Несмотря на то, что Наоми усмотрела в этом намек на создание интимной обстановки, она все же решила промолчать, понимая, что для Мейган так было проще.
- Тогда до вечера.
Удаляясь от дома, Наоми чувствовала, как спадает напряжение, и радовалась, что их отношения с Браном возвращаются в нормальную колею. Однако, спускаясь по извилистой дороге в долину, она нахмурилась, стараясь понять, что же все-таки можно назвать нормальными отношениями с Браном. Иногда ей казалось, она знает его уже многие годы. Она больше не думала о нем как об известном художнике. Его слепота перечеркнула обычные формальности и создала ситуацию, невозможную при нормальных обстоятельствах. И, признаться, иногда Наоми радовалась этому. Она испытывала новое и непростое ощущение зависимости от нее такого мужчины, потому что в обычное время он не зависел ни от кого, кроме Мейган и Тала.
Наоми медленно ехала по дороге, любуясь, как расцветают колокольчики, пришедшие на смену отцветшим нарциссам. И вдруг замерла от неожиданной мысли: к тому времени, когда отцветут и колокольчики, она будет далеко отсюда, что, в общем-то, правильно. Она должна как можно быстрей закончить работу и обеспечить необходимую информацию для Дианы. И все же жаль будет уезжать из "Гуал-э-Дрэг". Ведь она очень привязалась к Мейган, и Талу тоже. Но что хуже всего - разлука с Браном; это она прекрасно сознавала.
При воспоминании о поцелуях Брана щеки Наоми снова запылали. Девушка вспомнила, какой безумный восторг она испытала, когда его руки едва не сломали ей ребра. Она вздохнула. Он сказал, что в нем пробудилось тогда неистовое желание. Хотя чему тут удивляться? У нее есть все то же, что и у других женщин. Но если бы он мог видеть ее лицо, ничего такого бы не случилось. Наоми горестно улыбнулась. Если бы он мог видеть, он бы не упал и они бы просто не оказались в подобном положении. Что, с другой стороны, было бы гораздо лучше. Хотя поцелуи Брана, как бы коротки они ни были, из категории незабываемых.
Свернув на пустынную, залитую солнцем дорогу на Скенфрит, Наоми решила забыть на время о поцелуях Брана и отдать должное пейзажу.
Округлые холмы этой местности, хотя и находились в непосредственной близости от Черных Гор, казались совершенно другими - зелеными и приветливыми. Трудно поверить, что когда-то здесь пролилось море крови.
Сперва Наоми заехала в Уайткасл, первый из трех замков, служивших крепостью на северо-востоке старого Монмутшира. Глубоко потрясенная величественным видом руин, девушка сделала несколько снимков, затем направилась на Скенфрит. От этого замка мало что сохранилось, кроме разрушенной башни и нескольких наружных стен из того же розовато-бронзового песчаника, что и "Гуал-э-Дрэг". Влекомая неожиданным порывом поделиться своим восторгом с Браном, она остановилась у гостиницы "Белл" и пешком направилась через крошечную деревню, чтобы взглянуть на замок еще раз, перед тем как посетить церковь, построенную в неведомом для Наоми архитектурном стиле. Ее башня сильно смахивала на голубятню.
Внутри тихой, приветливой церкви Святой Бриджиды она нашла гробницу Джона Моргана и его семьи, а в стеклянном ящике за занавесью - Скенфритскую ризу, уникальный пример вышивки по бархату XV века. Настоящее чудо, что ей удалось спастись от уничтожения и пережить двух Кромвелей: и Томаса при Генрихе VIII и Оливера, лорда-протектора.
Было уже довольно поздно, когда Наоми вернулась, и ей пришлось поспешить принять ванну и одеться к ужину.
- Судя по виду, ты отлично провела день, девочка, - сказала Мейган, когда Наоми заглянула на кухню.
- Да. В каком же красивом месте вы живете, - восхищенно заметила девушка, забирая приготовленный экономкой поднос. - Я сама отнесу в мастерскую.
- Справишься? Ой, и избалуюсь же я за сегодняшний день, - улыбаясь, сказала Мейган. - Днем мне удалось вздремнуть, пока с Талом сидел Бран, а теперь ты суетишься вместо меня.
- Ничего страшного. За кофе я вернусь позже, - улыбнулась польщенная Наоми. - Только могу я взять чайник, Мейган?
- Все, что захочешь, дорогая, - растроганно заверила девушку экономка. - Я буду скучать по тебе, когда ты уедешь.
Наоми поторопилась унести поднос, сгорая от чувства вины, которое неотступно преследовало ее со дня приезда. В мастерской она застала Брана, который, развалившись на софе, слушал запись Джерента Эванза в роли доктора Дулкамара в первом акте "Любовного напитка". Звуки драматичного, хорошо поставленного голоса заполняли комнату. Полноценное звучание обеспечивалось не только за счет отличной аппаратуры, но и благодаря высоким потолкам в студии. Увлекшись музыкой, Бран даже не сразу услышал, что вошла Наоми. Он очнулся, только когда она поставила поднос на стол рядом с софой. Он выпрямился и нажал на кнопку перемотки.
- Наоми, ты вернулась?
- Да, конечно, но совершенно не обязательно выключать музыку при моем появлении. В любом случае мне еще надо сходить за кофе.
- Я бы сам должен был сделать это, - мрачно сказал Бран. - Боже, как бы я хотел снова видеть!
- Возможно, завтра ты узнаешь от врача хорошие новости, - твердо отозвалась Наоми. - Да, кстати, а как же ты к нему поедешь? Разве Тал уже достаточно поправился, чтобы вести машину?
- Мейган утверждает, что да, - криво усмехнулся Бран. - И, поверь, она никогда бы не позволила Талу выйти из дома, если бы не была уверена, что с ним все в порядке. А для успокоения совести я настоял, чтобы она отправилась вместе с нами. Ты справишься одна до нашего приезда?
- Уверена, что сумею сделать себе сэндвич и заварить чай, - сказала Наоми и добавила: - Честно говоря, я с удовольствием приготовила бы и ужин для всех нас.
- Так и вижу лицо Мейган, если бы я ей… - Он запнулся, скривившись. - А я вижу! Ты знаешь. Мысленно.
- Конечно, видишь, - весело сказала Наоми. - У нее очень характерная внешность. Ладно, подожди минутку, я только сбегаю за кофе.
- Брат Тала приехал? - спросил Бран, когда девушка вернулась.
- Еще нет. Мейган говорит, что он приедет после богослужения. - Довольная, что от утренней напряженности не осталось и следа, Наоми красочно описывала свои впечатления, при этом не забывая помогать Брану выбирать из огромного числа деликатесов.
- Какая прелесть, - наконец сказал художник, взяв кусочек пирога.
- Фруктовый пирог?
- Нет, ты. Совершенно ясно, что я прощен.
- Послушай, Бран, - напрямик сказала Наоми, - мне нечего тебе прощать, правда.
- Его лицо обернулось к ней.
- Значит, ты не будешь возражать, если это снова случится?
- Я зареклась пить горячий кофе, - парировала она, хотя пульс забился учащенно.
- Ты же прекрасно поняла, что я хотел сказать, - нетерпеливо настаивал он. - Так ты будешь возражать, Наоми?
- Если ты имеешь в виду поцелуй, то, возможно, и не буду, - сказала она чистую правду. - Как ты, наверное, заметил, я особо и не сопротивлялась. Но в принципе - возражаю. Я приехала сюда, чтобы помочь тебе с автобиографией, а не для того, чтобы решать твои сексуальные проблемы.
Брови у Брана поднялись до волос.
- Черт возьми, а ты не держишь фигу в кармане, Наоми!
- Мне нравится, когда все предельно ясно. Хочешь кофе?
- Если больше мне ничего не светит, то да.
- Почему же. Я также с удовольствием почитаю тебе воскресные газеты, - сказала Наоми, протягивая художнику чашку.
- Ты - святая, Наоми.
Она сжала губы.
- Вовсе нет. Святость - это последнее, на что я могу претендовать. Кстати, на эту тему. Сегодня я видела одну из самых прекрасных церквей в мире. - И она с восторгом принялась описывать церковь Святой Бриджиды и была рада узнать, что Бран хорошо знает все три места, которые она сегодня посетила.
Он рассказал ей, что однажды "голубятня" была использована для весьма практической цели: когда границы Уэльса подверглись внезапному нападению, стены колокольни толщиной в пять футов служили складом для продовольствия.
- А ты заметила огромный брус-задвижку на западных воротах? - спросил Бран.
- Да, конечно. - Ее улыбки, он видеть не мог, и потому Наоми дотронулась до его руки. - В Скенфрите так легко представить себе, как все было раньше, когда дома теснились вокруг церкви. Гросмонт, конечно, тоже красив, но там замок более обособлен и выглядит каким-то более утонченным. Возможно, из-за высокой элегантной трубы на более поздней пристройке.
- Дело в том, что в средние века Гросмонт был весьма населенным городом, отсюда и большая церковь. - Бран усмехнулся. - К несчастью, один симпатичный валлиец вроде меня, некто Олуен Глиндур, разрушил город в 1405 году, и с тех пор он так и не был достойно восстановлен.
Наоми засмеялась.
- Крутые ребята вы, кельты.
Вечер пролетел незаметно. Наоми почитала газеты, что привело к дискуссиям на различные темы, пока Бран не решил, что ей пора отдохнуть, и включил стерео, чтобы вместе дослушать первый акт "Любовного напитка". Когда музыка умолкла, Бран осторожно вынул диск из музыкального центра, положил в коробку и поставил к другим коробкам на полке в алькове.
Когда он вернулся на софу, Наоми положила руку ему на запястье.
- Я просто потрясена.
- Наконец-то! - Он наклонился к ее руке, и Наоми не отдернула ее, боясь разрушить атмосферу.
- Откуда ты знаешь, где какой диск лежит?
- Это очень просто. Тал распределил их в алфавитном порядке по композиторам, затем мы вместе пронумеровали их, и я запомнил номера. Когда, например, хочу послушать "Отелло", я просто прохожусь по ряду и вынимаю нужный номер. - Он, улыбаясь, повернулся к девушке. - А засунуть диск в систему совсем легко. Мы живем в мире кнопок.
- С которыми ты прекрасно умеешь управляться…
- Нет, не совсем, - сказал он, крепче сжимая ее руку. - Ты же прекрасно знаешь, какой свиньей я иногда бываю. Если бы я действительно со всем отлично справлялся, то не поддавался бы дурным настроениям.
- А, - лукаво сказала Наоми. - Но Мейган утверждает, что они всегда были тебе свойственны. Ты - бедствие, с которым глупо бороться, а можно лишь терпеть.
- Мейган, - заявил Бран, - слишком много болтает!
- Насколько я успела понять, - предупредила Наоми, - Мейган плохо не сделает.
- Кстати, она такого же мнения о тебе, - сообщил Бран. - Она будет очень скучать, когда ты уедешь. - Голос упал на октаву. - И я тоже.
Наоми сидела очень прямо, глаза ее затуманились, когда она посмотрела на портрет на мольберте.
- Я уверена, это не затянется. Когда к тебе вернется зрение, вернется и красавица Аллегра.
- Сомневаюсь. Она не любит "Гуал-э-Дрэг". Ей он кажется слишком уединенным. - Закрыв глаза, Бран опустил голову на спинку софы. - Аллегра - создание сугубо городское и не мыслит жизни без ночных клубов, театров и бесконечных завтраков с подружками.
- И как же ты с этим мирился?
- Никак. Она позировала для портрета в моей мастерской в Лондоне. Иногда, правда, ей удавалось затащить меня в театр или какой-нибудь ресторан, последний писк моды у ее окружения.
- Ты все еще любишь ее?
- Нет, а может, никогда и не любил. - Бран провел пальцем по руке Наоми. - Просто мы устраивали друг друга в постели. - Он повернул голову и открыл глаза так, что девушка непроизвольно вздрогнула. - Что-то в твоем тоне говорит о том, что ты Аллегру не одобряешь.
- Я не знакома с ней, но я действительно не одобряю женщин, ведущих подобный образ жизни. - Наоми хмуро взглянула на портрет. - Когда любишь кого-то, то уже не замечаешь, слеп он, покалечен, обезображен или еще что-нибудь. Бран удивленно поднял бровь.
- Наоми, какая страстность!
Девушка смутилась.
- Прошу прощения. Я влезла не в свое дело.
- Речь от самого сердца! Ты судишь по собственному опыту? - с любопытством спросил он.
- Если тебе интересно, оставил ли меня кто-то подобным образом, отвечаю "да".
- Но ведь ты наверняка не была слепой?
- Нет, конечно, нет. - Она безуспешно попыталась отнять у него руку. - Моя история слишком тривиальна. Просто я была достаточно глупа, чтобы жить с мужчиной, который сказал, что любит во мне личность, чувство юмора, даже ум, а затем подверг меня самому распространенному типу общественного унижения, оставив ради секретарши в фирме, где мы оба работали. А она презабавная штучка: этакая сплошная эрогенная зона и водопад волос. Ни ума, ни чувства юмора. Но даже Грег не может получить все. А я, видно, сошла с ума, раз выкладываю перед тобой эту историю, - сказала Наоми и кратко добавила: - Хватит наводить тоску.
- Ну, что ты, - нетерпеливо возразил он. - Но я не улавливаю связи. В чем же твой недостаток?
- Внешность, мистер Ллевеллин! В конце концов Грегу показалось недостаточным любить и смеяться с кем-то. Ему захотелось еще любоваться красивым лицом.
- Судя по твоему рассказу, - фыркнул Бран, ты просто связалась с придурком.
- Нечто похожее я сказала об Аллегре, - напомнила Наоми, - но ты, насколько я помню, не согласился.
- Да. Но теперь я, кажется, склоняюсь к твоему мнению. - Он криво усмехнулся. - Возможно, мы должны представить Аллегре твоего бывшего придурка. Отличная получилась бы парочка.
Наоми не смогла удержаться от смеха.
- Это уж точно. Извини, но обычно я не обсуждаю Грега.
- Вероятно, это тот случай, когда моя слепота пришлась кстати, - сказал Бран. - Ведь, помнишь, священник не видит исповедующегося.
- Кто-кто, а ты на священника не похож.
- Отлично. Значит, ты не будешь шокирована. - И прежде чем Наоми осознала, что он этим хотел сказать, она очутилась в его объятиях, и губы Брана нежно прижались к ее щеке, потом двинулись ниже, пока безошибочно не нашли ее рот.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Наоми попыталась вырваться из обнимающих ее рук, но Бран ясно продемонстрировал тщетность ее усилий.
- Почему нет? - дерзко спросил он.
- Я уже объясняла.
- Но, Наоми, я же не пытаюсь затащить тебя в постель. - Все ее сопротивление растворилось его искусных поцелуях. Его язык, проникнув внутрь ее рта, действовал так нежно и умело, что моментально разбил вдребезги жалкие остатки самообороны. Прошло довольно много времени, прежде чем он поднял голову, чтобы ласково потереться своей щекой об ее. - Что дурного в том, что мы доставим друг другу немного удовольствия? - спросил он неверным голосом.
Наоми, набрав в легкие побольше воздуха, перевела дыхание.
- Чистая софистика!
- Нет. Просто здравый смысл, дорогая. Кроме того, - засмеявшись, добавил он, - представляешь себе разрушительные последствия, если я попытаюсь внести тебя наверх по лестнице? Я лишь недавно научился поднимать по ней собственное тело.
Наоми непроизвольно захихикала и больше не пыталась оттолкнуть его. Чувствуя перемену в ее настроении, Бран поднял девушку, посадил себе на колени и стал укачивать, как ребенка.
- Ну вот, разве плохо?
- Я бы выразилась по-иному - крайне неразумно.
- О, мисс Практичность.
- Как выяснилось, не всегда.
Бран, ласкаясь щекой об ее волосы, застонал от удовольствия.
- Мне хорошо, а разумно или нет - какая разница? И сексуальная озабоченность, которой ты меня так ханжески попрекаешь, тут ни при чем. Я хочу только прикоснуться. Только дотронуться до тебя, Наоми. Для меня это то же, что дышать или жить.
- Это немного компенсирует тебе отсутствие зрения?
- Да. - Бран провел рукой по ее виску и скуле. - Чтобы успокоить твою честность, Наоми, слепота - не единственная причина, по которой я хочу дотронуться до тебя.
- Я уже говорила тебе, что вряд ли бы ты чувствовал то же, если бы мог видеть меня.
Он твердо ощупал ее подбородок.
- Почему ты так уверена? Глупо заниматься самоуничижением только потому, что Грег ушел к другой. Возможно, он просто из тех мужчин, которые не могут удовольствоваться одной женщиной. Я сильно сомневаюсь, что с твоим лицом что-то неладно. - Он дотронулся губами до ее лба, потом до носа, щеки и наконец нашел рот. Губы Брана, вначале нежные, потом яростные, будто старались подтвердить его слова. Наоми растворилась в наслаждении, которое, она чувствовала, было обоюдным.
- Возможно, "удобно" не совсем подходящее слово, - сказал он. - Но пожалуй, стоит нам с тобой поговорить. Нет, только не это! - Он резко дернул ее назад, когда она попыталась сесть. - Предпочитаю разговаривать с тобой, когда ты у меня на коленях.
- Это не способствует серьезному разговору, - возразила она, с трудом переводя дух.
- Не согласен. Я считаю, что это наилучший из способов вести беседу. Итак, поговорим о твоем дружке.
- Нет, давай не будем.
- Хорошо. - Бран пробежался пальцами по ее позвоночнику. - Скажи, а сегодня на тебе опять шелковая блузка сестры?
- Нет. Это моя. Мама подарила на день рождения.
- А какого она цвета?
- Малиново-красная.
- А юбка?
- Черная.
- И короткая, - сказал Бран, нащупав колени, которые она тут же сдвинула. И он обнял ее за талию. - Сдаюсь. Это не колени, а пограничный шлагбаум.
- А ты как думал! Слушай, мне правда пора уйти. - Она опять попыталась сесть, но он опять не дал ей этого сделать. - Бран, пожалуйста, мне пора спать.
- Еще нет. Останься совсем ненадолго и расскажи о своей сестре. Она похожа на тебя?
- Ни капельки, - мрачно ответила Наоми. - Диана - высокая рыжеволосая красавица. Ни за что не подумаешь, что мы сестры.
- И чем же занимается красавица Диана? - полюбопытствовал Бран.
Наоми постаралась сохранить спокойствие.
- Она работает в издательстве. - Довольно невинная ложь. Ведь "Кроникл" и правда издается.
- А она замужем?
- Нет.
- Слишком занята карьерой?
- Более или менее. - Наоми слегка высвободилась из его объятий и соскользнула с его колен. - Мне нужно отнести посуду на кухню.
Бран осторожно поднялся.
- Полагаю, бессмысленно стараться удержать тебя. - Он стоял, слушая, как она гремит тарелками. - Но прежде чем ты уйдешь, скажи мне одну вещь.
Она замерла, стоя к нему спиной.
- Что ты хочешь узнать?
- Этот твой дружок… он остался со своей королевой пишущей машинки или ушел к другой? - Бран поймал девушку за руку и повернул к себе лицом, игнорируя ее попытки сбежать.
- Не знаю, - Наоми глубоко вдохнула воздух. - Долгое время я не могла даже слышать его имени. Кроме того, мне не у кого узнавать подробности его личной жизни. Моя подруга, с которой мы вместе снимаем квартиру, никогда не встречалась с Грегом, а мнение Дианы о нем таково, что при ней лучше о нем не упоминать.
- Попробуй все же выяснить, - посоветовал Бран. - Пари держу, он уже сменил пассию. Может, и не раз.
- Сомневаюсь. Сюзи - действительно очень хорошенькая. - Наоми замолчала, сузив глаза. - Но ты разбудил во мне любопытство. Возможно, я даже поинтересуюсь. Или попрошу кого-нибудь сделать это для меня.
- Вот и умница. - Он взял ее за руку, притягивая к себе. - Останься, Наоми.
- Нет, пожалуйста. Я должна идти. - Наоми отняла у него руку и, залившись краской, схватила поднос: легкая улыбка на его лице показала ей, что он-то прекрасно знает, чего ей на самом деле хочется.
- Тогда спокойной ночи, Шахерезада.
- Спокойной ночи. - Она задержалась на мгновение. - Надеюсь, что завтра все пройдет хорошо.
- Помолись за сотворение чуда.