ориентиры. Вы просто выбрасываете модель за моделью, пытаясь угадать, что может пойти на рынке.
Всего лишь несколькими словами она сумела определить проблему. Определить то, вокруг чего он и его коллеги танцевали месяцами, и свести в одну точку. Сара определенно удивила Калеба. Он-то ожидал, что она снова посетует на недостаток художественного чутья или на вечеринки в клубах, которые не позволяли ему сосредоточиться на работе. Да…
Сара Гриффин оказалась куда более умной штучкой.
Но оставалась еще одна проблема - найти способ сделать что-то другое. Калеб знал, что коллекция не достойна своей марки, он только не знал, как им снова стать тем, чем они были.
- У нас нет свежей идеи. Нам не на чем сконцентрироваться, - признался он.
Она кивнула:
- Так и с платьем "Весенний Дунай". Оно очень милое. Но таких сотни в этом сезоне! Фестончатая горловина, рукава-чашечки, средняя длина. Одним словом - классика.
- И что в этом плохого?
Ее взгляд стал отстраненным, словно она пыталась разглядеть что-то вдали.
- Чего хочет женщина? Женщина хочет, чтобы ее запомнили. Она хочет, чтобы, когда она войдет в комнату, люди заметили ее. - Сара отошла от стола. - Во всяком случае, большинство женщин.
Калеб посмотрел на ее темные джинсы и коричневый свитер. Очень простой прикид, ничего, что кричало бы: "Заметь меня!"
- Но не все?
- Некоторые предпочитают оставаться в тени.
- Но мне кажется, что вы не из их числа.
- Мы здесь не для того, чтобы анализировать мою жизнь, мистер Льюис.
- А почему не Калеб? Задний ход? - Ему то и дело хотелось ее поддразнить, чтобы увидеть, как скользнет беспокойство по нежному лицу. Просто чтобы узнать, чем еще ее можно зацепить. Она была сильной, имела свое мнение и не боялась вступать в спор. И в то же время старалась избегать всего личного. Она возвела вокруг себя толстые стены, и это заинтриговывало его.
- Ну хорошо, Калеб, - поправилась Сара. - Вы думаете, я зарабатываю столько, чтобы покупать дизайнерскую одежду?
- Коллекция, которую вы видели, отправится в магазины. Туда, где вы наверняка регулярно отовариваетесь.
- И все же я не думаю…
- Зато я думаю, - перебил он ее. - Я думаю, нам стоит побеседовать об этом за обедом. Это даст нам возможность поговорить в более тихом месте.
На ее лице появилось настороженное выражение.
- Если это своего рода приглашение к более…
- Нет.
- Только по делу? - Она показала на свой репортерский блокнот.
- Конечно. С какой стати мне думать о чем-то еще?
Сара сидела с Калебом Льюисом в прокуренном салоне такси, всеми силами пытаясь удержать мысли на работе. На информации, которая ей будет нужна, чтобы написать статью об "ЛЛ Дизайн". Ту самую статью, которая позволит Карлу увидеть, что она годится не только на то, чтобы собирать сплетни.
Она повернулась к Калебу:
- Почему вы взяли туфлю? Вы наверняка сразу же поняли, что это за обувь.
- Конечно, - кивнул Калеб, - и был ужасно удивлен, обнаружив дизайнерский стиллето рядом с мусорным баком.
- У моей сестры до сих пор случаются такие капризные вспышки, хотя она уже далеко не ребенок…
- Скажите это моим моделям.
Сара рассмеялась:
- И то верно.
Такси остановилось на красный свет. Семья из пяти человек - мама, папа и три маленькие девочки в одинаковых клетчатых пальтишках - перешла дорогу перед их машиной.
- Я подобрал туфлю в надежде понять, что такое знает Фредерик, чего не знаю я, - разоткровенничался Калеб. - Потому что с того времени, как он появился, его дело успело развиться и вырасти, а мое… нет. И я подумал, что, если проанализировать его последнюю модель, это поможет мне разобраться в ситуации.
Его честный ответ поразил Сару. Калеб мог бы сказать, что собирался отдать туфлю владельцу, что вовсе не хотел оставлять ее у себя. Вместо этого он был честен с ней.
- И вы разобрались? - спросила она.
- Я еще работаю над этим… Могу ли я вас кое о чем спросить?
- Конечно.
- А что, если "ЛЛ Дизайн" тоже вступит в мир обуви? Это вполне логичный шаг, прошу прощения за каламбур. Для многих дизайнеров он оказался успешным.
- Вы имеете в виду Фредерика К?
- Возможно.
На мгновение Сара задумалась, пытаясь вспомнить, что за последние годы "ЛЛ Дизайн" предложил рынку моды. Компания в основном занималась платьями, блузками и юбками, поэтому туфли казались вполне естественным продолжением…
- Я думаю, это будет хорошим дополнением.
- Если только туфли окажутся такими же простыми и скучными, как и все остальное, верно?
- Конечно же нет!
- Нет? Но тогда почему вы так сказали? Последнее время ваше мнение о моей компании было совсем не лестным. Почему вы решили, что у меня это получится?
- Компания сдала свои позиции всего лишь год назад. Я думаю, что у нее еще остался потенциал. "ЛЛ Дизайн" был лидером в области моды, и я уверена, что он снова может им стать.
- Если его генеральный директор вдруг поумнеет?
- Это ваши слова, - улыбнулась Сара.
Но это были верные слова. Оставалось только понять, в чем он ошибся. Сара, вероятно, неплохо разбиралась в вопросах моды. Пока они ехали, он расспрашивал ее о современных тенденциях, которые освещались в их основном журнале. И когда Сара начала рассказывать о возвращении декоративности и углублении цветовой палитры, она вдруг почувствовала, что наслаждается его вниманием, а не только синими глазами. Вниманием человека, которому было небезразлично, о чем она думает. Он интересовался ее мнениями, ее мыслями, ее теориями.
Такое внимание и опьяняло, и возбуждало. Оно напомнило ей, почему она вообще решила заняться журналистикой. Потому что ей хотелось поделиться своими мыслями с обществом.
Но не проторчала ли она слишком долго за сценой, наблюдая за жизнью других? Сара начала работать в таблоиде, когда еще училась в колледже. Сначала она занималась письмами, а когда получила степень, передвинулась на место репортера. И все это время надеялась найти работу, которая позволила бы ей проводить независимые критические исследования. А приходилось изо дня в день писать о любовных похождениях звезд и об их скандальных разводах. Далековато от первоначальных целей…
"Но теперь все будет по-другому!" - решила Сара в тот день, когда взяла с собой туфли. Засовывая туфли в свою сумку, она вступила в начало перемен - тех, которые она не могла осуществить, пока к ней не попали стилетто Фредерика.
- Хотя сейчас в моде приглушенные цвета в серо-коричневой гамме, я думаю, что скоро их сменят более яркие цвета. Туфли, которые будут кричать: "Посмотри на меня!" Женщина тратит на свою обувь большие деньги, она хочет, чтобы ее заметили. Поэтому эти стертые грязные цвета не могут задержаться надолго.
Калеб чуть наклонился к ней, и в этот момент такси резко повернуло. Она ощутила запах его одеколона, увидела едва заметную щетину на подбородке и на какую-то долю секунды подумала, что было бы, если бы она поцеловала его…
- А что о вас говорит ваша обувь? - Он кивнул на ее мокасины, которые она носила вместе с джинсами. Черные, на плоской подошве - прямая противоположность тем туфлям, о которых они сейчас говорили. Она носила их уже несколько лет.
- Эта? - Сара рассмеялась. - Они просто практичны.
- Это настоящая причина, почему вы их носите? Или же вы хотите обратного? Чтобы люди вас не замечали?
- Лучше, если они будут обращать внимание на мои мысли, а не на мои туфли.
Но в глубине души Саре хотелось, чтобы на нее смотрели и думали: "Вот это да!" Именно так реагировали на Диану, которая носила розовые платья и расшитые бисером балетки. Нелегко оказаться в центре внимания, имея только хорошие мозги и пару поношенных туфель.
- Что бы там ни было, - сказал Калеб, не отводя глаз от ее лица, - но я заметил. Именно вас.