- Нет. Он твой лэрд. Он человек, который вырастил тебя, защищал тебя, ну и так далее. Конечно, ты сможешь поговорить с ним, но в определенный момент у тебя кончатся аргументы. И ты замолчишь и не будешь знать, что сказать. В конце концов ты разозлишься и уйдешь. - Они с Фионой обменялись грустными улыбками.
- Джилли, ты его жена, - напомнил Дэрмот. - Коннор и твой лэрд тоже, причем в большей степени, чем мой.
- Да, так думают многие. Но к счастью, женщины из клана Мюррей думают иначе. Кроме того, будучи его женой, я располагаю такими способами поднять ему настроение, которые недоступны тебе. - Джиллианна весело подмигнула Дэрмоту. Тот усмехнулся, а другие не смогли сдержать смех. - Он не сможет ударить меня, если я вдруг скажу что-то не то.
- Это веский аргумент, - задумчиво пробормотал Дэрмот. - Хорошо, ты можешь ехать. Возьми Фиону, Мосластого и еще двоих. Я с братьями отправлюсь на поиски Мэг. Когда она окажется в наших руках, мы вы трясем из нее всю правду.
- Если вам это не удастся, я добьюсь от нее признания, когда вернусь.
- Мне кажется, я представляю большую угрозу, чем ты.
- Для мужчины или женщины, которые не знают тебя так, как знает Мэг. Ей известно твое слабое место.
- Какое слабое место? - Дэрмот обиделся.
- Она уверена, что ты не сможешь ударить женщину.
- Ох, об этом я и не подумал, - вздохнул Дэрмот. - Но не думаю, что она поверит в то, будто ты сможешь ее ударить.
- Дэрмот, поверь мне, ей придется. Женщина не будет сомневаться в том, что другая женщина без колебаний причинит ей боль, тем более когда дело касается мужчины. Чтобы Мэг еще больше испугалась меня, я позову на помощь Джоан. - Джиллианна рассмеялась, когда увидела, как у всех присутствующих испуганно распахнулись глаза. - И еще одно - выясните, что Коннор делал в течение всего дня. Где он был, в какое время, кто его видел.
- Зачем?
- Мы сможем доказать, что у него просто не было времени и возможности кого-то убить.
- Джиллианна, у тебя потрясающе умная голова.
- Спасибо. А теперь подготовьте повозку. Я отправляюсь к графу и моему опечаленному мужу.
Коннор не поверил своим глазам, когда увидел, кого Питер впустил в его камеру. Он решил, что это видение, явившееся в ответ на его мысли о жене. Джиллианна не могла быть здесь! Она показалась ему немного бледной, но вполне здоровой. Когда он видел ее в последний раз, она была без сознания и ей вытаскивали из плеча стрелу. Она должна все еще лежать в постели, отдыхать и пить крепкий бульон! Коннор потерял счет времени, но был уверен, что с момента ранения прошло не более трех дней.
- Господи, Коннор, неужели тебе не дали свечей? - удивленно воскликнула Джиллианна. Она прищурилась, что бы получше разглядеть его в полумраке.
- Дали, - равнодушно ответил он и направился к высокому подсвечнику в углу камеры. - Мне кажется, что если я зажгу свечи, ты исчезнешь. Наверное, ты видение, которое возникло у меня из-за обильных возлияний и долгих размышлений.
- Ты хочешь сказать, из-за хандры?
Этот немного хриплый, насмешливый голос мог принадлежать только его жене. Коннор зажег свечи и обернулся: она действительно была бледной, но твердо держалась на ногах, и ее лицо не было искажено гримасой боли. Однако он все еще не мог поверить, что эта маленькая женщина, которую три дня назад ранили в Дейлкладаче, стояла здесь, в Динноке, и насмехалась над ним.
- Почему ты не лежишь в кровати, плача от боли? - спросил Коннор, чувствуя, что его вопрос звучит довольно глупо.
- Потому что мне сказали, что ты хандришь. Я решила приехать и поговорить с тобой. О, вино. Хорошо. - Она налила себе вина и сделала несколько жадных глотков.
Затем она села на стул. Коннор вернулся в свое кресло.
- Теперь мне кажется, что нападение на тебя было всего лишь сном.
- Нет, я и в самом деле ранена. Рана все еще болит, но я быстро поправляюсь. Поэтому Джеймс спокойно отправился в Дублин, чтобы сообщить обо всем, что случилось. Дэрмот хотел отговорить меня от этой поездки, но я сказала ему, что стрела не задела кость, у меня не началось воспаление и я не потеряла много крови. Мне лучше с каждым днем. Рана уже начала затягиваться.
- Но прошло всего три дня!
- Я же говорила тебе, что быстро поправляюсь. В детстве я почти не болела. Моя мать уверена, что это Господь создал меня такой здоровой. - Она развязала тесемки на лифе и приподняла повязку, закрывающую рану. - Видишь? Выглядит уродливо, но она заживает.
Она права, подумал Коннор, разглядывая рану, которая выглядела так, словно ее нанесли неделю назад. На бархатистой и нежной коже Джиллианны она действительно казалась довольно уродливой. Его взгляд скользнул по ее обнаженной груди, и он почувствовал, как напряглось его тело. Коннор снова переключил внимание на рану - веское доказательство его неспособности защитить свою жену. Он встал и подошел к камину. Он хотел Джиллианну, но не чувствовал себя вправе прикоснуться к ней.
Джиллианна нахмурилась. В какой-то момент реакция Коннора на ее полуобнаженное тело была именно той, какой она ожидала. Она не задумывалась над тем, что именно ему нравится, но ее небольшая грудь его возбуждала. Теперь ей придется взять инициативу в свои руки. Коннор был слишком погружен в свои переживания, и, похоже, одними убеждениями его было не пронять. Страсть, решила Джиллианна, окажется более эффективным средством. Однако Коннор проявил непривычную стойкость и старался к ней не подходить. Джиллианна незаметно сняла штанишки и спрятала их в карман своей юбки. Она готовилась использовать любую возможность, чтобы заняться любовью с Коннором, и едва не рассмеялась, представив себе его удивление.
Будет нетрудно добраться до его тела, размышляла она, разглядывая его в свете свечей. На нем были только льняные подштанники. Судя по влажным волосам, он недавно мыл голову. Джиллианна порадовалась тому, что решила сделать небольшую остановку перед Динноком, чтобы принять ванну. Она не могла оторвать глаз от его стройного, мускулистого тела. Ее взгляд скользнул по нижней части его живота, и она убедилась, что Коннор не настолько себя контролирует, как хотел ей показать. Если он снова сядет в кресло, ей удастся осуществить свой план.
- Джилли, тебе не следовало сюда приезжать, - произнес Коннор. Он не смотрел на нее, потому что это было выше его сил. Он едва не прикусил язык, когда хотел приказать ей запахнуть лиф. Однако он не стал просить ее об этом, чтобы голос не выдал его истинных чувств.
- Не следовало? - Она выпила еще немного вина. - Ты хочешь сказать, что мне не стоит обращать внимания на то, что тебя ложно обвинили в убийстве, которого ты не совершал? Нужно было оставить тебя одного, дав тебе возможность принять какое-нибудь глупое решение?
Коннор сел в кресло и тоже выпил вина.
- Я не могу больше быть лэрдом. Лэрд должен защищать свой клан и свою семью. Я не сумел этого сделать. Я пригрел змею на своей груди и позволил ей напасть на мою жену.
Джиллианна опустилась на колени возле его ног.
- Коннор, он был твоим дядей. - Она поставила бокал с вином на стол и принялась гладить его бедра. - Кровное родство. Все доверяют своим кровным родственникам, если только те не сделают что-то совсем отвратительное.
- Он выжил. Это должно было вызвать у меня подозрения.
Коннор, с трудом сдерживаясь, терпел ее ласки.
- Нет, ты поступил вполне естественно: возблагодарил Господа за то, что хотя бы один твой родственник остался жив. - Она потянулась к нему и поцеловала его в обнаженный живот. - Коннор Макенрой, ты честный и отважный человек, который большую часть жизни посвятил борьбе за выживание своих братьев, сестры и оставшихся в живых людей. Неудивительно, что у тебя не было времени думать о том, что твой дядя сделал все возможное, чтобы избавиться от своего родного брата и его семьи. Будь это другой человек, ты мог бы его заподозрить. Но это был твой дядя, брат твоего отца, человек, которого твой отец принимал в своем доме. Ты не можешь винить себя в том, что не разглядел его злой умысел. Ни один человек не мог бы этого сделать, будь он на твоем месте.
- Ты разглядела. - Он погладил ее по волосам.
Мысли о дяде больше его не волновали, он хотел Джиллианну и не мог думать ни о чем другом.
- Нет, я увидела только его черную душу. - Она развязала завязки, поддерживающие его штаны. - Я увидела человека, снедаемого злобой и страхом. - Она обхватила его член тонкими пальцами и принялась поглаживать его. Коннор задрожал и обхватил ее ногами, притягивая к себе. - Я видела, что у него есть мрачные тайны и много злобы, но я не могла догадаться о его преступлениях.
Джиллианна убрала руку и лизнула Коннора. Он вздрогнул.
- То же самое говорил мне Дэрмот, - простонал он сквозь зубы.
- Мы правы, и ты поймешь это, если перестанешь себя терзать.
- Может быть.
Желание было таким сильным, что Коннор уже не мог разговаривать. Он закрыл глаза, откинулся в кресле и полностью отдался страсти. Ему хотелось просидеть так как можно дольше, чтобы насладиться нежным прикосновением ее языка. Казалось, Джиллианна чувствовала его состояние: время от времени она отпускала его, чтобы дать возможность прийти в себя. Коннор был благодарен ей за эти короткие передышки. В одну из них она сняла с него штаны.
Затем она села перед ним и обхватила губами его восставшую плоть. Она ласкала его медленно и нежно, облизывая, как вкусную конфету. Он знал, что не сможет положить конец этой возбуждающей игре, если она зайдет слишком далеко.
Тогда он осторожно отстранил ее и, придерживая за руки, поднял с колен. Взор Джиллианны был затуманен. Увидев это, Коннор едва не потерял голову.
- Сними платье, - приказал он охрипшим голосом.
Она тут же повиновалась и через несколько минут стояла перед ним в одной нижней рубашке и чулках.
- Где твои штанишки? - спросил он.
- Я сняла их, пока ты смотрел на огонь, - ответила она, прикрывая рукой просвечивающие через тонкую рубашку волосы на лобке.
Снимая с нее рубашку, он прошептал:
- Нет, позволь мне взглянуть на то, что я так сильно хочу увидеть.
Джиллианна покраснела, но убрала руку. Он начал медленно снимать с нее чулки. Когда он снял второй чулок, она уже дрожала. Его рука скользнула между ее ног.
- Как здесь красиво и влажно, - пробормотал он и вдруг прижался к ней губами.
Джиллианна ахнула от неожиданности, но его ласки быстро лишили ее стыдливости, и на смену ей пришла бурная страсть. Она позволила ему вести ту игру, которую он задумал, потому что она приносила им обоим огромное наслаждение.
Через некоторое время она ухватила его за волосы, и ее тело сотрясла волна оргазма. Джиллианна еще дрожала от пережитого ею наслаждения, а Коннор уже медленно опускал ее вниз, соединяя их тела. Он покрывал поцелуями ее грудь, подводя ее к новому оргазму. Через некоторое время он услышал ее крик и присоединился к нему, и волны удовольствия унесли их обоих в небеса.
Джиллианна открыла глаза и увидела, что Коннор смотрит на ее рану. Оказалось, они лежат в кровати, и она смутно припомнила, как он отнес ее туда на руках.
- Немного болит, но не больше, чем когда я приехала, - сказала она.
Он не успел ничего сказать, как раздался стук в дверь. Коннор вскочил с кровати и принялся натягивать штаны. Вдруг он осознал, что раньше к нему в камеру никто не стучал. Он взглянул на Джиллианну, спрятавшуюся под одеялом, и подошел к двери. Дверь открылась. Перед входом в камеру стояли Питер и Мосластый.
- Ты не должен был отпускать Джиллианну, - проворчал Коннор, обращаясь к Мосластому.
- Твоя жена такая же упрямая, как и ты, - парировал Мосластый и бросил в камеру небольшой мешок. - Я уеду на рассвете.
Питер сунул Коннору в руки поднос с едой и закрыл дверь. Коннор перевел взгляд с подноса на мешок, а затем на жену.
- Ты решила остаться здесь на ночь? - спросил он.
- Ну, с хандрой справиться нелегко. - Она села, не обращая внимания на обнажившуюся грудь, и взяла с подноса ломоть хлеба.
- Мне кажется, моя хандра уже прошла, - улыбнулся Коннор. Он снял штаны и залез в кровать. - Но хорошо, что ты осталась, а то до наступления рассвета я могу снова впасть в тоску. - Он подмигнул ей. - Так ты вернешься в Дейлкладач? Для чего? Не думаю, что ты будешь там отдыхать.
- Я собираюсь найти настоящего убийцу и вытащить тебя отсюда.
Он не мог поверить, что эта хрупкая женщина действительно собирается его спасти. Ему уже очень давно никто ни в чем не помогал.
- Если кто и может это сделать, так это ты, - улыбнувшись, проговорил он. - А теперь поешь. Мне нужна твоя сила.
- Моя рана хорошо заживает, - усмехнулась она.
- Не для этого.
- Чтобы поймать убийцу?
- Нет, и не для этого тоже. Для того чтобы выполнить свой супружеский долг и избавить меня от хандры, если та накатит на меня этой ночью.
- О, с удовольствием.
- Надеюсь, тебе действительно понравится.
Глава 19
Джиллианна сидела за столом в главном зале Дейлкладача и накладывала еду на тарелку. Она вернулась от графа несколько часов назад, но ей родичи предоставили возможность вымыться и немного отдохнуть. Фиона несколько облегчила нетерпеливое ожидание, пересказав братьям то, что успела ей рассказать Джиллианна. Сама Джиллианна испытывала зверский аппетит. Он был вызван страстной ночью с Коннором, проделанным ею путешествием и продолжающимся заживлением раны.
По ее телу пробежала дрожь, когда она вспомнила, как проснулась этим утром в объятиях мужа. Коннор и в самом деле справился с хандрой, но на смену ей пришли нетерпение и раздражение от того, что теперь его освобождение зависело не от него, а от других людей. Дело было не в том, что он им не доверял, а в том, что Коннор привык во всем полагаться только на свои силы и не мог просто сидеть и ждать. Джиллианна была рада, что уехала очень рано и Коннор не успел испортить ей настроение своим брюзжанием.
- Они нашли Мэг! - объявила Фиона, .вбегая в главный зал. - Ее только что схватили.
- Прошу тебя, скажи, что она во всем призналась, - попросила Джиллианна. Она отодвинула пустую тарелку и отпила из кружки козьего молока.
Фиона села рядом с ней и тоже налила себе молока.
- Думаешь, она на коленях молила о прощении?
- Это было бы неплохо.
- Даже слишком хорошо. Ангус сказал, что она потребовала, чтобы ей объяснили, на каком основании ее забирают из дома кузена.
- У нее объявился родственник?
- Нет. Один бедный дурачок решил, что судьба улыбнулась ему, послав в его дом трех красивых женщин, готовых к любовным играм. Но он понял, что это никакое не счастье, когда в его дверь принялись ломиться рассерженные и вооруженные Макенрои. Ангус рассказал, что этот человек едва не вытолкал женщин почти голышом, но Дэрмот велел ему дать им возможность забрать свои вещи. Мэг начала ругаться и хотела сбежать, поэтому ей связали руки. Две другие отказываются говорить. Итак, Мэг здесь и ждет, когда ты применишь к ней свое умение.
- Как легко испортить так хорошо начавшийся день, - вздохнула Джиллианна с притворным огорчением. - А вот и все остальные, - улыбнулась она.
- Подозреваю, что Фиона тебе уже все рассказала. - Дэрмот уселся вместе с братьями и Мосластым за стол. - Я пытался говорить с Мэг, но она только осыпала меня оскорблениями и угрозами. И еще она утверждает, что Коннора скоро повесят за убийство его дяди.
- Если бы вы, парни, пореже развязывали пояс на своих штанах, мы теперь не возились бы с этой сучкой, - проворчала Фиона.
- Не думаю, что леди пристало использовать слово "сучка", - с нарочитой укоризной покачала головой Джиллианна. - И давай забудем о том, кто и чем занимался с Мэг.
- О, извините. Хотя когда ты говорила с ней…
- Вот именно. - Джиллианна потерла пальцами виски и взглянула на Дэрмота: - Мне придется с ней поговорить.
- Да, придется. - Дэрмот бросил сердитый взгляд на сестру. - Ты уверена, что тебе удастся заставить ее говорить? То есть я хочу сказать, если ты в этом не уверена, то зачем тебе страдать и позволять ей плеваться ядовитой слюной?
На лице Джиллианны появилась недобрая усмешка.
- О, я сумею заставить ее говорить. С помощью Джоан я смогу очень сильно испугать ее и разозлить. А теперь скажи, вы выяснили, чем Коннор занимался в тот злополучный день? Вы можете доказать, что у него не было времени на убийство?
- Да, можем, - ответил Дэрмот. - Мы были с ним с самого утра, но единственные свидетели - это Макенрои. Не думаю, что наше свидетельство будет иметь вес.
- Ты прав. Но если кровь не засохла к тому времени, как в дом вошли люди графа, мы сможем доказать, что убийство было совершено после полудня. Должно быть, Мэг загнала лошадь насмерть, чтобы так быстро добраться до графа и вернуться обратно.
- Кровь действительно еще не высохла, - сказала Фиона. Все недоуменно посмотрели на нее. - Пока Джилли утешала Коннора, я встретилась с графом и его человеком по имени Питер. Я рассказала им о Конноре и его прошлом в надежде, что это поможет, если настоящий убийца не будет найден. Потом я попросила их поведать мне все об убийстве. Граф заявил, что я очень кровожадная.
- Ты действительно кровожадная, но, как мне кажется, графу это даже понравилось, - улыбнулась Джиллианна. - Итак, кровь не высохла. Очень странно, учитывая то, сколько времени потребовалось Мэг, чтобы добраться до графа и рассказать ему обо всем. После этого люди графа прибыли в дом, где и нашли тело убитого. За это время кровь должна была засохнуть.
- Но Мэг не пришлось ехать в Диннок. Она встретила людей графа на половине пути. Питер послал ее к графу, а сам с вооруженными людьми поехал в деревню. К тому времени как Питер вернулся в Диннок вместе с Коннором, граф уже отослал всех трех женщин. Джиллианна кивнула.
- Теперь понятно, почему кровь была свежей и Коннор не смог отмести обвинения в свой адрес. Значит, ваш дядя был убит после нападения на меня. Это поможет доказать, что Коннор не мог совершить убийство. Сначала он был со мной, потом поехал к сэру Роберту, а от него - к сэру Дэвиду. Интересно, мы сможем попросить их свидетельствовать в пользу Коннора?
- Почему бы не спросить у них самих? - пожал плечами Дэрмот.
Джиллианна проследила за его взглядом и увидела, что Мосластый входит в большой зал, сопровождаемый сэром Робертом и сэром Дэвидом. Должно быть, Господь захотел помочь Коннору. В какой-то момент она даже решила, что теперь можно не допрашивать Мэг, но тут же укорила себя в трусости. Конечно, теперь у нее было достаточно доказательств невиновности Коннора, но если она предъявит графу настоящую убийцу, это действительно будет победа.
- Я думал, вы ранены, - удивился сэр Роберт, направляясь к столу. Сэр Дэвид следовал за ним по пятам.
- Это так, - ответила Джиллианна, приглашая гостей сесть за стол. - Но я быстро поправляюсь.
- Но вас ранили всего несколько дней назад, - продолжал удивляться сэр Роберт.
- Четыре, если быть точным. Рана была несерьезная. Вы пришли проведать меня?