- Ты похожа на Красотку, когда она охотилась на мышей.
- Нет в тебе романтической жилки, - притворно вздохнула Агнес.
- Уже жалуетесь, миссис Эванс?
На этот раз улыбка ее излучала сияние.
- Нет. Решительно нет.
Гаролд немедленно рассмеялся:
- У меня есть для тебя подарок.
- Как, еще? - спросила она дерзко.
Продолжая смеяться, Гаролд выбрался из кровати и пересек комнату, не обращая внимания на свою наготу. Агнес смотрела на него, любуясь игрой мускулов, прямой осанкой и резкой линией плеч. Должно быть, она все же любит его. И каждый раз, когда он хоть на мгновение перестает скрывать свои чувства, привязывается к нему все сильнее.
Гаролд вернулся, держа в руках маленькую коробочку, и вид у него при этом был непривычно неуверенный.
- Надеюсь, тебе понравится… Знаю, что делаю это неправильно…
Агнес медленно открыла футляр. Кольцо с сапфиром в изысканной старинной оправе.
- Какая прелесть, - выдохнула она.
- Правда?
Агнес ответила дрожащим голосом:
- Ты мог купить мне огромный бриллиант. А ты выбрал именно то кольцо, которое понравится мне.
Слезы наполнили ее глаза, повисли на ресницах.
- Не плачь, Агнес.
- Я плачу, потому что счастлива, - ответила она. - Но, Гаролд, я ничего не купила тебе. Я боялась… боялась всей этой свадьбы.
Он повернул кольцо на своем безымянном пальце.
- Надпись насчет третьего дара… Что это означает?
Она слегка зарделась:
- Первый дар - это была я. Когда мы занимались любовью, в "Максвелл-холле". Второй - ребенок.
Бесценные дары, подумал Гаролд, чувствуя, как пересохло у него во рту. Такие дары нельзя купить, неважно, сколько у тебя денег. Он не знал, как выразить свои чувства словами. Вместо этого взял Агнес на руки, вдыхая аромат ее кожи, такой знакомый, такой родной, что он уже не понимал, как жил без него раньше.
- Завтра мы будем заниматься любовью на берегу под звездами.
- Хорошая идея, - ответила Агнес и поцеловала его со всей страстью, на какую была только способна.
В следующую ночь светила молодая луна, и на небе высыпало столько звезд, и висели они так низко, что Агнес, казалось, могла схватить любую из них. Гаролд отправился искупаться, а она полчаса спустя вышла на берег, чтобы встретиться с ним там. Проходя через калитку, которая так манила ее в день свадьбы, Агнес подумала, насколько же она отличается от женщины в белом шелке, которая плакала, уткнувшись лицом в жесткие створки.
Сегодня ей хотелось не плакать, а петь и танцевать. Песок был мягким и нежным под ее стопами, а плеск волн завораживал. Звездный свет сиял в пене прибоя.
Агнес подошла к кромке воды, с наслаждением вдыхая теплый воздух. С курорта доносилась музыка. Гаролд сказал, что завтра они могут пойти туда пообедать. Но ей больше хотелось остаться в бунгало, вкушая восхитительные блюда, которые готовила Марта. Агнес еще не была готова встречаться с другими людьми.
Она оглядела море, ища темную голову Гаролда. Но куда ни глянь поверхность воды была гладкой, под ней смутно белел коралловый риф. Ощутив беспокойство, Агнес посмотрела внимательнее вокруг. Полотенце Гаролда лежало на песке - она прошла мимо него на пути сюда.
Его ударил электрический скат! У него случился мышечный спазм и он утонул! На него напала акула!
Агнес выкрикнула имя мужа и бросилась вдоль моря, не обращая внимания на то, что бежит по щиколотку в воде. Она знала, что плыть за ним бесполезно. Лучше позвать на помощь.
Среди высоких пальм мелькнул свет. Дом Марты! Она поможет. Агнес побежала, понимая очень простую правду. Она любит Гаролда. Любит всем сердцем и навсегда. Она не может потерять его - подобной утраты ей не вынести!
Она петляла между пальм, не отрывая взгляда от приближающегося света, хотя камешки ранили ей ноги. Затем, свернув за угол, едва не столкнулась с темной фигурой, отделившейся от кустов.
- Агнес, - встревоженно спросил Гаролд, - что случилось? С тобой все в порядке?
Гаролд! Гаролд, стоящий посредине тропинки. Не утонувший! Не сожранный акулами! Агнес покачнулась, голова у нее закружилась, и тут он подхватил ее за талию и приказал:
- Сделай пару медленных вдохов.
Постепенно мир снова встал на свое место.
- Когда я пошла на пляж, там лежало твое полотенце, а тебя не было, - всхлипнула Агнес. - Я решила, что ты утонул, что до тебя добрались акулы…
- Я встретил Оливера, мужа Марты, который хотел мне показать, какую раковину он сегодня выловил. Не думал, что ты пойдешь на берег следом за мной.
Агнес схватила его за руку и сжала изо всех сил.
- Я т-так испугалась! Я не пережила бы, если бы с тобой что-нибудь случилось!
- Агнес… - начал он странным голосом.
- Из-звини, - перебила она, - я, пожалуй, переборщила.
- Я не хотел испугать тебя, - сказал он ровно. - И я не привык, что люди суетятся вокруг меня.
- Я не суетилась. Я ужасно беспокоилась.
- Ладно-ладно… К этому я тоже не привык.
- Ты сердишься? - робко спросила она.
- Нет. - Гаролд нетерпеливо повел плечами. - Пойдем домой.
Домом было бунгало, где она познала, что такое счастье. Дом был там, где Гаролд.
Они вернулись в бунгало, держась за руки, и Агнес каждую секунду чувствовала, как она счастлива. Медовый месяц, подумалось ей, чудесное изобретение. Особенно если проводить его с любимым человеком.
В течение следующих трех дней Гаролд и Агнес занимались любовью на пляже под юным месяцем, на ковре в гостиной, в джакузи и бассейне. И даже в кровати. Агнес пела в душе и украшала дом цветами. То, что Гаролд проводил каждый день пару часов со своими бумагами, не огорчало ее. В это время она отправлялась в долгие прогулки по пляжу, глядя на белых альбатросов, собирая на белом песке ракушки. Она была счастлива.
Гаролд был нежен с ней и так страстен, что она не верила, что он не полюбит ее. А может, думала она, любуясь бело-розовыми цветами дерева, росшего возле их бунгало, уже любит меня.
В коротком желтом платье, с цветком в волосах, Агнес вернулась в бунгало и прошла в кухню, чтобы сделать сок папайи. Она обожала папайи.
Завтра они улетят в Брайтон, и там Гаролд пробудет с ней несколько дней. Продолжение медового месяца, подумала она с трепетом предвкушения. Агнес и не подозревала, как здорово быть влюбленной.
Все еще улыбаясь, она постучала в дверь кабинета. Гаролд говорил по телефону. Открыв дверь, она поставила сок на столик рядом с ним. Он отрывисто диктовал свои указания в трубку, царапая что-то в записной книжке карандашом, и даже не взглянул на нее.
Это была другая сторона Гаролда: преуспевающий и безжалостный бизнесмен. Она быстро вышла и стала готовить салат к завтраку. Через полчаса Гаролд присоединился к ней.
- Агнес, - начал он, - я отвезу тебя завтра домой. Но сам не смогу остаться. Я должен немедленно лететь в Токио и не знаю насколько задержусь.
Ее разочарование было неимоверно. Стараясь не показать виду, Агнес спросила:
- Можно, я поеду с тобой?
- Я никогда не смешиваю бизнес и удовольствие - я же говорил тебе.
Он произнес это так отстраненно, словно речь шла о процентных ставках или кредитах.
- Я твоя жена, - сказала Агнес твердо. - Есть же разница?
Она старалась говорить разумно, зрело, хотя не чувствовала, что обладает хотя бы одним из этих свойств в достаточной мере.
- Гаролд, я опытный юрист и уверена, что способна понять, что случилось в Токио… если ты мне объяснишь, разумеется.
- Мне некогда!
Агнес снова набралась терпения.
- Тогда поцелуй меня, прежде чем снова приниматься за работу.
- Ради всего святого, Агнес, всему есть время и место… Если там еще остался устричный салат, я бы с удовольствием съел его на ланч. - И с этими словами он ушел.
Агнес опустилась на ближайшую табуретку. Босая и беременная в кухне, накладывающая салат. Или сексуальная в постели. Значит, Гаролд рассматривает ее только так. Два различных стереотипа, но оба никакого отношения не имеют к чувствам.
Гаролд не любит ее, она обманывала себя, даже предполагая такую возможность. Она возбуждает его, вне всякого сомнения. Но он не собирался пускать ее полностью в свою жизнь, дать ей возможность действительно стать женой и делить все, что так важно ему: мир бизнеса, внезапных кризисов и собраний членов правления компании. Нет, это не входило в его планы.
Я для него милая безделушка, с тоской подумала Агнес. Красивая, страстная, с которой приятно провести какое-то время. Но потом следует поставить на свое место.
Она поступила необычайно глупо, влюбившись в него. Более чем глупо. Что останется, когда ему приестся ее сексуальность? Ни-че-го!
На следующий день Агнес перешагнула порог внушительного особняка, около которого располагалась площадка для гольфа. Благодаря прислуге дом был безукоризненно чист. Но чтобы придать ему жилой вид и домашний уют, требуется больше, чем просто хорошая экономка, подумала Агнес, проходя по комнатам.
С точки зрения архитектуры дом был безупречен. Однако мебель была слишком строгой, цвета нейтральными - словом, особняк превосходно подходил для того, чтобы принимать важных гостей. Но он не был домом в полном смысле этого слова. Домом для мужа, жены и их ребенка.
Гаролд снова висел на телефоне, проверяя, все ли его указания выполнены. Волшебство медового месяца исчезло как дым после их короткого разговора в кухне бунгало. И хотя Агнес ответила на его страсть ночью, что-то все же изменилось. Не они занимались любовью, а она. Гаролд не любит ее.
В этот момент Агнес услышала голос мужа:
- Тебе понравится здесь, Агнес. Экономка и садовник живут в домике у дороги, их зовут Мэгг и Грегори, и, кроме того, тут отличная система охраны. В гараже есть для тебя машина. Все ключи у Грегори, он покажет тебе твои новые владения.
- Здесь как-то пусто.
- Ну, дом довольно долго стоял без жильцов. Около двух лет. - Гаролд рассеянно улыбнулся. - Давай пойдем пообедаем. А потом я поеду в аэропорт.
Она не попросилась поехать с ним. Что толку? Чувствуя первые признаки ярости оттого, что Гаролд бросает ее в доме, уютном, как витрина магазина, и уезжает на непонятное время, Агнес холодно сказала:
- Я не голодна.
- Ты должна поесть.
- Ради ребенка?
Он кивнул.
- Гаролд, - спросила Агнес, - ты любишь меня?
Его лицо застыло неподвижной маской.
- А почему ты спрашиваешь?
Раскаиваясь в том, что задала этот вопрос, Агнес тем не менее сказала ровным тоном:
- Потому что хочу знать ответ.
- Я тебе уже говорил, что не способен на любовь.
Начав, Агнес не могла уже остановиться:
- Тогда что ты чувствуешь ко мне?
- Ты мне нравишься, - сказал он с равнодушным видом человека, которому на все наплевать. - А что случилось? Разве тебе не понравился медовый месяц?
- Белее чем понравился. Но теперь он кончился. И как нам строить отношения? С чего начать?
- Понятия не имею.
Не стоило начинать этот разговор, подумала Агнес в отчаянии. С ним бесполезно спорить - пора бы ей это понять.
- Почему бы тебе не перекусить в аэропорту? - спросила она. - Я совершенно вымоталась. Лучше прилягу ненадолго.
Ложись со мной. Вот что значили эти слова. Ей хотелось, чтобы Гаролд обнял ее, помог сделать этот холодный и неуютный дом хоть чуть-чуть ее собственным. Но она была слишком горда, чтобы просить, и слишком упряма, чтобы показывать свои слезы. Он уже видел однажды, как она плачет. Этого достаточно.
- Наверное, я так и поступлю. Мои вещи уже собраны, и я могу попросить Вульфа встретить меня в аэропорту, чтобы мы поговорили о делах.
Агнес не имела понятия, кто такой Вульф. И не стала спрашивать.
- Надеюсь, все пройдет успешно, - сказала она так, словно Гаролд был ее далеким родственником, а не человеком, с которым она познала столько радости и наслаждения.
Гаролд нахмурился.
- Будь осторожнее, Агнес… Ты действительно выглядишь усталой. Я позвоню тебе завтра, как только прилечу.
Он поспешно поцеловал ее в щеку и вышел из комнаты. А Агнес отправилась в библиотеку, окна которой выходили на парадный подъезд, традиционно обсаженный аккуратно подстриженными кустами. Подъехал черный "ягуар", из которого вылез седовласый человек, помог Гаролду положить вещи в багажник, и они уехали.
11
Агнес очень старалась полюбить дом. Во время первого звонка - а Гаролд с безукоризненной пунктуальностью звонил ей каждый день - он разрешил ей тратить на обстановку сколько угодно. Она внесла немало изменений в гостиную и только после окончания работ поняла, что бессознательно старалась принести в комнату атмосферу бунгало на маленьком тропическом островке, где была так счастлива. Но все было тщетно: это не бунгало и Агнес не была счастлива.
Постепенно она с болью в сердце признала, что обманывала себя, полагая, что чувства Гаролда хорошо спрятаны, а она сможет их отыскать. Они не были спрятаны. У него их просто не было. Во всяком случае, по отношению к ней.
Гаролда не было уже две недели, когда Агнес позвонил Филип. Он оказался в Брайтоне, и в промежутке между рейсами они встретились и с большим удовольствием пообедали вместе. Филип был отличным парнем и не игнорировал ее подобно Гаролду.
На следующий день Агнес улетела в Париж на последнюю конференцию, значившуюся в контракте. После этого начинался ее официальный отпуск. Обратный вылет откладывался два раза подряд из-за сильной облачности. И когда наконец она вышла из самолета в Лондоне, ее шатало от усталости.
Агнес побрела в направлении таблички "выдача багажа" - до того как отправиться в Брайтон, она планировала провести пару дней в городе. Назавтра она договорилась пообедать с Филипом. Еще она собиралась навестить Марка и Терезу. Но уже в самолете передумала: как можно разыгрывать счастливую новобрачную, если ты не счастлива? Нет уж, лучше держаться подальше от "Максвелл-холла".
Под табличкой Агнес ждал высокий, черноволосый человек, который явно выделялся среди толпы. Сердце рванулось у нее в груди, резко застучало по ребрам. На нем было длинное пальто поверх делового костюма, и лицо привычно неподвижное, как маска.
Она не видела Гаролда более трех недель.
- Тереза и Марк - с ними все в порядке? - с тревогой спросила Агнес.
Он кивнул.
- Давай заберем твой багаж.
- Тогда почему ты здесь?
- Я узнал, что у тебя отменили вылет, по пути в Дублин и решил задержаться здесь.
- Это не ответ на мой вопрос.
- Я забронировал номер в отеле. Поговорим там.
Агнес бросила взгляд на его чеканный профиль. Нечестно, что он такой до мозга костей мужественный, неоспоримо привлекательный. А она не чувствует себя ни капельки сексуальной.
Через полчаса Гаролд провел ее в апартаменты одного из самых дорогих лондонских отелей. Номер напоминал дом в Брайтоне - роскошный и бездушный. Агнес неожиданно почувствовала острую ностальгию по своей квартире в Эдинбурге, по своей жизни до того, как она встретила Гаролда.
- О чем ты думаешь? - спросил он.
- Ни о чем.
- Агнес, ты выглядишь совершенно вымотанной. Тебе следует лучше заботиться о себе… Я знаю, что стадия, когда возможен выкидыш, уже позади, но тебе все равно не стоит переоценивать свои силы.
- Ты заботишься только о ребенке! - сверкнула глазами Агнес.
- А ты нет?
Более жестокий ответ было трудно придумать. Она сдержанно сказала:
- Я в этой одежде уже вторые сутки, поэтому хочу принять ванну и переодеться. Закажи на ужин что-нибудь легкое, ладно? - С этими словами она встала и захлопнула за собой дверь.
Зря я вышла из себя, думала она, пуская пальцами пузыри мыльной пены по воде. Нельзя больше так делать. Он не пытается отрицать, что заботится только о ребенке. Но это для нее не новость. Надо быть рациональной и отстраненной. Такой же бесчувственной, как Гаролд.
Она встала, завернулась в полотенце и включила фен. Через несколько минут в дверь постучал Гаролд.
- Можно войти?
Она помедлила мгновение, а потом спокойно сказала:
- Конечно.
Агнес сидела перед огромным зеркалом и расчесывала волосы. Вокруг бедер было обмотано полотенце. Ее груди стали полнее, подумал Гаролд, чувствуя, как у него пересохло во рту. А кожа такая же белоснежная, как прежде. Затем его взгляд упал на округлившийся живот, в котором рос ребенок - его ребенок, их ребенок. Гаролд подошел к жене, опустился на колени рядом с ней.
- Я беспокоился не только о ребенке. Я беспокоился о тебе, очень беспокоился. Ты застряла там, посреди непогоды… Я едва не сошел с ума.
- Я зря погорячилась.
Он слегка улыбнулся.
- В таком случае ты не была бы собой.
И затем он сделал то, от чего сердце Агнес растаяло: прижался щекой к ее животу. Закрыв глаза, она нежно провела пальцами по его волосам и почувствовала, как он ласкает ее грудь.
- Пойдем в постель, - прошептал Гаролд. - Это единственное место, где я могу показать тебе, как много ты для меня значишь.
- Да, - шепнула она в ответ и постаралась отогнать навязчивую мысль о том, что они с Гаролдом не могут всю жизнь провести в постели.
На следующее утро за завтраком Агнес спросила:
- Можно, я поеду с тобой в Дублин, Гаролд? Я могла бы сделать рождественские покупки.
- Я пробуду там только пару дней, - ответил он. - А затем снова вернусь в Лондон на совет директоров.
- Я могла бы пожить здесь, покуда ты не вернешься.
- Агнес, мы решили, что наш дом будет в Брайтоне. И я не хочу, чтобы ты жила в отелях больше, чем необходимо.
- Я не больна! Я беременна. И в любом случае, дом в Брайтоне трудно назвать домом.
Он постарался набраться терпения.
- Я понимаю, что не слишком много там жил, но…
- Ты вообще там не жил!
- Состояние дел таково, что сейчас я занят больше, чем обычно… Когда все успокоится, я смогу проводить больше времени с тобой.
Агнес попробовала быть абсолютно искренней:
- Мне не хватает тебя, Гаролд.
- Агнес, я много работаю, и чем скорее ты это поймешь, тем лучше. Я много езжу. Мне приходится. И я не могу таскать тебя с собой, когда ты беременна.
- Результат беременности - ребенок, - сказала Агнес с ледяным спокойствием. - Ты так же не захочешь, чтобы тебя беспокоил ребенок, как сейчас ты не хочешь, чтобы беспокоила я.
Гаролд отломил половинку тоста и взял нож для масла. На свете не существовало делового оппонента, который бы вывел его из себя: в подобных соревнованиях он неизменно был на шаг впереди. Так почему же эта женщина умела заставить его чувствовать себя неправым?
- Я забочусь о наследстве для нашего ребенка, - сдержанно возразил он.
- Может, для ребенка лучше иметь отца, чем наследство, - ответила она. - Даже если у отца не хватает времени для его матери.
- Я никогда не позволял отвлекать меня от дел - в этом одна из причин моего успеха. И я не собираюсь ничего менять.
Знакомое чувство беспомощности охватило Агнес.
- Что ж, поступай как знаешь. А я сегодня пообедаю с Филипом, затем съезжу в "Максвелл-холл".
- С Филипом? - переспросил Гаролд резко.