Поскольку повара также отправились вместе со всей семьей, Джонни съездил вечером в город и привез китайской еды. Когда он вернулся, нагруженный горячими пакетами, то обнаружил Эммелин сидящей у фонтана. Трудно было сказать, что источает больше воды: ее глаза или фонтан. Заплаканная, с красным носом и припухшими щеками, она прятала лицо в насквозь промокший платок. Если не считать новой прически, Эммелин выглядела почти такой же растерянной и огорченной, как в тот день, когда они впервые встретились. Сердце Джонни дрогнуло. Она самая прекрасная женщина в мире. Увидев его, она махнула рукой:
- Привет.
Джонни не думал, что может быть более счастлив, чем в то утро в кабинете врача. Но Эммелин обладала необыкновенной способностью затронуть самые потаенные струны его души, не прилагая особых усилий. Беспокойство омрачило его лицо. Видимо, она рыдает, потому что он предложил назвать ребенка Розанной.
Быстро подойдя к фонтану, он присел рядом с Эммелин.
- Что случилось? Выкладывай.
- Ничего, - прошептала она.
- Неправда. Я вижу. Говори.
То, что она с интересом посмотрела на пакеты, было хорошим знаком.
- Что ты принес?
- Говядину. Цыпленка в соусе чоу-мейн. Жареную свинину. Картошку фри. И немножко креветок.
- О-о, вкусно.
- Ладно, - произнес Джонни, копаясь в сумке и вытаскивая горячие картонки, - но тебе придется рассказать, что случилось.
Эммелин попыталась объясниться. Она глубоко вздохнула и приступила к рассказу:
- Все началось, когда я поняла… - Она махнула платком и покачала головой.
- Да? - приободрил ее Джонни.
- …что ребенок… - Она снова запнулась, внезапно икнула и прикрыла рукой рот.
- Ну? - При виде ее слез сердце Джонни разрывалось от жалости. Он чувствовал свою беспомощность.
- …что ребенок… реально существует. - Она горько всхлипнула, содрогаясь всем телом.
- О, милая! - Джонни нежно обнял ее. Осознание реальности будущей жизни выбило ее из колеи так же, как и его. - Я понимаю.
- Нет, ты не понимаешь.
Он молча пожал плечами. Спорить с Эммелин в таком состоянии не имело смысла.
- Я не смогу, - бормотала она, прижимаясь к нему. Она вспомнила про книгу, которую листала весь день. - Я не готова. Боже, как я сумею ухаживать за ней, если даже не смогу понять, отчего она плачет?
- Возьмешь ее на руки.
Эммелин бросила на него уничтожающий взгляд.
- А потом?
- Есть три или четыре причины, по которым малыши плачут.
Устроившись поудобнее, он вытянул ноги и уставился невидящим взглядом на воду, которая высоко взлетала в воздух.
- Но я не знаю, что это за причины, - жалобно вскрикнула она. - Вот если ты спросишь меня, как подавить развитие клеток рака, то я знаю.
- Не думаю, чтобы кто-то из моих невесток знал о детях больше, когда они заводили семью. Но все их дети замечательно себя чувствуют. - Джонни поднял палец. - Ну хорошо. Во-первых, надо сменить пеленки. Во-вторых, она может быть голодна. Тогда покорми и покачай ее. И наконец, она может просто устать. Посиди и покачай ее, и она уснет.
- Ты говоришь, как будто это очень просто. - Эммелин снова шмыгнула носом.
- Но это так. Все люди делают это. Миллионы. Миллиарды. Эммелин, ты будешь великолепной матерью. Замечательной, самой лучшей, самой заботливой.
- Откуда ты знаешь?
- Детка, если ты за что-то берешься, то делаешь это самым лучшим образом. Я тебя знаю и восхищаюсь тобой.
Это было так. Хотя вначале он находил Эммелин малопривлекательной, но совместная жизнь заставила его изменить мнение. Эммелин захватила его так, как никто. Она была доброй, любящей, целеустремленной. В ней воплотилось все, что он желал видеть в жене.
- Правда? - с сомнением спросила Эммелин детским голосом.
- Конечно.
- И ты будешь мне помогать, когда мы расстанемся?
Сердце Джонни дрогнуло. Он старательно гнал от себя мысли об этом. Стараясь скрыть свой ужас, он уверенно ответил:
- Разумеется.
- Ты позволишь мне звонить и спрашивать, если возникнут проблемы?
- Да.
- А если моей мамы не будет в городе и нам потребуется помощь, ты будешь нам помогать?
- Безусловно.
Эммелин вздохнула, ласково прижимаясь к его плечу.
- Джонни…
Его сердце чуть не разорвалось. Что еще? Он больше не вынесет этого разговора о разлуке с Эммелин и Розанной. Он не мог себе представить их, живущих где-то вдалеке от него.
- Ты можешь дать мне немного креветок?
Он облегченно рассмеялся.
- Значит, тебе получше?
- Намного лучше, - кивнула она.
Той же ночью, когда они устроились на своих обычных местах, Эммелин пыталась уснуть, но не могла. Теперь ей уже не удавалось спать на животе, и она все время вертелась. Наконец она улеглась на самом краю кровати и уставилась туда, где находился ее муж.
- Джонни, ты не спишь?
- Нет.
- Я тоже.
- Я слышу. Ты вертишься как веретено.
- Я все думаю об этой крохе у меня внутри. Разве это не восхитительно?
- Просто чудо.
- Знаешь, последнюю неделю она все время движется, когда я лежу. - В ее голосе прозвучала нотка удивления.
Джонни был явно заинтригован.
- Правда?
- Ага.
- На что это похоже?
- О, такие легкие удары. Сегодня она очень активна. Похоже, ее что-то заинтересовало. - Эммелин положила руку на живот. - Вот тут. Ударила, а теперь отдыхает. - Она всмотрелась в темноту, где слегка вырисовывался его профиль. - Хочешь потрогать?
- Я? - Джонни тут же отшвырнул одеяло, быстро скользнул в постель к жене и прижался рукой к маленькой выпуклости по имени Розанна. - Привет, крошка, - шепнул он.
- Нет, это немного высоко, - пробормотала Эммелин, когда он накрыл рукой ее грудь.
- О, прости! - Он убрал руку и засмеялся.
- Ты сделал это нарочно! - обвинила она.
- Да нет же, случайно. - Втайне Джонни был рад, что столь интимное прикосновение не заставило ее отпрянуть.
Эммелин тоже удивлялась себе. Злобные слова Ронни все еще звучали в ее мозгу как вечное напоминание о ее сексуальной непривлекательности.
Она взяла его руку и положила себе на живот.
- Вот здесь. Сейчас. Лежи спокойно, и ты почувствуешь.
- Хорошо.
Оба замерли в целомудренном объятии, ожидая движения ребенка. Его дыхание слегка касалось шеи Эммелин, щекоча и волнуя.
- А она действительно шевелится? - Глубокий голос Джонни звучал сексуально и насмешливо. - Думаю, это уловка, чтобы заманить меня к себе в постель.
- И не мечтай, - хохотнула Эммелин, но при этом сердце ее забилось сильнее.
- Если только немного.
Чувствуя усмешку, она решила не принимать его слова всерьез. Эммелин помолчала, подыскивая безопасную тему.
- Пэтси сказала, что через пару-тройку месяцев я буду очень большой и толстой.
- Она никогда не упустит случая подшутить.
- Она думала, что у меня двойня, потому что в семье это обычное дело.
- И как ты ей ответила?
- Что ты откармливаешь меня на убой.
- Отлично. Мне нравится.
- Вообще-то она сказала, что ты тоже прибавил пару-тройку фунтов.
- Великолепно! - Его голос звучал с надрывом. Он уткнулся в ее волосы. - Несомненно, я нахожусь в лучшей форме для мужчины моих лет.
Она знала это, но не собиралась подтверждать.
- Мужчина, - фыркнул он, вспомнив сестру, - не может жить, когда женщина его постоянно охлаждает. Не знаю, как Джастин выносит ее.
- Он ее любит.
- Да уж. - Джонни коснулся губ жены. - Любовь делает из мужчины мартышку.
Эммелин подумала, что потеряет сознание, когда он страстно прижался к ее губам и погладил сильно выпирающий живот. Эммелин бессознательно протянула руки и обхватила его за шею. Кровь сильнее побежала по жилам, и ребенок тут же толкнулся.
- Думаю, детка хочет знать о моих намерениях, - усмехнувшись, прошептал Джонни.
- И каковы они?
Эммелин пришлось признать, что она более чем удивлена собой. Благородство и ласка Джонни медленно врачевали душевные раны, которые нанес ей тот мерзавец. Может ли она быть для Джонни привлекательной? Этого она не могла себе представить.
Он нехотя отодвинулся и лег рядом.
- Если бы не ее невинные ушки, я бы сказал, чего хочу.
Эммелин была на вершине счастья.
- Ты весь дрожишь.
- Прости. Мне не следовало это делать. - Легким движением пальцев он коснулся ее нижней губы и шумно вздохнул, подавляя желание. - Мне не следовало это говорить.
- Все хорошо. - Эммелин была на грани нервного срыва. Ей хотелось завизжать от ярости. Она прикрыла глаза, и жестокие слова Ронни снова раздались у нее в ушах: "Сомневаюсь, что такая жалкая неумеха, как ты, вообще может удовлетворить мужчину". Видимо, он прав. Каждый раз, когда она была готова отдаться, Джонни шарахался от нее. Почему, черт возьми, она не помнит, что между ними заключено это проклятое соглашение? Чем скорее она вобьет это в свою пустую голову, тем лучше. Для Джонни она просто пропуск на свободу.
Ребенок снова толкнулся, и Джонни хмыкнул.
- Так тебе интересно, чего я хочу, малышка? - Он нагнулся и приложил губы к животу Эммелин. - Я собираюсь научить тебя скакать верхом на лошадке. Правда, это здорово? А еще я научу тебя ездить на велосипеде, и водить машину, и вообще буду учить тебя ездить на всем, что движется. - Он погладил живот с таким выражением лица, будто, утешая, гладит ребенка по головке. - А еще я собираюсь колотить всех парней, которым захочется назначить тебе свидание.
Пытаясь успокоиться, Эммелин говорила себе, что их брак фиктивный, они заключили соглашение на год. Все было бесполезно! Она не представляла, как ей пережить эти несколько месяцев мучения.
Внезапно Джонни засмеялся.
- Она такая милая, честное слово! Отвечает мне.
- Думаю, это мое кровяное давление - она реагирует на перепады, - призналась Эммелин, подумав, что, если попытается остаться равнодушной к его ласкам, ей будет легче. Возможно, ей удастся вынести эту муку, беседуя о малышке. - Мне никогда не приходилось испытывать такого… возбуждения. - Она внимательно смотрела на Джонни, как он отреагирует.
- Да. Мне следовало помнить, что для тебя это непривычно. - Он явно был взволнован. - С тобой все в порядке? Я понимаю, имея столь неприятные воспоминания, ты болезненно реагируешь даже на шутки. Извини.
Так. Он шутил. Сердце Эммелин упало.
- Конечно, однако дело не только в воспоминаниях. Все случилось так быстро… По правде говоря, я не слишком хорошо помню, что было той ночью. Но вот следующее утро никогда не забуду.
- Почему?
Эммелин прикрыла глаза.
- Он сказал мне тогда, что он… что я… - Она чувствовала, что совершает глупость, обсуждая свою неопытность с Джонни. Однако это правда - не считая единственной ночи с Ронни и нескольких поцелуев с Джонни, Эммелин была совершенно неопытна. - …не могу удовлетворить мужчину. Я не слишком сексуальна, полагаю.
Нацепив маску фальшивой бравады, она неприятно хихикнула.
Джонни, казалось, окаменел. Он молчал так долго, что Эммелин испугалась, не обидела ли она его своим признанием. Когда он наконец заговорил, в его голосе звенел металл собственника. Откинувшись на подушку, он критически оглядел ее тело. Ей показалось, что его взгляд почти осязаем.
- Да, этот тип ловко заморочил тебе голову!
- Ну, не знаю. - Эммелин пожала плечами. - Насколько я понимаю, он сказал правду.
- Да нет же! Он просто лживый мерзавец.
Эммелин посмотрела Джонни в глаза.
- Правда?
- Правда. И если бы у нас был настоящий брак, я доказал бы тебе это прямо сейчас.
Эммелин в изнеможении бросилась на подушку. Будь проклят тот миг, когда она заговорила об этом дурацком контракте.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
- Джонни! - Эммелин с трудом повернулась на кровати и посмотрела на мерцающие цифры на часах. - Джонни! - позвала она громче. Он крепко спал. Не в силах встать, она швырнула в него подушкой. - Джонни!
- А-а… что?
- Джонни, кажется, уже пора.
Полусонный, он вскочил с матраса и потянулся включить свет.
- Уже?
- Вообще-то срок был еще на прошлой неделе. - Она едва могла поверить, что уже настал срок. Казалось, вторая половина беременности пролетела еще быстрее, чем первая. Ежедневные процедуры, покупки, подготовка детского приданого, перепады настроения, одежда для будущей матери, оформление отпуска на работе - все поглощало время, как на пожаре. Только когда она была наедине с Джонни, время приостанавливало свой стремительный бег. Лишь эти мгновения и запечатлелись в ее памяти. Несмотря на их твердую решимость поддерживать только чисто деловые отношения, связь между ними крепла. Эммелин хорошо ощущала это, пусть даже Джонни было все равно.
Еще одна болезненная схватка, и Эммелин принялась глубоко дышать, как ее обучали на курсах молодой матери. Протирая глаза, Джонни присел рядом и взял ее за руку.
- Хорошо, девочка, вот так. - И боль отступила. Джонни бросил взгляд на руку, но часов не было. - Через сколько повторяются схватки?
- Около пяти минут. Может, чуть больше.
- О господи!
Эммелин чувствовала его растерянность. Он явно не был готов к этому. Все было легко и понятно, когда они ходили на занятия и тренировались до изнеможения. Однако теперь наступила реальность, а к реальности он явно еще не готов. Так же, как и она.
- Ладно, малышка. - Джонни ласково погладил ее громадный живот и начал метаться по комнате в поисках одежды и ключей от машины. - Подожди, папочка сделает все как надо, не беспокойся.
Эммелин криво улыбнулась. Неизвестно почему Джонни, как только придумал имя ребенку, стал называть себя папочкой. Интересно, как долго это продлится после того, как их брак распадется? Скорее всего, когда он встретит свою Мисс Совершенство и заведет своего собственного ребенка. Задвинув ненужное беспокойство о будущем на задворки сознания, Эммелин переключила внимание на борьбу с новой волной боли.
- Ты как?
- Мне кажется, у нас еще есть время.
- Хорошо, время - это хорошо, - бормотал Джонни, наконец натянув сапоги. Он подошел к кровати и поднял Эммелин на руки.
- Что ты делаешь?
- Везу тебя в больницу.
- Я могу ходить.
Он положил ее снова на кровать и в замешательстве потер потемневший от щетины подбородок.
- Неси вещи, а я пойду сама. Встретимся в машине через две минуты.
- Согласен.
- Она очень похожа на тебя! - Выглядывая из-за плеча брата, Пэтси рассматривала сморщенную мордашку новорожденной Розанны Кэш Брубейкер.
- Да она просто прелесть, правда, милочка? - Лицо Большого Дедди покраснело в приливе гордости.
Мисс Кларисса кивнула.
- Она неподражаема. Мне придется отыскать твои детские фото, мой мальчик, - шепнула она, касаясь руки Джонни. - Ты не поверишь, насколько велико сходство.
Эммелин подумала: еще минута, и пуговицы на его рубашке оторвутся, настолько Джонни раздулся от гордости. Она даже не могла себе представить, что такое возможно, увидев всю любовь и гордость, отразившиеся на лице Джонни, неотрывно глядевшего на Розанну. Они решили не объявлять никому, кроме родителей Джонни, что он не является отцом девочки.
Откинувшись на больничной кровати, Эммелин наблюдала, как Брубейкеры, которые приехали немедленно, толпились около ее дочери. Она задалась вопросом, даст ли Джонни когда-нибудь кому-либо подержать дочь. Ей ведь тоже необходимо научиться нянчить ребенка. Если только Джонни не собирается самолично заниматься этим, что вряд ли возможно.
Она бросила взгляд на часы. Ее родители могли приехать в любую минуту. Конечно, ее мать тоже захочет подержать внучку… Кроме того, остальные члены клана Брубейкеров наверняка вскоре появятся в больнице, чтобы взглянуть на нового члена семьи. Блаженная улыбка расплылась по ее лицу. О да, у нее будет масса времени подержать Розанну - попозже. А сейчас дочка находится в надежных руках.
Как только краснолицая, темноволосая крошка появилась на свет, она полностью завладела вниманием Джонни. Всем показалось, что она точно знает, с кем хочет быть. Эммелин пришлось признать, что Большой Дедди и Мисс Кларисса правы: ребенок потрясающе похож на Джонни. Те же темные волосы, те же ямочки на щеках, одинаковая линия прямого носа.
Как только девочка была вымыта и запеленута, Джонни не захотел выпускать ее из рук. Казалось, они сразу узнали друг друга.
- Эй, розовый бутончик, - шептал он, крепко прижимая ее к груди, - помнишь меня? Я все время с тобой разговаривал. Я научу тебя ездить на лошадке. Помнишь? Да, помнишь, я вижу.
Даже когда медсестра пришла забрать девочку для необходимых обследований, Джонни отказался отдать ее. Он настоял на том, чтобы отнести ее самому. Джонни чуть не прибил другую медсестру, которая попыталась взять анализ крови у малышки. Женщинам пришлось уговаривать его, что все делается в интересах ребенка.
Когда появились родители Эммелин, Джонни с великой неохотой передал малышку в руки миссис Артур. При этом он не обошелся без кучи наставлений:
- Держите головку, вот так. У нее очень слабая шейка. Да, именно так. Конечно. Только не забудьте, что у нее еще открыт родничок.
Он нависал над тещей, пока рассерженная миссис Артур не возмутилась:
- Джонни, дорогой, возможно, Эммелин и единственный мой ребенок, но я еще помню кое-что о том, как обращаться с младенцем.
Она нежно обхватила девочку, очень довольная таким явным обожанием малышки. Семья столпилась вокруг бабушки и Розанны, и Джонни оказался оттесненным. Он оглянулся на Эммелин и подошел к ней.
- Привет, милая, - произнес он и нежно отвел волосы с ее лица. - Я не хотел игнорировать тебя.
- Все нормально. - И действительно, все было замечательно. А ведь рождение ее дочери могло бы пройти совершенно по-другому, если бы не Джонни. Она будет вечно благодарна ему за это.
- Нет-нет. - Ласковая улыбка озарила его лицо. - Как только я увидал ее, она похитила мое сердце. Она такая лапочка. - Джонни оглянулся на родственников, сюсюкающих с младенцем. - Кажется, она им нравится. Но не так сильно, как мне. Как ты думаешь, я буду ее баловать?
- Конечно. Отцы всегда балуют маленьких девочек. - (Буря эмоций отразилась на лице Джонни.) - Ведь она красива? - спросила Эммелин, глотая внезапно подступившие слезы.
- Да. Но не прекрасней, чем ты.
Эммелин замерла, внимательно глядя на него. Он говорил так серьезно, что она верила ему. Джонни Брубейкер каким-то образом заставлял ее чувствовать себя красавицей. Она нежно провела ладонью по колючей щеке. И ей нужно его оставить, уйти с Розанной в никуда? Сердце разрывалось от печали. Как она выживет без него? Рождение Розанны было первым сигналом о приближающемся конце их брака. Глаза его сверкнули, когда их взгляды встретились. Он наклонился и коснулся ее губ таким нежным поцелуем, что у Эммелин закружилась голова. Грубая щетина царапнула ее, когда он прижался к ней щекой, без слов говоря о чувствах, которые он испытывал.