- Вы что, надеетесь прочитать ответ на стене? - нетерпеливо спросил Барт.
- Почему бы вам не перейти к делу?
- Хорошо. - Глаза его сузились. - Так вот, если бы я подал на вас в суд, то вы остались бы без работы навсегда.
- Может быть. Но это не означало бы, что моя жизнь кончена, так что можете меня не запугивать. Что бы ни произошло, я сумею снова встать на ноги.
- Не сомневаюсь.
Мускул на щеке Барта начал слегка подергиваться, и он медленно отвел взгляд. Ему хотелось, чтобы эта женщина умоляла его о пощаде, и ее непреклонность удивляла и заинтриговывала. Что ж, если противники равны по силе, то победа сладка вдвойне, мысленно усмехнулся он.
Хейзл удалось выставить его на посмешище, более того, - заставить усомниться в своей правоте. Для человека, не привыкшего уступать, это было нелегко. После ее отъезда он так разозлился, что ему пришлось приложить немало усилий, чтобы прийти в себя и успокоиться.
- Уверен, что вам многое под силу, - вполголоса произнес Барт.
Насколько отрешенной выглядит эта женщина со спокойным лицом и ясными глазами!.. И все-таки внешность бывает обманчива… Золотистый шелк кимоно струился вдоль ее тела, словно вода, и Барт снова подумал о том, что она напоминает сирену, вынырнувшую из морских волн. Желание с новой силой охватило его. Он мечтал обладать этой женщиной и хотел, чтобы его власть над нею стала полной и окончательной.
Хейзл физически ощущала взгляд Барта, чувствуя, что ее тело охватывает трепет ответной дрожи. Если бы она ждала его прихода, то надела бы что-нибудь более подходящее, чем тонкое кимоно, под которым не было ничего, кроме трусиков. Такой наряд выглядел почти вызывающим, а бросать вызов Барту Ардену, когда он пребывал в подобном расположении духа, явно не следовало.
Хейзл в упор взглянула на него и спросила:
- Ну, так что, вы собираетесь сказать, зачем пришли? Хотели запугать меня, пригрозив лишить средств к существованию? Сыграть роль безжалостного победителя, которого не тронут мои слезные мольбы?
Барт улыбнулся. Хейзл - достойный противник в споре. Наверное, она столь же хороша в постели.
- А что, если я собирался сделать нечто прямо противоположное? - мягко спросил он. - Доказать, что я гораздо лучше, чем вы думаете, и что Лили со своими незадачливыми помощницами в лучшем случае обманулись сами, а в худшем - провели вас?
- И как, интересно, вы собирались это сделать? Методом переселения душ?
Для человека, которому предложили перемирие, она ведет себя крайне неразумно! - подумал Барт, которому все сильнее хотелось сломить сопротивление Хейзл, заставить ее губы задрожать под натиском своих губ, а потом взять ее так, чтобы она никогда не захотела другого мужчину. Это было бы одновременно удовольствием и местью…
- Нет, я хотел попросить вас провести со мной пару дней.
Сердце Хейзл бешено заколотилось.
- Попросить… что?!
- Я хочу, чтобы вы организовали небольшую вечеринку для меня.
- Вы шутите?
- Вовсе нет. У меня нет претензий к вашим организаторским способностям, Хейзл. Даже наоборот - доходы от бала превзошли все мои ожидания, и служащие больницы не знали, как меня благодарить. Несколько престарелых джентльменов сказали мне, что это была самая веселая вечеринка в их жизни, - а их похвала чего-нибудь да стоит! Особенно все восторгались заключительным шоу. - Барт пристально взглянул на Хейзл и увидел пульсирующую на ее шее маленькую жилку. Означает ли это волнение или что-то другое?.. - Вы прекрасно справились со своей работой, Хейзл.
Она с подозрением взглянула в лицо Барта.
- Несмотря на скандал, вы приглашаете меня работать на вас? Многие будут удивлены, если вы снова поручите мне подготовку домашней вечеринки.
- Нет. - Барт покачал головой. - Напротив, если все увидят, что мы продолжаем… - он уже собирался сказать "поддерживать близкие отношения", но подумал, что такое выражение может отпугнуть ее, и закончил, - сотрудничество, то любые измышления рассеются сами собой.
- А что, если я откажусь?
- Тогда я могу сильно осложнить вам жизнь.
Он произнес эти слова очень любезным тоном, что делало отказ неприемлемым. Хейзл не сомневалась, что Барт способен причинить ей большие неприятности, если захочет, а сейчас, похоже, он был готов на все.
- Что за вечеринка? - с деланным безразличием поинтересовалась она, отворачиваясь.
В глазах Барта не отразилось ликования триумфатора. Они оставались абсолютно бесстрастными.
- Моя мать и сестры на днях приезжают из Дублина. У мамы скоро будет день рождения, и я хочу устроить для нее праздничный обед в узком семейном кругу, без всякой помпезности.
- Ваша… мать?
- Что же в этом удивительного? Вы думали, у меня ее нет? - хмыкнул Барт. - Мой отец умер, но они с матерью прожили в счастливом браке много лет. - Он саркастически усмехнулся. - Прошу прошения, если это идет вразрез с вашими представлениями о моей семье.
- Я, в отличие от Лили, не называла вас ублюдком! - запротестовала Хейзл.
- Но наверняка вы думали обо мне нечто подобное.
Она в упор взглянула на него.
- И долго еще мы будем выяснять, что именно я думала о вас?
- Вы правы, это и в самом деле не имеет значения, - ответил Барт, подавив очередную вспышку гнева. - Так вот, моей матери исполняется семьдесят лет, и я хочу быть уверен, что праздник ей понравится. Вы сможете сделать это для меня, Хейзл?
- Хорошо, я постараюсь, - ответила она. - Но если вашей матери уже попадались на глаза сегодняшние газеты, то она, возможно, предпочтет держаться от меня подальше.
- Это необыкновенная женщина и совершенно непредсказуемая, - сказал Барт, и в глазах его мелькнули веселые искорки. - Она уже видела эти газеты. Сестра рассказала мне, что матушка хохотала от души, когда прочитала заголовки. Она никогда не думала, что в один прекрасный день я попаду в такую историю!
- Да уж, - пробормотала Хейзл.
- Так что теперь вам предстоит взяться за дело, дорогая. Тот факт, что я снова воспользовался вашими услугами, должен убедить мою мать в том, что все написанное в газетах - полная чепуха. Уж постарайтесь, на сей раз обойтись без сюрпризов!
7
Барт нетерпеливо хмурил брови, ожидая, пока на другом конце провода снимут трубку. Он пытался дозвониться Брустеру, который ненавидел телефон и часто отключал аппарат, не потрудившись предупредить об этом даже Айрис, свою жену.
В поисках талантливого киносценариста Барт остановил свой выбор на Брустере. Если бы только этот чудак жил, как простые смертные! Но Айрис была беременна вторым ребенком, и Брустер стал еще более сумасбродным.
В трубке послышался щелчок.
- Алло! - произнес мужской голос с сильным американским акцентом.
Барт расхохотался.
- Не пытайся изменить голос, Брустер!
- Простите? - переспросил тот с прежним акцентом.
- Это я, Барт!
- Что же ты сразу не сказал! - воскликнул Брустер. - Как поживаешь, старина?
- Лучше скажи, как дела у Айрис?
Голос Брустера заметно потеплел.
- Прекрасно! Сияет, как бриллиант! Пока еще беременность совсем незаметна. Айрис такая непоседа! Боюсь, что мне придется привязывать ее к кровати!
- Тогда уж приковывать цепью, - поправил его Барт.
Брустер рассмеялся.
- Да, веревкой тут не обойтись!
- А как Брайан?
- О, это самый чудесный ребенок на свете! Мы на него не нарадуемся!
Немного поколебавшись, Барт приступил к делу:
- Хейзл Корбетт…
Брустер слегка присвистнул.
- Она просто красотка, правда? Истинная англичанка - холодная и сдержанная, - из тех женщин, которых хочется узнать поближе, чтобы разгадать, какие они на самом деле. Знаешь, не будь я счастливым отцом семейства…
- Не в этом дело! Она упряма, надменна, своенравна…
- Что ж, женщины часто бывают такими, - философски изрек Брустер.
- Одним словом, просто сука! - грубо закончил Барт.
Последовало напряженное молчание. Когда Брустер заговорил снова, голос его звучал холодно.
- Ты позвонил, чтобы сообщить мне об этом, или у тебя есть ко мне дело?
- Да, если ты не заморозишь меня своим ледяным тоном.
- Я не потерплю, чтобы ты отзывался так о женщине, которую я уважаю!
Барт глубоко вздохнул.
- Мне она тоже нравилась, - глухо пробормотал он. - Очень нравилась. До тех пор, пока она обманным путем получила у меня работу, чтобы сыграть злую шутку!
- О чем ты говоришь?
- Ты хоть изредка заглядываешь в газеты?
- Никогда! - категорично заявил Брустер. - А что случилось?
Барт вздохнул.
- Это долгая история, и у меня сейчас нет времени ее рассказывать. Помнишь благотворительный бал, который я устроил на Валентинов день? Ты еще не смог на него приехать, потому что работал?
- Надеюсь, ты на меня не в обиде, - виновато произнес Брустер. - Вспомни, ты ведь пропустил крестины Брайана по той же самой причине!
- Я обвиняю не тебя, а Хейзл! Она меня подставила! Но это еще не все! Ты скажешь, что я сошел с ума…
- Послушай, старина, - прервал его Брустер, - месть никогда не приводила ни к чему хорошему. Если не хочешь слушать меня, спроси Айрис. Если Хейзл нанесла тебе оскорбление, тебе нужно или забыть ее, или… жениться на ней.
- Или заставить ее до безумия захотеть меня, - тихо добавил Барт.
Последовала долгая пауза.
- Черт возьми, Барт, что такого она тебе сделала?!
- Эта женщина разбудила во мне чувства, которые, как я полагал, давно умерли, - медленно ответил Барт, вспоминая необычное ощущение, охватившее его во время танца с Хейзл. - А потом легко уничтожила их с такой же легкостью, словно наступив каблуком на сухую ветку.
- Если ты думаешь о мести, то еще раз повторяю: не трать на это времени. Существует множество других, более цивилизованных способов разрешить ситуацию, - настойчиво произнес Брустер. - А лучше всего постарайся забыть об этом.
- Именно этого и добивается мисс Корбетт! - раздраженно ответил Барт.
- Чепуха, - проворчал Брустер. - Что ты собираешься делать?
- Она считает меня грязным ублюдком! - сквозь зубы процедил Барт. - Что ж, я дам ей шанс убедиться в том, что так оно и есть!
- Каким образом?
- Я собираюсь провести с ней ночь, которую она запомнит на всю жизнь! - заявил Барт, догадываясь, что это грозит и ему самому.
- И что потом? - мягко спросил Брустер.
Тот помолчал, прежде чем ответить:
- Потом?.. Потом - ничего. Приятное воспоминание, не более того.
На сей раз голос Брустера звучал встревожено.
- Послушай, а почему бы тебе не приехать к нам отдохнуть? Отложи на время все свои дела. Мы рады будем тебя повидать, особенно Айрис. А Брайан тебе не помешает, - он совсем не избалован, можешь мне поверить!
- Возможно, я так и сделаю, - ответил Барт, взглянув на календарь. - Но только после маминого дня рождения.
8
Несколько дней подряд Хейзл пыталась связаться с Лили, но нигде не могла ее найти. Ей нужно было выяснить, чья история более правдива. Правда ли, что четыре союзницы Лили в свое время пытались соблазнить Барта или наоборот? В глубине души она все больше склонялась к первой версии.
Но телефон Лили не отвечал, а ее мать тоже ничем не смогла помочь Хейзл.
- Мне так жаль, дорогая, - сказала она, - но Лили уехала отдыхать. Она даже не сказала мне, куда! Это весьма некрасиво с ее стороны, особенно если принять во внимание события последних двух недель!
- Да, действительно, - сухо согласилась Хейзл.
- К счастью, она пришла в себя и, когда мы виделись в последний раз, выглядела почти счастливой. Кажется, Лили наконец забыла этого ужасного человека, Барта Ардена.
Хейзл мельком глянула на свое отражение в зеркале, словно миссис Эванс могла увидеть ее лицо.
- Да, - подтвердила она, - я тоже на это надеюсь. А вы не знаете, с кем она уехала?
- Это как раз самое интересное! Ты читала статью, где история ее романа с Бартом приведена полностью?
- Конечно, - горько усмехнувшись, подтвердила Хейзл.
- Мне очень не понравились некоторые выражения Лили, но ее фотография в шезлонге просто великолепна, правда? Лили выглядит очаровательно!
Хейзл поморщилась. Видимо, материнская любовь действительно ослепляет.
- Да, - пробормотала она.
- Так вот, после того, как появилась эта статья, в газету начали приходить письма! Редактор был очень доволен, потому что интерес к газете вырос, и повысил Лили зарплату. Я надеюсь, - с беспокойством добавила она, - что Лили окончательно придет в себя! Последнее время она пила слишком много. Должно быть, он действительно хорош собой, этот Барт Арден, - насколько я могу судить по одной довольно нечеткой газетной фотографии. Так что я вполне понимаю ее чувства к этому человеку.
Интересно, подумала Хейзл, Барт грозил кулаком фотографу до или после того, как был сделан этот снимок? Ему грозила скандальная известность, и она в очередной раз ощутила чувство вины.
- Когда ты навестишь нас, дорогая? - спросила миссис Эванс.
- Я… - начала Хейзл и остановилась. Пожалуй, лучше не говорить матери Лили о том, что она ждет Барта, который должен отвезти ее в свой загородный дом, чтобы начать подготовку к семидесятилетнему юбилею своей матушки!
- Боюсь, не скоро, - наконец произнесла она. - Пожалуйста, передайте Лили, что мне нужно срочно поговорить с ней.
Хейзл закончила разговор как раз в тот момент, когда к дому подъехал автомобиль.
Сердце ее лихорадочно застучало. Она выглянула в окно и увидела знакомый четкий профиль за стеклом.
Барт распахнул дверцу и выбрался наружу. На нем были старые потрепанные джинсы и видавшая виды кожаная куртка, но даже в таком наряде он был неотразим.
Его черные волосы слегка растрепались, а глаза сияли как два темных сапфира. Хейзл невольно вспомнила ощущение его рук на своей талии, когда они танцевали в тот февральский вечер, вкрадчивую интонацию, словно он говорил о чем-то, понятном только им обоим… Интересно, каково оказаться в постели с таким мужчиной?
- Здравствуйте, Барт, - спокойно произнесла она.
- Привет.
Он постарался произнести это, как можно небрежнее и пристально взглянул на Хейзл. В холодном ясном свете весеннего дня его гнев, бушевавший во время разговора с Брустером, почти полностью улетучился. В конце концов, она согласилась работать на него, а сейчас это все, что ему нужно…
- Вы готовы? - спросил он.
Хейзл кивнула.
Барт не был уверен, что эта женщина нравится ему такой, как сейчас - спокойной и вежливой.
- Не хотите ли выпить кофе? - спросил он, кивком головы указывая на небольшой ресторанчик.
Хейзл была крайне удивлена. Она ожидала грубых отрывистых распоряжений, а не проявлений внимания.
- Нет, спасибо. Мы можем ехать.
- Хорошо, - кивнул Барт и принялся укладывать на заднее сиденье скромный багаж Хейзл, искоса наблюдая за ней.
Его в очередной раз слегка разочаровал ее наряд. За исключением Валентинова дня, когда она появилась на балу в роскошном пурпурном одеянии, Хейзл очевидно, придерживалась принципа "чем незаметнее, тем лучше".
На ней были брюки песочного цвета - должно быть, джинсы она сочла неподходящими для деловой поездки, подумал Барт, - и кремовый свитер, поверх которого был наброшен коричневый жакет. Отчего она все время одевается в такие неброские, пастельные цвета, словно стремясь оставаться на втором плане, недоумевал он. В пурпурном бальном наряде она была намного привлекательнее! Хотя, возможно, скромный стиль в ее одежде призван не привлекать излишнего внимания?
Барт взглянул в побледневшее усталое лицо Хейзл, и ему вновь захотелось позаботиться о ней.
- Я открою окно в машине, - сказал он. - Судя по вашему виду, вам не повредит немного свежего воздуха.
- С чего это вы так любезны? - с подозрением спросила Хейзл.
- Этого требует элементарный здравый смысл, - отвечал Барт. - Вы ведь приехали сюда работать, верно? А значит, я должен заботиться о вас - мне совсем не хочется, чтобы вы снова убежали в расстроенных чувствах в тот самый момент, когда все начнут петь: "С днем рожденья тебя!"
Хейзл почувствовала легкое разочарование, но постаралась скрыть его и уселась на переднее сиденье машины.
- Я никогда не вела себя так непрофессионально!
Барт искоса посмотрел на нее, занимая водительское место.
- Значит, вы считаете, что устроить скандальное шоу с участием пятерых разъяренных фурий - это свидетельство профессионализма?
Она отодвинулась, думая о том, что если бы его ноги не были такими длинными и стройными, ей гораздо легче было бы отвести от них взгляд.
Барт хорошо понимал, что она чувствует по отношению к нему, то же самое, что и он к ней! Это было написано у Хейзл на лице и проявлялось в каждом жесте.
- Вы часто устраивали домашние вечеринки? - спросил Барт, чувствуя необъяснимый приступ ревности к ее прошлому, когда она, возможно, встречалась с другими мужчинами.
- Да, мне приходилось устраивать приемы в загородных домах, хотя и не так далеко от Бирмингема.
Барт нахмурился.
- И вам не было… странно - оставаться наедине с людьми, которых вы едва знаете? Это напоминает… интимные встречи.
Хейзл была уверена, что он употребил это выражение специально, чтобы задеть ее.
- Они не более интимны, чем общение незнакомых людей на каких-нибудь научных конференциях, когда все живут в одном отеле и каждый день обедают вместе. Ведь это просто работа, - пояснила она, невольно подумав о том, что в данном случае дело обстоит иначе.
На этот раз она действительно ощущала себя странно. Совсем не так, как "на работе". И это чувство грозило перейти в нечто иное, - если использовать выражение Барта, "интимное".
- Вы рады были вернуться в Англию?
Хейзл слегка улыбнулась.
- Я предоставляю вам догадываться об этом.
- Вы хотите сказать, что гораздо охотнее отправились бы куда-нибудь еще?
- Конечно! Например, на какой-нибудь тропический остров, - ответила Хейзл. - Но…
- Но выбирать не приходится, - закончил за нее Барт.
- Вот именно. - Снова с трудом отведя взгляд от его ног, Хейзл отвернулась и принялась рассматривать ровные пустынные поля, проносящиеся мимо. - Почему вы решили обосноваться в таком безлюдном месте? - спросила она.
- Мне всегда нравилось жить в деревне, - ответил Барт, переключая скорость. - Я люблю уединение, тишину и покой, и последнее время наведываюсь в Бирмингем лишь в случае крайней необходимости. Большинство людей считает, что литературный агент - это человек, который колесит по свету в поисках славы, снимая навар с бестселлеров и проводя время в веселых компаниях. - Он снова быстро взглянул на Хейзл и спросил: - Как вы думаете, чем я занимаюсь большую часть времени? Сексом, подумала Хейзл.
- Ну, я думаю… чтением, - предположила она.