- Два условия? Ах да. Второе условие заключается в том, что тебе придется поехать со мной на ранчо отца на следующей неделе и провести там несколько дней, чтобы развеять все опасения и подозрения, которые могут возникнуть у него в связи с нашим браком.
- Договорились. А я? Я могу назвать свои условия?
- Ты можешь назвать их сразу же, как только придумаешь. Я уже обещал сделать все возможное, чтобы обеспечить наше сотрудничество. - Гордон снова наполнил бокалы. - Пришло время для тоста.
Дженнифер уставилась на него, чувствуя, как ее смелость улетучивается.
- О, Гордон. Я не знаю, что со мной… Я… я не смогу поехать с тобой! - воскликнула она, оборонительным жестом скрестив руки на груди, отчего шампанское из бокала выплеснулось ей на платье.
Что это? Откуда взялась эта паника? Она результат трусости или некоей консервативности ее натуры, которая часто парализовала ее волю, заставляя упускать уникальные возможности?
Гордон взял бокал из ее рук и со зловещим стуком поставил на перила рядом со своим.
- Опять "не могу"? - саркастически осведомился он.
Дженнифер отступила.
- Да! Мне нужно время! Только не в эту субботу!
- Время - единственное, что я бессилен дать тебе.
Она услышала в этой фразе все - от отчаянной попытки подкупа до стремления уберечь свою гордость благодаря намеку на богатство.
- Гордон, - прошептала Дженнифер, глядя, как смягчается его лицо при звуках ее голоса, - мне очень жаль - Она протянула руку жестом примирения, но он заметил на ее ладони кольцо и словно окаменел.
- Оставь его себе! - коротко приказал он. - Кольцо подарено от чистого сердца, если это что-то значит для тебя.
- Я не могу решиться, - с дрожью в голосе выговорила Дженнифер.
Гордон заметил ее умоляющий взгляд, улыбнулся и нежно отвел с лица темную прядь.
- Дорогая, ты уже решилась.
- Вот как? И на что же я решилась? - попыталась пошутить она.
- Выйти за меня замуж. Окончательно и бесповоротно.
- Это правда?
- Да, правда.
Дженнифер повернула голову на подушке, пульсирующая боль в висках преследовала ее, сочетаясь с причудливыми видениями, которые бесконечным калейдоскопом сменялись в ее мозгу. Все это перекрывал шум, доносящийся с улицы, и тихая музыка. Вдруг над ней нависала темная, расплывчатая мужская фигура. Эта фигура вызывала у нее почему-то двойственное ощущение опасности и покоя. Голос, который она слышала, был ей незнаком, и, тем не менее, это был ее голос.
- Что же ты медлишь? - шептала она в тусклом свете ночника, едва освещающего кровать.
Мужчина склонился над ней, примяв подушку.
- Не стоит.
Но она за плечи притянула его к себе, заметив, как заблестели при этом его серые глаза. Чувственные губы вновь беззвучно выговорили:
- Нет, мы потом пожалеем об этом.
Однако она обняла его за голову, и тлеющие искры в глазах мужчины превратились в пламя. Теперь игра шла по ее правилам. Она знала это и радовалась.
- Да, - раздался ее шепот.
Тогда он вошел в нее. Сильное мускулистое тело быстро и легко слилось с женским - нежным и податливым. Она в один миг оказалась на краю пропасти, готовая или рухнуть в нее, или воспарить к небесам. И в этот момент внутри нее будто что-то оборвалось.
- Нет! - закричала она и уперлась ладонями ему в плечи, а из ее глаз брызнули слезы.
Мужчина понимал, что она борется с собственным желанием, и не отпустил женщину. Его руки крепко обхватили ее, удерживая. И, сплетясь в объятиях, слушая, как колотятся их сердца, они на секунду замерли, обретя, наконец, исступленное освобождение. Не осталось ничего, кроме ощущения опьяняющей радости и безграничного счастья.
С трудом разлепив веки, Дженнифер, наконец, вырвалась из своих видений. Она растерянно моргала, с недоумением оглядывая незнакомую спальню. Окна были распахнуты, и в комнату влетал свежий ветерок.
Дженнифер обернулась на скрип открывающейся двери и вздрогнула. Мужчина, в котором она узнала Гордона, вошел в спальню. Его бедра были обмотаны полотенцем, в руках он держал стакан с водой. И тут перед глазами все поплыло, а в висках снова заломило.
- Эй, поосторожней, - насмешливо предупредил Гордон, приближаясь к ней. - Не делай резких движений.
Дженнифер показалось, что она не в состоянии думать ни о чем, кроме ломоты во всем теле и головокружения. Она попыталась заговорить, но с губ слетел только хриплый шепот:
- Что со мной?
- Мартини, бордо, шампанское. Все это вместе вызывает головную боль, тошноту и дрожь, - сочувственно пояснил он.
- Но я никогда…
- Сделай милость, помолчи. - Гордон присел на кровать, подхватил Дженнифер под мышки и посадил повыше. - Это аспирин. Выпей и постарайся заснуть. Позже, когда я разбужу тебя, станет намного легче.
- Спасибо, - пробормотала она, с трудом проглотив таблетки.
- Как будущий муж, я считаю своим долгом ухаживать за тобой и сейчас, и впредь.
- Это так мило с твоей стороны.
- Надеюсь, что и потом ты не изменишь своего мнения.
Ковер приглушил его шаги. Дженнифер услышала, как он тихо прикрыл дверь и заговорил с кем-то по телефону. Она замерла, ожидая прихода спасительного сна, но тут перед глазами, как кадры кинофильма, замелькали живые картинки. Вот Гордон приехал к ней домой. Вот они в магазине покупают ей платье. Вот сидят в ресторане. Вот он дарит ей кольцо с изумрудом. Зачем? О Господи! Она же согласилась выйти за него замуж! Возвращение к реальности было столь внезапным, что Дженнифер содрогнулась от нового приступа боли в голове. Она повернулась на живот и уткнулась лицом в подушку…
Когда она снова проснулась, солнце вовсю светило в окна. Несколько минут Дженнифер лежала совершенно неподвижно, с закрытыми глазами, боясь, что случайное движение вновь вернет ее в прежнее состояние. Она по прежнему чувствовала легкий озноб, но ощущение тошноты исчезло. Перевернувшись, Дженнифер отбросила простыню и удивилась, обнаружив, что лежит в постели обнаженной. Ей с трудом верилось, что она сама смогла раздеться. Должно быть, тут не обошлось без помощи Гордона, но мысль о подобном унижении была в эту минуту невыносима. Тяжело вздохнув, она выбралась из постели.
Когда Гордон увидел Дженнифер, он отложил воскресный номер газеты и поднялся из-за стола.
- Вот сейчас ты выглядишь намного лучше, - сказал он, одобрительно осмотрев ее с головы до ног, а затем указал на стол, уставленный блюдами. - Услышав, что ты принимаешь душ, я заказал завтрак, правда, по времени это больше напоминает ланч.
- Боже, сколько же я проспала?
- Ровно столько, чтобы опять быть в прекрасной форме.
Теплые нотки в его голосе и нескрываемое восхищение в глазах самым чудесным образом подействовали на Дженнифер, и щеки у нее запылали. Слабо улыбнувшись, она быстро отвела взгляд и напомнила себе, что Гордон просто играет свою роль, выполняя обещание "холить и лелеять ее" на время действия их сделки. Да, сделка - вот что это такое для него и для нее. Проблема состояла в том, что Дженнифер постоянно забывала об этом. Гордон отодвинул стул, предлагая ей сесть.
- Ты должна немного поесть.
Но при виде яиц, ветчины и тостов Дженнифер передернуло.
- Боюсь, я умру, если проглочу хотя бы кусочек.
- Вот что бывает, когда слишком много выпьешь.
- Извини. Должно быть, я доставила тебе много хлопот.
- Ты доставишь их мне еще больше, если не будешь слушаться.
- Хорошо. - Дженнифер села и пододвинула к себе чашку с кофе. - Знаешь, - сказала она, - меня всю ночь преследовали странные видения, такие яркие и живые, что больше походили на галлюцинации. Я даже не уверена, снилось мне это или происходило наяву. - И она в упор посмотрела на Гордона.
Он неопределенно пожал плечами. Дженнифер первая прильнула к нему в поцелуе, а затем сунула руку ему под рубашку, обхватив другой за шею. Он следил, чтобы дело не зашло слишком далеко, но не выдержал и рухнул на кровать, увлекая ее за собой. Этим утром Гордон очень старался забыть то, что Дженнифер не могла вспомнить. Ее забывчивость была ему только на руку. Так он избегал ненужных упреков и сожалений.
- Обычный кошмар. Не стоит придавать ему много значения, - ответил Гордон. - А теперь послушай меня. Если ты помнишь, в субботу у нас свадьба. С этого момента ты переезжаешь ко мне. О свадебном платье и приглашениях я позабочусь сам. Сейчас мы отправимся к тебе, и ты возьмешь все необходимое. Нам придется обсудить кое-какие подробности, но это можно сделать и по дороге.
Дженнифер отпила кофе.
- Ты, наверное, уже разочаровался во мне. Напиться! Я и не представляла, что способна на такое. Ну, какая из меня может выйти жена?
- Красивая и верная своему слову. Все остальное меня не интересует.
- Я могу не понравиться твоим друзьям, отцу, наконец.
- Очень скоро мы посмотрим, так ли это.
7
Итак, она стала миссис Гордон Эванс.
Всю неделю до свадьбы Дженнифер жила в одной из гостевых комнат роскошного особняка Гордона и спала одна. На этом настоял будущий муж.
Он возил ее по лучшим магазинам Мобила, покупал ей изысканное белье, смелого покроя ночные сорочки, элегантные костюмы и платья, сумочки, приятно пахнущие кожей, и туфли, сидящие на ее изящной ножке так, как если бы были сшиты на заказ.
Дом радушно встретил Дженнифер. Что-то было в нем такое, что наполняло ее ощущением комфорта и покоя. Она даже сравнивала поместье со старым добрым другом, который не предъявляет к тебе никаких требований, никаких претензий. Дом был выкрашен в нежный розовый цвет. В нем было два этажа, не считая надстроек, а также балконов и террас, которые опоясывали его со всех четырех сторон. Его внушительные размеры не испугали Дженнифер, наоборот, среди всего этого величия и грандиозности она чувствовала себя защищенной.
Комнаты были просторными, с высокими лепными потолками. Мебель представляла собой смесь антиквариата и современных предметов, что заметно снижало официальную торжественность жилища. Холл первого этажа переходил в просторный зал, в дальнем конце которого были застекленные двери. Справа вверх уходила изогнутая лестница с перилами из красного дерева. Через застекленные двери зала можно было попасть в галерею с каменным полом, из нее - к плавательному бассейну. За ним раскинулся пейзажный парк наподобие тех, какие так любят англичане.
Плавательный бассейн был небольшой. Зато по его краям росли невысокие пальмы, придавая этому месту очаровательный тропический колорит.
Конечно, при доме содержали слуг, повара и шофера, но услугами последнего Гордон пользовался лишь в крайнем случае. Ему нравилось самому вести машину, нравилось слышать тихий рокот мотора, нравилось вписываться в крутые повороты дорог. Ему было свойственно управлять. Считать ли это преимуществом или недостатком, он не знал, да ему было все равно. Но в одном он был уверен: завтра состоится его свадьба с Дженнифер, и в глубине души, как ни странно, он надеялся, что это будет не фарсом.
На Дженнифер было платье из белого шифона с открытой спиной, спереди расшитое сложным узором из переплетающихся жемчужных цветов и листьев. Выбирал, конечно, Гордон. И естественно, он не сказал ей, сколько оно стоит. Дело было не в деньгах, как очень хотелось верить Дженнифер. А в заботе и уважении. В каждом его поступке, в каждом его слове ей хотелось видеть именно их.
Одержимая желанием выглядеть как можно лучше, Дженнифер провела больше часа перед зеркалом, укладывая волосы. Но, в конце концов, распустила их по плечам. Правда, покрой платья требовал куда более сложной прически, но распущенные волосы придавали ей юный и наивный вид.
Прием по случаю свадьбы проходил в доме Гордона, и приглашенных было довольно много. Дженнифер стояла рядом с мужем в холле и приветствовала гостей. Она нервничала, в голове мелькали, путаясь, имена и лица. От дежурной улыбки устали губы. Она повторяла и повторяла без конца одни и те же вежливые фразы, и, в конце концов, они стали казаться ей просто бессмысленными.
В отличие от нее все собравшиеся чувствовали себя непринужденно. Гости переходили от одной группы к другой, с кем-то их связывали дружеские отношения, с кем-то объединяли общие интересы. Дженнифер ощутила себя посторонней среди этой массы знакомых между собой людей. К тому же понимала, что ее видели в клубе с Марком и теперь с преувеличенным интересом рассматривают, обсуждают… возможно, осуждают ее.
Фарроу были с Дженнифер холодно-любезны. Но, казалось, искренне радовались за Гордона.
Однако больше всех ее смущал Марк. Он стоял в стороне и пристально смотрел на нее. На нем был светлый вечерний костюм, который удивительно шел ему, несмотря на полную фигуру. Как бы ее поддержала сейчас его улыбка, дружеское участие! Но Марк не улыбался. Дженнифер видела сочувствие и легкую укоризну в глубине его карих глаз.
Наконец все приглашенные прибыли, и Гордон предложил покинуть их пост в холле. Едва он отвернулся, подзывая дворецкого, как к Дженнифер подошел Марк. Он приобнял молодую женщину и коснулся губами ее щеки. Их взгляды встретились, и она была поражена болью, которую увидела в его глазах.
- Поздравляю тебя, - сказал он; голос его был мягким, хотя и окрашенным едва уловимой иронией. - Конечно, Гордон прав: ты станешь великолепной хозяйкой этого дома. Но мне нужно кое-что сказать тебе наедине. Давай отойдем на минутку.
Дженнифер неуверенно посмотрела на мужа, но тот, казалось, ничего не замечал, отдавая распоряжения. Тогда Марк, взяв за руку, провел ее в мрачном молчании через холл, как страж, ведущий осужденного к месту казни. Они остановились у изогнутой лестницы, ведущей на второй этаж.
- Что же ты натворила, Дженн! Я ведь предупреждал тебя! - в отчаянии воскликнул он. - Неужели ты беременна?
Побледнев, Дженнифер отрицательно покачала головой.
- Тогда… что же?
- Я благодарна тебе за заботу и внимание. Но мне кажется, что за это время я лучше узнала Гордона. Он нежен и добр со мной. И вовсе не является чудовищем.
- Только пока ты играешь по его правилам. Но так не может продолжать долго, Дженн. И тогда он уничтожит тебя. Ах, дорогая, ты сломала себе жизнь! И я невольно поспособствовал этому, когда, говоря о тебе, пошутил, какой чудесной женой ты могла бы быть ему. Ну что я за идиот!
- Не ругай себя! Что бы ты ни сказал, одних твоих слов было бы недостаточно для заключения этого брака. Как-никак, здесь решают двое. И почему ты так уверен, что мне будет плохо с Гордоном?
- Потому что знаю. Я и представить не мог, что вы поженитесь. Даже когда получил приглашение, то посчитал это всего лишь глупой шуткой. Что же произошло на самом деле? Только не говори мне то, что написано в газетах. Я не верю в романтические встречи, если дело касается Гордона Эванса.
На мгновение Дженнифер отвела взгляд. Затем глубоко вздохнула и расправила плечи. Когда она вновь посмотрела на Марка, ее лицо было спокойным.
- Гордон предложил мне деньги.
- Но я тоже предлагал, причем совершенно бескорыстно.
- Но он… больше.
Марк покачал головой.
- Дело не в этом. Я давал тебе достаточно, чтобы покончить сразу со всеми долгами. Постой, уж не влюбилась ли ты в него? И это случилось еще тогда, на помолвке Марсии. Значит, во всем виноват только я. Если бы я не напился…
- Любовь здесь ни при чем, - перебила его Дженнифер.
- Да нет, дорогая моя. Ты любишь его и надеешься, что и он со временем полюбит тебя. - Голос Марка звучал отрывисто и возбужденно. - Конечно, ты ему нравишься, Дженн. Ты мила, обаятельна. Ты привлекательна в сексуальном смысле. Но так уж устроены Гордоны: найти самое лучшее, выжать из него все, а потом выбросить. Нечестно, конечно, но что поделать.
- Да нет же, Марк, ты не прав, - возразила она, но слова прозвучали неубедительно. - Между нами существует взаимное влечение. Я понимаю, что для брака этого недостаточно. Но деньги, большие деньги, которые даст Гордон, позволят мне изменить жизнь. Больше пока я ничего не могу тебе сказать. Только не презирай меня, пожалуйста, я этого не вынесу.
Он смотрел на нее, и в глазах его блестели слезы.
- Что ты, Дженн! Разве я могу? Для меня ты святая. А вот о Гордоне я этого сказать не могу. Вы оба - мои близкие друзья, и я не хочу потерять кого-либо из вас, когда ваши отношения зайдут в тупик.
В молчании они вернулись к Гордону. Он стоял, выискивая кого-то среди гостей. Увидев Дженнифер, он оживился.
- Дорогая, наконец-то! Я уж было решил, что ты опять передумала в самый ответственный момент. Что случилось, любовь моя?
- Ничего, - ответила Дженнифер, как никогда остро почувствовав фальшь в его словах. - Ничего.
Гордон больше ни о чем не спросил, только хмуро поглядел вслед удаляющемуся Марку.
Неловкость, возникшая между ними с этого момента, к концу приема только усилилась. Проводив гостей и сидя напротив жены в ее спальне, Гордон наблюдал, как выражение ее лица меняется от задумчивого к несчастному.
- Может быть, выпьем чего-нибудь? - предложил он.
- Именно это я и собиралась сделать, но только после того, как приму ванну.
Пока она нежилась в ванне, наполненной ароматной водой, Гордон приготовил коктейли.
Когда Дженнифер, наконец, показалась в спальне, завязывая пояс белого шелкового халата, на постели ее ожидал подарок. Муж сидел в кресле с бокалом в руке, который тут же отставил, как только она вошла. Дженнифер улыбнулась ему, и он кивнул в сторону кровати.
- Разверни.
Последняя неделя походила на непрекращающееся Рождество. Гордон дарил ей то духи, то золотые украшения. Она не успевала благодарить его. Сегодня это было кольцо с большим овальным бриллиантом.
- Это подарок не только для тебя, но и для меня.
Дженнифер заметила, что Гордон не так спокоен, как кажется. Скулы его порозовели, в глазах замерло сомнение. Она тоже чувствовала, как горят ее щеки. Ведь приближалась их, так называемая, первая брачная ночь, о которой Дженнифер много думала. Наверное, даже слишком много. Ей было так не по себе, что хотелось куда-нибудь убежать.
- Ты нервничаешь из-за меня?
- Нет, конечно, нет! - излишне поспешно заверила его Дженнифер.
Не сводя с жены глаз, Гордон сбросил пиджак, ослабил узел галстука и снял его через голову. На миг ей показалось, что он собирается раздеться при ней.
Понимающая улыбка тронула его губы, когда Гордон расстегнул верхнюю пуговицу своей белой рубашки.