* * *
Он шел по пляжу, куда его когдато вынесли волны. Теперь Завиан понимал. Точка, которую он высматривал на горизонте, был он сам. Океан, которым он столько грезил, принес его в Кьюзи.
Он всегда это знал. Все это было какимто образом заперто внутри его и билось, стучалось, старалось вырваться наружу. Завиан шел по пляжу, где в тот знаменательный день судьба отдала его матери, Инес… Его вдруг охватил страх. Как маленький ребенок мог выжить в этом безбрежном океане, один? И он спросил себя, не проще ли было бы умереть? Во многом с ним произошло именно это. У него отняли имя, личность - все. Даже возраст. Закари назвал ему дату его рождения. Ему теперь двадцать восемь, а не двадцать девять лет.
А настоящий Завиан, ребенок, которого он теперь оплакивал, даже не был его братом… Все, что он знал, все, что имел, исчезло. Король Завиан, сын Сакра и Инес, исчез.
Так кто же он?
Все ласковые слова, все похвалы адресованы были не ему, а призраку. Народ Кьюзи будет в ужасе. А его жена… Может ли Лейла считаться его женой? Она вышла замуж за человека, которого не существует.
Завиан всегда думал, что не похожим на других его делало сознание долга. У него не было друзей, он нигде не бывал, если не считать кратких поездок к двоюродным братьям.
Он увидел Лейлу. Она шла к нему по королевскому пляжу, босая, в ночной рубашке. Лицо осунулось, глаза запали от слез. Он шла спиной к восходящему солнцу, и он через полупрозрачную ткань видел ее прекрасное тело. Завиан пошел бы на убийство, чтобы забыть все, уложить ее на песок и покрыть заплаканное лицо поцелуями…
Они занимались любовью. Но не только. Они обрели любовь. Впервые в жизни в сердце Завиана нашлось место для женщины. И вот он должен отказаться от нее. Потому что, если он поступит так, как просил Акмаль, если решит жить с ложью, он должен будет делать это в одиночку. Он не может возложить на ее плечи тяжесть, которую отныне ему придется нести.
Правда приведет в ужас Лейлу, народы их стран, искалечит множество жизней, включая его собственную. Завиан всегда хотел стать королем и теперь, став им, научился дорожить правом принимать решения, властью, своим королевством, своим народом. Он стал хорошим, очень хорошим королем. И хотел продолжать им быть.
Сможет ли он жить с ложью?
- Иди в постель, Завиан. - Лейла никогда не упрашивала, но сейчас она испугалась за него. Выйдя на балкон, она увидела, что муж идет по пляжу, в мокрой, испачканной песком одежде, и даже с такого расстояния почувствовала его боль, его горе. И захотела разделить их с ним. - Что случилось?
- Не хочу говорить.
- Не говори, - согласилась Лейла. - Просто ложись в постель…
- Я хочу быть один.
- Нет! - Она не желала слушать. - Ты обещал, что после приема мы поговорим, обсудим разные вещи, поделимся друг с другом…
- Все это подождет, - сказал Завиан. - Акмаль собирает мои вещи. - (Она держала его за руку, старалась поймать его взгляд, но он не смотрел на нее.) - Меня пригласили погостить в Калисту.
- Это хорошо, - кивнула Лейла. - У нас будет время…
- Только меня, - прервал ее Завиан. - Пригласили только меня.
- Нет!
- Лейла… Мне с тобой хорошо. - Он оттолкнул от себя ее теплое тело. - Но мы оба знаем, что это деловое соглашение. Ты - правительница Хейдара. Сейчас вдруг появилась возможность наладить отношения с Калистой и Аристо, с королевством Адамас. Это, по большому счету, принесет пользу нашему народу.
- Но не нам. - Она отказывалась верить, что Завиан мог так просто взять назад свои обещания. Они женаты всего неделю - самую чудесную неделю в ее жизни. Но успели так сильно сблизиться! Только вчера он показал ей, каким замечательным может быть их будущее, и вот теперь… - Вчера ты обещал, что скоро мы будем всем делиться друг с другом… Завиан, позволь мне побыть там с тобой.
На это он не мог пойти. Пусть лучше она его возненавидит. Потому что скоро, очень скоро он должен будет сказать и ей, и своему народу правду. Или между ними вечно будет стоять ложь. У них нет выхода.
- Не уезжай без меня, Завиан. Пожалуйста!
- Знаешь, что мне в тебе больше всего нравилось, Лейла? Что ты никогда не унижалась до просьб.
Она замерла.
Он видел ее стройную фигуру, лицо, прекрасное и без косметики. Злые слова, что он бросил ей в лицо, не были правдой. Их брак - не просто деловое соглашение. Завиану вдруг страстно захотелось повалить ее на песок и заняться с ней любовью. Здесь и сейчас! Он постарался побороть это желание. Но инстинкт, ярость, импульс заставили его поднять руки к ее волосам, притянуть ее лицо к себе. Как он хотел бы никогда не знать правды, жить в блаженном неведении, вместе с ней!
Лейла откинула голову назад. Он только что так унизил ее, а теперь целует? В ней заговорило чувство собственного достоинства. Если Завиан думает, что она - домашний зверек, с которым можно поиграть, а потом прогнать, он ошибается. И он это понял.
- Мне необходимо поехать в Калисту, - сказал Завиан. - Одному.
Лейле показалось, что она наконец поняла.
- Это принесет пользу только народу Кьюзи? Ты не желаешь делить это с народом Хейдара? - Завиан не ответил, и она решила, что Бейджа права: он действовал только во исполнение долга. И она будет действовать так же: - Здесь, в Кьюзи, была формальная церемония. Мой народ ждет, что нечто подобное произойдет и в Хейдаре. Я не упрекала тебя. Но ты предлагаешь мне вернуться домой одной, без мужа.
- Твой народ знает, что это деловое соглашение.
- Но не стоит бросать ему в лицо этот факт.
- Тогда мы скажем, что все еще в пустыне. Ты останешься здесь.
- Здесь?!
- Ты можешь пожить и в пустыне, пока меня не будет.
- Нет! - Она не собиралась возвращаться туда без Завиана. Ей было бы невыносимо спать одной в постели, где они познали любовь. - Поезжай в Калисту, делай свои дела. Но я не собираюсь долго сидеть тут взаперти. Даю тебе неделю. Если после этого ты не поедешь со мной в Хейдар, никогда больше не проси меня быть твоей женой! В этом случае между нами останется только деловое соглашение. - И она оттолкнула его, как будто он был ей противен. - Расставь свои приоритеты, Завиан. У тебя есть неделя.
Глава четырнадцатая
Теперь, когда он позволил себе вспоминать, воспоминания все время были с ним. А когда он вступил во дворец Калисты, они буквально нахлынули на него.
Завиан слышал смех матери, слышал, как сам хохотал, тогда, в детстве, когда во дворец залетела птица. И теперь он свободно ориентировался во дворце, открывая двери, о которых якобы никогда не знал, проходя по коридорам, по которым когдато бегал, без труда определяя, где чьи покои. А потом, на конюшне, он уткнулся лицом в гриву непокорного жеребца по кличке Смерть, вдохнул его запах, и его голова закружилась от воспоминаний…
- Родители запрещали мне ездить верхом, - стал рассказывать брату Завиан. - Я должен был чувствовать свою ответственность, как единственный наследник. Однажды я не послушался и поскакал на самом диком жеребце во всей конюшне. Я сам оседлал его и легко вскочил в седло. И понять не мог, откуда я знаю, что надо делать…
- Ты был как цыганенок, - улыбнулся Закари. - Ты обожал лошадей. - Он помолчал минуту. - Теперь все это твое, Зафир.
- Не называй меня так.
- Но ты - Зафир.
- Это убьет мой народ.
- Мне нет дела до твоего народа. Королевство Кьюзи украло у меня брата и держало его достаточно долго. Я не чувствую за собой вины. Я лишь требую назад то, что принадлежит мне.
- А моя жена? - крикнул Завиан. - Она вышла замуж за короля!
- А получит принца. - Закари пожал плечами. - Ты можешь ей помогать править Хейдаром.
- Помогать! - Завиан горько засмеялся. - Ей не нужна моя помощь. Лейла правит, как считает нужным.
- Тогда брось ее. - Закари сказал это так, как будто речь шла о чемто очень простом. - Все знают, что ваш брак - только деловое соглашение. Она может продолжать управлять Хейдаром, ты - оставаться принцем. И, вообще говоря, - Закари вновь пожал плечами, - этот брак может оказаться незаконным. Ты можешь вернуть себе свою настоящую жизнь, Зафир, ту жизнь, которую у тебя отняли в Кьюзи. Пойдем. Пора сообщить нашим братьям.
- Нет, - удержал его Завиан. - Не сейчас. Я сам решу когда.
- Они тосковали о тебе. Горевали…
- Несколько дней ничего не решают.
И Закари уступил.
Глава пятнадцатая
Несмотря на свои гордые слова, Лейла, как ни старалась, не могла подавить в себе желание, сексуальное влечение к этому мужчине. Она пыталась возненавидеть его. Теперь она проводила дни в долгих прогулках по берегу и за ведением дневника. И ждала. Хуже всего было по ночам. Она хотела бы никогда не знать Завиана, потому что до того, как его узнала, могла спать спокойно. А теперь ее тело словно начинено электрическими проводами. Нервы натянулись, плоть ищет того, чего она не ведала еще совсем недавно.
Она дала ему неделю, но Завиан, как всегда, заставил ее ждать. Тогда она дала ему еще один день, потому что… просто потому, что не могла иначе. Но когда на девятый день от мужа попрежнему не было ни слова, она не выдержала и призвала Акмаля:
- Приготовьте мой самолет и сообщите моему народу, что я возвращаюсь в Хейдар.
- Ваше величество, возможно, еще пара дней…
Как смеет он, придворный отсутствующего короля, говорить ей, как она должна поступать?!
- Распорядитесь, чтобы мои вещи упаковали, - Лейла побледнела от гнева, - и вызовите мой самолет.
- Надо подписать коекакие бумаги… Вы оба должны подписать… При свидетелях.
- Скажите это вашему королю.
- Это будет нехорошо… - Лейла уже готова была прогнать его и сурово наказать, но глаза Акмаля наполнились слезами. Он опустился на колени и умолял, умолял ее величество дать его величеству еще какоето время. - Ему надо столько решить…
- Например? - резко спросила Лейла. Потому что до того, как Стефани и Закари попросили об аудиенции, все было чудесно - ну, почти… - Может быть, он обсуждает договор, который пошел бы на пользу вашему народу и вам, Акмаль?
- Речь идет не о драгоценностях и богатствах. - Визирь опустил голову.
Но даже эти, весьма скромные, откровения Акмаля наполнили ее сердце страхом.
- Тогда о чем же? - спросила она хрипло и тут же откашлялась. - Чего мой муж добивается с таким усердием? - Но, еще не договорив, она поняла, что на первом месте у Акмаля стоит долг перед его господином. И всетаки он сказал больше, чем она ожидала.
- Кажется, ваш муж дурно обращается с вами. - Губы Акмаля дрожали от таких смелых слов. - Ведь если король так быстро оставляет королеву в одиночестве… - В его глазах была мольба. Он молил выслушать его, прочитать между строк, сделать хоть чтонибудь, потому что эта ноша была слишком тяжела для него. - Но, я думаю, его величество вотвот вернется, и все будет хорошо! Если только вы дадите ему время…
В сердце Лейлы закрался страх.
Может быть, его удерживают насильно? Эти его перепады настроений, эти ночные кошмары… Ее сердце замерло. Но Завиан - сильный человек. Что же так тревожит его? Она должна это выяснить.
- Я передумала. Я лечу в Калисту! - Лейла увидела, как глаза Акмаля расширились. - Без предварительного предупреждения, - добавила она строго и так решительно, что визирь только кивнул. - Я напомню вашему королю, что может быть, если он не вернется со мной в мое королевство.
Впервые за все эти дни перед Акмалем блеснул луч надежды. Он никогда раньше не видел, чтобы Завиан был так увлечен женщиной. Может быть, королева Лейла действительно сумеет его уговорить? Ведь если Завиан лишится Кьюзи, он лишится и ее. Королева Хейдара, несомненно, предпочтет быть женой короля, а не принца.
- Вы не можете ехать к нему прямо сейчас! - И хотя королева открыла рот, чтобы его осадить, Акмаль посмел объяснить: - Ваши глаза запали от слез, ваши волосы растрепаны. Ято знаю, что нравится королю Завиану. - Он вдруг осекся, но она не упрекнула его. Они были заодно, оба хотели его возвращения, хотели, чтобы мир оставался таким, каким был всего несколько дней назад. - Позвольте мне помочь вам, ваше величество.
Она кивнула.
"Может быть, из этого чтото выйдет", - думал Акмаль, созывая нужных людей - визажистку, стилистку…
О! Когда Завиан увидит жену во всей ее красе, он несомненно захочет вернуться домой.
- Еще не пора! - крикнула Бейджа, когда Акмаль постучал в дверь. Но королева решила иначе и позволила визирю Завиана сказать свое слово:
- Как вы меня находите?
Ее выбор был хорош. Платье, такое черное, что казалось синим, подчеркивало бледность лица и облегало фигуру, черные туфли на высоких каблуках делали ноги еще стройнее, волосы, обычно распущенные, были собраны в высокий пучок, из которого выбивались отдельные локоны. Она божественна! Конечно, король почувствует то же, что и любой другой мужчина, - желание вынуть заколки из прически и смотреть, как эти волосы блестящим черным водопадом падают ей на плечи. Щеки умело нарумянены, губы аккуратно подкрашены, глаза подведены. Лейла выглядела одновременно робкой и страстной…
- Вы заставите короля вернуться домой, - сказал Акмаль, и в его устах это был высший комплимент. - Наденьте это. - И он протянул ей ожерелье, подарок Завиана в день официальной церемонии. - Оно значит все для нашего народа, для королевской семьи. Когда он увидит ожерелье на вас…
Ожерелье шло ей так, что даже Бейджа улыбнулась. Сегодня Лейла была женщиной, одетой для встречи с любимым мужем. Но пока ее будут видеть другие - и Бейджа помогла ей надеть покрывало.
- Мы готовы, - сказала Бейджа Акмалю, но Лейла решила иначе:
- Нет, Бейджа. Я поеду в Калисту одна.
- Но вы не знаете, что вас там ждет, - взмолилась Бейджа. Любовные похождения Завиана были притчей во языцах. - Ктото должен быть рядом с вами…
- Я встречусь с ним одна, - сказала Лейла. - И если он решит не возвращаться…
Акмаль на минуту закрыл глаза. Он знал правду, знал, что ее ждет.
- Я буду сопровождать вас, - сказал Акмаль.
- Он может вас прогнать, - заметила Лейла. - Мой приезд может привести его в бешенство. Не знаю, стоит ли вам рисковать местом…
- Я еду с вами.
* * *
Дорога заняла четыре часа. Лейла не хотела, чтобы о ее приезде узнали заранее, поэтому ее самолет приземлился не на посадочной полосе королевского дворца, а в аэропорту Калисты. Оттуда роскошный автомобиль повез королеву по старинным улочкам во дворец.
Слава богу, что Акмаль был с ней, потому что у ворот возникли затруднения. И именно Акмаль все уладил, убедив охрану, что это действительно королева Лейла, которая только что прилетела, чтобы присоединиться к мужу, и что держать ее у ворот крайне невежливо.
Ворота наконец открылись, и Лейлу пригласили войти.
- Вы можете вернуться в аэропорт, - предложила Лейла. - Завиану не обязательно знать, что вы меня сюда привезли.
- Я буду ждать вас, ваше величество, - твердо сказал Акмаль. - Я знаю тут некоторых придворных. Пока поболтаю с ними.
Смущенная королева Стефани, передав плачущего младенца няньке, приветствовала Лейлу в гостиной.
- Извините меня. Я кормила маленького Зафира. Мы вас не ждали. Зафир не… - Она осеклась и покачала головой: - Извините. Завиан не…
- Вы можете продолжать кормить Зафира, - сказала Лейла. - Извините, что оторвала вас.
- Он уже наелся, - сказала Стефани. - Завиан не сказал, что ждет вас.
- Завиан ничего не знает о моем приезде.
- Могу я предложить вам чашку чая? - Она кивнула служанке. - Поесть чтонибудь?
- Я хочу говорить с моим мужем.
- Пожалуйста. - Стефани рукой указала на кресло. - Пожалуйста, присядьте.
- Нет, благодарю вас.
Чтото в этом тоне сказало Стефани, что вежливая светская беседа не успокоит Лейлу. Она не садилась, она даже не сняла покрывала. Королева просто стояла тут, сильная, бескомпромиссная. В ней была решимость, с которой Стефани сама была знакома. Лейла выскажет все, что у нее на уме. Явно обеспокоенная, Стефани на всякий случай отпустила служанку.
- Он уехал верхом, - объяснила она. - Если бы вы сообщили о своем приезде, уверена, он был бы здесь…
- Когда он вернется? - Лейла смотрела, как взволнованная королева проводит рукой по волосам - ей было явно неловко. Лейла не хотела ее смущать, но так получилось…
- Извините. Я не знаю… Может быть, мы могли бы погулять по саду?
- Погулять! - Лейла устала от всего этого. От садов, от пустых разговоров. - Я приехала сюда не для прогулок. Я хочу видеть моего мужа! Хочу знать, почему через неделю после нашей свадьбы он решает проводить время с вашей семьей, а не со своей женой.
- Возможно, королям надо кое о чем поговорить…
- Это что, шутка? - резко спросила Лейла. - Или для вас это естественно? Думаю, да. - Лейла усмехнулась, когда Стефани закрыла глаза, и высказалась откровеннее: - В конце концов, вы пригласили в Калисту его одного. Но разве я не имею права видеть своего мужа?
- Конечно имеете. - Стефани вспомнила ужасы своего медового месяца, когда Закари сказал ей, что их брак - только деловое соглашение, что он женился на ней только ради алмазных копей Аристо. Она отлично понимала боль, обиду и злость, которые явственно слышались в голосе Лейлы. Слава богу, теперь их брак был крепок! Они полюбили друг друга. Закари слушался ее во всем. Но когда речь зашла о его давно потерянном брате, он не стал ее слушать. Для него все было просто: Зафир должен вернуться домой. И вот перед ней стоит женщина, которая будет страдать изза такого решения. В то же время Стефани восхищалась Лейлой: сколько надо иметь отваги, чтобы стоять тут, в незнакомом дворце, и предъявлять свои права!
- Я хочу видеть своего мужа, - повторила Лейла. - Мне жаль, если я доставляю вам неудобства, вторгаясь в ваш дом, но я не уйду, пока не увижу его.
Лейла села, и Стефани поняла, что эта женщина никуда не пойдет, пока не получит ответа.
- Он уехал на Смерти еще до рассвета.
- На… смерти?!
- Это жеребец. Мы говорили Зафи… Завиану, что это небезопасно, но он не настроен никого слушать. И до сих пор не вернулся.
- Я вам не верю. И прошу вас отвести меня к моему мужу.
- Ну как же вы не понимаете? Я не могу отвести вас. Он на верховой прогулке.
Но уже темно. Солнце давно село. Лейла покачала головой:
- Завиан не ездит верхом. Его родители запрещали ему. Это, по крайней мере, я знаю. Так что вряд ли он…
- Лейла, пожалуйста! - взмолилась Стефания. - Закари поехал его искать. Я хочу вам помочь. Я хочу, чтобы вы поговорили с Завианом…
- Тогда проводите меня в конюшню.
- Но вы не можете ехать…
- Я не хочу ехать его искать, - опровергла Лейла ее догадку. - Я подожду там его возвращения, чтобы вы и ваш супруг не успели предупредить его.
Лейла страшно беспокоилась. Он гдето там, в темноте, верхом на норовистой лошади. Может быть, уже лежит гденибудь со сломанной шеей… Стефани предложила пойти вместе с ней, но Лейла отказалась и сама добралась до роскошных королевских конюшен. Было очевидно, что лошади играли большую роль в жизни королевского дома альФариси: конюшни хорошо проветривались, блистали чистотой. Но все это не может уберечь Завиана, если он едет верхом в темноте. О чем только он думает?