- Нет, дорогая, ты нервничаешь из-за меня, точнее из-за моего присутствия, - сказал он, и у него странно блеснули глаза. - Впрочем, не хочу тебя больше смущать. Может, тебе что-нибудь нужно? Подумай, пока я не лег.
- Нет, ничего. И спасибо за кольцо. Оно чудесно!
Сухо кивнув, Гордон вышел из комнаты.
Оставшись в безопасности за дверью своей спальни, Дженнифер подошла к зеркалу и машинально стала расчесывать спутанные влажные волосы. В доме стояла зловещая тишина. Она ощутила легкую дрожь, пробежавшую по спине, и поняла, что на глаза навернулись слезы оттого… оттого, что чувствует себя одинокой и несчастной.
Схватив пригоршню салфеток из коробки, она босиком бросилась к креслу, рухнула в него и разрыдалась. Дженнифер плакала долго и горько, раскачиваясь из стороны в сторону, и вспоминала обо всех своих неудачах, впервые упиваясь жалостью к себе.
Потом ей припомнилось, как Гордон ухаживал за ней, помогая справиться с похмельем, как внимателен и нежен был все это время. Дженнифер вдруг задумалась о сне, в котором мужчина пытался тогда отвергнуть ее домогательства. И не смог.
Но был ли это сон? Скорее всего, все случилось наяву. Гордон ясно дал ей понять, что сексуальная и эмоциональная близость не входят в условия их договора, и она согласилась. А потом при первом же удобном случае бросилась ему на шею, и Гордону пришлось заняться с ней любовью. Впрочем, почему же пришлось? Дженнифер не могла ошибиться в том, что он как-то по-особенному смотрит на нее. Его взгляд был не просто дружеским. Несомненно, Гордон пытался скрывать свои чувства, но каждая женщина понимает значение взгляда мужчины. Может быть, сейчас Гордон, переступив через собственную гордость, хотел сказать ей что-то важное, а она повела себя так, что вынудила его уйти, боясь быть униженной.
Дженнифер плакала до тех пор, пока не заныло в висках. Немного успокоившись, она вытерла глаза и высморкалась. Затем вышла на балкон. Шел дождь. Он мерно ударял по крыше, шелестел в листьях деревьев. Дженнифер чувствовала, как влага пропитывает ее волосы, как, становясь мокрым, прилипает к плечам халат. Влажному лицу было холодно и в то же время приятно.
Гордон… С минуту она обдумывала ситуацию, затем решительно вскинула голову. Ей просто необходимо пойти и извиниться перед ним.
Гордон вышел из дому. Моросящий дождь прекратился, но начал крепчать ветер. Откуда-то издали донеслись глухие раскаты грома. На горизонте полыхнула молния. Сжав руки в кулаки и стиснув челюсти, он не переставал размышлять о том, какой неожиданный поворот приняла его жизнь. Да, он сознательно навязал Дженнифер этот брак, но не подумал о том, какими могут быть последствия для обоих. С каждой минутой, проведенной с ней, он все больше попадал под влияние ее чар и был совершенно сбит этим с толку. Чувства, бушующие в нем, требовали выхода.
Все это время он старался быть для нее другом, хотел создать атмосферу, в которой ей свободно дышалось. Заваливал подарками, был учтивым, внимательным и наблюдал, как Дженнифер расцветает благодаря его чуткой и нежной заботе. Его отношение к ней стало более определенным, но вместе с тем и мучительным. С одной стороны, он вынужден был сохранять дистанцию, на которой, впрочем, сам настаивал. С другой - не мог не помнить, что сделал ей предложение и сейчас является ее мужем. Их близость и сознание того, что именно он был первым мужчиной в жизни Дженнифер, вселяло в него некоторую надежду. Ему хотелось, чтобы она доверяла и во всем полагалась на него, но подозревал, что хочет слишком многого. И все из-за проклятой сделки!
Впрочем, не все еще потеряно. Он должен по-настоящему влюбить ее в себя, стать для нее всем. Заставить хотеть его, нуждаться в нем. Если он сегодня совершит попытку, не спугнет ли ее? Она и так ясно дала понять, как тревожит ее тот ночной кошмар. Время - вот все, что ему требуется. А этого у него предостаточно. Пока…
Засунув руки в карманы, Гордон повернулся и зашагал в обратном направлении. Он был еще не готов вернуться в спальню. Поэтому, пройдя большую часть пути, остановился, глядя на дом, всматриваясь в освещенные окна наверху - желтые прямоугольники над темным нижним этажом.
Гордон знал, что это окна спальни Дженнифер. Пока он смотрел, свет погас. Он представил, как она раздевается, укладывается в постель, рассыпая волосы по подушке… И чертыхнулся.
Гордон вынудил себя думать об отце, который будет рад, наконец свершившемуся браку своего сына. Затем он заставит его обратиться к лучшим специалистам и пройти столь ненавистное ему обследование.
На верхней галерее появилась какая-то фигура. Она была бледной и светящейся, похожей на призрак, блуждающий в ночи. Гордон стоял очень тихо и всматривался. Через минуту видение исчезло. Однако через несколько мгновений вновь мелькнуло уже на нижней галерее. Нереальное, оно, тем не менее, приближалось к нему.
Это оказалась Дженнифер. На ней был белый шелковый халат, в котором Гордон всего час назад видел ее в спальне. Легкий материал колыхался от порывов влажного ветра. Подойдя ближе, она сказала:
- Извини, если я тебя потревожила, но люди, которые хотят уединения, не должны носить белую рубашку в темноте.
- Я видел тебя там. - Гордон указал рукой на дом. - Ты напоминала призрак.
- Вероятно, причиной появления половины всех историй про привидения являются какие-нибудь женщины, бегающие вокруг дома в ночной рубашке или в халате и боящиеся потом сознаться в этом.
- Возможно, - согласился он. - Однако я искал не уединения, а покоя и тишины.
- Тогда я не буду шуметь или, по крайней мере, не задержу тебя надолго. Мне просто хотелось немного поговорить с тобой.
Наверное, хочет отказаться от сделки, подумал Гордон и вдруг почувствовал щемящую боль в груди.
- Я уже догадался, о чем ты хочешь сказать, - медленно произнес он.
- Не думаю. Прежде всего, я хочу извиниться перед тобой за свое ребяческое поведение. Знай, я горжусь, что вышла за тебя замуж, и, начиная с завтрашнего дня, никто в этом не усомнится.
Гордон недоуменно уставился на нее.
Дженнифер отвела глаза и принялась разглядывать собственные пальцы. Овладев собой, она снова вскинула голову, и смело встретила его взгляд.
- Я очень сожалею о том, что случилось ночью в отеле. Это был не сон, ведь так? Ты не хотел этого, но пошел у меня на поводу.
Гордость не позволила ей сказать большее. А также боязнь. Боязнь ошибиться в его истинном отношении к себе.
- Мне бы не хотелось углубляться в объяснения, - нехотя начал Гордон, - но той ночью нас влекло друг к другу. Я безумно хотел тебя. И не только тогда. И знал, что и ты меня хочешь. - Его внезапная робкая улыбка была сродни признанию.
- Но ведь ты смог сегодня уйти от меня!
Гордон не нашел, что ответить. Помолчав, он задумчиво произнес:
- Помнишь тот вечер, как я впервые привез тебя в этот дом?
- Тогда все было иначе, - произнесла Дженнифер и отошла от него. - Во-первых, был вечер, а не ночь. Во-вторых, не было ни грома, ни молний. И потом мы поссорились.
- Но мы не поссорились сейчас.
- И я тогда была не замужем, - тихо напомнила Дженнифер.
- А теперь замужем. И этом вся разница.
Она взглянула на него.
- Не только в этом. Мы тоже изменились. Только не знаю, в лучшую ли сторону.
- Возможно, в лучшую. Но мы не можем знать этого наверняка.
- Не можем, - подтвердила Дженнифер. - Но хотелось бы надеяться… Ты меня очень обидел тогда, хотя, возможно, я это заслужила. Однако только теперь я начинаю понимать, что ты был против не Дженнифер Макензи, а против женщины, положившей глаз на деньги Марка Фарроу.
- Все верно, - прошептал Гордон, подходя к ней, и нагнулся, чтобы коснуться ее губ своими.
Она не сопротивлялась. В этом была какая-то горькая сладость. Дженнифер прильнула к нему и обвила его шею руками.
Ее уступчивость могла быть вызвана благодарностью или состраданием, но ему было все равно. Ощутив нежную внутреннюю поверхность ее рта, и почувствовав тепло ее тела, Гордон затаил дыхание. Сквозь сомкнутые веки он ощутил вспышку молнии и расслышал гром своего сердцебиения. Ветер развевал волосы Дженнифер, и они шелково касались его лица, а нежный соблазнительный запах ее духов ударял в голову.
Как он хотел ее! Нагнувшись, Гордон подхватил Дженнифер на руки и решительно зашагал к дому. Когда он поднимался по ступенькам нижней галереи, ослепительно сверкнула молния и раскаты грома прозвучали ближе.
Его спальня была справа от холла. Комната освещалась единственной лампой, стоящей на столике с мраморным верхом около кровати. И все же Дженнифер протянула руку и выключила свет. Кровать чуть прогнулась под тяжестью их тел.
Большим пальцем Гордон обвел контур ее губ, вызывая чувственную дрожь во всем теле. Затем склонил голову, чтобы припасть губами к пульсирующей жилке на шее, одновременно скользя рукой ниже, от груди к талии.
Дженнифер поняла, что теряет голову. Ощущение его тела, сильного, мускулистого, прижимающегося к ней, делало ее безрассудной. Внутри росло желание, становясь все сильнее и настойчивее. Под стать ему была разыгравшаяся стихия. Совсем близко за окнами снова прогромыхал гром, в кронах деревьев неистово завыл ветер…
И в этот момент в гостиной зазвонил телефон. Они замерли, словно были застигнуты на месте преступления, ощущая лишь лихорадочное биение сердец. Гордон не двинулся с места, крепко держа жену в объятиях и чувствуя, как она напряжена. Телефон все звонил, громко и требовательно.
- Ты должен ответить, - прошептала Дженнифер. - Мне пойти с тобой?
- Как раз не надо.
Он сказал это так решительно, что она уже больше не предлагала. Затем быстро встал и направился в гостиную. Через несколько секунд до Дженнифер донесся его резкий голос:
- Делай так, как я сказал. Мне плевать, если из-за этого возникнут проблемы! Придется подождать до послезавтра. Без меня ничего не предпринимать! Я сам разберусь во всем!
Дженнифер пригладила рукой волосы, но больше не сделала никаких попыток привести себя в порядок. Когда она вышла из спальни, Гордон возник перед ней.
- Мне очень жаль, - просто сказал он.
Она тихо вздохнула.
- Мне тоже. Мы нужны друг другу и нуждаемся в обоюдной поддержке.
Если бы она уже неудержимо не привлекала Гордона, он бы влюбился в нее сейчас. Дженнифер стояла перед ним с темными кругами под глазами и с пылающими щеками, пытаясь успокоить его, сказать, что ничего еще не кончено. Если бы все зависело только от него, Гордон, не задумываясь, подхватил бы ее на руки и унес к себе. Он заставил бы ее вновь трепетать в его объятиях, таять от наслаждения. Он бы наконец сказал ей то, что должен был сказать.
Но момент был упущен. Гордон погладил ее по лицу.
- Знаю, - произнес он. - У нас все еще впереди.
Он легко коснулся ее губ своими и, преодолевая желание, шагнул назад.
Посмотрев на него в полумраке гостиной, Дженнифер обхватила себя руками за плечи и тихо сказала:
- Спокойной ночи.
- Спокойной ночи, - ответил он. - Я предлагаю тебе всерьез подумать о медовом месяце на ранчо моего отца. Ладно?
- Ладно. - Она смутилась. - Только мы должны еще навестить моих родных.
- Договорились. А теперь иди, пока я не заставил тебя отважиться на еще один серьезный шаг.
Дженнифер медленно закрыла дверь своей спальни и прошла в глубь комнаты. Света она зажигать не стала. Зачем? Гроза набирала силу, и молнии вспыхивали одна за другой, озаряя все вокруг.
Дженнифер подошла к окну и задумалась, глядя на гнущиеся под порывами ветра деревья. Сегодня они с Гордоном повели себя как люди, способные трезво оценить ситуацию, не ожидая от нее большего, чем она может дать. Но он ни разу не сказал ей о своей любви.
Желание - вот что связывало их. Гордон не делал секрета из того, что хочет ее. И ее также неодолимо тянуло к нему. Взаимное влечение - вот притягивающая и связывающая их сила. В сочетании с любовью оно может стать основой для прочного длительного союза, без любви же способно стать орудием разрушения.
Но почему Гордон ждал, когда она подойдет к нему там, в парке, а не ушел прочь, хотя сказал, что ищет покоя и тишины? И почему подхватил на руки? Почему принес в свою спальню?
И почему она не сопротивлялась, если уж на то пошло? О, она могла бы объяснить свое поведение слабостью, желанием загладить вину. Но вопрос все же оставался. Нет, не вопрос, вопросы…
А чтобы их не было, ей всего-навсего надо было сказать Гордону, что она любит его. Тогда бы между ними все стало предельно ясно.
8
Утро яркими солнечными лучами проникло в комнату сквозь кружевные занавески. Дженнифер потянулась и окончательно проснулась. Оставаться в постели больше не хотелось. Она встала, приняла душ и надела платье из тончайшего турецкого шелка, затем принялась за макияж. Отличный внешний вид придавал ей уверенности в себе. А уверенность ей сегодня была нужна как никогда.
Всплески воды привлекли ее внимание. Дженнифер спустилась вниз, вышла из дому и направилась к бассейну. Гордон плавал как одержимый. Рядом с бассейном стоял столик на колесах, где на блюдах лежал тонко нарезанный ростбиф и ветчина. Кроме них там было три вида бутербродов и пирожки с пирожными. На серебряном подносе стоял кофейник и фарфоровые чашечки.
Увидев жену, Гордон помахал рукой в знак приветствия и быстро подплыл к ней.
- Вот ты и проснулась, - сказал он. - Давай завтракать. Не знаю, как ты, а я зверски проголодался.
Он вылез из воды и накинул на плечи большое махровое темно-синее полотенце. Затем протянул руки и мягко привлек Дженнифер к себе.
- Ты так сладко спала. Я не хотел тебя будить.
Значит, он заходил к ней в спальню? Но зачем? Она посмотрела в безоблачное небо, вдохнула полной грудью свежий воздух, аромат кофе и прижалась к Гордону.
- Здесь просто рай! Я бы могла жить так всю жизнь!
- Я тоже, - ответил он. - Но нам нужно поторопиться. После завтрака мы едем к твоим родным. Если хочешь, можем там переночевать, а рано утром вернемся.
- Гордон! - В восклицании Дженнифер слышались одновременно и радость, и изумление, и благодарность.
- Разве я не обещал тебе этого? И потом, на следующей неделе у меня масса дел. Кроме того, мы должны отправиться в Сан-Антонио.
Последняя фраза Гордона вызвала у нее какое-то тоскливо-щемящее чувство в груди. Да, Дженнифер знала, что им придется туда поехать, но сейчас это своеобразное напоминание об их соглашении невольно притупило ту радость, которую она испытывала всего минуту назад.
- Да, конечно, - медленно произнесла она, делая над собой видимое усилие.
Гордон внимательно посмотрел на нее, но ничего не ответил.
Через час они уже сидели в машине и солнечные лучи, пробиваясь сквозь лобовое стекло, сверкали на золотом обручальном кольце Дженнифер, которое Гордон вчера надел ей на палец.
Она покосилась на мужа. Все это время ей приходилось видеть его в смокинге или вечернем костюме. Но теперь, в черных джинсах и черной рубашке с короткими рукавами, он казался каким-то домашним, и это очень привлекало ее, вызывая одновременно и нежность, и доверие к нему.
Через какое-то время Гордон по указанию жены свернул с шоссе, по обеим сторонам которого тянулись необозримые хлопковые поля, на проселочную грунтовую дорогу. Машина прогремела по доскам узкого моста через ручей, и Дженнифер увидела свой дом. По контрасту с ухоженными полями ветхий двухэтажный домик выглядел давно нуждающимся в ремонте, если не вовсе заброшенным. Во дворе сорняки заглушили цветы, а дверь амбара пьяно повисла на одной петле. Несмотря на запустение, было заметно, что когда-то здесь жила семья: деревянная решетка у входа была увита цветущими розами, старые деревянные качели свисали с ветки гигантского дуба.
- Это твой отец? - спросил Гордон, показав на фермера, едущего на тракторе по полю.
- Да нет. Это сосед. Дом заложен, почти вся земля продана, лишь небольшую часть мы сдаем в аренду… - Немного помолчав, она решилась и добавила: - Мой отец пил, Гордон. Запил, когда выяснилось, что мать смертельно больна. Правда, потом перестал. Зато начал играть. Радует только то, что сейчас у него есть постоянная работа. Я говорю это тебе для того, чтобы ты понял его и не слишком осуждал.
Он коротко кивнул.
- Не волнуйся.
Дженнифер так разнервничалась при мысли о встрече с родными, что лишилась дара речи, когда дверь распахнулась, и невысокий стройный юноша вышел на крыльцо, не сводя глаз с автомобиля.
- О Господи, Дженни! "Кадиллак"! - У него были такие же глаза, как у сестры, а на лице застыло восхищение. - Это ваш? - спросил он Гордона.
Тот кивнул, мгновенно проникшись симпатией к юноше, так похожему на его жену.
- Вы, должно быть, невероятно богаты, - бесхитростно продолжил юноша.
- Стив! - укоризненно одернула брата Дженнифер.
- О, простите. - Стив широко улыбнулся и снова обратился к Гордону: - Здравствуйте. Может быть, зайдете в дом? Па только поднялся. На этой неделе он работает в Одиннадцатичасовой смене, так что обедать будем в пять. Нормально?
- Нормально, - кивнул Гордон и, полуобняв жену, подтолкнул к дому.
Дженнифер почувствовала, как лихорадочно бьется сердце перед встречей с отцом.
Внутри дом выглядел почти как снаружи - заброшенный, неухоженный, потерявший былое очарование. Деревянный некрашеный пол был весь в выбоинах и щелях, плетеные коврики выцвели от времени и истрепались. Кирпичный очаг - в разводах копоти. Два потертых кресла с темной обивкой стояли перед диваном в цветастом чехле. За гостиной была столовая, а через открытую боковую дверь виднелась кухня. Лестница справа вела из столовой на второй этаж, и очень высокий мужчина с седеющими волосами и морщинистым лицом как раз спускался по ступенькам со сложенной газетой в руке.
- Дженни, дорогая, как я рад тебя видеть! - Он протянул к ней руки, но тут заметил Гордона и остановился. - Что здесь происходит?
- Папа, познакомься. Это Гордон Эванс. - Она смущенно улыбнулась. - Мы вчера… поженились.
- Что? - ошеломленно пробормотал отец. - Поженились?
- Вот здорово! - обрадовался Стив. - Всегда мечтал иметь старшего брата, но в жизни не думал, что он появится на собственном "кадиллаке".
- На чем появится? - растерянно переспросил Эдисон Макензи сына.
- На "кадиллаке"! - в полном восторге повторил тот, подходя к окну и отодвигая занавеску, чтобы порадовать отца волшебным зрелищем.
Серебристый автомобиль Гордона поблескивал на солнце и выглядел довольно неуместно здесь, среди окружающего убожества. Эдисон, очевидно, тоже так посчитал, потому что, когда снова повернулся к Дженнифер, его мохнатые брови сошлись на переносице, а выцветшие голубые глаза почти исчезли в глубоких морщинах.
- Дженни, когда же вы успели? - недоверчиво и удивленно спросил он.
- Любовь с первого взгляда! - выпалила Дженнифер, собравшись с духом.
- Любовь с первого взгляда? - произнес отец с откровенным сомнением. - Это действительно так?
- Да, так, мистер Макензи, - заверил его Гордон.
Но Дженнифер сочла это явно недостаточным и, подбежав к отцу, положила руки ему на плечи.