- Нет, это было гораздо проще, - заверила его Леона. - Перевоплощаться в слугу не так уж трудно - нелегко войти в дом. Но наняться горничной, которая готова выполнять любую работу, совсем не сложно. Ты же знаешь, что в иерархии прислуги такие горничные занимают самое низкое положение.
- И все же, должно быть, тебе было нелегко, - заметил Уэр.
- Совершенно верно. Но у меня было одно несомненное преимущество: я могла находиться в любом месте дома. Несколько дней я выносила горшки, скребла и терла полы. Но толку от этого не было: я не нашла никаких следов камня.
- Насколько я понял, тебя так и не раскусили? - спросил Таддеус.
- Нет. Раффорд был очень старым и больным джентльменом. Он умер вскоре после того, как я нанялась на работу. Но, в конце концов, я пришла к выводу, что дорожное происшествие устроил кто-то другой.
- Кто-то, кто знал, что у твоей матери назначена встреча с Раффордом, - договорил Таддеус. - Именно этот человек решил, что ему представляется идеальный случай избавиться от нее и раздобыть камень.
- Да, - согласилась Леона. - Но я не могла некоторое время продолжать поиски кристалла, потому что осталась без средств к существованию.
- Разве ты не стала обслуживать клиентов матери?
- Как выяснилось, люди неохотно обращаются за консультацией к молодой женщине, которой всего шестнадцать лет от роду. Особенно если дело касается таких интимных вопросов, как сны.
- Понятно, - вздохнул Таддеус.
Выпрямившись, Леона продолжила свое повествование:
- К тому времени, когда я похоронила мать и завершила свое безуспешное расследование в доме лорда Раффорда, я выяснила, что клиентов у меня не осталось. В довершение всего бессовестный гробовщик вытянул у меня почти все деньги, которые оставила мама. Этот человек обманул меня, но я не могла уличить его в этом, ничего не могла доказать.
Таддеус замер, глядя на Леону с непонятным выражением на лице.
- Должно быть, ты была в отчаянии, - заметил он.
- Так оно и было, - кивнула она, посмотрев мимо него в окно. - Женщине очень трудно получить хорошую профессию, занять уважаемое место в обществе. Непонятно, отчего это все удивляются, почему многие из нас кончают на улице.
- Поверь, не стоит читать мне об этом лекцию, - промолвил Уэр. - Женщины в моей семье постоянно разглагольствовали по этому поводу.
- Я уже собралась было действительно устроиться куда-нибудь горничной, но тут появился дядя Эдвард.
- Что за дядя Эдвард?
- Мой единственный близкий родственник, - ответила Леона. - Со стороны матери, - пояснила она. - Когда мамы не стало, он путешествовал по Америке. Я не знала, где он, поэтому не могла написать ему или послать телеграмму и сообщить о произошедшем. Но через пару месяцев он вернулся в Англию и немедленно приехал ко мне. Дядя Эдвард сразу понял, что с деньгами у меня проблема, и взял меня к себе в дом.
- А твой дядя знал что-то о камне утренней зари?
- Конечно! Думаю, я и сама что-то рассказывала ему, ведь, в конце концов, кристалл был в нашей семье много лет, передавался из поколения в поколение.
- Кроме тех лет, когда его там не было, - раздражающе спокойным тоном промолвил Таддеус.
Леона бросила на него испепеляющий взгляд. Таддеус сделал вид, что ничего не заметил.
- Расскажи мне о дяде, - попросил он.
Тихонько вздохнув, она продолжила свою историю:
- Честно говоря, в то время я совсем плохо его знала, потому что в детстве очень мало виделась с ним. Дядя Эдвард редко приходил к нам. Мне было известно лишь то, что мама и бабушка обожали его, но во многом не одобряли.
- Почему? - удивился Таддеус.
- Кроме всего прочего, дядя был артистом. Он вечно путешествовал - то здесь, то в Америке. К тому же у него была не слишком хорошая репутация во всем, что касалось женщин. Правда, справедливости ради стоит заметить, что дяде Эдварду не приходилось прилагать больших усилий к тому, чтобы очаровывать женщин. Они сами слетались к нему, как пчелы к меду.
- Он хорошо к тебе относился?
- О да. - На ее губах промелькнула улыбка. - Дядя по-своему очень любит меня.
- В таком случае, где же он сейчас?
Леона рассеянно посмотрела на Фога.
- Опять путешествует по Америке, - ответила она.
- В каком именно месте Америки он находится?
Леона запустила пальцы в шерсть собаки.
- Понятия не имею.
- Твой дядя уехал в Америку и оставил тебя на произвол судьбы? - уточнил Таддеус.
Леона нахмурилась.
- Мне ведь уже не шестнадцать лет, - сказала она. - Сейчас я в состоянии сама позаботиться о себе.
- И когда же он уехал на этот раз? - продолжал свои расспросы Таддеус.
Подумав, Леона ответила:
- Около двух лет назад.
- Ты что-то слышала о нем?
- Я получила телеграмму от полицейского из Сан-Франциско, в которой сообщалось, что дядя Эдвард погиб при пожаре в отеле, - промолвила она в ответ. - Это было восемнадцать месяцев назад.
Таддеус долго молчал. Подняв на него глаза, Леона увидела, что он в задумчивости смотрит на нее.
- Ты не веришь, что он умер, - наконец промолвил Уэр.
- Возможно, я просто не хочу верить этому, - сказала она. - Дядя Эдвард - мой последний родной человек на этом свете. Очень трудно смириться с тем, что у тебя совсем не осталось близких людей.
- Это я понимаю, - кивнул Таддеус. - А расскажи мне о том, как ты жила с дядей Эдвардом.
- Неужели это так важно для твоего расследования?
- Не знаю, - признался Уэр. - Но я уже говорил тебе, что предпочитаю узнать все возможное об интересующем меня деле.
- История довольно сложная, - вздохнула Леона.
- Я слушаю.
- Дядя знал, что я унаследовала от мамы талант читать кристаллы, как мы выражаемся. Вот дядя Эдвард и предложил, чтобы мы работали вместе, а он выступал бы в качестве моего менеджера.
- Как он отнесся к тому, что клиенты неохотно обращались за консультацией к молодой женщине?
- Я ведь уже упоминала, что дядя Эдвард одно время работал актером в театре. Вот он и придумал переодеть меня в стильную вдовушку и закрыть лицо густой вуалью. После этого клиенты стали считать меня более взрослой и зрелой женщиной. К тому же им нравилась таинственная атмосфера, окружавшая меня, которая появилась благодаря костюму и вуали.
Похоже, Таддеус удивился.
- Твой дядя знал, что делает.
- Да, - улыбнулась Леона. - Переодевание оказалось настолько эффективным, что я продолжала носить костюм вдовы, даже когда повзрослела и мне было уже за двадцать.
- Дела пошли в гору? - спросил Уэр.
- Да, несколько лет все шло просто замечательно. - Она помолчала. - До тех пор, пока дядя Эдвард не увлекся идеей капиталовложений.
Таддеус слегка прищурился.
- Идеей капиталовложений? - переспросил он.
- Ты должен поверить в то, что дядя искренне верил в возможность сколотить состояние на американском Западе. Особенно его привлекало горное дело.
- Горное дело… - эхом отозвался Уэр.
Леона не поняла, что он думает обо всем этом, поэтому быстро продолжила:
- У дяди Эдварда было полно возможностей общаться с моими клиентами, ведь именно он назначал даты приема. И он стал упоминать в разговорах, что уверен в том, что капиталовложения в горные разработки на американском Западе принесут огромный доход. Потом нам стало известно, что несколько джентльменов буквально настояли на том, чтобы дядя Эдвард взял у них деньги для этого предприятия.
Губы Таддеуса скривились, а потом он усмехнулся.
- И два года назад добрый дядюшка Эдвард отплыл под парусами в Америку с несколькими сотнями тысяч фунтов, которые ему дали твои клиенты, и с тех пор ты не получала от него весточки, - проговорил он.
Леона напряженно выпрямилась.
- Я уверена, что в один прекрасный день он вернется и привезет обещанную прибыль, - заявила она.
Улыбка Таддеуса стала еще шире.
- Ты - племянница Эдварда Пайпвелла, - сказал он.
Она с гордостью вздернула вверх подбородок.
- Именно так.
Глаза Таддеуса заискрились от смеха.
- Та самая женщина, которая помогла доктору Пайпвеллу ограбить самых богатых членов общества "Аркейн", - добавил он.
- Мой дядя не воровал их денег! - с неожиданной яростью проговорила Леона. - Он предложил честную схему капиталовложений. И в том, что дела не пошли, его вины нет.
Она зря теряла время: к этому мгновению смех так и рвался из Таддеуса наружу. Он так заливисто хохотал, что Леона не могла понять, что он пытается сказать ей. Таддеус рычал от смеха, выл от него, захлебывался им.
Фог с любопытством посмотрел на него, затем склонил голову набок. Леона застыла на месте, не зная, что делать.
Дверь в библиотеку отворилась.
Таддеус с явным усилием взял себя в руки и наградил Викторию зверской улыбкой.
- Ничего важного, тетя Вики, - заверил он ее. - Мы с Леоной как раз собирались присоединиться к вам за завтраком.
- Хм! - Виктория с подозрением посмотрела на Леону, а потом ретировалась в холл. Дверь за ней захлопнулась с неодобрительным стуком.
Леона взглянула на Таддеуса.
- Я пойму, если ты не станешь рассказывать об интимной связи с племянницей доктора Пайпвелла, - сказала она сердито.
Уэр встал из-за стола, его глаза по-прежнему блестели от смеха.
- Для меня твоя связь с доктором Пайпвеллом ничего не значит, - сказал он. - Я не терял денег, участвуя в проекте твоего дяди.
Протянув руку, он поднял Леону со стула и взял ее за подбородок.
- Таддеус…
- Мне не хочется думать ни о чем, кроме как о продолжении интимной связи с вами, мисс Хьюитт, - сказал он.
Он поцеловал ее так крепко, что вокруг них так и забурлили потоки энергии. Когда Таддеус выпустил Леону из своих объятий, ей пришлось схватиться за край стола, чтобы удержаться на ногах.
Таддеус снова улыбнулся ей, вид у него был удовлетворенный.
- Думаю, нам пора идти завтракать, - вымолвил он. - А ты что на это скажешь?
Глава 22
Леона осторожно постучала в дверь спальни.
- Это вы, мисс Хьюитт? - отозвалась своим отрывистым грубоватым голосом Виктория. - Можете войти.
Леона неохотно отворила дверь. Ей вовсе не хотелось идти на эту встречу. Виктория позвала ее после того, как Таддеус отправился на, как он выразился, "короткое свидание" с Калебом Джонсом. Леона пошла в сад с Фогом и записками своей матери. Она уютно устроилась на скамейке, но тут перед ней появилась молоденькая горничная Мэри, которая выполняла по дому любую работу.
- Леди Милден отправила меня к вам, чтобы сообщить, что она хочет вас видеть, мэм, - сказала Мэри, с опасением поглядывая на Фога, который нюхал какой-то листочек у садовой стены. - Она просила вас зайти в ее спальню.
Почти что королевское приказание.
Леона застыла в дверях, глядя на Викторию, сидевшую за изящным небольшим письменным столиком.
- Вы хотели поговорить со мной? - вежливо спросила Леона.
- Да. Прекратите маячить на пороге, оставаясь наполовину в холле, - приказала Виктория. - Войдите и закройте дверь.
Чувствуя себя чуть ли не служанкой, Леона повиновалась.
- Я хочу потолковать с вами по личному делу, - заявила Виктория.
Да уж, попала в переделку, подумала Леона. Между прочим, это была не ее идея приехать в этот дом в качестве гостьи.
- Если вы желаете говорить о моей связи с мистером Уэром, - холодно произнесла она, - то я не собираюсь обсуждать ее с вами.
Виктория недовольно поморщилась.
- Мне нечего сказать об этом, - промолвила она. - Совершенно очевидно, что вы предназначены друг для друга и должны были стать любовниками. Нет, я хочу потолковать совсем о другом.
- Понятно, - кивнула Леона. Она была в замешательстве.
- Насколько я понимаю, вы - эксперт по снам и бессоннице? - вопросительным тоном проговорила Виктория.
Леона вспомнила полоску света, которую видела в два часа под дверью спальни Виктории прошлой ночью.
- Да, у меня есть талант работать с негативной энергией, мешающей человеку нормально отдыхать ночью, - осторожно произнесла она.
- Очень хорошо, - кивнула Виктория. - В таком случае я хочу воспользоваться вашими услугами.
Леона с трудом сглотнула.
- Ну-у…
- Причем немедленно, - добавила тетушка Таддеуса.
- М-м-м…
- Какие-то проблемы, мисс Хьюитт?
- Нет-нет, никаких проблем, - быстро проговорила Леона. - Просто мне казалось, что вы неодобрительно ко мне относитесь.
- Это к делу никакого отношения не имеет! - отрезала Виктория. - Прошу вас считать меня своим клиентом.
Леона взвесила все "за" и "против" и поняла, что у нее нет никаких шансов избежать работы с Викторией, а если она сделает это, то выставит себя трусихой. "…Ты должна контролировать свою публику с того самого мгновения, когда ступаешь на сцену. И никогда не позволяй публике контролировать тебя".
Виктория встала. Она, как обычно, держалась прямо и уверенно, но утренний свет озарил целую карту линий и складочек на ее лице. Когда она подошла к окну, Леона ощутила ауру усталости, окружавшую ее.
- С тех пор как умер мой муж, я ни единой ночи не спала нормально, мисс Хьюитт, - проговорила она. - Бывает, выключу свет и лежу без сна, порой часы напролет. А если я засыпаю, то вижу мрачные сны. - Она крепко сжала рукой штору. - Иногда я просыпаюсь в слезах. Иногда…
- Да?
- Иногда мне кажется, что лучше бы мне вообще не просыпаться, - прошептала Виктория.
Боль и печаль в ее голосе мгновенно прогнали раздражение и опасения Леоны. Она сразу стала рассматривать Викторию как свою клиентку.
- Я слышала такое от многих людей, обращавшихся ко мне за помощью, - спокойно сказала она.
- Вы наверняка считаете меня слабой, - вымолвила Виктория.
- Вовсе нет, - возразила Леона.
- Я пожилая женщина, мисс Хьюитт, - продолжила тетушка Таддеуса. - Но у меня была хорошая жизнь. Мне очень повезло со здоровьем, у меня чудесная семья, благодаря которой у меня есть дом, где я могу провести остаток дней. Но почему сон донимает меня? Почему, закрывая глаза, я вынуждена видеть ужасные тяжелые сновидения?
Леона крепче сжала в руках записки матери.
- Жизнь всех людей включает в себя потери, - промолвила она. - И чем дольше мы живем, тем больше потерь нам приходится пережить. Так уж устроен мир.
Повернувшись, Виктория посмотрела на нее долгим оценивающим взглядом.
- Вижу, что и вы тоже пережили потери, хотя вам нет еще и тридцати, - сказала она.
- Да.
Виктория вновь повернулась к окну.
- Количество потерь может быть просто ошеломляющим, когда живешь долго. Я пережила родителей, брата, любимого мужа, одну из моих дочерей, ее младенца, который умер в колыбельке следом за ней, множество друзей…
- Моя мама была убеждена, что такое большое количество потерь не может не повлиять на сон в последующие годы, - сказала Леона. - Груз несчастий вырабатывает отрицательную энергию, которая влияет на человека. Поэтому с этой энергией следует бороться с помощью позитивных мыслей.
- Позитивных мыслей? - удивленно переспросила Виктория.
- Тем из нас, кто работает с кристаллами, известна сила мыслей человека. В них немало энергии. Негативная, разумеется, оказывает свое действие. Однако позитивная энергия может противостоять негативной. Скажите мне, мадам, о чем вы думаете, когда мучаетесь бессонницей?
Виктория напряженно выпрямилась. А потом очень медленно повернулась. Леона знала, что она не видит галлюцинаций вроде тех, что преследовали Таддеуса в ту ночь, когда он был отравлен. Но было в ее поведении, в напряженной позе что-то, напоминавшее поведение Уэра.
- Я думаю о прошлом, - прошептала Виктория. - Думаю обо всех ошибках, которые совершила. О тех поступках, которые должна была сделать и не сделала. Думаю о своих потерях…
- Пойду-ка я за своими кристаллами, - сказала Леона.
Глава 23
Через час она вернулась на свой стул и посмотрела на Викторию, которая сидела с другой стороны маленького письменного стола. Сияние голубого кристалла, лежащего на столе между ними, стало быстро угасать, когда они перестали фокусировать на нем внимание.
- Я предупреждала вас, что это может быть утомительным процессом, - ласково проговорила Леона. - С вами все в порядке?
- Да, только я ужасно устала, - промолвила Виктория. Нахмурившись, она посмотрела на кристалл. - Вы с помощью этого же метода спасли моего племянника в ту ночь, когда он был отравлен?
- Он рассказал вам об этом?
- Таддеус сказал, что вы спасли не только его разум, но скорее всего и его жизнь, - промолвила Виктория.
- Я сделала это с помощью другого кристалла, но технология была той же самой, - сказала Леона. - Мистер Уэр производит очень большое количество энергии, так что справиться с его негативной энергией было непросто, но вместе с ним мы одолели ее.
Виктория приподняла брови.
- У меня создалось впечатление, что этот процесс очень сблизил вас, - заметила она.
- Прошу вас помнить, леди Милден, что я могу вам помочь справиться с бессонницей и тяжелыми сновидениями, но не в моей власти повлиять на лежащую в их основе меланхолию.
Виктория приосанилась.
- Если я смогу поспать и если беспокоящие меня сновидения прекратятся, то я совладаю со своими эмоциями, - сказала она.
Леона помедлила, не зная, как далеко она может зайти.
- Прошу меня простить, если я слишком глубоко внедряюсь в вашу личную жизнь, но когда я несколько минут назад изучала вашу энергию, то не могла не заметить, что вы обладаете немалыми паранормальными способностями, - сказала она.
Виктория скривила гримасу.
- Боюсь, это наш семейный талант, - заметила тетя Таддеуса. - Причем передается он по обеим линиям.
- За время карьеры я изучала энергию многих людей, среди которых было немало тех, кто обладает сильной чувствительностью. Люди вас любят, леди Милден.
- И что из этого?
- Я заметила, что те, кто обладает мощным врожденным талантом, часто страдают от депрессии и меланхолии, если они не могут применять свои способности.
- Понятно.
- Им надо найти себе предмет страсти, если они хотят получать удовольствие и удовлетворение от жизни.
Виктория, шокированная словами Леоны, нахмурилась:
- О чем вы говорите?! Уверяю вас, меньше всего мне хотелось бы заводить какие-то недозволенные отношения. - Она скривила губы. - Это больше подходит для женщин вашего возраста. К тому же я очень любила мужа. И у меня нет ни малейшего желания уступить его место в сердце кому-то другому.
Леона почувствовала, что ее щеки заливает краской, однако она не остановилась, твердо намереваясь закончить то, что начала.
- Я говорю не о сексуальной страсти, леди Милден, - промолвила она в ответ на замечание Виктории. - Также я не имею в виду ту любовь, которую члены одной семьи испытывают друг к другу. Я говорю о тех поступках, которые мы делаем для того, чтобы получить удовлетворение. Люди, обладающие сильными паранормальными способностями, обычно обнаруживают, что их страсть так или иначе связана с их талантом.