Мозаика жизни - Донна Клейтон 10 стр.

-Я не просто в порядке, - еще шире улыбнулась Дженни, - я великолепно себя чув­ствую.

-Ты знаешь, я не мог удержаться и подслу­шал, о чем вы говорили с Чадом.

-Хорошо, - кивнула Дженни, - тогда мне не надо все тебе повторять. - Она посмотрела на ряды высоких деревьев. - Чад сказал, что ты всюду искал меня. Прости, что заставила те­бя беспокоиться. Я знаю, ты весь день работал, но, как по-твоему, ты выдержишь короткую прогулку? До ручья и назад.

-Конечно, - он искушающе улыбнулся, - по-моему, это мне по силам.

-Я приняла решение, - сказала Дженни. - Я пришла к заключению, что имею право вести счастливую и полную жизнь. Имею право вы­брать свое будущее, основываясь на том, чего я хочу. Не зависеть от того, что сделала прежняя Дженни и кого она обидела. - Она радостно вздохнула. - У меня такое чувство, будто я за­ново родилась. - Она отвела глаза. - Наверно, тебе это кажется глупым…

-Вовсе нет!

-И хотя я не хочу позволять прошлому диктовать мое будущее, - она глубоко вздохнула, - мне все же надо знать о прежней жизни. Пора собрать все кусочки мозаики и разложить их на столе. Мне надо видеть полную картину… и неважно, как безобразно она может выгля­деть. Или, в крайнем случае, настолько полную, насколько ты можешь показать ее мне.

Журчание бурного ручья стало громче. Они почти подошли к нему. Дженни нырнула под низко нависшую ветку. Опершись о большой валун, она нагнулась и сняла туфли.

-Я понимаю, тебе это нелегко. Ведь нам придется говорить о моих отношениях с Чадом.

Даже в тусклом свете сумерек она заметила, как сверкнули его глаза.

-Я не верю, что Чад говорил правду, - продолжала она. - Он слишком увлечен, разыгрывая какую-то интригу. Ведь ты знал, что Чад будет мне лгать, правда? - Она рассе­янно бросила туфли к подножию камня и по­низила голос: - Почему ты все время подтал­кивал меня выслушать его мнение? Ты же знал, что он будет лгать. Ты знал, что он все запута­ет, чтобы исказить правду. И ты знал, что я это пойму. В конце концов.

Люк стоял, скрестив руки на груди.

-Я на это надеялся. - Он посмотрел на землю, потом на нее. - Как бы это звучало, как бы я выглядел, если бы попытался расска­зать тебе о брате…

-Понимаю, - тихо проговорила она, сде­лала пару шагов по мшистой земле и оберну­лась к Люку. - Надеюсь, ты не будешь возражать. Уже несколько дней я умираю, как хочу это сделать. - И она вошла в холодный ручей.

Ручей был мелкий, вода плескалась у лоды­жек.

-Вода великолепная. - Ей не удалось удер­жать смех, когда она перегородила поток.

Повернувшись лицом к мужу, она вскочила на маленький камень, восторженно втянула воз­дух и раскинула в стороны руки для равнове­сия. Люк стоял, прислонившись к валуну, качал головой и чуть кривил губы.

-Что такое? - спросила она.

-Как много в тебе… или, вернее, - он по­жал плечами, - прежняя Дженни живет в тебе. Мы провели здесь столько летних вечеров! Именно здесь. И твои лодыжки всегда были в воде.

-- Мы приходили сюда?

Он кивнул.

В лесу стояла тишина. Только пела вода, прыгая по камням и огибая песчаные насыпи по берегам ручья.

-Когда мы поженились, ты любил меня?

Люк уперся ладонями в камень позади себя. Наверно, хотел выиграть время. Дженни вдруг испугалась того, что он может сейчас сказать.

-В тот день, когда мы поженились, - на­чал он, - я так сильно любил тебя, что у меня просто не хватит слов описать это чувство. По­ка ты не стала моей женой, я даже не понимал, что был всего лишь половиной человека. Ты сделала меня целым человеком.

Мурашки забегали по коже у Дженни. Быть так сильно любимой - поистине мечта каждой женщины.

-Я любила тебя?

-Ты говорила, что любила.

Что-то, мелькнувшее в его взгляде, заставило ее спросить:

-Но я не так сильно любила тебя, как ты меня?

Обвинение Чада, что брат украл ее у него, эхом прозвучало у нее в ушах.

-Любовь, Дженни, нельзя измерить на ве­сах. Я был счастлив с тобой. И по-моему, ты была счастлива со мной.

Она подошла к берегу и ступила на мши­стую почву.

-Тогда что с нами случилось, Люк? Почему мы перестали спать в одной спальне? В одной постели?

У него заходили желваки. Взгляд застыл на верхушках деревьев. Он долго молчал и не смотрел на нее. Но Дженни решила дождаться ответа.

-Для того чтобы ответить на этот вопрос, мне придется вернуться к началу. К самому на­чалу. Когда ты стала приезжать сюда с Чадом кататься на лыжах.

Опустившись на сухую, похожую на губку землю, Дженни скрестила ноги, показывая Лю­ку, что готова слушать хоть целую вечность.

-В первую зиму ты страстно желала заво­евать Чада, - тихо стал рассказывать Люк. Он покачал головой. - Но кроме тебя, этого же хотели еще несколько девушек из вашей компа­нии. - Он вздохнул и замялся. - Мне непри­ятно говорить такое о брате, но он играл вами, предпочитая то одну, то другую. Ты была явной фавориткой. Но это не мешало ему играть, как говорят, и на других полях.

-Ты шутишь. - Дженни почувствовала се­бя обиженной. - Ведь он говорил так, буд­то… - Она покачала головой. - Мне надо по­стоянно напоминать себе, кто он и на что спо­собен.

-Зимой перед окончанием колледжа ты по­ставила ему ультиматум.

-Молодец, - заметила она, а потом про­бормотала: - По-моему…

-Или он женится на тебе, - продолжал Люк, - или ты порвешь с ним. Чаду это не по­нравилось. Но он согласился. Папа был в во­сторге. За прошедшие несколько зим ты стала ему как дочь. Он нанял тебя управлять рестора­ном, полагая, что в июне ты навсегда пере­едешь в "Прентис-Маунтин". Он обещал летом обновить кухню и дать тебе все, что ты захо­чешь. И казалось, что ты очень довольна такой перспективой.

Он нервно провел рукой по подбородку. Дженни поняла, что рассказ переходит к худ­шим временам.

-Во время следующей весенней сессии Чад несколько раз приезжал домой без тебя. - Люк рассеянно оперся на валун. - Он начал поговаривать о путешествии. Жаловался, что между вами пробежала черная кошка, и намекал, что ему необходимо уехать. В конце концов Чад убедил папу взять заем. Чад называл это "мое наследство". А папа хотел одного - видеть Ча­да счастливым. Он заложил курорт. Чад закон­чил колледж и улетел в Европу. Через неделю появилась ты. Готовая приступить к работе. Го­товая выйти замуж за Чада и ничего не зная о его отъезде. О его предательстве. Сообщить тебе о поступке Чада, - Люк понизил голос почти до шепота, - сказать, что он уехал, а я поня­тия не имею, когда он вернется, - самое мучи­тельное дело, какое выпадало мне в жизни.

Дженни заметила, что он отвел взгляд.

-Ты плакала. Горько рыдала. - Он пода­вил вздох. - Не позволяла мне быть рядом. Ты не хотела, чтобы тебя утешали. А потом ты разозлилась. Ты честила брата и так и эдак. Обзывала его всякими словами. Некоторые из них даже заставили меня краснеть. - Он мор­гнул. Черные ясные глаза смотрели на Джен­ни. - Тогда я понял, что с тобой все будет хо­рошо. Ты пошла к папе. Спросила, можешь ли рассчитывать на обещанную работу. Папа очень хотел, чтобы ты осталась. Он не сомне­вался, что рано или поздно Чад вернется до­мой и вы поженитесь, как и планировалось.

-Но Чад не возвращался, - продолжила Дженни. - Ты говорил, что мы сошлись вскоре после отъезда Чада. Как твой отец отнесся к этому?

-Вначале это ему не понравилось. - Люк чуть пожал плечами. - Но ты поговорила с ним. Сказала, что любишь меня. Что из меня получится более надежный супруг. Ты также за­верила папу, что Чада не огорчит наш брак и что ты сама объяснишь ему все, когда он вер­нется. - Люк усмехнулся. - Папа сразу растаял. После этого он уже полностью поддер­живал нас.

-Что ты имеешь в виду под словом "растаял"? - Голос прозвучал резче, чем она бы хотела. - Я лгала ему?

-Нет, любимая, нет. - Люк оттолкнулся от камня, прошел по мшистой почве, разделявшей их, и опустился рядом с ней на колени. Потом взял ее руку в свою. - Совсем нет.

-А я действительно нравилась твоему отцу?

-Ты не просто нравилась ему, он любил те­бя как собственную дочь.

Плечи и руки расслабились. Дженни не по­нимала, почему отношения со свекром, которо­го она даже не помнила, представлялись ей та­кими важными.

-Но после отъезда Чада папа уже никогда не был таким, как прежде. - Люк переплел ее пальцы со своими.

Озабоченно насупившись, она ждала даль­нейших пояснений.

-Он стал одержим выплатой долга, - про­должал Люк. - Ему хотелось подготовить курорт к приезду Чада, чтобы тот, когда вернется, занял место партнера. Он хотел, чтобы его ма­ленький мальчик вернулся домой. Чтобы его младший сын работал вместе с нами. Чтобы Чад стал частью лыжного курорта Прентисов. - Люк не отводил глаз от ручья. - Но Чад не приехал.

В глазах Дженни промелькнула печаль.

-Мне так жаль твоего папу. Что ему при­шлось пережить! Сколько пришлось ждать! И смотреть на дорогу…

Люк грустно улыбнулся. Несколько минут они молчали.

-А ты не расскажешь, что с ним случи­лось? - первой заговорила Дженни.

-Он подхватил бронхит. В разгар зимы. На пике сезона. Мы были очень заняты. Упрямый старик не заботился о себе. Доктор прописал строгий постельный режим. Но он не послу­шался. Бронхит вскоре перешел в пневмонию. Доктор решил положить его в больницу. Но папа так ослаб, что не выдержал бы переез­да. - Люк подавил вздох. - В конце жизни он уже был настроен против Чада. Вроде бы наконец увидел сына таким, какой он на самом деле. Папа сказал, что оставляет курорт мне, потому что Чад уже получил свою долю наследства. - У Люка поникли плечи. - Папа понимал, что умирает, что не увидит, как его мечта становится реальностью. И это приводило его в ярость. Он хотел, чтобы сыновья ра­ботали вместе.

Дженни не знала, что сказать.

-А как мы? - спросила она с минуту спу­стя. - Я имею в виду, как мы справились со смертью твоего папы?

-Ну, мы чуть ли не разрывались на части, стараясь не прекращать работу курорта. Бада и Мэри нам просто Бог послал. Друзья бросили работу в лесу и пришли нам на помощь. И ска­зать правду, Дженни, мы с тобой словно скле­ились. Стали ближе. Я бы не выдержал этого испытания без тебя. Трудные дни мы пережили вместе.

У нее потеплело на сердце. Приятно узнать, что она помогала мужу, хотя ничего и не по­мнила. Она была рядом, когда он нуждался в ней. В данный момент это самое важное. Но чуть позже печаль снова вернулась.

-Если мы были так близки, что между на­ми произошло? - спросила она. - Наверняка возвращение Чада имеет к этому какое-то отно­шение. Но если все, что ты говорил о нашей близости, правда… - в недоумении она покача­ла головой, - как мы могли позволить ему вбить между нами клин? - Мелькнула ужасная мысль, она жадно втянула воздух. - Неужели я вышла за тебя замуж, лишь бы отомстить Ча­ду?

Люк решительно покачал головой и успоко­ил ее тревогу.

-Разлад между нами - полностью моя вина. - Он не решался взглянуть ей в лицо. - Ты пыталась поговорить со мной. Но я оказал­ся не способен открыто признаться в своих страхах и навязчивой идее. - Он снова нашел ее взгляд. Его переполняло чувство вины. - Для меня было так важно, чтобы ты видела му­жа сильным, умелым. Я хотел быть человеком, которым ты могла бы восхищаться. Мне было невыносимо представить, что ты увидишь мою слабость.

Дженни сжала его пальцы. Ей хотелось об­легчить его напряжение, уменьшить неловкость, какую он испытывал, открывая слабые стороны своей натуры.

-Ох уж эти мужчины, - с усмешкой ска­зала она. И обрадовалась, что он улыбнулся в ответ.

-Понимаешь, - продолжал он, - со дня нашей свадьбы я все время хранил секрет. Он мучил меня. Я слишком поспешно женился на тебе, - выпалил он. - Не дал тебе времени, нужного для того, чтобы освободиться от Чада. Справиться с обидой, которую он причинил те­бе. Я чуть ли не локтями проложил путь к тво­ему чувству и боялся, что ты еще связана в ду­ше с Чадом.

"Люк украл тебя у меня". Сердитое обвине­ние Чада гудело в голове, словно бой церковно­го колокола. И получалось, что Люк сам пове­рил в это. Но было и еще что-то. Она прочла это по огорченному выражению его лица. Он явно не решался высказать свои мысли вслух. Дженни выразила их вместо него:

-И моя амнезия сделала для тебя невоз­можным выяснить правду.

Он понурил голову. Но она успела заметить, как увлажнились его глаза. У Дженни заныло сердце. Как она хотела бы разуверить его! Но не могла. Сейчас, по крайней мере.

Ничего нет бесполезнее, чем погрузиться в сомнения. Дженни погладила его руку, чтобы привлечь внимание.

-Знаешь, когда я впервые после больницы приехала домой, ты сказал, чтобы я сосредото­чилась на себе и ребенке. По-моему, я так и сделала. Но только сегодня до меня дошло, что я была слишком поглощена своими ушибами и шишками. Чересчур занята своим прошлым. У меня даже не оставалось времени подумать, че­го я хочу от будущего. Или что будет лучше для моего ребенка. - Дженни посмотрела на свой живот, потом снова на мужа. - Я не сумею быть хорошей матерью, если проведу жизнь с мужчиной, которому не могу верить. Мне ну­жен человек, которого я люблю. Мужчина, ко­торый любит меня. Мужчина, который сделает меня счастливой.

"Хоть бы он правильно понял", - беззвучно молила Дженни.

-По-моему, для малыша важнее, если у не­го будет счастливое окружение, чем если он вырастет рядом с биологическим отцом, но недо­стойным человеком.

-Ты говоришь так, будто уже мысленно со­гласилась, что Чад отец ребенка, - спокойно заметил Люк, чуть сощурив черные глаза. - Чад лгун. Я знаю это. И ты тоже. Вероятно, это самая чудовищная ложь в его жизни.

-Но зачем ему это? - Дженни сдвинула брови.

-Ты сама сказала, зачем, - напомнил Люк. - Завоевать тебя - для него значит стать победителем в игре.

-Но быть связанным с женщиной, которую не любишь, - это не похоже на победу.

-Мне еще надо подумать, - пожал он пле­чами. Потом прикрыл глаза. - Анализы на от­цовство, о которых ты говорила Чаду, сложная штуковина? Они могут как-нибудь повредить малышу?

-Нет.

-Тогда, пожалуй, мы пойдем на это. - Он вздернул подбородок. - Я уверен, что я отец ребенка.

-Еще я сказала Чаду, что анализы не могут подтвердить, что я не имела с ним связи, - ти­хо проговорила она. - Ты сможешь жить с мыслью, что жена была неверна тебе? - Серд­це билось так сильно, будто хотело выскочить наружу. - Не отвечай сейчас. - Она прижала пальцы к губам Люка. Потом встала и отряхну­ла землю с джинсов, надеясь, что небрежность движения замаскирует охватившую ее панику. - Не сейчас. Нам обоим нужно время, чтобы по­думать. Кроме того, уже кусается мошкара. По­ра домой.

Полночь. Час. Час двадцать пять. Два часа.

Дженни следила, как часовая стрелка совер­шает медленный ход по светящемуся цифербла­ту будильника. Наконец в десять минут третьего она бросила это занятие и отвернулась.

Включив свет, Дженни отбросила одеяло и села на кровати. Ночной ветерок шевелил што­ры и наполнял комнату ароматами лета. Слад­ковато пахла жимолость. Сильно и остро - сосны.

Как только она закрывала глаза, всякий раз видела огорченное лицо Люка. Сможет ли он провести жизнь с неверной женой?

Дженни чуть покусывала нижнюю губу. Ког­да эта беда оставит их? - размышляла она. Как они решат эту проблему? Смогут ли жить с во­просами, на которые нет ответа?

Бархатистый ковер мягко касался голых ступ­ней, когда она подходила к окну. Лунный свет придавал горам и деревьям неземное сияние. Ей будет легче, даже если она не вспомнит свое прошлое. Люк в другой лодке. И для него нет гладкого пути.

Тихий стук в дверь спальни заставил ее рез­ко повернуться.

-Дженни?

Тело напряглось при звуке его голоса.

-Ты не спишь?

-Нет, - ответила она. - Входи.

Он закрыл за собой дверь. Дженни устави­лась на хлопчатобумажную футболку и шорты из джерси. Одежда не скрывала сильные мыш­цы мужского тела. Жаркая волна желания гро­зила вновь затопить все ее существо. Затвердев­шие соски уперлись в шелковую ткань ночной сорочки.

Она поспешно прикрыла руками грудь. Джен­ни хотела этого мужчину. Хотела с самого нача­ла. Но физическое влечение, которое они испы­тывали друг к другу, не могло пересилить и по­бедить сомнение и боль, шедшие из прошло­го.

Но ты любишь его.

Да, и у ее любви хватит сил, чтобы разо­браться со всем. А вот Люку предстоит жить, мучаясь от неизвестности. Это ему придется всегда подавлять воспоминание о том, что жена когда-то любила его брата и даже собиралась выйти за него замуж.

Волосы у мужа взъерошены. Он тоже воро­чался без сна час за часом, как и она. И еще она увидела в его глазах затравленное выражение. Ей захотелось сказать ему: "Уходи, оставь меня одну. Я не вынесу, если ты отвергнешь меня".

-Я сидел на ступеньках, - начал Люк. - Не мог заснуть. Потом увидел, что у тебя за­жегся свет.

Она кивнула.

-Я не хочу, чтобы ты сдавала анализы на отцовство.

Дженни неуверенно моргнула. Наверно, она не расслышала. Меньше всего она ждала, что он заговорит об отцовстве.

-Меня не беспокоит, кто отец ребенка, - продолжал он. - Меня беспокоит… - Он по­молчал. - Я отец ребенка. Ты и я, мы вместе его вырастим. - Он долго молчал. - Я люблю тебя, Дженни. Я и думать не могу о том, чтобы жить без тебя.

Он в самом деле так считает? Говорит такие замечательные слова? Или он и его слова толь­ко ее фантазия? Сейчас она проснется - и все исчезнет…

Дженни сжала перед собой руки, боясь заго­ворить, боясь шелохнуться.

-Ты спрашивала, смогу ли я жить с мыс­лью, что ты снова была с Чадом, - между тем произнес Люк. - Ты удивительная жена, Джен­ни. Любящая, заботливая. Если бы ты изменила мне, ты была бы так же огорчена этим, как и я. - Он судорожно втянул воздух. - Я сделал ошибку, что не делился с тобой моими дурац­кими страхами. Я сделал ошибку, отдалившись от тебя. Мне не стоило возводить из своих со­мнений барьер, разделяющий нас. Сможешь ли ты простить меня, любимая? Сможешь ли раз­решить мне любить тебя? Сможешь ли ты по­зволить мне любить нашего малыша?

-Почему ты так уверен, что у нас будет сын? - дрожащим голосом спросила она.

Она сказала "у нас"? Это не ускользнуло от Люка. В два шага он приблизился к ней и за­ключил в сильные, теплые и надежные объятия. Жар его губ обжигал шею.

-Если у нас будет дочь, я куплю ей первую куклу, - шептал Люк ей в ухо.

Счастливая улыбка играла на губах Дженни.

-А если она захочет пожарную машину? - промурлыкала она.

В ответ из самой глубины его груди вырва­лось нежное рычание. Он подхватил Дженни на руки и понес к кровати.