И Джилл, которая раньше никогда не боялась этих взглядов, всегда относилась к ним как к дружеским, вдруг почувствовала, что у нее засосало под ложечкой. Вся ее уверенность в себе вдруг куда-то улетучилась, оставляя вместо себя растерянность и еще какое-то странное чувство, которому она никак не могла дать оценку. Но чувство это было настолько трепетным и нежным, что она замерла, будто держала в руках сосуд, переполненный водой, боясь расплескать его.
Люк не отводил глаз. Его взгляд будто говорил: "Мы одни на этой планете. Только ты и я".
И Джилл так хотелось поверить, словно от этого зависела ее жизнь…
Она судорожно сглотнула. Залпом выпила пол кружки пива, неожиданно ясно понимая, что пиво, похоже, обладает большим процентом алкоголя, чем она предполагала.
- Как ее зовут? - спросила она, чтобы хоть что-то спросить, отвлечь его и свое внимание друг от друга, рассеять чары этого мгновения, когда каждый из них ощутил невообразимую взаимную близость.
- Кристи. - Люк пожал плечами, будто показывая, что это совсем неважно. - Ей двадцать один год. Что ты еще хотела бы услышать?
- Да, собственно, больше ничего, - растерянно пробормотала Джилл. - Ты любишь ее?
Он посмотрел на нее, и во взгляде его на секунду отразилась горечь, словно остатки давно потухшего костра, лишь чернеющими угольками напоминая, что когда-то на этом месте полыхало пламя.
- А что такое любовь, Джилл? - с едва заметной болью, промелькнувшей в голосе, спросил он.
Она отвела взгляд, не зная, как ответить на этот вопрос. Потому что давно уже разочаровалась в сказках, предсказывающих большое и светлое будущее принцу и принцессе, которые только что поженились.
- Мне кажется, ты обратился не по адресу, - тихо проговорила она.
- Вот как? - Было видно, что он несколько озадачен ее ответом.
Однако Джилл не обратила на это никакого внимания. Она потягивала пиво и думала о своем. И лицо ее не отражало ничего, кроме грусти.
Люку стало жаль ее.
Что произошло в ее жизни? Что заставляет ее так переживать? Он был полон решимости выяснить это, не задумываясь для чего.
Джилл отставила в сторону опустевшую кружку. Огляделась.
- Что-то я неважно себя чувствую, - сказала она, мельком взглянув на Люка. - Не возражаешь, если я поднимусь к себе?
- Без проблем, - кивнул он. - Подожди, я провожу тебя.
Он сделал знак, подзывая официанта…
Они поднимались в лифте. Смотрели друг другу в глаза и не могли наглядеться.
Джилл казалось, что напряжение, заполнившее небольшое пространство, было настолько ощутимым, что его можно было потрогать.
Она с нетерпением ждала, когда лифт остановится. И как только дверцы распахнулись, первой выскочила в просторный коридор. Ее качнуло, и она оперлась рукой о стену.
- По-моему, пиво пагубно отразилось на мне, - заметила Джилл, взглянув на Люка.
Он ничего не ответил. Лишь слегка обнял и помог добраться до двери ее номера.
Она еще несколько минут рылась в сумочке в поисках ключа. Руки не слушались ее, когда она хотела просунуть пластиковую карточку в узкую щель. И тогда он забрав у нее карточку, сам открыл дверь.
Но в то мгновение, когда их руки соприкоснулись, оба вздрогнули, потому что разряд огромной силы пронзил их тела.
Джилл задрожала. Она не была к этому готова. Будто отгоняя от себя ненужные чувства, охватившие ее, замахала руками.
- Тише-тише… - Люк вошел в номер вслед за ней, обнял ее и привлек к себе, - успокойся.
Но она и не думала успокаиваться. Внутри нее словно поднималась огромная волна, готовая снести все баррикады, которые она выстроила за те восемь лет, что жила одна.
Близость Люка наполняла ее необъяснимым волнением, заставляла вновь почувствовать, что она женщина и может быть желанной.
И когда его губы прильнули к ее губам, Джилл застонала, отвечая на поцелуй, потому что тело ее настолько стосковалось по этим ласкам, что просто не оставляло ей шанса бороться.
Лихорадочными движениями они раздевали друг друга, их руки путались, не слушались, и это занимало слишком много времени. Они уже не могли ждать.
Одним резким движением Люк разорвал ее блузку, и Джилл услышала, как пуговицы разлетелись в разные стороны, дробью возвещая, что приземлились на что-то твердое. Она через голову сняла с него рубашку, успев расстегнуть лишь несколько пуговок…
И когда они, обнаженные, повалились на кровать, то не могли медлить и дальше.
Люк стремительно вошел в нее, погружая свою плоть, чувствуя, как она хочет его, как извивается под ним. Он двигался стремительно, резко, каждый раз словно врезаясь все глубже и глубже. И лишь ее стоны были ответом, что он все делает правильно.
В тот момент, когда небывалый по силе оргазм накрыл их с головой, Джилл вздрогнула, пронзенная сладострастной судорогой, напряглась и почти сразу же обмякла под ним.
Люк скатился с нее и лег рядом.
Она слышала его шумное дыхание.
Жар его разгоряченной кожи, казалось, согревал ее, хотя он даже не прикасался к ней.
Перевернувшись на бок, Джилл с усмешкой посмотрела на Люка.
- Не так быстро, мистер Неистовый, - хрипловатым от пережитого волнения голосом пробормотала она. - Не так быстро…
Он взглянул на нее. Увидел в ее глазах, как страсть разгорается с новой силой, и понял: он не уйдет отсюда. Желание вновь охватило его, и он, толкнув ее обратно на спину, навалился сверху, но не сильно, чтобы не придавить ее.
Губы его осыпали ее тело поцелуями. Руки исследовали самые потаенные уголки тела, заставляя ее дрожать от этих невыносимых ласк. И когда он наконец вошел в нее, то она почти сразу же вознеслась к пику наивысшего блаженства…
Но Люк не собирался останавливаться. Он медленно разжигал в ней новый костер, осыпая ее тело поцелуями, двигаясь внутри нее, заставляя ее заново ощутить прилив желания, словно совершившего круговорот и вернувшегося.
И когда небывалый по силе оргазм обрушился на обоих будто лавина, накрыв их с головой, только тогда Люк, трепетно поцеловав ее напоследок, скатился с нее. Он лег на спину и устремил глаза в потолок.
Некоторое время они молчали.
Да и что было говорить. Их чувства, их тела все уже сказали друг другу.
- Я люблю тебя, - прошептал он через какое-то время, оборачиваясь к ней.
Глаза Джилл были закрыты. И по умиротворенному выражению ее лица и ровному дыханию он догадался, что она уже спит.
Мысленно чертыхнувшись, Люк закрыл глаза.
Он тоже устал. И ему, так же как и ей, не мешало бы хоть немного отдохнуть…
Солнце ворвалось в комнату, и Джилл зажмурилась, так как запоздало вспомнила, что так и не задернула плотные шторы. Хорошо еще, тюль закрывал окно, немного рассеивая яркость проникнувших в спальню лучей.
Открыв глаза, она огляделась.
Услышала рядом с собой ровное сопение, повернула голову в сторону и… замерла с открытым ртом.
Люк спал на другой половине кровати!
Люк!
Ее друг!
Который всегда был просто другом!
Неужели они занимались любовью?
И услужливая память тут же подсунула ей картины прошлой ночи, когда они были близки.
Вскочив с кровати, Джилл поспешила в ванную. Нет, так не должно быть. Они не могут изменить свои отношения. Потому что… потому что тогда им придется расстаться. А ей совсем не хотелось потерять вновь приобретенного друга.
Джилл вздохнула. Прохладные капли барабанили по спине, скатываясь по телу вниз, стекая в сток, расположенный в углу душевой кабины. Все уже случилось. И с этим ничего не поделать. Им надо разойтись в разные стороны, и тогда, возможно, они смогут продолжать каждый свою жизнь, словно ничего не случилось…
Вытираясь полотенцем, она все еще думала об этом. И мысли эти привнесли уверенность в ее действия. Все правильно. Отступать некуда. А Себастьяна она попробует разыскать и сама.
Накинув белый халат с логотипом отеля на груди, Джилл вернулась в спальню.
Люк не спал. Его настороженный взгляд остановился на ее лице, будто впитывая всю информацию, отражавшуюся на нем.
Джилл не выдержала и отвела глаза.
Он хотел ей что-то сказать, но она остановила его одним движением руки.
- Мы не можем быть вместе, - медленно произнесла Джилл. - Поэтому все, что произошло этой ночью, было ошибкой. И нам лучше прояснить это сейчас, чем мучиться в неизвестности.
Люк молчал.
Он так и предполагал, что она откажется остаться с ним. Ведь она искала Себастьяна. Не для того же, чтобы просто поговорить? А он-то, дурак, на миг поверил, что все возможно! И жизнь еще может преподнести сюрпризы.
Каким же он был идиотом?! Разве он мог выдержать сравнение с Себастьяном, которого она любила все эти годы? Да ни за что!
Нет, судьба никогда не будет благосклонна к нему.
Ведь он всегда любил Джилл. А она относилась к нему только как к другу.
- Да, ты права, - с грустью в голосе кивнул он. - Я тоже так считаю.
- Правда? - Ее лицо на миг озарилось надеждой, что не все еще потеряно в их прошлых отношениях.
- Конечно, - подтвердил он, стараясь говорить ровно, чтобы не выдать чувств, бушующих внутри него, разрывающих его на части. - Мы ведь просто друзья. И зря мы все это затеяли вчера.
- Люк! - воскликнула она. - У меня прямо камень с души свалился от твоих слов!
И он с горечью увидел, что она действительно так думает. Хочет видеть в нем всего лишь друга.
Джилл ничего не заметила. Приблизилась к окну, выглянула на улицу. Впитала в себя солнечный свет, будто заряжаясь бодростью. Она была уверена, что теперь, когда щекотливая ситуация разрешилась, все будет хорошо.
- Я пойду гляну, что по телевизору, а ты пока оденься, - произнесла она, повернувшись к Люку, все еще лежавшему на кровати и прикрытому легким покрывалом, под которым угадывались очертания его спортивной фигуры.
Джилл невольно задержала на нем взгляд, стараясь хотя бы напоследок запомнить, отложить в уголках памяти эти кадры. Она самой себе боялась признаться, что ночь, проведенная с Люком, подарила ей такие ощущения, о существовании которых она и не подозревала.
Она поспешно отвернулась, стараясь, чтобы он не заметил мысли, отражавшейся в ее глазах. Торопливо приблизилась к двери, ведущей в гостиную.
- Ну… - Она остановилась в проеме, обернулась. - Одевайся.
Люк проводил ее взглядом. Вздохнул. Встал с кровати. Собрал свои вещи, разбросанные по всей комнате, постоянно наталкиваясь взглядом на предметы ее туалета, в таком же хаосе раскиданные вокруг. И каждая вещь напоминала ему о том, сколь прекрасна была прошлая ночь.
Как жаль, что ничего не вышло. Как жаль, что Джилл все же решила остаться с Себастьяном. А ведь Люк так рассчитывал, что после ночи любви, которую они подарили друг другу, она просто не сможет отступить, дать задний ход. Как же он ошибался. И как горько теперь это признавать…
Он быстро оделся. Натянул наполовину расстегнутую рубашку через голову, вспомнил, как ночью Джилл нетерпеливым движением сняла ее. Все было так прекрасно, что представлялось лишь сном.
Так и вышло.
С новым днем развеялась дымка очарования и волшебства прошлой ночи, и теперь все произошедшее казалось неестественным, каким-то нереальным, тем, что никогда не должно было случиться.
Он взглянул в последний раз на одежду Джилл, валявшуюся на полу где придется.
Вот и все.
Словно праздник Рождества прошел и оставил после себя лишь воспоминания о чуде, которое никогда больше не повторится.
Люк вздохнул. Устремил задумчивый взор в окно. А может быть, все правильно? Ведь у него есть Кристи. И он, наверное, любит ее.
Да, его чувства к Джилл нельзя описать словами, потому что сила их порой пугала его самого.
Но Люк верил, что когда-нибудь ему встретится девушка, к которой он будет испытывать трепетное отношение, которую ему захочется оберегать. И когда наконец это произошло, Кристи вошла в его жизнь, как-то незаметно заняв в ней ведущее положение. И Люк даже сам не понял, почему так случилось. Просто через какой-то неопределенный промежуток времени он столкнулся с тем, что Кристи уже живет в его квартире и нужно принимать решение, стоит ли продолжать их отношения или нужно расстаться.
Этой ночью, когда их с Джилл связывало нечто большее, чем просто страсть, Люк и думать забыл о той девушке, что ждала его возвращения в Сан-Диего. Однако теперь, трезво оценив ситуацию, он понял, что Кристи именно та, кто ему нужен. С ней он чувствовал себя легко и спокойно. А разве не так должны развиваться отношения мужчины и женщины, готовых вступить в брак?
Джилл же была подобна урагану. Она неожиданно врывалась в его жизнь как раз тогда, когда он этого совсем не ждал. И Люк просто покорялся подхватывавшей его стихии, потому что не мог иначе. Нельзя противостоять смерчу, ведь он спокойно может сломить тебя, как высохшую тростинку, прогибающуюся на ветру.
И все же Люку было грустно оттого, что буря утихла, уступая место серым монотонным будням, возвращая все на круги своя, лишая его размеренную жизнь какого-то огонька, той искры, которая не позволяла ему ощущать себя одним из многих и делала его судьбу особенной. Нет. Все в прошлом.
Он снова вернулся к тому, с чего начал.
Возможно, это был знак, что вообще не стоило ничего предпринимать, пытаться изменить. Но как он мог не поддаться ее обаянию, ее взглядам, которые окутывали его мягким пушистым облачком?
Люк прекрасно понимал: в этой борьбе он не выйдет победителем. И от этого ему становилось еще хуже. Ведь осознание собственной слабости еще ни одному человеку не доставляло удовольствия. И Люк Шеппард не являлся исключением из этого правила.
6
Джилл сидела в гостиной и смотрела телевизор.
Люк ушел, и внутри нее как будто образовалась пустота, словно ее тело лишили души, оставив только оболочку.
Воспоминания вновь окружили ее, погружая в прошлое, заставляя заново пережить все его прекрасные и несчастливые моменты.
Если бы она только знала, что так будет…
Девочка родилась ровно в положенный срок. И Джилл с умилением разглядывала темные кудряшки малышки, торчащие из-под розовой шапочки, когда дочку принесли к ней в палату.
Рядом стояли мама и тетя Дина. В их взглядах сквозила растроганность и некоторая растерянность, словно они все еще не были готовы к такому повороту событий.
- Ну, бабушки, - весело обратилась к ним Джилл, - и что же вы молчите?
- Нет, ну что тут еще можно сказать? - развела руками Дина. - В нашем клане появилась еще одна красавица, которая заставит мужчин поклоняться ей.
- Посмотрите, у нее уже есть волосики. - Со слезами на глазах Джилл взглянула на них. - Я и не представляла, что дети рождаются уже настолько волосатыми!
Паола усмехнулась.
- Да, твоя дочь перещеголяла даже тебя, - с теплотой в голосе заметила она.
Все немного помолчали, завороженно наблюдая за спящей малышкой, которую Джилл держала, прижав к груди.
- Для меня остался невыясненным только один вопрос, - нарушила тишину Дина.
Все посмотрели на нее с удивлением. Что еще она придумала?
- И нечего так смотреть, - ухмыльнулась та. - Просто неплохо было бы дать имя ребенку. Вам так не кажется? - Она обвела их победным взглядом, с удовлетворением отмечая, что вопрос достиг цели, так как лица Джилл и Паолы выражали недоумение.
- А ведь и правда, - согласилась Джилл. - Я так замоталась в последние дни, что даже не подумала об этом! - И она рассмеялась нежным бархатистым смехом. Девочка завозилась у нее на руках, приоткрыла глаза, по цвету напоминающие мокрый асфальт, на мгновение застыла, а потом зачмокала ротиком, поворачивая сморщенное маленькое личико из стороны в сторону.
- Она голодная, - резюмировала Паола, наблюдая за действиями внучки.
- Думаешь, мама? - улыбнувшись, взглянула на нее Джилл.
- Конечно. - Паола с любовью посмотрела на дочь. - Просто я все еще никак не могу поверить, что ты стала совсем взрослой.
- Понимаю…
Дина схватила Паолу за руку.
- Ну ладно, Джилл. Ты тут разбирайся. А мы пока съездим по делам.
Они обе стремительно удалились, оставляя Джилл с малышкой наедине.
- Ну что, моя кроха? - Джилл с любовью взглянула на дочку, уже начинавшую раздражаться оттого, что ее до сих пор никто не удосужился покормить. - Самое время подкрепиться, тебе не кажется?
Девочка ответила ей выразительным почмокиванием, как только почувствовала материнскую грудь и уразумела, что никто не собирается ее морить голодом.
И именно в тот момент Джилл поняла, как назовет ее.
Джессика.
Это имя, казалось, очень подходило ей, этой крошке с темными кудряшками и загадочными глазами цвета мокрого асфальта…
Джессика быстро росла. Окруженная всеобщей любовью и заботой, она в то же время не была эгоистичным и избалованным ребенком. И Джилл порой не могла налюбоваться на свою малышку, удивлявшую ее с каждым разом все больше и больше.
За это время Джилл успела многого добиться. Еще работая в кафе, она внесла несколько организационных предложений, которые принесли заведению дополнительные прибыли. Хозяин кафе повысил ее до должности администратора и посоветовал продолжить образование в этой отрасли.
Через год Джилл поступила в технологический институт на отделение гостинично-ресторанного бизнеса. Совмещение работы и учебы, а также материнских обязанностей давалось ей нелегко. Но в любой ситуации можно было найти решение.
Паола и Дина поочередно присматривали за внучкой, не доверяя приходящим няням. Джилл училась, работала, и оставшееся свободное время посвящала дочери. Она осунулась, похудела, но не собиралась отступать. Хозяин кафе пошел ей навстречу и предложил свободный график работы, который не отразился бы на заработной плате. И Джилл была благодарна ему за содействие. Она с удовольствием посвящала несколько образовавшихся дополнительных свободных часов в ее расписании общению с дочерью, которую очень любила.
И Джессика отвечала взаимностью всем домочадцам. Она почти никогда не капризничала, не требовала игрушек. Конечно, надо признать, у нее было их полным-полно. Но все же девочка все время радовала маму и бабушек, опровергая утверждение, что ребенок, окруженный любовью и вниманием, растет зацикленным на себе эгоистичным созданием.
Через несколько лет Джилл удалось настолько заметно преобразить кафе, в котором она работала, увеличивая его оборот, что хозяин предложил ей долю. У него не было детей, и ему не с кем было разделить дело своей жизни.
Подумав и обсудив предстоящее решение на семейном совете, Джилл согласилась. Когда она окончила институт, кафе полностью перешло в ее руки, так как хозяин отошел от дел. К тому моменту она уже была готова к таким переменам, подаренным ей судьбой.