Позавтракав, она отправилась к Софии. Ей не хотелось оставаться одной, и хотя Кейт понимала, что пришло время отвыкать от этой семьи, она тешила себя мыслью, что София будет рада поручить ей девочек.
София на самом деле была ей рада.
- Девчонки сводят меня с ума, - призналась она. - Совсем ошалели от праздника. Вчера им позволили полчасика побыть с нами на приеме, так я не знала, как их успокоить. Не надо было брать их с собой.
- Если бы я была там, я бы за ними присмотрела, - печально сказала Кейт.
- Нет, если бы ты там была, Деймон никого бы к тебе не подпустил, - рассмеялась София.
Кейт в этом сильно сомневалась после сегодняшней холодной встречи.
- Хочешь, я пойду погуляю с девочками в парке?
- Конечно, хочу. Погуляй хотя бы часок. - София зевнула. - Сегодня ночью я совсем не спала из-за ребенка.
София ушла в спальню, а Кейт стала одевать девочек. Как раз когда они собирались уходить, дверь в детскую открылась. Стефанос улыбнулся.
- Ты вернулась! - Он обрадовался ей куда больше, чем Деймон.
- Папа, мы с Кейт идем кататься на коньках, - сказала Леда. - Хочешь с нами?
- Пап, пожалуйста, - заныла Кристина.
- Девочки, у вашего отца много работы, - торопливо вмешалась Кейт, но Стефанос пожал плечами:
- Почему бы и нет?
Кейт открыла было рот, чтобы возразить, но при девочках не решилась. Стефанос, догадавшись о ее опасениях, засмеялся.
- Не волнуйся, я свой урок уже вызубрил, - успокоил он ее.
- Какой урок, папа? - поинтересовалась Кристина.
Стефанос натянул куртку и распахнул перед ними дверь.
- Неважно, малышка, - нежно ответил он. - Пошли.
Девочки были очень рады, что папа пошел с ними. Когда они вошли в парк, Кейт поняла, что почти не чувствует напряжения и неудовольствия в его присутствии. Из бабника, волочившегося за каждой юбкой, Стефанос успел превратиться в преданного отца и мужа. Последние два месяца он все свое внимание отдавал семье.
Стефанос помог девочкам зашнуровать коньки, потом поднялся и с гордым отеческим видом следил, как они катаются.
- Дети - это чудесно, - помолчав, заметил он. - Но как быстро они растут!.. Без них жизнь была бы слишком тоскливой.
Кейт ничего не сказала в ответ, хотя была полностью с ним согласна.
- Я так благодарен вам обоим за то, что вы заставили меня кое-что понять, - сказал Стефанос. - Тебе и Деймону.
Она посмотрела на него с удивлением:
- Что?
Стефанос смущенно пояснил:
- Глядя на вас двоих, влюбленных друг в друга без памяти, я другими глазами посмотрел на Софию и на нашу любовь, которую чуть не потерял.
Кейт ощутила, как щеки заливает краска, и отвела глаза, не желая, чтобы Стефанос заметил ее виноватое лицо.
- Я говорю это не для того, чтобы смутить тебя, - заверил он. - Я просто пытаюсь поблагодарить.
- Не за что, - пробормотала она.
- Когда я женился на Софии, я был в нее влюблен. Отчаянно, безнадежно. Готов был сделать для нее что угодно, потому и работал в семейной компании, раз она так хотела. И все время был на вторых ролях. После Деймона.
Следившая за девочками Кейт искоса глянула на него, пытаясь понять, куда он клонит.
- Все, что я делал или пытался сделать, по мнению семьи, лучше удавалось Деймону. Я сходил с ума и начал постепенно отстраняться, уходить в сторону. - Он провел рукой по волосам. - Стал жить по-своему, заводить собственных друзей. Какого черта, думал я. Какая разница? Понятно, что София во мне разочаровалась.
- Она никогда мне об этом не говорила, - возразила Кейт. - Думаю, она тебя очень любит.
- Я ее тоже, - признался Стефанос. - Но ты помогла мне это осознать. - Он ковырялся носком ботинка в свежем сугробе. - Я сперва думал, что Деймон женился на тебе только для того, чтобы поставить меня на место. И решил: хорошо, так ему и надо, посмотрим, как у него получится. А потом я понял, что он действительно тебя любит.
Кейт моргнула.
- Правда? И когда же?
- Да сразу же, там, на острове. Он так на тебя смотрел, был таким заботливым и нежным.
Секс, подумала Кейт. Все это потому, что он ценит ее физическую привлекательность. Однако в глубине души у нее затеплилась надежда.
- Ты бы видела его вчера вечером, когда тебя не было.
- А что случилось?
- Он ворвался на прием прямо с самолета, даже не переодевшись, и первым делом спросил о тебе.
- А при чем тут любовь? - Кейт понимала, что может выдать свои сомнения Стефаносу, но не могла удержаться: ей необходимо было узнать, что ему известно.
- Если бы он тебя не любил, его легко подцепила бы Элени.
- Кто такая Элени?
- Подруга Пэн. Роскошная женщина. Ее отец работал с мистером Алексакисом. Сейчас у Элени своя фирма - что-то связанное с тканями, - но Пэн говорит, что она немедленно бросит все, если встретит подходящего мужчину.
- Деймона?
Стефанос ошарашенно посмотрел на нее.
- Нет, конечно. Он ведь женат на тебе. Ой, Леда упала и расшибла себе носик! - И Стефанос заторопился к дочери, скользя по льду.
ДЕЙМОН ЛЮБИТ ЕЕ.
Хотелось бы Кейт в это верить. Всем сердцем и всей душой.
Иногда по ночам, когда Деймон страстно сжимал ее в объятиях, она готова была поверить в его любовь. Или на Рождество, когда она сидела в кресле и он подошел и взъерошил ей волосы, Кейт почудилась в этом жесте нежность.
А может, она просто себя обманывает? Ведь все остальное время он был поглощен другими делами и совершенно не обращал на нее внимания, словно они были чужими людьми.
И все-таки Кейт, несмотря на свои сомнения, не теряла надежды до того самого дня, когда Нестор Стефанос Андрополис появился на свет.
Это случилось второго января. София проснулась на рассвете от легкой боли в спине. Как она потом рассказывала, ей не хотелось никого беспокоить, и, только когда боль стала невыносимой, она разбудила мужа.
- Вы должны приехать! Немедленно! - кричал обезумевший Стефанос, когда Кейт сняла трубку телефона, стоявшего у изголовья кровати.
- Я сейчас приеду.
- Скажи ему, чтобы он успокоился, - сказал Деймон достаточно громко, чтобы зять его услышал.
- Я посоветую ему то же самое, когда ты будешь рожать, - огрызнулся Стефанос. - Приезжайте быстрее!
- Уже едем, - пообещала Кейт мягко и повесила трубку. - Собирайся. Началось.
Роды у Софии затянулись, хотя первые схватки были сильными. Кейт осталась дома с девочками и ждала у телефона, пока, наконец, в пять вечера не позвонил Стефанос.
- Мальчик, - сообщил он Кейт таким усталым голосом, будто рожал сам.
- Поздравляю! - радостно воскликнула Кейт. - Как София?
- Измучена. С ней все в порядке, но она измучена. Мы оба без сил. Сперва мы хотели пригласить тебя вместе с девочками сегодня, но решили, что будет лучше, если вы приедете завтра.
- Ну конечно, - согласилась Кейт, хотя ей очень хотелось взглянуть на ребенка.
- Деймон привезет тебе фотографии.
- Он был с тобой?
- Прождал в холле весь день. Неужели ты думаешь, что он позволит следующему поколению появиться на свет без его помощи?
- Нет, - ответила Кейт. - Конечно, не позволит.
Стефанос, безусловно, был прав. Семья и дети много значили для Деймона. Как бы он ни ворчал на мать и сестер, он всегда готов был помочь им или по крайней мере оказать моральную поддержку. Кейт часто думала о том, какой прекрасный из него выйдет отец, пыталась представить себе ребенка, который мог бы у них появиться, но останавливала себя. Слишком велико было искушение.
Деймон привез фотографии новорожденного.
Девочки были настолько ими увлечены, что за ужином съели только немного тушеной свинины и сладкое. Потребовался самый строгий взгляд Деймона, чтобы заставить их сесть на место и нормально поесть.
- У вас не хватит сил завтра поехать посмотреть на братика, если сегодня вы как следует не поужинаете и не выспитесь, - сказал он племянницам.
Дети успокоились, поели, часок посмотрели телевизор, выслушали три сказки на ночь и заснули. Деймон и Кейт остались наедине.
Все эти дни они разговаривали мало, главным образом в прихожей и за столом. Они, конечно, занимались любовью, но прежней близости между ними не было.
Кейт уговаривала себя, что это пройдет. Она знала, что у Деймона слишком много работы, с тех пор как он вернулся из Монреаля, тем более что Стефанос полностью посвятил себя заботам о жене и сыне.
Но, помня свой разговор с его зятем на катке, Кейт постоянно напоминала себе, что надежда у нее есть.
ДЕЙМОН ЛЮБИТ ЕЕ.
Она вошла в гостиную, Деймон сидел, углубившись в чтение журнала.
- Он такой милый, правда? - спросила она, показывая фотографии.
Деймон оторвался от журнала.
- Милый? Сморщенный и красный. - Его безразличный тон удивил ее.
Кейт засмеялась.
- Все младенцы такие. Но он быстро похорошеет.
Деймон пожал плечами:
- Тебе виднее, - и снова уткнулся в журнал, как будто он интересовал его больше всего.
Кейт присела рядом с ним на диван, придвинулась поближе, ожидая, что он обнимет ее. Она надеялась, что рождение Нестора пробудит в нем отцовский инстинкт и он захочет иметь собственного сына - от нее.
Деймон напрягся, потом встал, потирая шею, оставив Кейт сидеть на диване.
- Мне надо поработать, - пробормотал он. - Столько времени потерял в больнице...
Не взглянув на нее, он пересек комнату и взял кейс, стоявший около входной двери.
- Я устроюсь у Стефаноса в кабинете.
В десять часов, когда Стефанос вернулся, Деймон все еще сидел там. Расспросив о ребенке, Кейт прошла в спальню для гостей, где они с Деймоном согласились переночевать.
Деймон все еще работал.
Было уже за полночь, но ей не спалось. От тревожных дум. Наконец она услышала, как он раздевается в темноте и ложится рядом с ней в постель.
- Деймон? - Она коснулась его плеча.
На мгновение он застыл, потом повернулся к ней, привлек к себе и поцеловал. Поцелуй был жадным и каким-то отчаянным, подумалось Кейт.
Потом они занимались любовью, а потом... он заснул.
На следующий день Кейт познакомилась с Нестором Стефаносом. Он был сморщенный, красный, но очень-очень красивый. Один взгляд на него пробудил в ее душе тоску по материнству. Она сидела рядом с кроватью Софии, очарованная младенцем - он смотрел на нее темными глазами, пытаясь уцепиться за ее палец. Она взглянула на Софию и улыбнулась.
- Да он просто прелесть! - раздался от дверей женский голос.
Кейт подняла голову и увидела темноволосую незнакомку в обществе Елены и Пандоры. Позади них стоял Деймон. Он провел их внутрь, а Елена с легким раздражением ответила незнакомке:
- Естественно, он прелесть, Элени. Разве могло быть иначе?
Темноволосая женщина - конечно же, Элени, которую упоминал Стефанос, - пересекла комнату и улыбнулась Кейт и малышу.
- Можно мне?
Кейт неохотно передала ей ребенка, наблюдая, как она бережно прижимает его к груди.
- Какой же он милый, правда? - спросила Элени. - А ты не хочешь ребенка, Деймон? - Элени бросила взгляд на брата своей подруги.
И Кейт, следившая глазами за Деймоном, увидела на его лице необычное, но столь понятное ей выражение: тоску, смешанную с желанием. А потом он посмотрел на нее, и все изменилось: тоска исчезла, желание умерло. Он небрежно пожал плечами.
Дольше лгать себе самой Кейт не могла. Не стоит притворяться, что из их брака что-то получится, подделка она и есть подделка. Их брак оставался деловым соглашением, и ничем больше.
Страсть, секс, наслаждение, которыми они делились, не имели под собой никаких чувств, кроме физического удовлетворения. Он занимался с ней любовью, но не любил. Мужчины в сексе могут обойтись без любви.
Поэтому, несмотря на все заверения Стефаноса, он ее не любит. Если бы любил, не вел бы себя таким чужаком. Разговаривал бы с ней, делился бы своими переживаниями и чувствами. И не притворялся бы, что дети его не интересуют, когда ясно, что он хочет иметь ребенка. Значит, он хочет ребенка не от нее.
Может, от Элени?
Кейт не знала. Может, да, а может, и нет. Определенно он очарован видом Элени с ребенком на руках.
Впрочем, абсолютно неважно, от Элени или от кого другого. Важно то, что он не любит ее, Кейт.
У Кейт не осталось сил терпеть ложь, в которой ей приходилось участвовать. Она выждала три дня, пока няня семьи Барлоу, Шарлотта, не выздоровела и не вернулась к работе, и тут же вызвала миссис Партридж из Ист-Хэмптонa, чтобы определить ее к Софии, присматривать за близнецами и за Нестором, уже избавившимся от красноты и морщин. Давно надо было на это решиться, подумала Кейт.
Она расцеловала детишек и с улыбкой помахала рукой на прощание.
- Ты же не навсегда уезжаешь, - пошутила София, - а всего лишь едешь домой к Деймону.
Кейт снова улыбнулась, закрыла за собой дверь и вытерла набежавшие слезы. Она едет домой к Деймону только для того, чтобы написать записку.
Потом она соберет свои вещи и уедет.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Кейт ушла.
Он не мог в это поверить. Нет, просто не хотел в это верить.
Ощущение боли и пустоты казалось невыносимым. Он напомнил самому себе, что ожидал этого, но боль не проходила.
С тех пор как она вернулась из Ист-Хэмптонa, Деймона не покидало чувство, что он теряет Кейт, тем не менее он продолжал твердить себе, что уйти она не решится.
Но, войдя в больничную палату и увидев Кейт с младенцем на руках, он решил, что еще не все потеряно. Она была такой красивой, такой довольной. А когда Элени забрала у нее ребенка, казалось, у нее отняли ее собственное дитя.
Ребенок! Вот где выход из тупиковой ситуации. Он, Деймон, должен стать отцом ее ребенка, который даст повод продлить брак на некоторое время, а может быть, свяжет их навсегда.
Глядя на Элени, ласкавшую его племянника, мысленным взором Деймон продолжал видеть Кейт - она смотрела на малыша так, словно наконец-то ее существование обрело смысл.
А теперь она ушла.
Не предупредив. Не выяснив отношений. Не оставив ничего, кроме маленькой записки:
"Думаю, с нас обоих довольно. Я не могу больше лгать. Пока. Кейт".
"Пока"! Как будто они были случайными знакомыми!
Может, и случайными, устало подумал Деймон. После ее ухода прошла неделя, а от нее никаких известий. Кейт его не любит, это очевидно. В постели, без света, он заменял ей ее дорогого покойного Брайса. На остальное нечего и рассчитывать. Увидев ребенка, она затосковала по настоящей семейной жизни. Но эту жизнь Кейт собирается устраивать не с ним.
Деймон налил себе еще одну рюмку (он выпил их слишком много с тех пор, как она ушла), растянулся на диване и уставился воспаленными глазами в потолок.
В руке он держал календарик, который нашел в тумбочке около кровати. Календарик, принадлежавший Кейт, где она вычеркивала день за днем с того самого момента, как вышла за него замуж.
До каких пор она продолжала их вычеркивать? Риторический вопрос. Ответ известен: до тех пор, пока наконец не освободилась от него.
Он с трудом сглотнул; в висках пульсировала кровь.
В три он должен присутствовать на встрече с Бельярдом. Старик прилетал из Монреаля завершить сделку. Давно пора быть в офисе, но Деймону стало все равно, хотя за шестнадцать лет он не пропустил ни одного рабочего дня. До этого момента.
Теперь он не появлялся на службе неделю - нет, четыре дня, но, даже когда он приходил, мыслями он был не в офисе.
"Что с тобой происходит? - частенько спрашивала его Арета. - Ты меня совсем не слушаешь".
"Что значит: ты "не в курсе, где дело Бельярда"? - это Стефанос. - Ты единственный, кто его брал".
"Деймон, ты заболел?"
"Деймон, что-то случилось с Кейт?"
"Деймон, нельзя дальше так себя вести".
Потребовалось четыре дня постоянных расспросов Софии и Стефаноса, чтобы он признался в том, что случилось.
- Что ты имеешь в виду: она тебя бросила? - ужаснулась София. - Ты чем-то ее обидел, Деймон?
Деймон ничего не смог ответить. Он просто сидел у нее в гостиной, уставившись на свой бокал с виски, и отрицательно качал головой.
София тут же сменила тактику.
- Кейт вернется, - пророческим тоном изрекла она. - У нее, наверное, расстройство нервов после медового месяца.
- Расстройство нервов после медового месяца? Впервые слышу о таком недуге, - изумился Стефанос.
София смерила его уничтожающим взглядом:
- Неудивительно.
- Нет, - глухо промолвил Деймон, осушив бокал и тяжело поднимаясь на ноги, - это не нервы.
Он направился к двери.
- Деймон, - остановил его голос Софии, - мы можем чем-нибудь помочь?
Он покачал головой:
- Сам справлюсь.
Кейт знала, что ей будет трудно, хотя и не намеревалась прерывать отношения так резко. Что ж, женились они не по любви, а со сделками бывает всякое.
Забрав вещи и оставив записку, Кейт в тот же день уехала из города. Не то чтобы она ожидала преследований со стороны Деймона, нет, скорее она опасалась собственной слабости. Поэтому она уехала в Новую Англию. Ей показалось, что Кейп-Код - наиболее подходящее место для уединения. Такое же холодное и заброшенное, как ее сердце. Пустынные, открытые всем ветрам песчаные пляжи и ледяной атлантический прибой должны были помочь ей забыться.
Вместо этого они напомнили ей о Багамах.
Они напомнили ей о солнечных, теплых днях и об объятиях Деймона.
Она выдержала только неделю и вернулась домой.
Однако и это не помогло, потому что ее квартира уже не казалась ей домом. Дом остался там, где находился Деймон. Распаковав сумки, сходив в магазин и проведя бессонную ночь, Кейт на следующий же день с головой окунулась в работу.
Работа помогла ей пережить предательство и смерть Брайса, но не спасла ее от любви к Деймону.
Три дня она провела в бесконечных телефонных собеседованиях с семьями, нуждающимися в будущих нянях. Ничто не помогало, даже усталость.
- Тебе надо хорошенько отдохнуть, - сказала ей вечером в четверг Грета, ее помощница. - Ты вроде только что из отпуска, но выглядишь даже хуже, чем когда уезжала.
- Я простудилась, - солгала Кейт.
- Тогда иди домой, выпей апельсинового сока и ложись в постель.
Кейт покачала головой:
- У меня много работы.
Грета решительно отняла у нее папку:
- С работой я тебе помогу. Ты записала мистера Барлоу как миссис.
Кейт сдерживалась, пока Грета не села на пятичасовой автобус. Теперь можно было не притворяться, и вскоре ее всхлипывания превратились в откровенные рыдания. Ей казалось, что сердце у нее разрывается.
Кто-то постучал в дверь.
Кейт вытерла глаза, высморкалась, откашлялась и только потом ответила предательски дрожавшим голосом:
- Закрыто. Приходите завтра.
- Кейт? Это ты? Открой!
Она вскочила, еще раз вытерла глаза, сомневаясь, удастся ли ей скрыть следы слез, и подошла к двери.
- Стефанос?