Отпуск на краю земли - Мишель Дуглас 5 стр.


- Несколько, но ни один из них - не пчеловод.

Джоузи подошла к двери.

- Значит, никакого томатного чатни и никакого меда?

- Нет, спасибо.

- Хорошо. - Она сбежала по ступенькам. - Тогда спокойной ночи.

- Джоузи!

Она обернулась. У нее колотилось сердце.

- Тебе нужно принять душ. Нужно проверить под мышками и под коленями. Везде, где может оказаться клещ.

- Хорошо. - Она подождала, но больше он не сказал ничего. Она помахала рукой и убежала.

Джоузи уехала рано утром. Кент это знал, потому что видел, как она уезжала. Он состроил гримасу. Значит, Бриджет Андерсон заманила Джоузи за прилавок?

Он вспомнил, как Джоузи обняла Молли в тот первый день. Как она прижалась к нему, когда слезла с дерева. Он покачал головой и обозвал себя идиотом. Джоузи Питерсон сама может о себе позаботиться. Он не отвечает за нее.

- Иди займись скотом, - проворчал он вслух. За скот он, по крайней мере, отвечал.

Кент справился меньше чем за час. Он налил воды в поилки, проверил заборы, выяснил, не поранились ли волы и не заболели ли они.

Интересно, думал Кент, какого мнения Джоузи о празднике. Он мог поспорить - ее сладости раскупят быстро. Мог поспорить, что из-за Бриджет Андерсон она проторчит за прилавком целый день.

- Вместо того чтобы думать о Джоузи, займись-ка уборкой в домиках, - велел себе мужчина.

Он взял ведро с принадлежностями для уборки и старую деревянную метлу. Проходя мимо домика Джоузи, он невольно замедлил шаг. Наверное, если бы он сделал глубокий вдох, то ощутил бы ее свежий, фруктовый аромат.

Кент задержал дыхание, стараясь не думать о Джоузи.

Когда наступило время ленча, он уже закончил уборку.

Возвращаясь в коттедж, он снова прошел мимо домика Джоузи. и вспомнил, как она говорила, что ей жаль его мать и сестру. Он не сомневался в ее искренности.

Никто в Мартинс Галли, даже Лиз Перкинс, не осмеливался говорить о его прошлом. Кент не поощрял их. Он никому не открывал душу. Все знали, что произошло, но избегали этой темы, как избегали и самого Кента. Джоузи повела себя по-другому. Он не мог не восхищаться ее честностью, ее мужеством.

Ее великодушием.

Он не сомневался - в данный момент Бриджет Андерсон использует великодушие Джоузи в своих интересах.

Кент убрал метлу и ведро, потом обвел взглядом кухню. Проклятие! Он нахлобучил шляпу и схватил ключи от машины. Ему внезапно захотелось томатного чатни и меда. Он не хотел признавать, что у него есть и другая причина отправиться в Мартине Галли.

Кент сразу же заметил Джоузи. Она сидела в одиночестве, в дальнем конце ряда столов. Ее волосы блестели, но плечи ссутулились. Остальные жители города собрались на противоположном конце поля вокруг грузовой платформы, на традиционный аукцион. Кенту захотелось выругаться, но он сдержался, поправил шляпу и направился к Джоузи.

Когда он подошел к ней, она широко раскрыла глаза.

- Кент! Что ты здесь делаешь? Я хочу сказать… Я не думала, что ты захочешь приехать.

- У меня кончились томатный чатни и мед, - пробормотал он.

Она улыбнулась и обвела рукой стол.

- Может, прельстишься чем-нибудь из наших сладостей?

- Как давно ты здесь торчишь?

Она перестала улыбаться.

- Это не имеет значения. Уверена, после аукциона Бриджет вернется, и…

- Ты сидела здесь все утро, да? У тебя не было возможности погулять, осмотреться?

- У меня еще много времени.

- Ты хоть ела?

Она рассмеялась.

- Меня наказывают за то, что я пропустила завтрак. Понюхай! - Джоузи сделала глубокий вдох. Должно быть, у нее потекли слюнки. - За церковью жарят сосиски, и я дышу запахом жареного лука. Какая пытка!

Кент рассердился, хотя и видел, что она шутит. Проклятая Бриджет!

- Где Лиз?

- Ей стало плохо.

Он мог поспорить - ей стало плохо из-за сестры.

У Джоузи была бледная кожа, и Кент видел, что она уже покраснела на солнце. Да, Джоузи установила навес, но лишь для того, чтобы защитить еду, но не саму себя.

- Идем!

- Я не могу уйти.

- Почему же? Все остальные ушли.

- Но… но я сказала Бриджет, что буду здесь и… тут жестянка с деньгами, и…

- Дай ее мне.

- Но…

Он взял жестянку и поставил на середину стола.

- По-моему, ты уже помогла. Бриджет вернется, когда увидит, что за прилавком никого нет. Видишь вон ту плакучую иву у реки? - Он указал на иву, и Джоузи кивнула. - Возьми для нас что-нибудь, - он кивнул на стол, - и иди к иве, там мы и встретимся.

- Я ничего не могу взять.

- Почему? Ты это приготовила.

Она выпрямилась.

- Это на благотворительные цели!

Увидев ее гневное лицо, Кент рассмеялся. Благодаря Джоузи Питерсон он чувствовал себя так, будто помолодел на несколько лет. Он вытащил из кармана двадцатидолларовую банкноту, показал ее Джоузи и положил в жестянку с деньгами.

У нее отвисла челюсть.

- Это слишком много.

- Это на благотворительные цели, не так ли?

Она пристально посмотрела на него, потом рассмеялась. Его охватило волнение.

- Значит, ты проголодался?

- Умираю с голоду.

- Плакучая ива?

- Плакучая ива.

С этими словами он повернулся и зашагал по полю. Ему хотелось привлечь к себе Джоузи и поцеловать ее.

Джоузи подошла к дереву. Она не могла не признать - Кент выбрал прекрасное место для пикника. Рядом текла спокойная река, поверхность которой казалась серебряной. Глядя на нее, хотелось предаться размышлениям. Джоузи чувствовала, как затягиваются ее душевные раны. Интересно, с Кентом происходит то же самое? Может, именно поэтому он и живет здесь?

Сидя на траве под деревом, Джоузи радовалась тени, радовалась тому, как ветерок качает ветви, играет с листвой. Она думала о своем необыкновенном избавлении. И о своем еще более необыкновенном избавителе.

Появился Кент. Он нес сэндвичи с сосисками и банки с лимонадом. Из-за голода Джоузи на мгновение забыла о других своих заботах.

- Ммм. - Она зажмурилась, наслаждаясь первым куском. - Это потрясающе! - Когда она снова открыла глаза, то увидела, что Кент странно на нее смотрит. Внезапно она вспомнила о манерах. - Спасибо.

- Пожалуйста.

Синий цвет его полинявшей рубашки из шамбре подчеркивал ярко-синий оттенок глаз. Обтягивающие джинсы демонстрировали в выгодном свете его крепкие бедра. Дыхание Джоузи участилось. Она поняла, что ей очень нравятся упругие мускулистые бедра и полинявшая хлопчатобумажная одежда.

- Я- гмм… - Она подняла глаза. - Спасибо за то, что спас меня… снова. Кажется, это вошло у тебя в привычку.

- Нет проблем.

Ей также очень нравились твердая линия его губ и точеные скулы. Она перевела взгляд на реку, пытаясь вновь обрести душевное спокойствие. Молча доела сэндвич с сосиской.

Мимо проплыли три пестрые утки. Джоузи сделала вдох и почувствовала, как ее покидает напряжение. Но на нее действовало присутствие человека, который сидел напротив.

- Когда я смотрю на все это, - она указала на реку, - я понимаю, почему ты здесь живешь. Тут красиво.

- Да. - Пауза. - А ты даже не представляешь, как здесь можно жить?

- Нет. - Она и вправду не представляла.

Ее многое пугало, хотя она и восхищалась красотой местных пейзажей.

- В глубине души ты - городская девушка?

- Не совсем. Я живу в сонном маленьком городке на побережье, - ей стало легче при одной мысли о родном городе. - Там красиво. Особенно в это время года. Когда лето сменяется осенью, когда днем еще тепло, а ночи - прохладные.

- Если там так хорошо, что ты здесь делаешь?

- Мой отец умер. У него была болезнь Альцгеймера. Я за ним ухаживала. Мне необходимо было уехать, хотя бы на время…

В какое-нибудь приятное место. Где я могла бы закрыть глаза и вздохнуть свободнее. А не туда, где я то и дело теряю голову от страха. Да еще я вынуждена торчать здесь целый месяц, хотя мне с лихвой хватило бы и недели!

Джоузи стало стыдно. Какая неблагодарность с ее стороны!

Кент накрыл ее руку своей.

- Наверное, тебе было очень тяжело.

Джоузи кивнула. Его темно-синие глаза смотрели на нее с такой добротой, что она еле удержалась от слез. Она видела - он понимает ее горе.

Джоузи снова перевела взгляд на реку. От прикосновения его теплой руки у нее учащенно забилось сердце. Она посмотрела на Кента, и у нее пересохло во рту. Чувствует ли он то же самое?

Мужчина сжал руку Джоузи, потом взглянул на ее губы. У нее закружилась голова, ее охватило желание. Как же ей хотелось, чтобы Кент к ней прикасался!

Джоузи подалась к нему, приоткрыла губы. Ей казалось, что время утратило всякое значение, настолько обострились все ее чувства. Ей хотелось дотронуться до его темной щетины, хотелось вдыхать его мужественный запах, обвить руками его шею и провести пальцами по темным волосам.

В глазах Кента вспыхнула страсть. Потом он еле заметно покачал головой и убрал руку. Мрачно сжав губы, он принялся смотреть на реку. Джоузи была разочарована.

За разочарованием последовало смущение.

- Я… гмм… Десерт? - Она схватила пакет со сладостями, словно это была ее единственная надежда. - Я не знала, чего тебе захочется, поэтому взяла овсяного печенья, пару кусков пирога с лимонной меренгой и пару кусков шоколадного торта… - Перечисляя сладости, она доставала их из пакета вместе с бумажными тарелками и ставила в ряд между собой и Кентом. На его двадцать долларов можно было купить гораздо больше, но тогда ей было бы слишком тяжело нести пакет. - И вот еще морковный пирог и булочки. Но если ты предпочитаешь что-нибудь другое, я уверена…

Он взял ее за руку.

- Вряд ли это можно назвать хорошей идеей.

Она знала - он говорит не о пироге. Он говорит об их поцелуе. Она кивнула, чувствуя, как у нее сжалось сердце.

- Я знаю.

Джоузи схватила овсяное печенье, скорее ради того, чтобы чем-нибудь заняться, а не потому, что хотела есть. Она больше не чувствовала голода.

То есть голода, который можно утолить едой.

Перестань об этом думать!

Она оглянулась через плечо и увидела столько людей, что у нее отвисла челюсть.

- Откуда они все взялись?

Кент поднял глаза, потом пожал плечами.

- Несколько лет назад об этом празднике узнали жители Глостера.

- Как?

- Некоторые местные товары получили известность. - Кент взял кусок шоколадного торта.

- Какие же? - Джоузи наблюдала за толпой. Много людей, много смеха - ей это нравилось.

- Имеешь в виду, помимо томатного чатни и меда?

Она взглянула на него, потом рассмеялась. Значит, ворчун Кент умеет шутить и широко улыбаться? Такой Кент мог ей понравиться. Очень.

- Значит, я угадала, а?

- Если заменить чатни на соленья Лиз, то да. - Он улыбался, и вокруг его глаз обозначились морщинки. - Они пользуются известностью, и на то есть причина. Сэндвич с окороком и соленьями Лиз - что может быть вкуснее… Если только… - Кент вытаращил глаза. - Боже, Джоузи! - Он посмотрел на нее с восхищением и испугом. - Это…

- Хорошо?

- Лучше, чем хорошо.

- Я же тебе говорила - моя выпечка куда вкуснее полуфабрикатов. - Она самодовольно тряхнула головой. - Но продолжай, какие еще местные товары мне следует приобрести?

- Мыло домашнего изготовления Хлои Айзек. Одни предпочитают шершавые куски с ароматом клубники, другие - гладкие, с запахом лимона и мирта.

- Оо! Непременно куплю и то, и то. - Она с обвиняющим видом указала на него пальцем. - В твоих домиках должно быть именно такое мыло! Всем бы понравилось! - Она бросила на него лукавый взгляд. - А как насчет местного меда? Он тоже пользуется известностью?

Кент уже доел торт.

- Я тебя познакомлю с нашим местным пчеловодом, стариком Фрейзером Тоддом. Он продаст тебе мед прямо из улья, на сотах. Ты никогда не пробовала ничего подобного, - пообещал он.

У Джоузи потекли слюнки. Она пододвинула к Кенту тарелку с печеньем.

- Ты думаешь, мне нужно поправиться?

- Ты ведь сам сказал, что голоден. Тут еще есть кусок пирога с лимонной меренгой.

- Я съем их позже. - Он кивнул в сторону ларьков и толпящихся вокруг них людей. - И… я думал, мы пойдем туда и что-нибудь купим, пока все не расхватали.

Джоузи очень понравилось, как он сказал "мы". Значит, он не собирается уезжать. Девушка посмотрела на реку.

- Сначала я получу удовольствие от всего этого.

- От чего?

- Понаблюдаю, как веселятся люди, послушаю, как они смеются. Именно это я и имела в виду,

когда сказала Марти и Фрэнку, что хочу отдохнуть.

Кент прожевал и проглотил последнее печенье.

- Разве ты не хочешь принять участие?

- Потом - да. - Она не сводила глаз с толпы. - Но сперва я хотела бы просто посмотреть. О-о, я знаю вон ту артистку.

- Она - наше тайное оружие. - Кент собрал оставшиеся сладости, потом протянул Джоузи загорелую руку. - Идем! Я покажу тебе самое лучшее из того, что может предложить этот городок.

Джоузи с огромным удовольствием подала руку Кенту. Он помог ей встать. Она стремилась оказаться в смеющейся, счастливой толпе.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

- Тебе должно быть стыдно, - упрекнула Джоузи Кента.

- Стыдно?

Он же целый день старался играть роль общительного спутника! И думал, что справился.

Конечно, ему понадобилось сделать над собой усилие - некоторые местные жители бросали на него испытующие взгляды. Но Кенту было все равно. Их мнение его не волновало, а Джоузи уедет через три недели. Значит, она тоже не пострадает.

Три недели. И не забывай об этом, предупредил себя Кент. Он уселся за стол напротив Джоузи и вытянул свои длинные ноги. У него было такое чувство, что ему следует встать и бежать отсюда сломя голову.

И побыстрее.

Он не мог. Когда Джоузи рассказала о том, чего действительно хочет от отпуска, - внимательно глядя на толпу, положив руки на колени, - Кент внезапно понял, от чего она отказалась, когда начала ухаживать за отцом.

Ей нужны были люди, картины жизни и смеха, чтобы смягчить недавние картины болезни и смерти. Он это понял. И мысленно обругал ее братьев за то, что они этого не поняли.

Кент решил позаботиться о том, чтобы Джоузи получила удовольствие от праздника. И чтобы никто, включая эту ведьму Бриджит Андерсон, не использовал ее великодушие в своих интересах. А теперь она говорит, что ему должно быть стыдно? Никакой благодарности!

- Почему? - спросил он.

Она раскинула руки, и ему захотелось оказаться в ее объятиях. Он нахмурился.

- Посмотри на это изобилие местной продукции.

Кент подумал, что Джоузи скупила почти все ее образцы. Он широко улыбнулся. Его тронуло, как она восторгалась самыми незначительными вещами.

- И?

- Как все это доступно! Почему же у тебя такие мрачные домики?

- Мрачные! - У него отвисла челюсть. Он погрозил ей пальцем. - Я знаю, что Игл-Рич - это, строго говоря, не "Риц", но…

Она фыркнула, и он замолчал.

- Еще бы!

- Послушай, ты отличаешься от моих обычных клиентов.

Она подалась вперед.

- Я знаю, ты говоришь, что эти домики привлекают выносливых, стойких людей, которые любят находиться на открытом воздухе, но, по правде говоря… - Она отодвинулась от него и снова раскинула руки.

Ему хотелось, чтобы она перестала так делать.

- Что?

- Неужели нельзя сделать их немного привлекательнее?

Наверное, она шутит?

- Даже грубоватым, стойким людям, которые любят находиться на открытом воздухе, нравится возвращаться в уютный дом. После прогулок пешком, рыбалки или каких-нибудь других занятий.

- Значит… значит, ты хочешь, чтобы в их ванных комнатах лежало клубничное мыло? А в гостиной стояли свечи с ароматом красного жасмина? - Я же стану посмешищем.

- Может, не клубничное. У твоих обычных постояльцев оно вряд ли будет иметь успех. Но как насчет мыла с ароматом мяты и эвкалипта? Немного местного колорита и никакой угрозы чьей-либо мужественности. Что тут неправильного? Приятный штрих. - Она скрестила руки на груди и свирепо посмотрела на Кента.

Он тоже скрестил руки на груди и посмотрел на нее точно так же.

- Пара лоскутных ковриков миссис Гауэр тоже пришлась бы кстати.

Коврики!

- Не говоря уже об одной или двух картинах.

Ну да, стены в домиках действительно голые. Это я признаю.

- И я знаю, ты не любишь фрукты и цветы…

На этот раз фыркнул он.

- Еще бы!

- Но, - настаивала она, - банка меда мистера Тодда и соленья Лиз были бы дружеским жестом - как по отношению к городу, так и по отношению к гостям.

Когда Джоузи воодушевлялась, в ее глазах вспыхивали золотые крапинки. Она вздергивала хорошенький маленький подбородок, а при виде ее губ у него текли слюнки. Кент жалел, что замечает все эти вещи.

Плохо. Он не должен думать о поцелуях с Джоузи. Он сжал руки, чтобы не обхватить пальцами этот хорошенький маленький подбородок и не прижаться губами к ее губам. Вот тогда и пойдут сплетни!

- Знаешь что?

- Что? - проворчал он сквозь сжатые зубы.

- По-моему, ты боишься сделать домики слишком уютными.

- Потому что мне нравится, когда просто и незамысловато? - огрызнулся он.

- Да, или ты боишься, что они станут очень уютными и из-за этого у тебя прибавится дел.

- Вы вникли в суть, девушка. Наш Кент предпочитает одиночество, - к их столику подошел седовласый статный человек.

Кент очень обрадовался Клэнси Уайтхоллу.

- Клэнси, это Джоузи Питерсон. Она остановилась в Игл-Риче на несколько недель.

- Очень приятно! Клэнси Уайтхолл. - Старик пожал Джоузи руку. - Я пользуюсь сомнительной известностью: я - самый старый житель Мартинс Галли.

Джоузи широко улыбнулась.

- Рада с вами познакомиться, мистер Уайтхолл!

- Пожалуйста, зовите меня Клэнси. Мистер Уайтхолл был моим отцом.

Джоузи рассмеялась и перевела взгляд на Кента, надеясь, что тот разделяет ее восторг. Клэнси тоже взглянул на него, и Кент чуть не застонал. Старик был умен, и Кенту не понравилось, что в его глазах появилось задумчивое выражение. А также не понравилось, как тот улыбнулся.

- Вы всю жизнь прожили в Мартинс Галли, Клэнси?

- Да, девушка.

- Могу поспорить, вам есть о чем рассказать.

- Да. - Клэнси перевел взгляд с Джоузи на Кента, а потом снова посмотрел на Джоузи. - Как вам в Игл-Риче?

У Джоузи дрогнули губы. Она взглянула на Кента.

- Все лучше и лучше.

Отлично. Замечательно. Теперь Кент точно знал, какой вывод сделает Клэнси.

Назад Дальше