6
Серебристый "кадиллак" уже дожидался у обочины. Гордон распахнул дверцу, и Дженнифер скользнула в знакомый комфортабельный салон. Обычно она любила ездить в машине, поскольку, как правило, отдыхала в дороге, но на этот раз, неприятно удивленная, схватилась за подлокотник сиденья. Ей удавалось скрывать тревогу, пока Гордон бросал автомобиль из ряда в ряд. Однако когда он проехал на красной свет и подрезал автобус Мексиканской туристической ассоциации, она с испугом взглянула на него.
Он лишь пожал плечами.
- Никак не могу забыть свою давнюю мечту участвовать в гонках.
- Но здесь не автотрек, - возразила Дженнифер.
- Ну а я, между прочим, не профессиональный гонщик.
Остальную дорогу оба молчали, пока автомобиль не затормозил у магазина дорогой одежды.
- Сейчас ты выберешь себе подходящее платье, - сказал Гордон тоном, не терпящим возражений.
Впрочем, Дженнифер и не думала спорить. Она находилась уже в такой психологической зависимости от него, что ей ничего не оставалось, как подчиниться. В улыбке Гордона, в его взгляде было нечто, что разжигало пламя внутри Дженнифер, пламя, заставляющее ее вновь и вновь желать его. Сначала она пыталась отрицать это, но сейчас страсть разгорелась настолько, что уже не поддавалась контролю…
В примерочной она натянула выбранное Гордоном короткое вечернее платье без бретелек, завела руки за спину и застегнула молнию. Корсаж подхватывал грудь, шифон пастельных тонов, словно неяркая радуга, вихрился над коленями. Затем, усевшись на стул, она надела туфли из розового муара на высоких каблуках.
Пока Дженнифер одевалась, Гордон болтал с продавщицами. До ее слуха доносился его глубокий голос, очаровывающий всех женщин без исключения. То и дело слышались его замечания о том, как она "красива", как "очаровательна", как "жизнерадостна". Он говорил о ней с нежным чувством собственника, словно она была своенравным пылким созданием, которое восхищало и в то же время озадачивало его своим непостоянством.
Одетая в новый наряд, Дженнифер со смущенным видом вышла из примерочной. Одна из продавщиц подавила вздох, когда Гордон обнял и поцеловал счастливицу. Дженнифер не стала отталкивать его, не желая устраивать сцену в магазине. Но тихо заметила:
- Ты вгоняешь меня в краску. К чему это здесь?
Гордон немного отстранился и с восторгом оглядел ее.
- Ты выглядишь потрясающе, дорогая. Никогда не видел, чтобы платье так преображало женщину.
Произнеся это, он снова привлек ее к себе. Краем глаза Дженнифер успела заметить, что все три продавщицы смотрели на Гордона с восхищением, а на нее с завистью.
- Позволь, я помогу, - сказал он, беря из ее рук пакет со старой одеждой. - Рад был познакомиться с вами, леди, - бросил он продавщицам, не сводящим с него глаз.
Выйдя на улицу, Гордон улыбнулся.
- Если успеем добраться до судьи в течение часа, значит, сможем раздобыть разрешение на брак и пожениться в субботу.
Процедура получения брачной лицензии потрясла Дженнифер как нечто омерзительно-несложное и тошнотворно-бессмысленное. Стоя рядом с Гордоном, она предъявила все необходимые документы, удостоверяющие ее личность и возраст. Потом оба расписались и вышли из здания в центре города под неприветливым взглядом привратника, которому не терпелось поскорее запереть двери.
- Как раз вовремя успели, - с деланной веселостью произнесла Дженнифер. - Куда же мы едем сейчас?
- В ресторан отеля "Гранд-континенталь". Не знаю, как ты, а я проголодался.
Метрдотель, одетый в смокинг, стоял на своем обычном посту у входной двери.
- Здравствуйте, мистер Эванс. Рад видеть вас, - поздоровался он.
- Добрый вечер, Вернон. Это моя невеста, мисс Дженнифер Макензи. Сегодня я сделал ей предложение, и мы хотели бы отметить это радостное событие.
- От всей души поздравляю, - с сияющей улыбкой ответил Вернон, оценивающе глядя на Дженнифер и кивком приглашая их следовать за собой.
Словно подсолнухи за солнцем, за ними поворачивались головы любопытствующих посетителей. Столик располагался в укромном уголке, достаточно далеко от эстрады, так чтобы можно было наслаждаться музыкой и при этом разговаривать.
- Выпьешь чего-нибудь? - спросил Гордон, когда они уселись.
- Только колу со льдом… - начала Дженнифер, но тут же решила, что спиртное поможет успокоить разгулявшиеся нервы. - Или нет…
- Так чего бы ты хотела?
- Очутиться подальше отсюда, - пробормотала она с прерывистым вздохом.
- Прошу прощения?
- Чего-нибудь покрепче, - ответила Дженнифер, внимательно разглядывая меню и решая, на чем остановить выбор. - "Манхэттен".
Но тут же покачала головой. Одно дело - пытаться взять себя в руки, а другое - подвергаться опасности сказать или сделать то, чего ни в коем случае говорить или делать не следует. Она была вне себя от волнения и нуждалась в том, что помогло бы ей ослабить напряжение. Что можно пить мелкими глоточками в продолжение долгого времени.
- Нет, лучше мартини.
- Все сразу? - спросил Гордон с совершенно серьезным видом - Колу со льдом, "Манхэттен" и мартини?
- Нет, только мартини, - попросила Дженнифер, стараясь улыбнуться, но во взгляде ее светилась такая откровенная тоска и неосознанная мольба о помощи, что Гордон был невольно заинтригован противоборством столь разных эмоций в своей спутнице.
В новом изысканном наряде она выглядела элегантной и очаровательной. Одно лишь это обезоружило бы его, но в сочетании с легким румянцем, горящим на нежных щеках, с беспомощным призывом в огромных изумрудных глазах и с девическим смущением делало Дженнифер просто неотразимой.
- А какой именно мартини ты предпочитаешь?
- С джином. То есть с водкой… Нет, все-таки с джином… Прости, я немного нервничаю.
Когда официант, получив заказ на напитки, удалился, Гордон, чуть наклонившись к Дженнифер, сказал вполголоса:
- Наш план начинает действовать. Мы уже привлекли всеобщее внимание. Уверен, что с помощью Вернона новость, что нас видели вместе, быстро разлетится. Я рад, что привел тебя сюда.
Дженнифер рассеянно смотрела на букеты розовых цветов в серебряных вазах, на официантов в смокингах, на накрытые ослепительно белыми скатертями столы и думала о своем выборе, имея в виду отнюдь не мартини. Обратного пути нет, да ей и не хотелось возвращаться, если уж быть до конца откровенной. Значит, надо набраться терпения и пройти через все испытания, которые выпадут на ее долю за этот год. Любопытно все-таки узнать, каково это - жить в его роскошном доме и зваться миссис Эванс?..
- Гордон, а что мы скажем Марку?
- Только не правду, - ответил он, но тут же передумал. - Впрочем, нет, Марк все равно догадается, ведь изначально это была его идея. Но для всех остальных легенда такова: мы познакомились на помолвке у Элизабет Фарроу, без памяти влюбились друг в друга и поэтому решили так быстро пожениться. И запомни: никакой лишней информации, не посоветовавшись со мной.
- Но твои друзья и знакомые сочтут это странным. Неужели можно так быстро влюбиться? Мне и с Марком было не по себе в том клубе, а сейчас тем более.
- Придется притворяться, дорогая. Игра стоит свеч. Да и потом, кто станет говорить о любви, кого волнуют чувства? Главное - факт нашей женитьбы.
Неожиданно Гордон взял ее руку, повернул ладонью вверх и поцеловал. Прикосновение теплых мужских губ обожгло ее, и по телу пробежала дрожь. Его губы двинулись выше, к запястью. Дженнифер знала, что они ощущают неистовое биение ее пульса. Все это длилось лишь несколько мгновений, однако когда она, наконец, выдернула руку, то с трудом могла перевести дыхание, а ее зеленые глаза затуманились.
- Вот теперь ты выглядишь так, как и положено невесте, - тихо произнес Гордон. - И мне это нравится, хотя и не только это. - Его взгляд красноречиво скользнул по ее губам.
Но Дженнифер, игнорируя намек, поспешно заговорила:
- Мне все еще трудно поверить в то, что я согласилась на подобную авантюру.
- Поверишь, когда будешь называться моим именем.
- Наверняка, - сказала она, стараясь придать голосу безмятежное безразличие, - что десятки женщин имеют на это большее право, чем я.
- Похоже на ревность.
- Если это похоже на ревность, - раздраженно возразила Дженнифер, - значит, у тебя что-то со слухом.
Невольная улыбка осветила лицо Гордона.
- Я совсем забыл, как ты очаровательна, когда сердишься.
- Почему ты все время пытаешься втянуть меня в спор?
- Собственно говоря, я хотел сделать тебе комплимент.
- Вот как, - пробормотала она.
Удивленная и польщенная Дженнифер подняла глаза на официанта, принесшего напитки. Они заказали ужин.
Неожиданно Гордон вынул из кармана бархатную коробочку и положил ее на стол перед Дженнифер.
- Что это? - Она старалась, чтобы голос звучал непринужденно, но ее выдала предательская дрожь. - Сегодняшний вечер сам по себе необыкновенен. Не нужно еще и подарков.
Словно не слыша ее, Гордон открыл коробочку. Внутри на белом атласе лежало золотое кольцо с роскошным изумрудом.
- Этот камень оставила мне мать, - сказал он. - Колумбийский изумруд. Не правда ли, он потрясающий?
Дженнифер, не отрываясь, смотрела на кольцо.
- Ты был так уверен, что я соглашусь выйти за тебя?
Гордон пожал плечами.
- Если не в первый раз, то уж во второй непременно. Видишь ли, дорогая, я очень настойчив. Но ты оказалась более сговорчивой, чем можно было предположить.
Вопреки здравому смыслу, Дженнифер не рассердилась и даже не обиделась. На нее смотрели серые глаза, и выражение их было одновременно опьяняющим и ободряющим. Он словно говорил ей: воспользуйся шансом, будь такой же смелой и уверенной, как я.
Потом Гордон вдруг начал расспрашивать ее о работе в редакции. Ему все уже было известно от Марка, но он предпочел услышать это именно от нее. Дженнифер отвечала - сначала с трудом, запинаясь, потом гораздо свободнее, потому что, несмотря ни на что, работа была ее любимой темой. Не успела Дженнифер оглянуться, как выложила ему все о своих достижениях и неудачах и, конечно же, об увольнении. Гордон умел слушать так, что невольно вызывал на откровенность, мог целиком сосредоточиться на том, что ему говорят, словно каждое слово было важным, значимым, весомым.
К тому времени, когда официант убрал со стола, Дженнифер успела ответить на все вопросы Гордона и выпить почти полбутылки заказанного им бордо. Она сознавала, что причина столь необычной для нее разговорчивости кроется еще и в желании оттянуть неловкий момент. Но даже сейчас, когда ужин подходил к концу, Дженнифер чувствовала себя куда спокойнее, чем в начале разговора.
- Похоже, что твоя Дарси Пайтинг весьма недальновидная особа, раз не смогла по достоинству оценить тебя, - искренне сказал Гордон.
У него не было ни малейшего сомнения, что Дженнифер хороший, а возможно, и талантливый работник. За время беседы он сумел разглядеть в ней преданность делу, готовность работать до упаду, ум, энтузиазм и, что важнее всего, мужество и сообразительность. Жалость и нежность охватили его при взгляде на Дженнифер. В тот вечер, когда Гордон впервые встретил ее в ресторане, он испытал почти те же чувства вместе со страстным желанием овладеть ею.
Неожиданно осознав, какое направление приняли его мысли, Гордон поморщился, полный отвращения к себе. Дженнифер не нуждается в защите. Она азартна и корыстна. Только ее внешность на миг заставила его забыться.
Ослепительно красивое лицо с зелеными колдовскими глазами и густыми, загибающимися вверх ресницами да еще гордая осанка, мягкие нежные губы, музыкальный смех и нерешительная улыбка. Но Гордон тут же нашел оправдание ее поведению. Она молода и не в силах справиться со своими проблемами, не в состоянии решить их другим путем. Да и он ничем не лучше ее.
Лениво поворачивая в пальцах бокал, Гордон взглянул на Дженнифер и небрежным тоном сделал комплимент:
- Судя по всему, ты действительно великолепный работник. Если бы мы не собирались пожениться, я бы, возможно, предложил тебе поработать со мной.
- Так предложи, - с готовностью подхватила Дженнифер. - Поверь, оставаться без дела для меня мучительно. Боюсь, я никогда не смогу привыкнуть к праздной жизни.
- Об этом не может быть и речи! - отрезал он. - Во всяком случае, в течение года, пока мы женаты.
И вновь ее охватили отчаяние и тревога, которые грозили свести на нет ту дружескую атмосферу, которая установилась между ними.
- Ты прав, - еле выдавила она. - Я совсем забыла о нашем соглашении.
И в этот момент заиграла музыка. Дженнифер никогда еще не видела людей, которые сидели бы словно завороженные, с полузакрытыми глазами, молча, а если и говорили, то их голоса были тише и легче, чем шелест травы. И все из-за музыки. И из-за голоса певицы.
- Кто она? - шепнула Дженнифер на ухо Гордону.
Он слегка повернул голову.
- Просто смотри и слушай. Это мой сюрприз.
Певица была негритянкой лет пятидесяти по меньшей мере и не отличалась красотой, но она заставляла слушателей затаить дыхание. Она пела на непонятном диалекте, но это ничуть не мешало восприятию. Голос ее - глубокий, грудной, мелодичный - не шел ни в какое сравнение со всем, что Дженнифер слышала раньше. Это было в высшей степени эмоциональное, прочувствованное пение. У Дженнифер судорогой перехватило горло, слезы подступили к глазам. Но когда она на миг перевела дыхание и украдкой бросила взгляд на Гордона, то увидела, что вместо певицы тот смотрит на нее.
Когда негритянка закончила петь, Гордон сделал знак официанту принести счет, внезапно и резко положив конец их ужину.
- Пойдем. Нам пора. - Он встал, обошел вокруг стола и взялся за спинку ее стула.
- Как, уже? Нам же еще многое надо обсудить! - запротестовала Дженнифер.
Но Гордон, не обращая внимания на возражения, взяв за локоть, буквально потащил ее к выходу.
- Что ты задумал? - спросила она, когда они оказались в просторном холле перед лифтами.
Но он прижал ее к себе, и теперь в этих железных объятиях чувствовалась не только сила, но и мужская властность.
- Гордон, пожалуйста, отпусти меня.
Но его губы были уже около ее губ. Он молча поцеловал Дженнифер. Его язык со страстной настойчивостью проник ей в рот.
Она извивалась, пытаясь вырваться, но ее руки невольно легли на его плечи, затем обняли за шею, погрузились в волосы. Дженнифер была сама не своя. И вдруг неожиданно для себя самой воскликнула, отталкивая его:
- Не надо! Прекрати!
Его объятия мгновенно ослабли. Дженнифер перевела дыхание и увидела, что проходящие мимо люди окидывают их понимающим взглядом и чуть улыбаются.
- Пойдем в номер? - предложил Гордон и пояснил: - Я снял его на сегодняшний вечер, чтобы мы могли спокойно поговорить.
- Итак, нейтральная территория?
- Да.
Дженнифер удивленно взглянула на него, и то, что она увидела в его глазах, заставило ее сердце забиться сильнее. Господи, как у него это получается?! Он не двинулся с места, не пошевелил ни одним мускулом - ну разве что чуть улыбнулся, - а у нее едва дух не захватило.
- Я… я согласна. - Говоря это, Дженнифер имела в виду одно, но Гордон услышал в ее ответе совсем другое.
Он медленно положил руки ей на плечи, притянул к себе и поцеловал. Поцеловал чувственно и нежно, и в глазах его блеснул огонек триумфа…
Дверь лифта открылась на верхнем этаже. На площадке стояли кресла в старинном стиле, и висело зеркало в золоченой резной раме. Затем шел короткий коридор. Когда Гордон открыл дверь номера, взору Дженнифер предстала красивая уютная комната, освещенная золотистым светом торшера.
Чувствуя легкое головокружение от выпитого, Дженнифер вошла и остановилась у журнального столика посреди гостиной. Гордон расстегнул пиджак, ослабил узел галстука и подошел к бару. В его руках появилась бутылка шампанского и два высоких бокала. Он оглянулся через плечо на Дженнифер, которая наблюдала за ним, склонив голову набок, и выражение ее лица было скорее удивленным, нежели испуганным. Удивление - это неплохо, решил он. Испуг гораздо хуже. Алкоголь в крови женщины, щеки которой уже залил чудесный румянец, поможет ему контролировать ситуацию.
Гордон распахнул дверь на балкон и посторонился, пропуская Дженнифер. Затем протянул ей наполненный бокал.
Подойдя к перилам, она всмотрелась в мерцающую далеко внизу россыпь городских огней, заслушалась негромкой музыкой, льющейся из гостиной, и задумалась. Ее взгляд различил, как из бухты медленно выползает темный контейнеровоз, груженный товарами для Африки, Южной Америки или еще какой-нибудь экзотической части света. А навстречу ему плывет небольшое, видимо экскурсионное, суденышко. Они сошлись, слились в одно пятно и тут же стали удаляться один от другого, каждый в свою сторону. Дженнифер подумала, что это могло быть аллегорией на их с Гордоном ситуацию.
Гордон встал рядом, но спиной к перилам - так, чтобы видеть ее глаза.
- Надеюсь, горестное выражение на твоем лице не связано с моим присутствием.
- Извини. Конечно, нет. Просто я думала о том, как было бы чудесно, если бы не пришлось притворяться и лгать. Иногда я чувствую себя униженной.
Гордон приподнял бровь и окинул ее ироническим взглядом.
- Еще бы! Ведь тебе сделал предложение самый отъявленный из подлецов.
Дженнифер потрясенно уставилась на своего собеседника, а затем рассмеялась. Он вторил ей глухим низким смехом, привлекая к себе. Тонкая ткань его рубашки скользнула по обнаженной коже женщины, когда он положил руку ей на плечо.
- Ты говорил, что детали мы обсудим позже. - Она отпила из бокала. - То есть сейчас?
- Я предпочел бы повременить с этим.
Дженнифер задумалась над его словами и покачала головой.
- Нет, лучше бы сейчас. - Она робко улыбнулась, словно извиняясь за свою настойчивость. - В таком случае мы избежим недоразумений.
- Хорошо, - согласился Гордон. - Нам осталось обговорить лишь два условия. Прежде всего, по прошествии года, когда мы быстро и без лишнего шума разведемся, никто из нас не должен предъявлять другому никаких финансовых претензий. Не стоит, думаю, говорить, что ты будешь обеспечена на всю оставшуюся жизнь, если, конечно, не захочешь все проиграть. Но это меня уже не будет касаться. Итак, ты согласна?
Дженнифер поморщилась при упоминании о разводе, и Гордон испытал легкий укол совести, понимая, во что превращает ее первый брак. Однако ей предстояло выиграть от этого брака - так же, впрочем, как и ему, - гораздо больше, чем потерять.
- Разумеется, я согласна, - прошептала она. - Только в одном ты ошибаешься. Я никогда не переступала порога казино и никогда ничего не проигрывала. Своими долгами я обязана отцу. Он замечательный человек, только очень слабый. Но я надеюсь, что…
Гордон удивленно приподнял брови.
- Извини. Видимо, я что-то не так понял. Если бы я знал это раньше, то мы избежали бы многих недоразумений. Но Марк…
- Не будем об этом, - перебила его Дженнифер. - Но ты сказал, что у тебя два условия.