- Марван. Когда я узнал, что это он распустил слухи, я лишил его всего, что он имел, и выслал из страны.
Жасмин поспешно и прерывисто вздохнула.
- Спасибо, - прошептала она. - Тебе известно, что он меня шантажировал?
- Что?!
- Когда я возвращалась отсюда домой, он угрожал, что расскажет всем о том, что я… потеряла ребенка. Он заявил, что скажет, будто я намеренно так поступила, чтобы избавиться от плода. Что у меня бесчисленное количество любовников, и я даже не знаю, кто отец этого ребенка. Марван заявил, что погубит меня. - Она глубоко вздохнула, заставляя себя посмотреть в глаза Карифа. - Он требовал, чтобы я стала его… любовницей…
Кариф глотнул воздух:
- Что?!
- Он боялся тебя, - тихо произнесла Жасмин, вытирая глаза. - Но он не боялся меня. Когда я ему отказала, он исполнил свою угрозу. Разразился скандал, моего отца выгнали с работы во дворце. Его враги получили необходимое им оружие. Они говорили, что, если мой отец не в состоянии контролировать членов своей семьи, как он может быть советником короля? Поэтому все, что произошло, случилось по моей вине. - Она глубоко и прерывисто вздохнула. - Я во всем виновата…
Жасмин посмотрела на Карифа и не узнала его. На лице мужчины была написана такая ярость, какую она не видела прежде. Жасмин не на шутку испугалась.
- Я убью его, - выдавил Кариф. Сжимая руки, он поднялся на ноги. - Где бы этот человек ни прятался, я заставлю его страдать так, как он и вообразить не может…
- Нет, - ахнула она, хватая его за руку. - Прошу тебя! Все кончено. - Она прижала его руку к своему лбу, закрывая глаза. - Пожалуйста, я просто хочу забыть.
Его рука напряглась, затем расслабилась. Кариф опустился рядом с ней на колени и взял ее руки в свои ладони.
- К тому времени, когда я тебя разыскал, ты жила в Америке… Было уже поздно что-либо делать, кроме как посылать деньги в Нью-Йорк, - резко произнес Кариф. - Но с тех пор каждый день я старался найти прощение. - Он отвернулся. - А теперь я знаю, что никогда его не получу…
- Кариф, - прошептала она, - ты не виноват. Это было… Это было… - Коснувшись рукой его плеча, она уставилась на гладкую каменную стену пещеры. - Это был несчастный случай.
Он неторопливо выпрямил спину.
- Что ты сказала?
- Несчастный случай. - Она смотрела на Карифа, и ему показалось, что солнце пробилось сквозь темные тучи, принеся свет и покой. Слезы текли по ее щекам, когда она выдохнула: - У меня был маленький срок беременности. Мы не знали… В этом несчастном случае не виноват никто. Мы никогда не забудем о том, что у нас мог быть ребенок. Но мы должны простить самих себя. Ты не виноват.
Он заговорил, и его голос был наполнен страданием:
- Жаль, что я не могу в это поверить. - Он взглянул вниз, на ее руки: - Ты дрожишь… Замерзла?
Жасмин действительно дрожала, но не от холода.
Поднявшись на ноги, он пересек пещеру. Порывшись в поклаже, нашел красное тканое одеяло и расстелил его у костра. Жасмин наблюдала за его лицом в отблесках пламени.
Все эти годы она считала, что он обвиняет ее, - и он считал так же.
За случившееся она заплатила тринадцатью годами изгнания.
Он же заплатил чувством вины и отчаяния…
И оба заплатили за все разлукой…
- Вот, - сказал Кариф низким голосом. - Ты можешь отдохнуть здесь, в тепле. - Он отвернулся.
Дрожа, Жасмин поднялась на ноги и медленно подошла к Карифу. Протянув руку, она коснулась его щеки и заставила взглянуть в ее сторону.
- Это был несчастный случай, Кариф, - повторила она, пристально глядя в его глаза. - Ты не виноват!
Он резко глотнул воздух.
- Есть ли надежда, что ты простишь меня? - прошептал он, вглядываясь в ее глаза.
Она погладила его по щеке.
- Как я могу тебя осуждать? Ты был… всегда был… моей единственной любовью. - Ее голос надломился. - Моим самым дорогим другом.
Она услышала, как он прерывисто вздохнул, почувствовала, как бьется его сердце. Его тело было разгоряченным. От него пахло мускусом, солнцем и песком…
Наклонив голову, Кариф поцеловал ее.
Здесь, в пещере, скрывшись от внешнего мира и песчаной бури, он целовал ее так, будто никого, кроме нее, для него не существовало. Он прижал Жасмин к гладкой стене из красного камня, и она жадно поцеловала его. Они слышали, как воет ветер снаружи и хлещет о камни песок, как заржал конь. Небольшой костер отбрасывал мерцающие тени на гладкие красные камни пещеры.
Они в безопасности. Они в тепле. Они вместе.
Кариф осторожно опустил Жасмин на одеяло, затем снял свою рубашку, брюки и туфли. Она с восхищением смотрела на его обнаженное тело. Пламя костра откидывало тени на его загорелое мускулистое тело.
Опустившись перед ней на колени на одеяло, он неторопливо снял с нее трусики. Затем, лукаво улыбнувшись, бросил их в огонь.
- Что? - Жасмин уставилась на кусок белого хлопка, который горел вместе с дровами. - Зачем ты это сделал?
Кариф выгнул темную бровь и одарил ее порочным взглядом.
- Нам нужно топливо для костра, - прошептал он.
Но всепоглощающий костер уже пылал внутри Жасмин. Он усадил ее себе на колени, поднял юбку платья. А затем прикоснулся к ее обнаженному телу, наклонился и поцеловал ее.
Жар. Страсть. Жасмин сгорала, превращаясь в пламя и пепел…
- Сними с меня платье, - прошептала она. - Сними его.
- Ты, - одобрительно произнес Кариф, касаясь руками ее груди, покрывая легкими поцелуями нежную шею, - искусительница.
Рывком он снял с нее платье и отбросил его. Жасмин сидела у него на коленях, обхватив его ногами за торс. В пламени костра она наблюдала за тем, как сплетаются их тела. Когда Кариф задвигался под ней, ее постанывания скоро переросли в крики…
Напряжение и наслаждение разрывали ее тело.
"Я люблю тебя… Я всегда буду тебя любить".
Но Жасмин не произнесла этих слов вслух. Она знала, что они ничего не изменят.
ГЛАВА 8
Кариф на мгновение замер, решив, что причинил Жасмин боль. Она простонала, покачнулась и крепче сжала ноги вокруг его торса, когда он вошел в нее.
Он затаил дыхание, когда ее полные груди коснулись его груди. Затем снова прижал к себе, овладевая ею с такой силой, на которую только был способен.
Пламя костра отбрасывало тени на ее красивое лицо, полные и припухшие губы, длинные темные ресницы крепко зажмуренных от удовольствия глаз.
Жасмин… Какая красота и безграничная чувственность. Она раскачивалась с порочным изяществом райской девы. Бусинки пота, как жемчуг, выступили на ее белой лебединой шее, когда, ахнув, она откинулась назад. Облако темных блестящих волос ниспадало на ее спину, раскачиваясь вперед-назад, пока она, с закрытыми глазами, прерывисто дышала.
Приблизив ее голову к своей, Кариф поцеловал ее. Она ахнула, хватая его за плечи и впиваясь ногтями в его плоть, демонстрируя повадку женщины-собственницы…
Кариф упал на красное одеяло, прижимая Жасмин к себе. Он не знал, когда пришел в себя. Она по-прежнему спала в его объятиях.
Оба были обнажены. Костер затухал. Становилось холоднее, вокруг них сгущался ночной мрак. Кариф почувствовал, как Жасмин дрожит. Он посмотрел в ее лицо. Она спала, прижимаясь щекой к его груди - сама красота, с черными волосами и розовыми губами совершенной формы, с бледной кожей и легким румянцем на щеках. Кариф столько раз занимался с ней любовью, но не чувствовал себя пресыщенным! И начинал опасаться, что ему всегда будет ее мало…
Он не желает с ней разводиться!
Молча Кариф высвободился из-под ее тела и поднялся на ноги. Пройдя через пещеру, он достал из торбы второе одеяло. Растянувшись рядом с Жасмин, накрыл их обоих одеялом, обнимая ее. Он знал, что даже во сне не позволит ей уйти.
Кариф смотрел на спящую Жасмин. Он хотел, чтобы она была рядом с ним каждую ночь. В его постели. За его столом. В его объятиях. Чтобы она очаровывала всех своей красотой, а танцевала только с ним. С такой красотой и нежной грацией Жасмин была бы идеальной королевой. Но…
Он стиснул зубы, следя, как затухает костер.
Несмотря ни на что, он обязан с ней развестись. Ему следует произвести на свет кровного наследника. Семья аль-Рамис правит Кьюзи тысячу лет. Его кузен Завиан отрекся от трона, когда узнал, что его воспитывали как приемного сына вместо умершего ребенка семьи аль-Рамис. Кровное родство превыше всего. Оно давало мужчинам аль-Рамис право на престол. Не только право, но и обязательство продолжить династию. А Жасмин никогда не сможет родить ему наследника…
У Карифа сдавило горло. Он отвернулся, уставившись на камни, на красные стены пещеры, освещаемые лишь затухающим пламенем костра. Снаружи слышались удары песка о скалы, ветер завывал, словно от ярости, медленно стихая.
И Кариф погрузился в беспокойный сон, крепко обнимая Жасмин.
- Кариф? - Ее обнаженное тело пошевелилось в его объятиях. - Ты проснулся?
Ее голос был похож на сон, полный сладостной теплоты и умиротворения. Он неторопливо открыл глаза.
У входа в пещеру, где образовались новые песчаные заносы, он увидел сероватый свет, взбирающийся на западные горы. Ветер стих. В пустыне наступило спокойствие. Он слышал жалобные крики утренних птиц, ржание голодного жеребца.
Наступило утро. Буря закончилась.
Их время вышло.
Он неохотно повернулся к Жасмин. Ее лицо было сродни прохладной воде, бальзаму для его души. Карие глаза были спокойны и безмятежны. Но при виде нее его душевная боль лишь усилилась. Он не желал ее отпускать!
- Едва занялся рассвет, - тихо солгал он и крепче обнял ее. - Поспи еще.
На мгновение она прилегла рядом с ним, и в прохладной и темной пещере наступило молчание. Затем она поерзала в его объятиях и подняла голову, чтобы посмотреть на него:
- Думаешь, твои люди нас ищут?
- Да, - сказал он. - Скоро они будут здесь.
Он услышал, как она вздохнула, почувствовал, как отодвигается от него на одеяле. Когда Жасмин заговорила, ее голос был удивительно спокойным:
- Значит, пришло время.
- Время?
- Чтобы ты развелся со мной.
Он посмотрел на нее. Выражение ее лица стало каменным, в глазах больше не было безмятежности. Она мельком взглянула на его черные смятые брюки.
- Я знаю, что ты взял изумрудное сердечко, - прошептала она.
- Да, - сказал он и стиснул зубы. - Я привез его с собой.
- Не можешь дождаться, когда избавишься от меня?
- Я обещал тебя освободить…
Она вздернула подбородок, стараясь выглядеть независимой и гордой, но лицо ее выражало лишь обиду.
- Так освобождай!
Кариф сжал кулаки.
Жасмин была права. Пришла пора. Буря закончилась, и, вне сомнения, его люди обыскивают пустыню. Скоро их обнаружат, и Кариф вернется в Шафар. Обратно во дворец, к бесконечным обязанностям.
Сегодня вечером он устраивает государственный банкет. Затем, завтра он поедет на скачки на Кубок Кайса и станет свидетелем свадьбы Жасмин Коури и Умара Хаджара.
Наступил рассвет. Волшебство закончилось.
- Кариф? - Жасмин посмотрела на него страдальческим взглядом.
Он понял, что она чувствует то же самое, что и он. Она не желает разводиться.
Осознание внезапно придало ему сил.
Итак, он не отпустит ее. Еще рано. Он еще ею не насытился.
- Нет, - проворчал он. - Я еще не готов произнести эти слова.
- Но, Кариф, - выдохнула она, - ты знаешь, что должен!
- Должен? - Он сел и выпрямил плечи, все его тело напряглось и, казалось, стало стальным. Он взирал на нее сверху вниз, будто эгоистичный, безжалостный и грубый средневековый султан.
- Ничего я не должен! - прорычал он, вздернув подбородок; его глаза заблестели, когда он взглянул на нее. - Я король Кьюзи. И до тех пор, пока я тебя не отпустил, ты принадлежишь мне.
* * *
"Ты принадлежишь мне".
От его слов Жасмин задрожала. Она не могла с ним спорить. Она в самом деле принадлежала Карифу. Принадлежала всегда, телом и душой.
Но он король Кьюзи. Он не может брать в невесты бесплодную женщину. А она не может открыто оставаться его любовницей. Разразится такой скандал, в сравнении с которым то, что было тринадцать лет назад, покажется пустяком.
Жасмин закрыла глаза, прерывисто вздохнув. Она вернулась в Кьюзи для того, чтобы помочь своей семье, а не губить ее! И как она позволит себе оскорбить Умара после всего того, что он для нее сделал?
Они должны развестись! Они обязаны расстаться. Иного пути нет. Если она уступит своему желанию быть с Карифом, если разрешит себе быть эгоистичной, то погубит всех, кого любит.
Жасмин подняла глаза на Карифа.
Команда его телохранителей наверняка разыскивает его - вне сомнения, они паникуют из-за того, что их король пропал во время песчаной бури. Неужели она слышит рокот вертолета вдалеке?
"Нет, - в отчаянии сказала себе Жасмин. - Еще рано!"
Но ей следует посмотреть правде в глаза. Их сладкое, украденное у судьбы время вышло.
Отодвинувшись от теплого тела Карифа, она неуверенно поднялась на ноги. Трусики искать бесполезно - их поглотило пламя костра, но она надела белый хлопчатобумажный лифчик, который нашла в песке.
- Зачем ты это делаешь? - произнес Кариф, снова улегшись на одеяло. - У нас еще несколько часов. Едва рассвело. - Жасмин не ответила. Кариф приподнялся на локте: - Жасмин?
Она не оглянулась. Она боялась, что если оглянется и увидит его смертельно опасный, пристальный взгляд, то снова попадет под его чары и лишится способности делать то, что должна. Даже сейчас, пока она бросала ему вызов, ее тело дрожало - и самое отвратительное в том, что она бросала вызов собственным, самым потаенным желаниям.
Она нашла белое платье, которое оказалось испачканным, с порванным кружевом. Смятое, оно лежало у камня. Казалось, прошло несколько тысячелетий с тех пор, как он снял его с нее.
С тех пор произошло столько событий. Изменились миры.
Она ощущала его пристальный взгляд, но не повернулась, чтобы посмотреть на него.
Обнаженный Кариф легко вскочил на ноги. Как древний воин пустыни…
Обняв Жасмин, он заставил ее повернуться к нему лицом и встретить его взгляд:
- Что такое? Что произошло?
- Спасибо тебе за эти прекрасные дни в пустыне, - прошептала она, чувствуя, как ее сердце разбивается и кровоточит в груди. - Я никогда их не забуду.
- Наше время еще не вышло.
Дрожа, Жасмин закрыла глаза. Ей легче говорить, когда она не смотрит в его красивое, мужественное лицо, не видит его чувственных губ и этих невероятно голубых глаз. При виде него ее сердце каждый раз умирает.
- Все кончено, - прошептала она. - Нас больше нет.
Она почувствовала, как он тряхнул ее, крепко, до боли сжал ее в объятиях:
- Посмотри на меня!
Она не могла открыть глаза.
- Посмотри на меня!
Вынужденная повиноваться, она открыла глаза. Его лицо потемнело от ярости.
- Ты моя, Жасмин, до тех пор, пока я хочу тебя.
У нее пересохло в горле. Как жаль, что это не может быть правдой, не может длиться вечно или хотя бы еще одну ночь!
- Как? - хрипло ответила она. - Как я могу быть твоей, Кариф?
Его глаза потемнели и остыли, стали похожи на ледяную бездну в холодном арктическом море.
- Ты много лет назад связала свою судьбу со мной.
- Кариф…
- Ты не выйдешь за него замуж завтра. Еще слишком рано!
Она страдальчески посмотрела на него:
- Тогда что я, по-твоему, должна сделать? Бросить Умара у алтаря? Стать твоей любовницей? Погубить собственную семью?
Он стиснул зубы:
- Мы сохраним наши отношения в тайне…
- Во дворце такое невозможно! - крикнула она. - Здесь в пустыне - может быть… Когда рядом твои преданные слуги, мы на короткое время скроемся от чужих глаз. Но тебе, как и мне, хорошо известно, что в королевском дворце секретов нет. О нас уже, вероятно, и так распускают слухи. Я уже причинила своей семье столько горя, а теперь еще и моя младшая сестра оказалась беременной… Как мои родители будут ходить по улице с поднятой головой, если я позволю себе стать твоей… шлюхой? - процедила она сквозь зубы.
- Никто не посмеет так тебя называть! - прорычал он. - К тебе будут уважительно относиться, как к моей… к моей…
- К кому? Как к твоей жене? Мы не можем оставаться женатыми. Ты знаешь, что не можем!
Он сверкнул глазами:
- Я могу сделать так, как пожелаю. Я король.
Жасмин услышала слабый шум вертолета над пустыней, и на этот раз у нее не осталось сомнений. Тряхнув головой, она резко рассмеялась:
- Ты человек с чувством долга. И у тебя меньше свободы, чем у самого жалкого слуги в твоем дворце!
- Жасмин…
- Нет! - закричала она. - Я не могу отказаться от помолвки. Умар подвергнется унижению. Репутация моей семьи будет разрушена. Сначала скандал из-за меня, потом беременность Нимы, - мои родители даже не смогут выйти из дома!
- Почему тебе есть до них дело после того, как они поступили с тобой?
- Потому что я люблю их. Потому что… - она подняла голову, слезы наполнили ее глаза, - они моя единственная семья. Они, Умар и его дети. Я не могу быть причиной их позора, став твоей шлюхой!
- Не произноси этого слова! Я убью любого, кто так тебя назовет!
- Любого? - У нее сдавило горло, она хрипло рассмеялась: - Ты убьешь собственных подданных за то, что они говорят правду?
Он сжал ее плечи:
- Это неправда, и ты знаешь об этом!
Она на миг закрыла глаза, стараясь собраться с силами и перевести дыхание:
- А как еще назвать женщину, которая, будучи помолвленной с другим, ведет себя так, как я?
- Ты не сделала ничего дурного. Ты моя жена.
- Отпусти меня, Кариф, - прошептала она. - Освободи меня.
Он посмотрел на нее. Сколько в его взгляде было мужского собственнического чувства!
- Я смогу защитить тебя, Жасмин.
- Как? - прошептала она и покачала головой. - Даже ты не способен творить чудеса…
- Уже чудо, что ты здесь со мной. - Он обнял ее лицо ладонями и взглянул на нее. - И я не позволю тебе уйти. Не сейчас.
Она кожей чувствовала прикосновение его загрубевших пальцев. Ощущала его обнаженное тело, такое разгоряченное, сильное и мускулистое. Знала, как сильно он хочет ее. Чувствовала его необузданную власть, когда Кариф припал к ее губам.
Он целовал ее с силой и одновременно с нежностью. Убеждая ее. Заставляя не только силой своей чувственной власти, но и силой ее собственного желания.
Когда Кариф наконец отпустил Жасмин, тихий стон вырвался из ее горла. Она, как в тумане, уставилась на любимого мужчину, ощущая тепло и мягкий свет от его близости.
Его поцелуй покорял ее сильнее тысяч слов.
Выдохнув, Кариф прижал ее к обнаженной груди, гладя по голове и чувствуя, что она сдается.
- Ты моя, Жасмин, - тихо, едва слышно, произнес он в ее волосы. - А я твой.
В душе раздался тихий крик о том, что она не принадлежит ему и он никогда не будет принадлежать ей. Вернувшись в Шафар с Карифом как его тайная любовница, Жасмин подвергнет риску все, что ей дорого, - каждого, кого любит.
Но она не могла позволить ему отпустить ее. Не сейчас. Не сейчас!