Подсвечник упал в хрустальное блюдо со спаржей. Раздались сдавленные вздохи. Кто-то вскрикнул. Зазвенели фарфор и серебро.
Ей случалось видеть своего брата в гневе, но на этот раз все оказалось куда хуже. Он был просто вне себя. Двое разъяренных мужчин, жаждущих крови, готовы броситься друг на друга.
В этом не было ничего привлекательного. Ничего сексуального. Во время деловых переговоров их ярость и желание перегрызть противнику глотку всегда маскировались хорошими манерами. На этот раз неприкрытая злоба деловых соперников напугала Брук. Мужчины вцепились в край стола каждый со своей стороны, так что бокалы попадали, некоторые полетели на блестящий мозаичный пол и разбились.
Женщины вскочили со стульев и отбежали от стола, а оставшиеся двое мужчин отодвинулись.
Да что ж это такое творится?!
Брук топнула ногой.
- Адам, Эмилио, сделайте что-нибудь, пока они тут все не перебили!
Ее брат и брат Джордана неохотно поднялись. Адам направился к ней.
- Они уже давно не в ладах. Может, стоит дать им выяснить отношения?
- Адам! - вскрикнула Брук.
И в тот же миг Паркер ринулся к Джордану, метя ему в челюсть. Джордан нырком ушел от удара и повалил Паркера на спину. Сцепившись, мужчины покатились по полу, пока не оказались завернутыми в нижний край скатерти.
С десертом пришлось попрощаться навсегда.
Множество разных чувств обуревали Брук одновременно - вина из-за того, что она пригласила Джордана, не предупредив как следует о том, во что это может вылиться, раздражение на него и Паркера за то, что они не могли вести себя как цивилизованные люди.
Она даже не знала толком, на чьей теперь стороне.
Адам вздохнул:
- Ну, ладно, ладно… - и кивнул Эмилио, чтоб тот помог.
Оба направились к парочке, все еще барахтающейся на полу.
Бонита сделала пару глотков своего крепкого коктейля, который вовремя успела взять со стола, и пробормотала себе под нос:
- Еще один незаконнорожденный Гаррисон… Теперь уже Брук пришлось схватиться за край стола, чтобы устоять на ногах. Только материнского осуждения ей и не хватало! Ей нужно сесть и немного передохнуть, дать успокоиться бешено стучащему сердцу.
Эмилио и Адам с трудом растащили драчунов в стороны.
Брук прошла по комнате, лавируя между остатками еды и битым стеклом на полу.
- Прекрати, Джордан. Сейчас же!
Каким-то образом эти слова, сказанные спокойным тоном, несмотря на то, что ее всю трясло, дошли до сознания Джордана сквозь обуревавший его гнев. Он посмотрел на нее.
К счастью, Адам в этот момент перехватил руку Паркера и ловко заломил за спину раньше, чем ее старший братец успел воспользоваться внезапным преимуществом - заметив, что Джордан отвлекся, он вознамерился засветить тому в глаз.
Анна поспешила к Брук и обняла ее за плечи.
- Паркер, да приди же ты в чувство! Смотри, до чего ты довел сестру. В ее положении это вредно. - Она положила руку на свой собственный, тоже округлившийся, живот. - Да и в моем тоже, если на то пошло. - Ты что, не видишь, Брук едва на ногах держится?
Брук вовсе не нравилось выглядеть слабой, но она надеялась, что этот аргумент подействует на мужчин. Паркер злобно смотрел на Джордана. Тот направился к ней.
- Ты как? В порядке? Не очень-то.
- Я расстроена. Конечно, я и не рассчитывала, что мы будем водить хороводы все вместе, но надеялась, что, как цивилизованные люди, сможем вести себя достойно.
Анна с упреком посмотрела на мужа. Паркер поморщился.
- Черт! Прости, Брук… Я совершенно не хотел причинить вред тебе или твоему ребенку. Ты моя сестричка, я просто… - он потряс головой, чтобы рассеялся застилавший разум туман гнева. - Я не подумал.
Она заметила, что брат не стал извиняться перед Джорданом, но лучше не заострять на этом внимания. По крайней мере, они уже больше не пытались вцепиться друг в друга.
- Лизетта, - позвала Анна, перехватывая инициативу, - боюсь, здесь мы сегодня уже не обедаем. Так что, думаю, мы перенесем ужин на веранду. Тем более что вечер такой теплый. Приготовь что-нибудь на скорую руку и сразу же подавай.
Брук уловила намек на то, что все надо сделать побыстрее, значит, это ужасное собрание не затянется слишком надолго.
Анна взяла Брук под руку и повела ее к дверям.
- Давай найдем какое-нибудь кресло, чтоб ты могла вытянуть ноги.
- Видно, что они опухают, да? Уже в дверях их догнала Бонита:
- Тебе нужно отказаться от каблуков. Когда я носила тебя и Бриттани, у меня икры стали как бочки. Да уж, девочки, неприятности у меня как начались с третьей недели беременности вами, так с тех пор и не закончились. - Она залпом прикончила свой бокал и протянула его в сторону, чтоб кто-нибудь наполнил снова.
К счастью, Лизетты не оказалось поблизости, так что Бонита, нахмурившись, сама отправилась на поиски новой порции. Оставалось надеяться, что графины пусты.
Брук распахнула двойные двери на веранду. Поток свежего вечернего воздуха хлынул ей навстречу, принося долгожданное облегчение. Она обернулась, чтоб сказать что-то Джордану, и обнаружила, что он стоит, повернувшись к Паркеру.
Слова, которыми обменивались мужчины, были почти так же увесисты, как удары. Высокие потолки, прекрасно отражавшие эхо, сообщали предельную отчетливость любому звуку в комнате, так что Брук не пришлось напрягать слух, чтобы расслышать их разговор.
Паркер засунул руки глубоко в карманы.
- Я всегда знал, что у тебя нет совести, но не думал, что ты опустишься до того, чтобы захомутать мою сестру, лишь бы урвать кусок гаррисоновского пирога.
Джордан возражал. Во-первых, Эмилио уже получил свою долю в деле Гаррисонов, во-вторых, империя Джеффризов была достаточно сильна, чтоб тягаться с Гаррисонами и без этих уловок.
Брук замерла. Вся ее жизнь прошла в семье, не знавшей, что значит "достаточно", если речь шла о власти, и потому Брук не могла не задаться вопросом: а что, если Паркер прав?
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Джордан стоял рядом с Брук перед дверьми ее жилища в кондоминиуме. Семейный ужин провалился в тартарары. Он сжал челюсти - Паркер Гаррисон здорово его задел! Но сдаваться Джордан не собирался. И, признаться, после долгих лет противостояния между ним и Паркером Джордан отлично себя чувствовал, наконец-то дав ему сдачи.
До тех пор пока не обернулся и не увидел бледное лицо Брук…
Семейный разлад, в самом деле, глубоко затронул ее. Он, конечно, не надеялся, что ему под ноги постелют красную ковровую дорожку, но все-таки рассчитывал на обычную учтивость…
Джордан потрепал Брук за плечо как раз в тот момент, когда она открыла дверь и оба они шагнули внутрь, в розово-серебряную роскошь ее дома. Джордан вдруг понял, что, хотя и исследовал каждый сантиметр ее восхитительного обнаженного тела, он никогда не видел, как и где она живет. Сейчас до него дошло, что, назначая свидания у него дома, она утаивала какую-то частичку себя.
Открывшаяся его взгляду студия, выдержанная в бело-розовом и серебряном тонах, неопровержимо свидетельствовала о том, что перед ним - жилище женщины. Оно, вне сомнения, было изысканным и ухоженным, но Джордан не видел местечка, где можно было бы пристроиться и расслабиться. Как и в доме ее родителей. Он на секунду вспомнил дом своего детства, такой же громадный, как дом Гаррисонов… Но его дом был куда более теплый.
Джордан отбросил мысли, которые не имели отношения к его нынешним отношениям с Брук. Малейшее замешательство могло только испортить все дело. По тому, как дрожали ее плечи под его рукой, и по тому, как торопливо она опустилась на софу, он понял, что Брук по-прежнему расстроена.
Он снова подошел к ней, опустил ладони ей на плечи, почувствовал, как она слегка подалась навстречу, и сразу же ощутил ответное возбуждение. Джордан слегка помассировал ей шею, погладил по спине, размышляя, что еще может сделать мужчина, чтобы помочь своей женщине успокоиться. Открывавшиеся возможности зачаровывали.
- Что-нибудь скажешь сам или мне придется задавать вопросы?
Он наклонился, чтобы поцеловать ее в шею, и помедлил, вбирая ее нежный запах. Она тихонько застонала, и он почти ощутил, как дрожь пробежала у нее по позвоночнику.
Но тут она сбросила его руки и вскочила на ноги.
- Это правда - то, что сказал тебе мой брат после драки? Ты спал со мной, чтобы войти в империю Гаррисонов? Для этого ты постарался, чтоб я забеременела?
Вот черт!
Она что, все слышала? Джордан стиснул зубы, как от внезапной боли. Остается надеяться, что Паркер все-таки обзавелся парочкой хороших синяков.
Ах, эта вечная история - битва Гаррисонов с Джеффризами!
Он обдумывал, как лучше разубедить ее.
- Это реальность, с которой мы оба имеем дело. А может быть, именно поэтому ты сама спала со мной? Чтобы урвать от моего семейного пирога? Разве это не отличный способ показать, чего ты стоишь, и братцу Паркеру, и матери?
- Да как ты смеешь думать так?! - Она широко распахнула глаза, но вскоре в них появилось виноватое выражение.
Он посмотрел на ее бледное лицо и придержал свой закипающий гнев.
- Смею. Ты ведь думаешь, что я интересуюсь тобой, чтобы дотянуться до ваших семейных акций.
Нет сомнений, союз между ними был бы выгодным с деловой точки зрения. Но чем больше времени Джордан проводил с Брук, тем меньше думал о делах. Уединенные свидания у него дома, когда они оставались только вдвоем, помогли ему узнать Брук гораздо лучше, чем любые совместные выходы в свет.
Он смотрел прямо на нее, пока она не отвела глаза и не отправилась в кухню.
- Не слишком много у нас причин доверять друг другу, да?
Он проводил ее взглядом, подмечая, как мягко покачиваются ее бедра, обтянутые темной тканью, как край юбки ласкает стройные икры.
- Да уж. - Он последовал за ней в кухню, переходящую в обеденную зону, надеясь продолжить беседу и, в конце концов, развеять ее опасения на его счет. - Как бы нам преодолеть это?
- Снова свидания? - Она достала из холодильника большую бутылку воды и наполнила два хрустальных бокала.
- Точно, - подтвердил Джордан, забрал у нее стаканы и, вернувшись в комнату, поставил их на кофейный столик. - Что, если мы начнем наш вечер?
- О чем ты? - спросила она подозрительно.
- Давай присядем. - Он знал, что нужно делать, чтобы ей стало удобнее.
Она присела на край белой софы.
- Ну, хорошо. И что теперь?
- Доверишь мне свои ножки?
- Странный вопрос.
Встав перед ней на колени, он снял с нее туфли на высоких каблуках и бросил их под кофейный столик. Потом сел, устроив ее ноги у себя на коленях, поглаживая ей ступни. Он отвел глаза в сторону, заметив, как слегка задрался подол ее юбки, потому что знал, что не в силах снова мучить себя мыслью о том, как бы раздеть Брук. Вместо этого он продолжал массировать ей большими пальцами свод стопы.
- Ммм, - она помотала головой из стороны в сторону. - Как приятно…
Сладостная хрипотца в ее голосе вдохновила бы любого мужчину, и ему захотелось еще раз услышать этот звук удовольствия, когда он будет ласкать ее во многих, многих других местах…
- Я понимаю это как предложение продолжить?
- Определенно да. - Она взбила розовые подушки и подложила их себе за спину, устраиваясь поудобнее.
Теперь ее плечи оказались приподняты, и грудь колыхалась самым соблазнительным образом, пока она выбирала наиболее подходящую позу. У него пересохло во рту, и он потянулся за водой. Вернув стакан на место, Джордан снова приступил к массажу, надавливая пальцами на изящный изгиб ее подъема и раздумывая, стоит ли слегка подразнить ее, чтобы вернуть улыбку на напряженное лицо.
- Ну, раз ты перестала спорить… Как насчет того, чтобы выйти за меня замуж?
Она приняла это спокойно, только чуть шире открыла глаза.
- Не спугни удачу, - проворчала Брук.
- Нельзя винить парня за попытку.
Ну вот! Теперь уголки губ у нее слегка приподнялись, наметив улыбку, а сама она вздохнула и, обняв большую розовую подушку, заметно расслабилась и приняла более комфортное положение.
Деловой опыт научил Джордана не слишком давить, если на то нет особых причин. Он все равно переиграет ее. Он был и терпелив, и настойчив, а это сочетание почти что гарантия успеха. Никогда еще ставки не были так высоки, и не только на деловом фронте. Он не позволит своему ребенку родиться без положенного ему имени. С самого детства Джордан знал, как уязвим ребенок без отца.
Ему рассказывали, как биологический отец Эмилио отказался от всякой ответственности перед ребенком. После смерти матери Эмилио предстояло остаться сиротой, если бы родители Джордана не усыновили его.
Джордан крепче обхватил ноги Брук, словно пытался удержать ее, не дать ей убежать.
- Сандалии пойдут тебе не меньше, чем туфли на каблуках.
- Ты что, решил заодно с моей мамочкой рассказать мне про мои толстые ноги?
Он поспешил увести разговор от опасной темы.
- У тебя прелестные ножки с очаровательными алыми ноготками. Я просто хотел узнать, почему ты не даешь себе поблажки? Во время беременности могла бы и побаловать себя.
- Я позволяю тебе баловать меня вот прямо в эту минуту. Не порти все это брюзжанием.
Слегка надутые губы прямо-таки просили, чтобы он припал к ним и выяснил, какой у них вкус.
- Ладно. - Его ладони гладили теперь ее лодыжки, и прикосновения становились все нежнее.
Поскольку она не возражала, он поднялся чуть выше, к икрам, и это уже походило на ласку куда больше, чем на массаж. Кожа у нее была медового цвета, летний загар так и не сошел.
Грудь у нее медленно поднималась и опускалась. Неужели уснула? Джордан слегка пощекотал ее под коленкой, это местечко у нее наиболее чувствительное. Дыхание на секунду прервалось, потом участилось.
Да, определенно. Глаза у нее закрыты, но она не спит и при этом не останавливает его. Он мог бы продолжать дальше, но решил, что лучше не рисковать. Он выиграет больше, если не станет торопиться.
Джордан отодвинул руку подальше от края юбки. Ресницы у нее дрогнули, она приподняла руки.
Черт, да! Он не мог не улыбаться, и она улыбнулась в ответ. А в следующий момент она обняла его за шею, губы у нее разомкнулись, и он ощутил легкий вздох. Джордан приподнял ее с софы. Ему мучительно хотелось изо всех сил прижать ее к себе, но следовало быть осторожней. Почему она не хочет понять, что его единственное желание - позаботиться о ней и о ребенке?
Он снова поцеловал Брук. Опершись на локоть, другой рукой провел по ее телу снизу вверх, пока рука не добралась до давно уже искушавших его своей полнотой округлостей. Ее сосок немедленно отозвался на его прикосновения и проступил сквозь ткань, и вслед за ним раздался тот самый полувздох-полустон наслаждения, который он так надеялся услышать.
Она слегка пошевелилась, и Джордан принял это как знак продолжать. Но логик и стратег, живший в нем, лучше знал, что следует делать.
Проклятье!
Трезвый разум говорил ему, что если он устремится прямиком к заветной цели, то может упустить шанс понять, почему она отказывается выйти за него. А без этого понимания он, в конце концов, проиграет. Поэтому Джордан еще раз поцеловал Брук в нижнюю губу и отодвинулся от нее.
- Не то чтобы я жалуюсь, но что здесь происходит? Я-то думал, что выбьюсь из сил, прежде чем получу один-единственный поцелуй.
Она провела ногтем по его шее.
- Ну, ты же сказал, что мои опухшие ноги прелестны.
Как все-таки с женщинами сложно! Гораздо сложнее, чем на самых сложные переговорах, которые когда-либо имели место в его жизни.
- Твои ноги само совершенство, и если они опухли, то это наполовину моя вина…
- Мне жаль, что мой брат ударил тебя.
- А мне нет. - Он улыбнулся. - Это самое забавное, что произошло со мной за долгое время.
- Ты сумасшедший, раз тебе понравилась драка?
- Мужчины иногда так поступают. Я ожидал чего-то в этом роде. - Он пожал плечами, и легкая боль в руке напомнила о недавней схватке. - Но раз уж мы заговорили на семейные темы… Что, если мы отправимся завтра куда-нибудь пообедать? Только вдвоем. Я бы заехал за тобой после работы.
- Может, лучше пообедаем здесь, у меня? Или у тебя, на этом замечательном балконе, где мы уже обедали как-то?
Он нахмурился.
- Ты не хочешь показываться со мной на людях?
- Не в том дело. Просто я еще не готова к тому, чтоб нас видели…
Джордан сделал усилие, чтоб не проявить своего нетерпения. Брук принадлежала семье Гаррисонов, а значит, была упряма не меньше всех остальных своих родственников.
- И сколько же нам предстоит обедов в уединенных местах, прежде чем ты решишься сообщить остальному миру, что это мой ребенок?
- Когда придет пора, я почувствую это. - Она заставила себя улыбнуться.
Да, мысль о принятии этого решения для нее нелегка. Прошло несколько месяцев, прежде чем Брук решилась поставить в известность свою семью. И пригласить его на обед. Насколько же труднее ей будет сообщить своим коллегам и всему Южному побережью об их отношениях? Можно не сомневаться, слухи уже поползли.
Все только стало успокаиваться после помолвки Эмилио и Бриттани. Но поскольку Эмилио, будучи партнером в "Джеффриз бразерс инкорпорейтед", имеет также акции в "Гаррисон инкорпорейтед", то вражда между Джорданом и Паркером путала все карты.
Он посмотрел на темные круги вокруг ее глаз и принял решение. Чем раньше все узнают об их связи, тем лучше.
На следующее утро, когда Брук прошла мимо своей помощницы, улыбнувшись и помахав, было уже довольно поздно.
Она только наполовину осознала, что ее помощница докладывает: "К вам посетитель", когда дверь кабинета распахнулась и Брук увидела… собственное зеркальное отображение. Правда, без выступающего живота, поскольку ее близняшка не была на пятом месяце беременности.
- Доброе утро, Брит. Если ты хочешь обсудить Джордана, мы можем позавтракать вместе, заодно поговорим о твоей свадьбе.
Несмотря на то что сестры были близнецами, особенной близости между ними не отмечалось, и это очень огорчало Брук. Бриттани часто жаловалась, что к ней все относятся как к ребенку.
Бриттани наклонилась, прижав папку к бедру.
- С тобой все в порядке?
Брук села в кресло напротив сестры и пожала плечами.
- Вчерашнее происшествие не слишком меня порадовало, но это уже позади. Мама отреагировала так, как и предполагалось, и, слава богу, мужчины расстались, не переломав друг другу костей.
- И?..
- И что? - вскинула на нее удивленные глаза Брук.
Бриттани откинулась на стуле.
- Ты не читала за завтраком газет!
Газет? От дурного предчувствия у Брук засосало под ложечкой.
- Я проспала. Так что вообще не завтракала. А что?
Близняшка открыла папку и вытащила оттуда газету "Южное побережье".
- Ты главная персона в разделе светских новостей. Точнее, ты и Джордан, вы главные ньюсмейкеры на сегодня.
Желудок у Брук сжался. Моргая, она пролистала газету - и точно, на главном развороте красовалось ее фото рядом с фотографией Джордана.
Газета дрожала у нее в руке.
- Где еще это опубликовано?