- Какого черта в порядке! - Он подошел поближе и потрогал щеку. Она дернулась назад, и он поморщился. - Я только хочу посмотреть, - угрюмо объяснил он.
Лейси мгновенно почувствовала себя дурой и героически выстояла, когда он снова потрогал щеку и повернул ее к свету.
- Вы не выбили себе зубы?
Лейси провела языком по зубам и покачала головой.
- Нет.
- Слава Богу. - Он взял ее за руку, подвел к столу и усадил на стул. - Нельзя блуждать в лесу допоздна. Где вы были?
- Просто... гуляла.
- Я чертовски волновался за вас. - Он нахмурился.
- Почему? Боялись, что я могу исчезнуть?
- Боялся, что вы можете разбиться, а я не сумею найти вас. Проклятие. Я же говорил, что у вас совершенно нет самоконтроля.
- У меня столько самоконтроля, сколько мне нужно. - Лейси попыталась отодвинуться от него. Но он держал ее крепко.
- Посмотрим, - мрачно пробурчал он. - Сейчас принесу воды, чтобы промыть ссадины.
- Я и сама могу.
- Доверьтесь мне. Сидите. - Тон его не допускал возражений.
Но Лейси и не хотелось особенно возражать. Колени ныли, губа раздулась и стала величиной со сливу и такого же цвета. Она поудобнее устроилась на стуле и, только сейчас осознав, как сильно замерзла, стала судорожно потирать руки.
Бормоча ругательства, Митч вернулся с тазом поды.
- Вы замерзли. Пошли. - Не успела она рта открыть, как он перетащил ее вместе со стулом через всю комнату к огню. Потом устроился рядом и стал протирать ей губы.
Лейси пыталась протестовать, но комок ваты заглушал ее слова. Митч усмехнулся.
- Почему я раньше не догадался сунуть вам в рот кляп?
- Больно, - прошамкала Лейси, знаком показывая на комок ваты.
- Не будьте ребенком, Феррис. - Слова, будто эхо, повторяли все то, что она сама недавно говорила ему.
Лейси крепко стиснула зубы и стойко выдержала процедуру, но не удержалась от вздоха облегчения, когда с медицинской помощью было покончено.
- Неплохо, Феррис, - заметил он. - Если бы вы умели проявлять такое же самообладание и в остальных случаях жизни...
Лейси только молча покосилась на него.
- У вас такой вид, будто вы проиграли борьбу. - Он усмехнулся.
- Да, камни меня побили, - вяло пошугила Лейси.
Он ничего не ответил, а просто с озабоченным видом присел перед ней на корточки.
- Это все? Других ушибов нет?
- Нет. Только вот... коленки поцарапаны. Но я сама их помажу, - быстро добавила она. Ну вот, сейчас на нее посыплются насмешки, потом он захочет осмотреть колени и еще, чего доброго, попытается снять с нее брюки.
- Сейчас принесу вам чистой воды. - Он поднялся и заковылял к двери.
Принес он не только таз с чистой водой, но и полотенце и ширму, которую поставил так, чтобы Лейси с порога не было видно.
- Что вы делаете? - удивилась она.
- Вам же надо переодеться, - объяснил он. - Это на случай, если мне придется войти в дом. - И он вышел, плотно закрыв за собой дверь.
Лейси удивленно проводила его взглядом.
- Силы небесные! Что это с ним?
Она бы никогда не поверила, да и сейчас еще сомневалась, не подводят ли ее слух и зрение.
Но лучше не тратить понапрасну время на обдумывание этой загадки. Кто знает, надолго ли такого нового, предупредительного Митча хватит? Лейси быстро стянула джинсы и поморщилась, увидев, в какие уродливые шишки превратились коленки. Она осторожно промыла их ледяной водой, которую принес Митч, и вытерла полотенцем. Джинсы спасли ее от серьезных царапин.
Потом сбросила майку и свитер и надела ночную рубашку. Счастье еще, что рубашка фланелевая и при свете керосиновой лампы не просвечивает. И хотя Лейси чувствовала себя в ней неловко, выбора не было. Она завернулась в одеяло и бросила мокрые джинсы на пол перед плитой. Утром надо будет их выстирать. Сейчас ей хотелось только одного - забраться в постель. Постель.
Постель - это значит, что руки Митча снова будут ее обнимать.
Это значит тепло и уют, но это значит и смятение чувств, чего Лейси вовсе не хотелось. И сегодня ночь ее страшила еще больше, чем вчера.
Раздался быстрый, отрывистый стук в дверь.
- Вы в приличном виде? - спросил Митч. Дверь со скрипом отворилась. Сначала он посмотрел на кровать и, не найдя ее там, обвел взглядом комнату и увидел Лейси в углу кухни. - Можете лечь на кровать. Я устроюсь на стульях.
Второй раз за этот вечер Лейси от удивления не могла опомниться. Она открыла рот и снова закрыла, не найдя что ответить.
- Скажите спасибо и ложитесь, - сухо подсказал Митч.
- Обойдусь без ваших уроков этикета, - фыркнула Лейси и почувствовала от его тона облегчение. Кажется, все возвращается на круги своя.
Но если она ожидала ответной дерзости от Митча, то ей пришлось разочароваться.
- Конечно, обойдетесь, - согласился он и провел рукой по взъерошенным волосам. - Больше всего сейчас вам нужен отдых, так почему бы не воспользоваться возможностью?
Лейси жалась в кухонном углу, нерешительная, настороженная и, чего уж говорить, смертельно усталая.
- Пожалуй, - наконец буркнула она, пожав плечами, и тут же пожалела о своем нелюбезном тоне. Торопливо протопав босыми ногами по полу, она скользнула в постель, высвободившись из одеяла. Сначала она хотела бросить его на пол, потом передумала и толкнула в сторону стула у огня. - Вам оно пригодится, - объяснила она, перекатилась на свою сторону и закрыла глаза.
- Я не передумаю, если вы этого боитесь. - Лейси вздернула поцарапанный подбородок.
Митч медленно покачал головой
- Я не знаю, чего я боюсь, Феррис. Единственное, в чем я уверен, так это в том, что мои страхи имеют к вам прямое отношение.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
На следующее утро Лейси проснулась вся разбитая, тело болело и саднило. Она открыла глаза и увидела, что Митч готовит завтрак. Услышав, как она заворочалась, он метнул в ее сторону взгляд и быстро направился к двери.
- Через пару минут надо перевернуть оладьи. Если вы возьмете это на себя, дом в вашем распоряжении. - И не успела она ответить, как он вышел и закрыл за собой дверь.
Лейси, вытаращив глаза, смотрела ему вслед. Выходит, обретенная им предупредительность пережила ночь и сохранилась до сих пор. Лейси осторожно потянулась, потрогала губу, поморщилась и сползла с кровати. Ночь в одной постели оказалась не такой трудной, как она опасалась. Несмотря на ушибы и боль, Лейси почти сразу заснула, а когда посреди ночи ненадолго проснулась, руки Митча, вопреки ожиданиям, не обнимали ее, он лежал на противоположном краю постели, повернувшись к ней спиной. Лейси нашла вельветовые брюки и свитер, которые носила после крушения "Эсперансы", и, быстро надев их, поспешила к плите перевернуть оладьи, пока они не сгорели.
Митч уже нажарил полную тарелку и поставил ее на край плиты, чтобы не остывали. Минутой позже Лейси добавила на тарелку еще три оладьи и вылила остатки жидкого теста на сковородку. От аппетитного запаха у нее побежали слюнки.
Стол был уже накрыт, Митч даже нарвал красивой травы и поставил в центре стола в высоком стакане. Еще один приятный сюрприз.
- Настоящая жизнь, - прокомментировала она и пошла причесываться.
Вид распухшей губы и расцарапанного подбородка, отраженных в зеркале, ни капельки не укрепил ее уверенность в себе. Но с другой стороны, подумала она, это может в какой-то степени послужить ее безопасности. Если Гордон не находил ее привлекательной, когда она была здоровой и невредимой, то нет сомнения, что такой человек, как Митч, не захочет тратить свое эротическое обаяние на безобразную, расцарапанную ведьму, в какую она превратилась.
И все же нельзя сказать, чтобы она чувствовала себя уверенней и знала, чего ждать дальше, когда открыла дверь и предложила ему войти. Он внимательно, с легкой гримасой изучал ее лицо.
- Как вы себя чувствуете?
- Лучше.
- Похоже, что губа у вас болит.
- Ничего, скоро заживет.
- А коленки?
- Ерунда. - Как Лейси ни убеждала себя, что с самоконтролем у нее полный порядок, от такой протокольной вежливости она начала нервничать. - А как вы?
Выглядел он чуть получше. Опухоль с глаза спала, но ссадина была еще хорошо видна, и на Щеке засох рубец, придававший ему свирепый вид. Посмотреть на нас со стороны, усмехнулась Лейси, так можно подумать, что мы подрались.
Прекрасно, - сухо ответил Митч. Но хромота у него еще не прошла, и от Лейси не укрылось, что когда он садился за стол и наклонялся, чтобы положить оладьи - сначала в ее тарелку, а потом в свою, - то болезненно морщился.
Лейси уселась напротив и взяла тарелку, которую он любезно протянул ей. Снаружи доносился крик голубой сойки, зовущей своего супруга, где-то вдали волны с глухим ревом разбивались о каменистый берег. Потрескивали дрова в очаге, от порывов ветра скрипели доски в стенах дома. Солнце светило в окно, рисуя дорожки на потрепанном ковре, где, раскинувшись на спине, крепко спал Джетро.
Настоящая идиллия. Когда Лейси была маленькой, она часто лежала по ночам без сна и о чем-нибудь мечтала. К примеру, о том, что когда вырастет, то приедет на остров с любимым человеком и вместе с ним будет наслаждаться красотами Гнезда Буревестника.
Очнувшись от своих грез, Лейси в замешательстве поймала на себе взгляд Митча Да Сильвы. Нет, этого человека она вряд ли смогла бы полюбить. При всей его привлекательности и даже при том, что в его присутствии пульс у нее учащался, он неподходящий человек, чтобы стоило в него влюбляться. Совершенно определенно.
Она постаралась переключить свое внимание на кота. Вот уж кому можно позавидовать - выглядит так, будто ему на все наплевать.
- Счастливый кот, - вздохнула она. Митч поглядел на Джетро и кивнул.
- В тепле и хорошо накормлен. Чего еще надо?
- Хорошую компанию.
- Намек понял, но избавить вас от своего общества, увы, не могу. Ведь это вы утопили мою яхту, - безжалостно напомнил он.
- Но ведь это вы затащили нас обоих сюда.
- Вот и наказан за свою глупость. - Он с остервенением вонзил вилку в оладью. - И подумать только, в этот момент я мог бы наслаждаться монастырским покоем.
- И подумать только, я могла бы быть в Сан-Диего и заниматься собственными делами, - в тон ему проговорила Лейси.
- Вы собирались туда со своим возлюбленным? - раздраженно спросил Митч.
- Вовсе нет. Я собиралась туда на конференцию.
- На какую конференцию? - нахмурился он.
- На встречу социальных работников, тех, кто занимается опекой малолетних преступников.
- Вы серьезно?
- Представьте себе - серьезно, мистер Да Сильва, - вскинула голову Лейси.
- Забавно. - Он разглядывал ее так, будто увидел в первый раз.
- Послушайте, - Лейси вздохнула, - я знаю, что вы обо мне невысокого мнения. Кстати, взаимно...
- Вы о себе тоже невысокого мнения? - усмехнулся он.
Лейси скрипнула зубами.
- Давайте договоримся. Нам осталось еше несколько дней, пока объявится дядя Уоррен и заберет нас отсюда. Не лучше ли попытаться ладить друг с другом?
- Вы имеете в виду - вежливо разговаривать и каждому оставаться на своей стороне кровати?
- Но ведь прошлой ночью это удалось, - напомнила Лейси.
- Мне удалось, - возразил Митч. - Зато вы все время нарушали границу.
- Я не нарушала!
- Еще как нарушали, - буркнул он.
- Когда я проснулась, вас рядом не было!
- А когда вы спали, картина была совсем другой, - процедил он.
- Неужели? - с едким сочувствием проговорила Лейси. - Надеюсь, я не беспокоила вас.
Он помолчал, не донеся вилку до рта.
- Вы всегда беспокоите меня, Феррис.
- Это неправда, - вспыхнула Лейси. - Мужчины не...
Он швырнул вилку на тарелку.
- Только не уверяйте меня, что, мол, "мужчины не теряют из-за меня голову", - резко перебил ее Митч.
- Ну, просто нельзя сказать, что я неотразима, - пробормотала Лейси.
- Хотите, чтобы я перечислил все ваши плюсы? - Его глаза раздевали ее.
- Нет!
Он пожал плечами и снова взялся за вилку.
- У вас комплекс неполноценности, Феррис.
- Нет у меня никакого комплекса.
- Нет?
- Если это попытка поладить, то не перегибайте палку, - нахмурилась Лейси.
Митч вздохнул, провел рукой по волосам и встал.
- Вы правы. Простите. Попытаемся снова. - Он отвесил ей шутливый поклон. - Не правда ли, очаровательное утро, мисс Феррис? Чем бы нам заняться в этот прекрасный солнечный день?
На сей раз утрированная его манерность развеселила Лейси.
- Опять перебор. Я только подумала, что хорошо бы прожить хоть один день, не царапая друг друга до крови.
Митч с сомнением хмыкнул и пожал плечами.
- Вероятно, кровь безопаснее.
- Безопаснее чего? - сдвинула брови Лейси.
- Кое-чего другого. - Митч загадочно улыбнулся.
Вроде бы они достигли своего рода перемирия.
После завтрака Лейси вымыла посуду, а Митч убрал постель. Потом она постирала свою грязную одежду и предложила свои услуги и ему.
- Совсем необязательно.
- Верно, - ответила Лейси, - но раз уж я стираю свою...
Митч удержался от саркастических реплик - вроде той, что, оказывается, она умеет стирать, - и только пожал плечами.
- Если хотите...
И Лейси посчитала, что это признак прогресса в их отношениях. Пока она стирала, Митч подмел пол и пошел за дровами.
Когда он думал, что она не видит, его хромота становилась заметнее. Вот и сейчас Митч медленно возвращался по тропинке, припадая на больную ногу, и нес полную охапку дров. От такой картины чувство вины опять зашевелилось в ней. С трудом она заставила себя не бросить стирку и не кинуться к нему с криком: "Постойте, дайте я донесу!"
Она не сделала этого только потому, что, конечно же, он не позволит.
Забавный человек этот Митч Да Сильва, непредсказуемый - то нежный и чуткий, то грубый и задиристый, то несносный своей саркастичностью.
Она ждала, что он будет нянчиться со своими ранами, допекать и проклинать ее. А оказалось, он даже склонен преуменьшать их и обеспокоен больше ее ушибами, чем своими. Не человек, а загадка. Временами она ловила себя на том, что он ей нравится, но тут же остывала, вспоминая его бесчувственное отношение к Саре. До чего же сложная личность! Даже если он не в ее вкусе, что-то в нем привлекало, вызывало желание понять его.
- Вы и в самом деле собирались в монастырь? - спросила Лейси, когда он вернулся.
Он бросил поленья в ящик для дров и только потом ответил. Выпрямился и кивнул.
- Да, в самом деле.
- Окучивать фасоль? - покачала головой Лейси.
- Да хотя бы.
- Вы не кажетесь человеком такого типа.
- Какого типа?
Она хотела сказать - религиозного. Благонравного.
- Ну, назад к природе, хочу простой жизни... в таком плане, - объяснила Лейси.
- Мне этого хватает, я хожу под парусами, - напомнил Митч.
- Правильно, но это во многом светское занятие, вы не согласны? Компании на борту, развлечения ... - Женщины, которых вы берете в постель, мысленно добавила она.
Митч прислонился к перилам крыльца.
- В общем-то да. Но лично я люблю море за тишину. Если хотите, за другие горизонты. Все начинаешь видеть в истинном свете. За это же я люблю и монастырь. И то и другое дают равновесие.
Его тон заставил Лейси поверить в искренность сказанного. Но она все еше не могла понять. Как он может с такими-то благородными, в сущности, взглядами не мучиться угрызениями совести, бросив женщину, носившую его ребенка?
Вероятно, опять усомнилась она, это был не его ребенок.
Не обольщайся, тут же одернула она себя, да и вообще не строй никаких предположений - ты же не знаешь обстоятельств. А расспрашивать его, конечно же, неуместно. Решив не развивать эту тему дальше, она только сказала:
- Вы совсем другой, чем я представляла себе.
На мгновение Митч расцвел улыбкой. Затем посерьезнел и вскинул на Лейси взгляд - прямой, без тени иронии.
- И вы, Феррис, не совсем такая, как я предполагал.
Лейси вся сжалась, ожидая, что сейчас он повторит все свои прежние предположения. Невелико удовольствие - выслушивать их еще раз. Насупившись, она дернула плечом и сосредоточилась на заусенице, пытаясь откусить ее.
- По-моему, я начинаю понимать историю с тюленем.
Лейси удивленно заморгала и недоверчиво уставилась на него. Он мрачно кивнул. А Лейси вдруг обнаружила, что расплывается в радостной улыбке.
Что за глупость, рассердилась она на себя.
Но продолжала улыбаться помимо воли. Наконец-то, наконец он увидел ее такой, какая она есть, а не такой, какой обрисовали ее дядя Уоррен и остальные родственнички, будь они неладны. И у Лейси возникло чувство, что на короткое мгновение души их раскрылись навстречу друг другу.
Когда Лейси была ребенком, она ко всем приставала, чтобы ее свозили в Гнездо Буревестника. В детстве она, естественно, только со взрослыми могла попасть на остров.
Отец обычно охотно выполнял ее просьбу. Роберт Феррис, человек, родной ей не только по крови, но и по духу, был отличным компаньоном, готовым к приключениям и жаждущим их. Он любил остров так же, как и дочь.
Когда отец умер, Лейси продолжала слезно вымаливать поездки на остров. Но часто безуспешно. И, конечно, уже никогда не возвращалась радость, которую получали в Гнезде Буревестника две одинаково настроенных души.
С каким нетерпением она ждала, когда же дядя Уилбур, или дядя Винсент, или кто-нибудь из кузенов соблаговолит сопровождать ее! Но они никогда не наслаждались этими путешествиями. По-настоящему не наслаждались.
- Разрешите мне поехать одной, - упрашивала она.
- Ехать одной слишком опасно, - твердили дяди.
Всякое может случиться, всего не предусмотришь, заводили они все ту же песню.
А теперь, подумала Лейси, получается, что свою старую, навязшую в зубах песню они пропели наоборот, если заманили ее сюда.
Но с того дня, как умер отец, и пока ей не исполнилось восемнадцать, она зависела от их милости.
И когда наконец в свой восемнадцатый день рождения она впервые приехала на остров одна, ей это страшно понравилось. Отныне у нее был свой собственный, только ей принадлежавший рай. Ее особый, неповторимый эдем.
С тех пор она никого не просила и даже не приглашала составить ей компанию. Лейси предпочитала сохранять Гнездо Буревестника только для себя одной.
Мысль о том, чтобы целую неделю прожить на острове с Митчем Да Сильвой, совсем недавно приводила ее в ужас.
А сейчас она поймала себя на том, что ничего не имеет против. Вопреки ожиданиям, ей было даже приятно, что Митч на острове, и это несмотря на все сопутствующие обстоятельства, несмотря на все его странности.
Наверно, еще и потому, что, когда она после завтрака повела его на луг, чтобы поискать зелени к ленчу, он, в отличие от дядюшек и кузенов, не напускал на себя скучающий вид, не делал истории из промоченных ног или запачканных рук.