Он принял душ и расхаживал по своей просторной квартире, прижав телефонную трубку к плечу. Зеленый махровый халат распахивался при шаге, обнажая голые ноги в мягких домашних туфлях.
Элен поначалу внимательно прислушивалась к его словам, но потом заскучала от деловых разговоров и сделала попытку разыграть роль заботливой жены. Нет, вынуждена была она признать, ни Сары, умеющей управлять большим хозяйством их дома, из нее не получится, ни даже Барбары, умеющей управлять Сарой. Она опустилась в кресло, тоскливо глядя на оживленное лицо Филиппа, переживая свое несоответствие образу, в который намеревалась вжиться, образу хранительницы домашнего очага.
Подумалось, а может быть, к лучшему, что размороженный холодильник пуст. Это освобождает от необходимости встать к плите: В кухонном шкафу есть какие-то консервы, но вряд ли имеет смысл семейный ужин ограничить подобной сухомяткой.
Тут до слуха Элен донеслись слова, которые выделились из потока предыдущих фраз своим не архитектурным смыслом:
- И как она себя чувствует сейчас? Ну и прекрасно. Уже, наверное, отвыкла от меня? Когда я могу ее увидеть? Завтра? Тогда послезавтра? Хорошо, буду в десять утра у вас, устраивает? Договорились!
- Ты беседовал с Имоджен? - с напряжением выдавила из себя Элен.
- Да! - легко подтвердил ее подозрения Филипп. - Малышка приболела, но теперь все уже позади. Послезавтра я смогу ее на пару дней взять к себе. Пусть девочка чувствует, что у нее есть отец. Ребенок не виноват, что с ним жестоко обошлись родители. Пока Имоджен для нее мать, а я отец.
- Имоджен - мать? Нет! Она тетка. Если ты отец, значит, мать я!
Филипп подошел к Элен и привлек ее голову к своему плечу.
- Господи! - не сказал, а будто выдохнул он. - Как же я люблю эту взбалмошную красавицу! Я бы хотел сейчас схватить мою любимую женщину в охапку, бросить на диван и любить, любить, любить…
- Так в чем же дело? - распахнула глаза Элен.
Филипп рассмеялся.
- Сейчас твой принц сбегает в супермаркет и позаботится о том, чтобы чем-то вкусным наполнить холодильник.
- Может быть, отправимся в ресторан?
- Но ты же не сможешь в своем полуспортивном наряде появиться в приличном заведении?
- Об этом не волнуйся. Принеси сверток, который я сунула в твой чемодан. Сколько времени ты даешь мне на подготовку? Чтобы ты не умер с голоду, я буду готова через час! - И Элен скрылась в ванной комнате.
Полагаясь на щедрые подарки природы, Элен мало уделяла внимания своей внешности: почти не пользовалась косметикой, если и заходила в парикмахерскую, так только для того, чтобы укоротить свои буйные кудри. В прежней, до Филиппа, жизни ей бы и пятнадцати минут хватило, чтобы привести себя в порядок и чувствовать вполне соответствующей любому торжеству. Но сегодня необычный случай. Очень хотелось выглядеть особенно привлекательной, увидеть одобрительную улыбку Филиппа. Время ушло на тщательный макияж, на попытки обуздать своевольные волосы. Новое платье сидело прекрасно. А туфли просто прелесть! В общем, бросив взгляд в зеркало, Элен осталась довольна результатами приложенных усилий.
- Филипп, такая я тебя устраиваю? - нарочито жалобным голосом спросила она, воспользовавшись кратким перерывом в его телефонных переговорах.
Джексон обернулся и застыл в восхищении.
- Девочка моя! Я до сих пор не могу понять, за что мне такое счастье!
Он заключил ее в свои объятия, бессчетно целовал ее и нес какую-то веселую чушь. Прерывистым шепотом говорил о том, как хороша его избранница, как повезло ему в жизни и какой он дурак. Элен вынула из прически заколки, разрушив только что тщательно проделанную работу, вынырнула из платья, скинула потрясающие туфли и заявила:
- Я не хочу есть. И ты не хочешь! Мы остаемся! Неужели сытый желудок важнее нашей любви?
Он осторожно опустил ее на диван. И если радостнее, безудержнее и теплее было их сегодняшнее сближение, то потому, что не болело плечо, и потому, что сексуальный опыт Элен уже что-нибудь да значил.
- Ты восхитительна! - некоторое время спустя сказал Филипп, отстраняясь. - Откуда столько страсти?
Элен не смутили его слова. Она едва ли не гордилась тем, что сотворила с ней любовь, и потому простодушно ответила, нисколько не погрешив против истины:
- Я просто очень люблю тебя.
Сказала и сама удивилась, что, оказывается, высокие слова, когда они искренни, могут быть произнесены без всякой патетики. Любит и все, и ни к чему излишние восторги, приподнятый тон.
Филипп, улыбаясь, нежно погладил ее лицо, волосы, а потом неожиданно произнес:
- Если я скажу, что хочу есть, это не будет предательством нашей любви?
- Думаю, что нет, - милостиво отпустила грех Элен. - Не может быть у одной любви сразу два предателя? Ресторан отпадает?
- Отпадает.
- Супермаркет отпадает?
- Как скажешь…
- Отпадает. Я видела в шкафу банки с кукурузой и консервированную ветчину. Вином ты запасся года на два вперед. Вот бы еще хлеба…
- Трудно без хлеба…
- Трудно, но можно! - был ответ.
Наступило второе их утро. Теперь все события своей жизни Элен будет отсчитывать со дня первой близости с Филиппом. "Незадолго до…", "вскоре после…" Что ждет их впереди? Еще неизвестно, как отреагирует Барбара. То, что в своем письме она одобрила Джексона, еще ничего не значит. Ведь тогда тетушка не знала, как стремительно будут развиваться события.
Пахнуло кофейным ароматом. Элен натянула простыню до подбородка и зажмурилась. Она слышала, как открылась дверь. Филипп, видимо, понял, что сон притворный, и с ходу бодрым голосом громко заявил:
- С добрым утром! А если нет молока, что будем делать?
- Если нет молока, пьем кофе со сливками. Сливки на нижней полке шкафчика справа от раковины. С добрым утром, дорогой!
- А если нет ничего к кофе?
- Печенье в шкафчике над столом.
- По-моему, ты ориентируешься в этом доме лучше хозяина.
- Пусть хозяин поменьше болтает по телефону. Пока он общался с трубкой, у меня было достаточно времени сориентироваться в обстановке. Я ведь вчера намеревалась осуществить роль заботливой жены, но скудность припасов подрезала мне крылья.
Филипп с напряженной улыбкой смотрел на прелестную женщину, так стремительно ворвавшуюся в его жизнь. Потом стал медленно стягивать с себя халат. Элен запротестовала:
- Дорогой, твое нежелание предавать любовь, пожалуй, излишне усердно. Нельзя же вовсе отказаться от еды.
- Ты права, - нехотя согласился Филипп и снова натянул халат. - Правда, было бы куда приятнее, если бы ты предпочла любовь еде. Но, я понимаю, нельзя от человека требовать слишком многого. Кстати, пока ты нежилась, твой принц сходил-таки в магазин. Тебе ведь сейчас просто необходимо усиленное питание.
Как приятна его забота! Жаль, но теперь Филипп наверняка начнет пичкать ее через силу. Будет вталкивать овсянку, яичницу с ветчиной. Снова начнется пытка, в которой недавно усердствовала Клара, твердо уверенная, что все англичане поголовно только так и начинают каждый новый день.
- Элен, ты сегодня не собираешься ехать домой?
- Нет, но если я тебе в тягость…
Энергичным жестом Филипп дал понять, что ее подозрения беспочвенны.
- Но мне придется пойти в мастерскую. Тебе, наверное, скучно будет одной.
- Нет, мне не будет скучно, я буду ждать тебя, думать о тебе… Я стану готовить для мистера Джексона обед и обживать эти холостяцкие стены. Суровый быт отшельника отныне претерпит изменения, ты не возражаешь?
Нет, он не возражал. Просил только оставить в покое его кабинет.
- А ты, - продолжала Элен, - ты тоже будешь скучать. И ждать встречи. А потом настанет еще одна наша ночь. Завтра утром мы поедем за маленькой мисс Джексон, да? Надо же мне с ней познакомиться! Потом ты отвезешь меня домой. У меня в душе борются два чувства: хочу быть рядом с тобой и скучаю по Барбаре. Вы оба моя опора и защита. Очень надеюсь, что и ты полюбишь мою беспокойную старушку. Согласись, кое-какие педагогические победы у нее все-таки были.
- Не умаляй ее заслуг! Она наглядно показала, что способна создавать шедевры! Честно говоря, я буду чувствовать в ее присутствии неловкость, ведь вел я себя с ней безобразно. Распушив хвост, учил, лез с какими-то идиотскими замечаниями. Надеюсь, леди Монт сумеет меня простить.
13
На звонок дверь открыла Сара и повела себя самым странным образом: глаза ее округлились, будто она увидела нечто такое, что рождало одновременно и восторг, и ужас.
- Леди, леди! - завопила она. - Мисс Элен вернулась! - И, оставив пришедших у порога, ринулась вверх по лестнице.
Странная встреча. Даже неудобно перед Филиппом. Элен попыталась сгладить неловкость:
- Извини, дорогой. Может быть, что-то случилось в мое отсутствие.
Джексон переступил порог и осторожно потянул за собой тяжелую неуступчивую дверь. Другая рука была занята славной девочкой с большими голубыми глазами. Вот этакой семейной группой они и вошли в гостиную, где леди Монт суетливыми движениями смешивала карты незаконченного пасьянса. Величественная леди поднялась с кресла и с громким криком "Девочка моя!" ринулась к Элен.
- Барбара, милая, я так соскучилась по тебе. Мне столько нужно тебе рассказать!
- Я считала дни, я молилась за тебя и дождалась наконец!
Тетушка припала к Элен и замерла в ее объятиях, чувствуя себя совершенно счастливой.
- Наконец-то мы вместе, дорогая! И никто нам больше не нужен! - прошептала Барбара в самое ухо своей любимицы.
И тут, взглянув поверх ее плеча, леди Монт была вынуждена включить в сцену встречи и мистера Джексона с девочкой на руках. Как некстати было это зримое напоминание о том, что кто-то еще, кроме нее, Барбары, все-таки нужен Элен.
- Мистер Джексон? - Перед чужим человеком леди несколько засмущалась оттого, что дала своим чувствам выплеснуться столь бурно.
- Ба, это мои самые близкие друзья, понимаешь? С мистером Джексоном ты уже знакома, а с малышкой Сарой еще нет. Познакомься, она теперь будет наша общая дочка.
Леди Монт начала тихо клониться к роскошному ковру, устилавшему пол гостиной.
- Не уберегла! - Эти слова грозили стать последними, которые с расчетом на близкую смерть произнесла старая леди, но, превозмогая себя, она еще успела крикнуть: - Сара!
Малышка Сара вытаращила от неожиданности голубенькие глазенки, а служанка Сара возникла на пороге с неизменным подносиком, на котором высился бокал. Если леди Монт и суждено когда-нибудь умереть, то бокал с коктейлем непременно скрасит ее последние минуты.
- Барбара, что с тобой? - Элен встревожилась не на шутку. Она всегда надеялась на чувство юмора, которым тетка, без сомнения, обладала, и никак не предполагала, что это чувство в какой-то момент может изменить ей. - Тетя, милая, ты что-то не так поняла. Это я опять сумбурно выражаю свои мысли. Твоя Элен сваляла дурака.
Филипп тем временем опустил маленькую Сару на пол и поспешил к старой леди, распростертой на ковре. Он приподнял ее голову, тут же бросил большой Саре: "Нашатырь!" - и показал Элен, с какой стороны нужно подхватить тетку, чтобы половчее перенести на диван. Однако, вспомнив о пострадавшем во время катания плече, отменил приказ и, подхватив погрузневшую вдруг женщину под колени и под спину, легко переместил ее на диван.
В общем, все кончилось для здоровья леди Монт вполне благополучно. Нашатырь подействовал. Элен проворковала утешающие слова. Филипп постарался стать незаметным. Ребенок заинтересовался рассыпанными картами и не вмешивался во взрослые дела. Но морально леди продолжала страдать.
- Элен, у девочки твои глаза. Прелестный ребенок. Но почему тайком от Барбары? Неужели я не заслужила твоего доверия? И не могу понять, как это вообще могло укрыться от меня? Простите уж старуху, все так неожиданно.
Барбара нашла в себе силы привстать, потом села и взглянула на ребенка, раскладывающего на полу незамысловатый детский пасьянс. Бокал с коктейлем нашел наконец своего адресата. Леди сделала щедрый глоток, и это, видимо, содействовало окончательному ее примирению с действительностью.
- Элен, она прелестна и ни в чем не виновата.
- Да, Барбара.
- Удивительное сходство. Похожа так, что можно подумать, дело вообще обошлось без отца.
- О, Барбара, ты даже не представляешь, как близка сейчас к истине. Успокойся и уясни себе одно: этот ребенок ко мне не имеет никакого отношения. Пока.
- Кто-то хочет ее отобрать? - встревожилась леди Монт.
- Наоборот, нам ее отдают.
Барбара, вконец запутанная, безвольной рукой передала недопитый бокал Элен и откинулась на диванную подушку. Что творилось в ее голове, догадаться было трудно, но доброе сердце подсказало добрые слова:
- В борьбе за ребенка можешь рассчитывать на мою помощь.
- Тетя, милая, возьми себя в руки. Я тебе сейчас все объясню. Мистера Джексона ты знаешь?
- Знаю. Извините меня, пожалуйста, мистер Джексон, сдали нервы. Приветствую вас в нашем доме. Присаживайтесь.
- Ба, подожди минуту. Мы остановились на том, что мистер Джексон тебе знаком. Ну вот, а фамилия маленькой девочки - Джексон, понимаешь? И я должна сообщить тебе еще одну новость, только не нервничай: я выхожу замуж. За Филиппа. Кстати, ты согласилась бы принять участие в воспитании Сары?
- Две Сары в одном доме?.. - раздумчиво произнесла леди Монт.
Элен растерялась. С этой стороны она не ожидала осложнений.
- Тетя, дорогая, давай не будем пугать гостей такой странной встречей!
- Джексон против Филиппа? Я правильно поняла? - К женщине стали возвращаться замашки светской дамы, и глубокие ноты в голосе были тому подтверждением. - Любишь Джексона - ведь ты же его любишь, не правда ли? - и выходишь замуж за неизвестного мне Филиппа. Какую-то странную роль здесь играет и эта прелестная малютка. Сложный пасьянс, ты не находишь?
- Послушай, что за удовольствие все на свете запутывать! Нет никакого Филиппа - врага Джексона!
- Нравы! - кротко вздохнула Барбара. - Друг уступает невесту другому… И ты, некогда гордая девочка, на это идешь?
- Всем молчать! - громко скомандовала Элен. - Сейчас никто не произносит ни единого слова! Иначе свершится непоправимое. Мы садимся за стол, пьем чай и все проясняем до конца.
- Сара!
И сразу две Сары живо среагировали на зов леди Монт. Маленькая подошла к леди на толстых ножках и вцепилась в подол ее платья. Старшая снова внесла коктейль. Барбара сердито отмахнулась от служанки:
- У тебя только одно на уме! Мы всего лишь собираемся пить чай. Накрой здесь. А этот коктейль передай, пожалуйста, мистеру Джексону.
Филипп, чтобы не вносить дополнительной суеты, покорно взял предложенный ему бокал.
- Да, Сара, - обратилась старая леди к служанке, одной рукой поглаживая светлые волосенки прильнувшей к ней девочки. - Я хотела тебя вот о чем спросить. При крещении какие еще тебе были даны имена?
Сара, похоже, привыкшая к непредсказуемости действий хозяйки, не выразила ни малейшего удивления странным вопросом и бодро ответила:
- Сара Элис Луиза!
- Ну что ж, вполне удовлетворительный набор, дающий возможность выбора. Скажи, милая, а какое имя тебе больше нравится - Луиза или Элис?
Тут произошла некоторая заминка. Служанка не совсем поняла смысл задания, но твердо заявила:
- Луиза!
- Прекрасно, - одобрила ее выбор леди Монт. - Ты позволишь мне называть тебя именно так?
- Прошу вас, леди Монт. Это же, надеюсь, не изменит вашего ко мне отношения?
- Наоборот! - возликовала Барбара.
Сара-Луиза пошла к выходу, про себя недоумевая, что хотела сказать хозяйка своим радостным "наоборот"? Хорошая она, конечно, женщина, но многовато странностей.
- Луиза! - услышала она хозяйский зов. - Ты поняла? Чай пьем здесь! Извини, милочка, первое время буду, возможно, путаться в именах, но привыкну же в конце концов. Кстати, второе имя тебе больше подходит.
За чаем все сидели поначалу молча. Маленькая Сара забралась на колени к понравившейся ей даме и, привалившись к ее груди, с удовольствием мусолила печенье. Барбара искренне радовалась подобному подарку судьбы. Но что-то все-таки смущало женщину. Правда, попытки начать серьезный разговор она не предпринимала, помня, видимо, указание Элен. Уткнулась в светлую кудрявую головенку малышки и прокомментировала:
- Твой запах! Просто удивительно…
Филипп и Элен переглянулись. Он-то наверняка уверен, что у тетки с мозгами не все в порядке, подумала Элен. И все в ней восстало против такого отношения к ее любимой родственнице.
- Она уже говорит что-нибудь? - поинтересовалась Барбара.
- Немного. Отдельные слова и какие-то только ей одной понятные фразы, - ответил Филипп.
Леди и тут нашла повод для радостного узнавания.
- Как все повторяется! Элен заговорила, дай Бог, к двум годам. Ничего, Сара, помолчим, потом все сразу выскажем этим дядям и тетям, да, дорогая?
- Барбара, спроси меня, как я отдохнула.
Тетка хлопнула себя по лбу.
- Извини, вы мне здесь совсем голову заморочили. Ну и как?
- Спасибо, хорошо.
- Я так и знала. Рада. Правда, ты что-то маловато загорела, ну да это к лучшему, загар огрубляет. Знаете, - обратилась леди Монт к Филиппу, - с ее отъездом все так странно получилось…
- Тетя, милая, подожди. Спроси меня про мои отношения с мистером Джексоном.
- Элен, детка, перестань из меня делать дурочку, с этим я и сама справлюсь. О том, как вы относитесь друг к другу, можно догадаться, глядя на вас. Только не могу понять, для чего тебе надо морочить голову бедному Филиппу?
Элен положила руку на локоть Джексона и удовлетворенно кивнула, давая понять: мол, все идет по плану и осечек не предвидится.
- Филипп Джексон, дорогая, сегодня у нас со своей дочкой в гостях. И он хочет тебе сказать что-то очень серьезное. А пока ты, пожалуйста, помолчи. Иначе новая путаница вызовет у тебя нервный срыв.
- Что случилось? - заволновалась пожилая леди.
- Оставляю вопрос без ответа. Расслабься, помолчи и слушай.
- Леди Монт, - встав из-за стола, торжественным тоном заявил Филипп, - я прошу у вас руки Элен. Мы любим друг друга, и я постараюсь сделать вашу любимую… нашу любимую Элен счастливой.
Он устремил настороженный взгляд на Барбару. Та молчала, поджав губы, явно не желая смотреть в его сторону.
- Ну же, тетя, человек ждет, скажи ему что-нибудь, - занервничала Элен.
Тетка молчала.
- Ты против? Тебе же, кажется, понравился мистер Икс?
- Я просто не знаю, сняла ли ты свой запрет на разговоры. Мне уже позволено высказаться? Благодарю. Мистер Джексон, я услышала вас и вашу просьбу. Если бы я была уполномочена решать подобные вопросы, я бы, наверное, ответила согласием и поздравила вас. Но решать должны родители Элен.
- Ничего не родители! - воскликнула Элен. - Ты самая главная в нашей семье!
Такая постановка вопроса тетке явно понравилась.
- Но надо же известить твоих легкомысленных родителей! Иначе они меня в очередной раз упрекнут в педагогическом бессилии. А ребенка вы мне оставите? Я же не могу сразу потерять все, - печально завершила она свою речь.