Хелмсли открыл ящик стола и вытащил лист бумаги, над которым работал, до того, как пришла Марианна. Положив его перед собой, он внимательно изучил текст, написанный неразборчивым почерком, и вздохнул.
Поэзия была тайной страстью Томаса. Но он прекрасно знал, что сочинение стихов не входило в число его талантов. По сути, его творчество оставляло желать лучшего. Он признавал это. Хотя даже, если бы и нет, те несколько человек, которым он, пару раз, все же давал прочесть их, подтвердили тщетность его попыток. Тем не менее, это приносило ему радость. И где–то глубоко в сердце, Томас лелеял тайную надежду, что настанет день, и он напишет что–то, что заставит дам пасть к его ногам, а сильных мужчин зарыдать от силы слов.
Взяв перо, он пристально посмотрел на листок. Ему хотелось написать о поцелуе, который он разделил с Марианной. Это был так вдохновенно и незабываемо. Не важно, что произойдет в будущем, но сила этого поцелуя должна быть увековечена, даже если лишь в плохой рифме.
Особенно теперь, когда он решил, что между ними больше не произойдет ничего подобного.
Как и должно быть. Как он и хотел.
* * *
Марианна закрыла за собой дверь библиотеки, и направилась в отведенную ей спальню. Она поднялась по лестнице, затем прошла по коридору, при этом соблюдая абсолютно ровный и умеренный шаг. Она шла так, словно в ее жизни не произошло ничего невероятного, и ею совсем не владело непреодолимое желание пуститься вприпрыжку по коридору, хихикая при этом, словно сумасшедшая.
Девушка зашла в комнату, закрыла дверь и, прислонившись к ней, глубоко вздохнула.
Неужели она была такой дерзкой? Такой бесстыдной? Она практически требовала, что бы он ее поцеловал. Нет, она действительно потребовала, чтобы он ее поцеловал. Она, в самом деле, угрожала мужчине, что если он ее не поцелует, то она найдет того, кто с радостью исполнит ее просьбу. Опять.
Издав стон, Марианна пересекла комнату, и упала на кровать. Маркиз, должно быть, решил, что она какая–нибудь уличная девка. Да разве она не сделала все возможное, чтобы убедить его в этом мнении. Особенно учитывая то, как они целовались.
Перевернувшись, она посмотрела на кессонный потолок, на лепном замысловатом рисунке которого мерцал свет свечей. Их первый поцелуй был довольно приятен, но сегодня - вся кровь прилила ей к лицу - сегодня все было по–другому. Это было, ну, сильнее.
Это, конечно, не может быть любовью. Такое страстное желание одного человека к другому. Это странное волнение в крови… Будоражащее и трепетное, но без каких–либо сентиментальных чувств? Как бы там не было, но она совершенно точно не была той женщиной, которую бы он захотел, а Томас, несомненно, был не тем мужчиной, которым она вообще смогла бы заинтересоваться. Конечно, Хелмсли был привлекательным, а порой, даже весьма обаятельным. И определенно знал толк в поцелуях, но это было все, ничего более. Большего и быть не могло. Верно?
Не то чтобы Марианна никогда не задумывалась, что ее может сильно заинтересовать эта ерунда, связанная с познанием полноты жизни. Но как она осмелилась?
А почему бы нет? Она резко села. Почему бы и нет, на самом деле? Она действительно хочет познать в жизни нечто большее, чем то, что ей уже довелось узнать. А разве отношения между мужчинами и женщинами не являются частью жизни? Она была предельно серьезна, когда высказала Томасу свое мнение относительно своей добродетели. Ее сохранение было пустой тратой, если Марианна не собиралась выходить замуж. У ее семьи было слишком много неурожайных лет, чтобы так легко принять трату. К тому же, мужчины не чувствуют угрызений совести, не сохраняя себя до брака. Так отчего же женщины должны жить по другим правилам?
Не то чтобы она намеревалась затащить Томаса сию же минуту в свою постель, если вообще такое случится. Но прекращать с ним уроки жизни не было никакой нужды, а если они зайдут дальше обычного поцелуя… Эта мысль заставила ее покраснеть. Это станет увлекательным приключением, и определенно, обеспечит ей отличный материал для историй о провинциальной мисс. Чем лучше будут продаваться истории, тем больше ей заплатят, и она станет на один шаг ближе к желаемой независимости. К тому же если ее репутация будет погублена, ее брат сможет передать ей ее приданное.
Тогда действительно сможет начаться ее приключение.
А благодарить она должна будет будущего герцога Роксборо.
Глава 6
…хочу рассказать вам, какие впечатления вызвал у меня Лондон, хотя они и не касаются достопримечательностей. Безусловно, это замечательный город, хотя я думаю, что это большое количество дворцов и резиденций делают его таким особенным.
Люди, следующие модным тенденциям, подобно грушам похожи друг на друга, как манерами поведения, так и внешностью. Шляпку нужно носить только так и никак иначе, галстук завязывать, следуя новому модному стилю, и носить общепринятый в этом сезоне цвет. И все неизменно вежливые и правильные.
И только представители класса коммерсантов сохраняют свою индивидуальную манеру поведения: расслабленную и в то же время уместную. Я думаю, это приходит само, когда живешь в большом городе, где на улицах толпы людей и кажется, что даже воздуха на всех не хватает.
И все же в определенных условиях неизменность их нравов может показаться довольно трогательной…
"Абсолютно правдивые приключения провинциальной мисс в Лондоне"
- Добрый день! - прокричала Марианна, осторожно входя в маленькое помещение, и оказалась словно в другом мире. Предположительно, здесь размещалось издательство "Кадуоллендерс Уикли Уорлд Мессенджер".
- Я ищу мистера Кадуоллендера! - снова прокричала Марианна, надеясь быть услышанной сквозь шум, который, очевидно, был неотъемлемой частью печатного бизнеса.
Огромная машина - видимо, печатный станок - занимала почти всю площадь помещения. Оставшееся место было заполнено различным оборудованием, о назначении которого Марианна не знала и могла только догадываться. Кипы бумаги, чистой и отпечатанной, выстроились вдоль стен. На стойках, на полу - кругом лежали груды напечатанных блоков. Воздух был тяжелым от запаха чернил, масла и неизвестно чего еще. Тут было чрезвычайно жарко, и девушка обмахивалась бумагами, которые держала в руке.
Едва ли не всё было покрыто слоем грязи, хотя при более близком осмотре Марианна обнаружила, что это была не только грязь. Все поверхности были забрызганы мелкими капельками чернил. Она провела пальцем в перчатке по краю деревянного стола, а затем посмотрела на него и поморщилась. Это определенно были чернила, смешанные с пылью.
- Мистер Кадуоллендер! - опять прокричала девушка. Конечно, учитывая весь этот шум, он должен был быть где–то здесь. Марианна прошла в глубь помещения.
- Есть здесь кто–нибудь?
Невысокий пожилой джентльмен высунул голову из–за огромной машины:
- Что вы хотите, мисси?
Ее сердце упало. Мистер Кадуоллендер совершенно не походил на того, кого она представляла себе по его письмам. Он абсолютно не тот человек, которому могла бы понравиться ее работа, да, пожалуй, и она сама.
- Ну, подойди сюда. Выкладывай, девочка, что у тебя за дело ко мне.
Марианна расправила плечи и напряженно сжала бумаги. Ей удалось выскользнуть из дома незамеченной, нанять карету и проехать всю дорогу до Грейт–Сент–Эндрю–стрит, и она не могла сдаться сейчас. Это было что–то вроде приключения, но слишком рискованное и наполненное страхом, чтобы им наслаждаться.
Она подошла к мужчине и одарила его своей самой очаровательной улыбкой.
- Добрый день, мистер Кадуоллендер. Очень рада наконец встретиться…
- А ну–ка подожди. - Он высунул голову из–за станка и взревел: - Эфраим! - затем кивнул Марианне и снова скрылся за станком.
Оказывается, это был не мистер Кадуоллендер. Марианна с облегчением вздохнула. Конечно, он не будет хуже седого эльфа, с которым она только что говорила. Ей хотелось побыстрее завершить свои дела здесь. Она попросила, чтобы карета ждала, и должна была вернуться в дом Эффингтонов как можно скорее. Бал у герцогини был сегодня вечером, и девушка рассчитывала на то, что из–за суматохи в доме никто не заметит ее отсутствия. Однако она предпочитала не рисковать. Последнее, что ей было нужно, - это чтобы заметили ее отлучку.
Марианна вздохнула и посмотрела на станок. Он возвышался над ней сложным массивом огромных роликов и поразительным разнообразием механизмов, шкивов и рычагов.
- Она прекрасна, не правда ли? - прозвучал глубокий голос позади нее.
Марианна повернулась и уперлась взглядом в мужскую грудь. Она подняла голову и увидела решительный профиль и глаза, которые пристально глядели на приспособление перед ним, и в них было что–то очень похожее на любовь.
- Она? - спросила Марианна с любопытством.
Мужчина криво усмехнулся.
- Корабли же всегда называют женскими именами. Так почему бы не назвать так и печатный станок?
- Эта штука такая же капризная, как женщина, можешь мне поверить, - пробормотал "эльф", проходя мимо них.
- Не обращайте на него внимания, - сказал мужчина. - Так что вы о ней думаете?
- Я? - Марианна снова взглянула на хитрое изобретение. - Ну, оно…
- Она.
- Ах, да, она весьма… - девушка задумалась, подбирая нужное слово. - Внушительная.
- Именно так! Знаете, она приводится в действие с помощью пара. Самое новое изобретение. И мой дизайн. - Он провел рукой по металлической раме. Нет, он её нежно ласкал, словно любовник. - Она может печатать тысячу страниц в час.
- Правда? - в голосе Марианны звучало удивление. - Я и представить себе такое не могла. Это действительно впечатляет.
Удовлетворенно кивнув, мужчина повернулся к Марианне.
- Итак, чем я могу вам помочь?
- Помочь мне? - на мгновение она забыла, зачем приехала. Марианна уставилась на мускулистую грудь, покрытую только тонкой, затасканной рубашкой, скандально не застегнутой у ворота. Она никогда не видела мужчину, одетого так неприлично. Не подходяще, но довольно интересно.
- Мисс?
Ее пристальный взгляд встретился с его, и лицо ее вспыхнуло. Мужчина улыбнулся.
- Не то чтобы я был против, когда ко мне приходят привлекательные леди, но у вас ведь есть ко мне какое–то дело? Я - Эфраим Кадуоллендер, и я к вашим услугам.
- Вы - мистер Кадуоллендер? - Марианна не ожидала, что он будет похожим на эльфа, но она и не думала, что он будет настолько… впечатляющим. - Вы издатель "Кадуоллендерс Уикли Уорлд Мессенджер"?
- К вашим услугам. - Повторил он снова. - А вы?
- Мисс Смит. Я писала вам.
- Конечно. - Его пристальный взгляд прошелся по ней, и Марианна сразу поняла, что он знал, что это не настоящее её имя. - О не таких уж и приключенческих "Приключениях провинциальной мисс"?
Охваченная негодованием, она вручила ему свой рассказ.
- Думаю, теперь это намного больше похоже на приключение.
- Поглядим. - Кадуоллендер направился в дальний конец комнаты. - Пройдемте в мой кабинет, и я все просмотрю.
Кабинетом оказалась маленькая комнатка. Возле стены стоял большой письменный стол, больше мебели не наблюдалось, если не считать пары стульев и просто огромной книжной полки. Здесь царил такой же беспорядок, как и в первом помещении, и было так же душно.
Издатель сел за стол и жестом указал Марианне на стул, похороненный под грудой газет. Очевидно, если бы она захотела сесть, то должна была бы сначала сама очистить себе место, поскольку Кадуоллендер уже просматривал ее работу. Девушка вздохнула и, изящно подняв пачку бумаг, переложила ее на пол, на одно из немногих свободных местечек заваленного бумагами пола. Убрав все лишнее со стула и отряхнув с себя пыль, она присела на краешек и стала ждать.
Кадуоллендер просматривал страницы, которые она дала ему. Его темные волосы были немного длиннее, чем это было модно, и спадали с высокого лба. Он громко присвистнул.
- Неужели все это - правда?
- А это имеет значение? - не раздумывая, спросила Марианна. - Не то чтобы это не являлось правдой, но, как я и говорила в своем письме, я желаю остаться анонимом, и…
- На самом деле это не имеет значения. Правда или выдумка то, что здесь написано, в любом случае, это выглядит весьма интригующе. - Мужчина взглянул на нее. - Эта ваша провинциальная мисс, вы сама?
Марианна заколебалась на мгновение.
- Да, конечно это - я. Это - мои приключения. Мои впечатления. - "Более или менее".
Он поднял бровь.
- В общем–то, это не имеет значения, поскольку истории хорошие. И мне нравится то, что здесь написано. Это - именно то, чего хотят мои читатели. Но я не думаю, что в ваших приключениях найдётся место убийству.
Марианна удивилась.
- Едва ли.
- Жаль. - Кадуоллендер пожал плечами. - Читатели любят убийства так же, как и хороший скандал. Возможно, даже больше.
- Я учту это, - сказала она чопорно.
Мужчина откинулся на спинку стула и задумчиво посмотрел на нее.
- Я должен сказать вам, мисс Смит, что, несмотря на то, что у меня есть горстка людей, которые пишут для меня от случая к случаю, и множество других, которые предоставляют мне информацию, большинство статей для Мессенджера я пишу сам. Я также сам набираю текст, печатаю и продаю рекламу.
- Продолжайте, - Марианна задержала дыхание. Это что, новый способ отказа?
- Я говорю вам это для того, чтобы вы поняли, - я заплачу вам за работу, но много дать не смогу.
- Я и не ожидала…
- Однако тираж Мессенджера продолжает расти каждую неделю, и если это будет раскупаться так, как я думаю, - он указал пальцем на ее истории, - вы получите прибыль.
- Большего я и не прошу. - Марианна изо всех сил пыталась сохранить деловой тон, стараясь сдержать радостную улыбку от понимания, что он будет печатать ее истории.
Несколько минут они оговаривали ее оклад - не слишком высокий, как он и предупреждал, но в любом случае это уже кое–что. И это кое–что она зарабатывала сама. Марианну охватило прекрасное теплое чувство, что она сделала первый шаг к независимости.
- Если это все, тогда, - Кадуоллендер поднялся, - я напечатаю это в завтрашнем выпуске.
- Так скоро? - Девушка замерла, уставившись на него.
- Разумеется. Я хочу, чтобы читатели Лондона начали следить за приключениями провинциальной мисс - абсолютно правдивыми приключениями провинциальной мисс - без задержки.
- Превосходно. - Она протянула руку, и мужчина пожал ее. - А теперь, меня ожидает карета, и я…
- Бриджертон, - сказал мужчина резко.
- Бриджертон?
- Да. Лорд Бриджертон. Он мужчина, подходящий под ваше описание. Это он - ваш лорд Б.?
- Нет, разумеется, это не он. - Марианна попыталась отнять руку, но он не отпускал.
- Тогда, Бингем? - кивнул Кадуоллендер. - Он известен своим меланхоличным настроением.
- Нет.
- Бриджуотер?
- Нет! - Марианна рассмеялась. - И осмелюсь заметить, что я не назвала бы вам имя, даже если бы вы угадали. Тогда не было бы анонимности.
- Действительно. Хотя, как ваш издатель… - Дразнящий огонек засиял в его глазах.
- Мистер Кадуоллендер, - Марианна решительно отняла у него руку. - Я должна идти.
- Я предвижу длительные и выгодные отношения, мисс Смит. Могу я проводить вас?
- Я найду дорогу, спасибо. - Девушка подошла к двери, открыла ее, а затем повернулась к издателю. - Один вопрос…
- Да?
- Вам доводилось исследовать джунгли в Африке, мистер Кадуоллендер?
- Нет. - Он усмехнулся. - Но только потому, что не было возможности.
- Жаль. - Она послала ему улыбку. - Хорошего дня, мистер Кадуоллендер.
* * *
- Черт! Черт! Черт! - Томас вглядывался в свое отражение в овальном зеркале в апартаментах. - Бэнкс!
Камердинер появился позади него.
- Да, милорд.
- Не мог бы ты сделать что–нибудь с этой проклятой штуковиной? - Томас швырнул мятый шейный платок слуге.
- Конечно, милорд. - Бэнкс бросил измятый лоскут шёлка на соседний стул. Свежий накрахмаленный платок был перекинут через его руку.
Томас повернулся и стал лицом к слуге. Он не понимал, почему он так нервничает из–за какого–то глупого шейного платка? Его камердинер даже прикрепил маленькую брошь с гербом Роксборо на узел, чтобы Томас ничего не перепутал. Но все было без толку.
Бэнкс справился с задачей, прилагая минимум усилий, и тенью скрытой улыбки на лице. Камердинер всегда веселился, когда его светлость не мог завязать шейный платок с изяществом, продиктованным модой для вечерних костюмов.
- Спасибо, Бэнкс. - Томас повернулся к зеркалу, и Бэнкс помог ему надеть белый жилет, а следом и сюртук синего цвета, столь темного, что казался почти черным.
- Что скажешь, Бэнкс? - Томас рассматривал себя в зеркало критическим взглядом. - Как я выгляжу?
- Леди будут падать в обморок, а господа задохнутся от зависти, милорд, - ответил слуга как бы между прочим.
- Спасибо, Бэнкс. - Томас усмехнулся. У камердинера был безупречный вкус, и он был прав. Мужчина, улыбающийся ему в зеркале, был воплощением стиля и создавал впечатление уверенного в себе человека. Статный. Привлекательный. Неотразимый.
- Пора, милорд.
Томас скривился. Он ни разу еще не приходил на бал вовремя, но Леди Дракон твердила, что приличия диктуют, чтобы он и девочки спустились пораньше, и, как положено хозяевам, приветствовали прибывающих гостей.
Хелмсли еще раз посмотрел в зеркало, поправил манжеты и направился к двери.
- Вечер обещает быть интересным, Бэнкс.
- Как всегда, милорд.
Сегодняшний вечер был, однако, необычным. Он направился в сторону бального зала. Сегодня вечером они праздновали официальный выход сестер Шелтон в свет. И их появление на ярмарке невест - нравилось им это или нет. Маркиз хохотнул про себя. Они и оглянуться не успеют, как окажутся замужем. Томас излучал необычайную уверенность в себе, поскольку знал, что выглядит лучше многих мужчин в зале. Он подготовил список потенциальных женихов, разумеется, исключив из него Пеннингтона и Беркли. Более того, теперь, когда он об этом подумал, то понял, что большинство его друзей не вошли в список подходящих кандидатов.
Томас задумался. Что с ним происходит? Когда он успел отказаться от философии, что любой мужчина, пока он ровно дышит и ходит прямо, является подходящим? Если отцам девушек на выданье приходится проходить через такое, то пусть у него самого рождаются только мальчики.
Томас достиг второго этажа и огляделся вокруг. Лакеи в праздничных ливреях уже стояли около главного входа и вдоль лестницы. Еще двое были у дверей, ведущих в бальный зал. Полы сверкали, мрамор мерцал, люстры блестели. Дом Эффингтонов сиял во всей своей красе.
- Добрый вечер, милорд, - Леди Дракон спускалась по лестнице к галерее второго этажа.