Она не ошиблась. Повар превзошел самого себя. Омлет также оказался безупречен: легкий и воздушный, как облако, с тонко нарезанными нежными овощами, блестевшими в тающем сливочном масле.
- Простите, что не смог побыть с вами днем, - произнес Эйдан. - Были неотложные дела.
- Да это и не нужно было, - поспешно возразила Сэм. - Я тут очень мило побездельничала. Уже и не помню, когда в последний раз просидела вот так весь день перед телевизором. Там была одна передача про морских котиков - очень интересная. Здесь, на побережье, тоже ведь есть котики. Рыбаки их не слишком любят, считают, что те лишают их улова, но они такие симпатичные. На скалах их часто можно увидеть.
- Правда? - с неподдельным интересом спросил он. - Мне бы очень хотелось посмотреть. Можете сводить меня туда?
- Прямо сегодня? - растерялась Сэм.
- А почему нет?
Она замялась. Соглашаться не хотелось, но убедительная отговорка не шла на ум.
- Это довольно далеко.
- А вы неважно себя чувствуете?
- Нет-нет, нормально, - настойчиво запротестовала Сэм. В конце концов, возможно, это и к лучшему - не придется оставаться с ним наедине. - Мне нравится гулять.
- Отлично, - улыбнулся Эйдан. Снова эта улыбка, делавшая ее такой беззащитной перед его обаянием. - Значит, как только покончим с ужином, отправляемся смотреть котиков.
Казалось, вечер был создан для прогулки по заросшему папоротником скалистому берегу. Днем было жарко, однако теперь легкий ветер с моря наполнил воздух прохладой. Небо сияло неяркой чистой голубизной, а водная гладь переливалась бирюзовыми и фиолетовыми оттенками. Чем больше солнце приближалось к горизонту, тем отчетливее вырисовывались тени меж скалистых уступов.
Эйдан захватил с собой бинокль, и им удалось разглядеть, как парит, расправив крылья, птица-глупыш и высматривает рыбу.
- Как бы я хотела увидеть тупика, - заметила Сэм. - Когда-то здесь гнездилась целая стая, а теперь их почти не встретишь.
- Как жаль.
- Котики вон на тех скалах, - указала она. - Будет лучше видно, если мы пойдем на мыс. Здесь недалеко.
Некоторое время они шли молча, вслушиваясь, как шуршат по прибрежной гальке волны. Сейчас был отлив, прохладный бриз раздувал волосы девушки. Кругом не было ни души. Тропинка вилась по краю залива к мысу, и вскоре они уже различили на скалах силуэты четырех или пяти котиков, нежившихся в лучах вечернего солнца. Эйдан дал Сэм бинокль, и она увидела, как одно из животных неуклюже приподнялось и заковыляло к кромке воды, а затем нырнуло, превратившись в родной для него стихии в ловкое, грациознейшее создание.
- Какие красивые, - со вздохом проговорила Сэм, возвращая Эйдану бинокль. - И всегда кажутся такими грустными, с этими огромными темными глазами.
- Да. Интересно, о чем же они грустят? Наверное, о рыбе, - со смехом сказал Эйдан. Сэм тоже рассмеялась. - Сейчас отлив. - Эйдан махнул биноклем в сторону залива. - Можем на обратном пути прогуляться по пляжу, если удастся найти спуск со скалы.
- Здесь есть тропинка. Спуск довольно крутой, так что лучше поосторожнее.
- Ладно. Где тут эта тропинка?
Спускаться было не так уж трудно, хотя на самых опасных крутых уступах Эйдан настаивал, чтобы она пропускала его вперед. Кое-где приходилось цепляться за сухой утесник, росший в расщелинах гранитных скал, однако Сэм отказалась от помощи, когда он протянул ей руку.
- Я справлюсь.
- Верны себе - всегда такая независимая! - поддразнил он, и девушка тоже засмеялась в ответ. Здесь, в мягких лучах вечернего солнца, когда волосы ласково трепал ветер и слышался шорох волн на песке, помнить об осторожности было просто невозможно.
Внизу перед ними открылся целый подводный мир, обнаженный отливом. Сбросив обувь и закатав брюки, они принялись исследовать его, словно дети, смеясь при виде крохотных крабов, в панике удиравших при их приближении.
Затем они отправились к дальней стороне залива. Желтый песок хрустел под босыми ногами, а огненное солнце уже касалось горизонта, и море теперь словно пылало огнем. Небо сделалось темно-синим, вечерние тени обволакивали прозрачный дымкой все вокруг.
- Какой восхитительный вечер, - с глубоким вздохом проговорил Эйдан, останавливаясь полюбоваться закатом. - Как тихо. Словно мы единственные люди на всем белом свете.
- Да. - Сэм вдруг почувствовала, как покинувшая ее было настороженность вновь вернулась. Все дело в этой романтической красоте. Она боялась, что забудется и ляпнет какую-нибудь глупость, что-то, чем случайно выдаст себя. Она оглянулась посмотреть, сколько они уже прошли. Две дорожки следов тянулись рядом по песку вдоль кромки воды…
Эйдан тоже обернулся.
- Правда, было бы здорово, если бы наши следы вдруг застыли навсегда, как следы динозавров? - весело заметил он. - А потом через миллионы лет какой-нибудь археолог обнаружил бы их, написал кучу научных статей, начал бы выдумывать всякие невероятные теории о жизни человеческих существ, и все это по нашим следам.
Сэм рассмеялась.
- Интересно, что бы он написал? - Она вдруг заговорила, подражая голосу какого-нибудь седого профессора: - Двуногие существа разного роста, явно не обладающие способностью ходить по прямой.
- А вот это и вовсе собьет их с толку. - И Эйдан принялся со смехом бегать и скакать по песку.
Сэм засмеялась, немного смущенная его озорством, но тоже присоединилась к забаве, то делая гигантские шаги, то двигаясь на цыпочках.
- А здесь двуногие, похоже, начали какой-то странный ритуальный танец, смысл которого остается загадкой.
- А затем один из них вдруг исчез! - Эйдан подхватил девушку на руки, подбрасывая в воздух. Их взгляды встретились, и он вдруг удивленно осекся. Затем медленно поставил ее на ноги, все еще не выпуская из объятий. - Судя по всему, это был какой-то брачный обряд, - снова передразнил он профессора, а затем тихо добавил своим обычным голосом: - Знаете, я впервые вижу, как вы смеетесь.
Сэм растерялась, словно утонув во влажной глубине его темных глаз и перестав бороться с собой. Эйдан склонил голову, и она взволнованно ощутила дрожащими губами прикосновение его губ. Он обнял ее, терпкий аромат его кожи пьянил, как вино.
- Ты словно мед, - прошептал он. - Нежная… Такая сладкая…
Холодные водяные брызги вернули их к действительности. Ахнув от неожиданности, Сэм отскочила от Эйдана. Начался прилив, и вода торопливо струилась по пляжу, уже добравшись до их ног. Эйдан схватил девушку за руку, и оба, заливаясь смехом, помчались по песчаному дну, карабкаясь через подводные утесы, пока море не отрезало их от берега.
Они едва успели вовремя и, запыхавшиеся, взбежали по высеченным в скале ступеням. Словно вдогонку высокая волна разбилась об утес, обдав их с ног до головы.
- Вот это да! - Эйдан тряхнул головой, в волосах сверкали водяные брызги.
- Вы промокли насквозь! - засмеялась Сэм, глаза ее лучились весельем.
- Вы тоже, - широко улыбнулся он. - Лучше пойдемте скорее сушиться. Не хватало еще, чтобы вы простудились.
Эйдан взял ее за руку, и они молча пошли по каменистой тропинке к гостинице. Интересно, чувствовал ли он, как она вся дрожит от предвкушения? - думала Сэм. Как ни глупо это было, но ей хотелось, чтобы он поцеловал ее снова. И не только поцеловал…
Все так же не нарушая молчания, они поднялись в лифте, но в разделявшем их пространстве словно образовалось электрическое поле. Двери распахнулись, и Эйдан с загадочной улыбкой отступил в сторону, пропуская девушку вперед по коридору.
Он знал! Правилами этой игры он владел мастерски, безошибочно чувствуя момент, когда женщина готова сдаться на милость победителя, но был настолько уверен в себе, что не считал необходимым торопить события.
- Пожалуй… я приму душ, - торопливо проговорила Сэм. - Волосы совсем промокли.
- Правильно, - с чуть заметной хрипотцой ответил он. - А я приготовлю для нас кофе.
Смущенно кивнув, Сэм поспешила в свою комнату, где сбросила мокрую одежду и подставила тело под теплые струи воды в душевой. Горячее возбуждение все еще не покидало ее, продолжая будоражить воображение: она живо представляла его рядом, в тесноте душевой, видела его стройное, мускулистое обнаженное тело, чувствовала, как его руки ласкают полные округлости ее груди, гладят стройные бедра…
Сэм прерывисто вздохнула. Надо наконец признаться самой себе: она желала его. Желала так сильно, что это ее пугало.
Тщетно пытаясь выкинуть его образ из головы, она вышла из душа и вытерла волосы. Затем завернулась в темно-синий халат, оказавшийся на крючке в ванной, постаралась придать лицу более-менее спокойное выражение и отправилась в гостиную.
Эйдан поднял голову и, заметив ее жадный взгляд, улыбнулся.
- А вот и кофе, - с чуть заметной усмешкой проговорил он. - В холодильнике есть молоко и сливки, сахар на столе.
Это был настоящий зерновой кофе, крепкий и ароматный, разлитый в большие темно-зеленые фарфоровые чашки с золотой каймой. Сэм налила немного сливок, добавила сахара и с удовольствием отпила.
- Пожалуй, получше того, чем я угощала вас. - Голос ее чуть заметно дрогнул. - Мой кофе был растворимый.
- Понимаю! - отозвался он. - Именно это вас так волнует?
- О чем вы? - удивилась Сэм.
- Зерновой кофе - растворимый кофе, - начал он. - Дорогой фарфор - дешевые кружки. Сделки на миллионы долларов - работа посудомойки. Вы боитесь, что люди подумают, будто вы охотитесь за моими деньгами?
Сэм уставилась на него, поразившись его наблюдательности. Эйдан угадал. Такая разница в положении не могла не разделять их. Но это была далеко не единственная причина…
Он рассмеялся.
- И вы действительно думаете, что люди поверят, будто я настолько глуп, чтобы влюбиться в корыстную женщину?
Щеки Сэм залились румянцем.
- Наверное, нет, - неуверенно произнесла она.
- А вы сами так думаете? - Он приподнял за подбородок ее лицо.
- Нет…
- Знаете, вы очень красивы, когда вот так краснеете, - неожиданно хрипло произнес он.
Время как будто замерло. Сэм, словно зачарованная, неотрывно смотрела ему в глаза, наблюдая, как вспыхивают искры в глубине его зрачков. Он провел ладонью по ее щеке, и она поднялась, словно повинуясь какой-то странной непреодолимой силе, чтобы шагнуть в его объятия.
Его пальцы запутались в ее волосах, он привлек ее к себе, нежно покусывая полные губы. Затем жадно провел по ним языком, заставляя ее таять от удовольствия.
- Как ты красива, - хрипло прошептал он. - Я хочу любить тебя.
О, да! Слова сами родились в ее мыслях. Быть вместе, любить друг друга, наслаждаться любовью…
А что произойдет, когда ты скажешь ему о ребенке его брата, которого носишь?
Сэм застыла, словно ее окатили ледяной водой. Почувствовав внезапную перемену, Эйдан удивленно взглянул на нее.
- Сэм? Что случилось?
- Я…
Но что она могла сказать? Разве можно объяснить такое?
Зазвонил телефон.
- Проклятие! - яростно выругался он. Телефон неумолчно продолжал звонить. - Никуда не уходи, - приказа! он, встряхнув ее, как будто считал, что так она скорее послушается.
Но уже в следующий миг Сэм бросилась в свою комнату, захлопнула дверь и заперлась на ключ. Некоторое время она стояла, зажмурившись и прижавшись спиной к стене. Сердце билось как сумасшедшее. Наконец она, пошатываясь, подошла к кровати и опустилась на нее, тупо уставившись в потолок.
Некоторое время спустя - Сэм даже не знала, сколько уже прошло, - в гостиной раздались шаги. Эйдан остановился у дверей ее спальни. Сжавшись от напряжения, она ждала, когда он постучит. Этого не случилось. Через несколько мгновений Сэм услышала, как он прошагал в свою комнату и закрыл за собой дверь. По ее щекам катились слезы.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Спала Сэм плохо, всю ночь проворочавшись на незнакомой кровати. Когда начало светать, она и вовсе оставила попытки уснуть и лежала, разглядывая пробивавшийся сквозь штору одинокий луч света. Оставаться было никак нельзя - она просто не вынесет еще одну встречу с Эйданом. Что она ему скажет?
Было уже часов шесть, когда она наконец соскользнула с постели, быстро оделась и собрала вещи. На цыпочках вышла из комнаты, сандалии на пробковой подошве ступали по лакированному паркету почти бесшумно. Может, стоит все-таки оставить записку? В конце концов, он отвез ее к врачу, а потом забрал с собой в отель, и ей не пришлось проводить ночь в больничной палате, даже если при этом у него были не самые чистые намерения.
На кухне она отыскала ручку и листок бумаги и, присев на табурет, нацарапала записку: "Чувствую себя лучше - уехала домой. Спасибо за оказанную помощь".
Может, слишком официально? "Оказанная помощь" - кажется, это было немного чересчур. Господи, будет она еще раздумывать!
Лифта пришлось ждать целую вечность. Сэм нетерпеливо переминалась с ноги на ногу, и уже совсем было собралась спуститься по лестнице, но в этот момент на табло наконец загорелась лампочка. Секунду спустя дверь распахнулась… Знакомые темные глаза Насмешливо смотрели на нее.
- Решила сбежать? - спросил он.
- Н-нет… конечно, нет! - смущенно краснея, запротестовала она. Хотя, если подумать, причин для смущения явно не было. - Я просто… просто иду домой.
- А это не одно и то же? - сухо рассмеялся он.
- Я оставила вам записку… Поблагодарила за больницу… и за все остальное. Не думала, что вы… так рано встанете.
- Заметно, - насмешливо отозвался он. - Кстати, мне казалось, что вчера мы уже перешли на ты.
- Хорошо, - поспешно согласилась она. - Если ты не возражаешь, мне пора идти.
Эйдан рассмеялся и покачал головой.
- Чего ты боишься? - тихо спросил он.
- Я… ничего! С чего ты взял, что я чего-то боюсь? Просто мне… мне надо домой. Не можешь же ты держать меня здесь вечно.
- Знаешь, ты совершенно не умеешь врать. Ладно, ты ясно дала мне понять, что не хочешь продолжить то, что мы начали вчера вечером. Но мне кажется, и я вряд ли ошибусь, если замечу, что тебе было так же хорошо со мной, как и мне с тобой. Так в чем дело? У тебя есть кто-то другой? Только скажи.
- Да ты что! - испуганно воскликнула она, и снова этот волевой взгляд словно приковал ее к месту.
- Тогда объясни, зачем ты убегаешь? - мягко, но настойчиво продолжал он.
- Потому что… потому что я… Просто я не горю желанием стать твоим очередным ночным приключением, - наконец выпалила она, чувствуя, как глаза уже обжигают слезы.
Эйдан удивленно поднял брови.
- А ты думаешь, мне нужно было именно это?
- В любом случае ничего другого и быть не могло, - сдавленно прошептала она. - Я хочу сказать… да вот, хоть этот отель, например. - Сэм махнула рукой, словно обводя все здание. - Ты его хозяин - я посудомойка. У тебя шикарный автомобиль, дом в Лондоне. Ты встречаешься с манекенщицами и актрисами, твоя фотография не сходит со страниц газет. А я езжу на ржавой развалюхе, снимаю коттедж, который вот-вот рухнет, и это все, чем я владею. Там даже телевизора нет.
- И что?
- Как что? - Сэм отчаянно пыталась облечь свою мысль в слова. - Тебе легко вот так отмахнуться, сказать, что это все ерунда. Но ведь дело не только в богатстве. Дело в том неравенстве между людьми, которое оно порождает. И ничего тут не поделаешь, это не зависит от нас. Мне не нужны такие отношения.
- Все это полный вздор! - возмущенно воскликнул Эйдан. - В жизни не слышал подобной ерунды!
- Ты богат, а значит, ты - хозяин, - продолжала она. - А у меня нет ничего, кроме собственного достоинства, и я не хочу его лишиться.
- Так ты полагаешь, что отношения со мной унизят твое достоинство? - Голос его прозвучал на удивление уравновешенно и спокойно.
- Да, думаю, что унизят. - Она с трудом выдержала его взгляд, чувствуя, как решительность стремительно покидает ее. - Будет лучше расстаться друзьями, прежде чем… между нами вообще что-то возникнет.
Минуту оба напряженно молчали. Было видно, как усилием воли он подавил кипевший внутри гнев.
- Хорошо, - натянуто произнес он наконец. - Будь по-твоему. В любом случае сегодня мне надо вернуться в Лондон. И перед отъездом я как раз собирался рассказать тебе о своих планах насчет коттеджа. Судя по всему, здание старинное - редкий образец местного зодчества, кажется. Мои подчиненные считают, что дешевле будет сделать ремонт, чем добиваться официального разрешения на снос. И я предпочел бы, чтобы там кто-нибудь жил. Так что ты можешь оставаться сколько захочешь - разумеется, за ту же ренту.
Сэм колебалась. Разумнее всего было бы отказаться, сказать, что уезжает из городка, что вообще скоро покинет Корнуолл. Но, с другой стороны, он ведь тоже уезжает. Больше ей не придется с ним сталкиваться. И вряд ли он скоро вернется. А к тому времени она наверняка действительно уедет.
- Ладно, - осторожно согласилась она. - Спасибо.
- Значит, договорились. - Сэм больно кольнула ледяная ирония, прозвучавшая в его голосе. Он взял ее руку, поцеловал ладонь и сложил ее пальцы. - Прощай, Сэм Дагган.
- П-прощай…
Затем, заметив, что двери лифта закрываются, она, не раздумывая, бросилась в кабину и облегченно вздохнула.
Все правильно, решительно сказала себе Сэм. Она должна была уйти. Поцелуи, счастливые мгновения, проведенные в его объятиях, - все это не имело будущего. Слишком сложно, чтобы иметь будущее.
Но если так, отчего ей так невыносимо больно?
Атлантика в декабре - совсем не то, что в июле, размышлял Эйдан, стоя на скалистом утесе и задумчиво глядя на серую толщу океанской воды. Весь горизонт был затянут влажным туманом, ветер колол лицо солеными ледяными иглами и взбивал белую пену на гребнях разбивавшихся о прибрежные скалы волн.
С того места, где он стоял, если посмотреть чуть левее, как раз была видна крыша старой рыбачьей лачуги. Сэм все еще жила там - во всяком случае, кто-то по-прежнему платил мизерную ренту, и у Эйдана не было сомнений в том, что это именно она. Он не наводил справок.
Тогда, летом, она его здорово разозлила. Как нелепо из-за одной лишь разницы в положении отказаться от того, что так чудесно началось! Впрочем, если уж быть честным до конца, она ранила его самолюбие. Будь она и вправду так увлечена им, как ему казалось, подобные мелочи не имели бы значения.
Все это время Эйдан намеренно избегал встреч. Но сейчас был канун Рождества. Обычно он отправлялся в какую-нибудь экзотическую страну, но на этот раз, так и не придумав, куда поехать, приехал сюда.
Он вновь обратил взгляд на коттедж. Из трубы поднималась едва заметная струйка дыма. Значит, она дома. Ничего не случится, если он просто зайдет поздороваться, размышлял Эйдан. Задержаться подольше все равно не получится - скоро должны прислать важный факс из Токио. Дела ведь не останавливаются только потому, что скоро Рождество.
Сунув руки в глубокие карманы ветровки и передернув плечами, он зашагал по каменистой тропе. Было слышно, как играет радио, а подойдя ближе, он различил и негромкое пение Сэм. На мгновение Эйдан остановился в нерешительности. Глупости, тут же побранил он себя. Что тут такого? Он постучал в дверь.