- Да, это твои слова, и они поразили меня как… громом. Последние три года прошлое в прямом смысле слова подавляло меня, втаптывало в пыль. Я не хотел признаваться в этом даже самому себе. А потом, когда я встретил тебя, когда влюбился, прошлое показало себя во всей красе. Оно нашептывало мне, что ничего не получится, что ты не такая, какой кажешься, и даже если такая, то все равно со временем все обратится в прах. Так что я вел себя, как трус…
- Нет, неправда! Ты пытался быть честным…
- Я был трусом, Джейн, - перебил он ее. - Я надеялся, что наваждение пройдет, когда ты уедешь. Я считал, что нельзя переносить мои кошмары на тебя… и до сих пор так думаю. Но оказалось, что без тебя я ни на что не способен в этой жизни. Я не могу ни спать, ни есть. Я не могу работать. Я понял, что лучше буду трусом с тобой, чем трусом без тебя. Если я все еще нужен тебе - вот он я. Если ты прогонишь меня, я сойду с ума.
- Мне нет смысла прогонять тебя, - сказала она. - Потому что, где бы я ни была, ты все равно остаешься в моем сердце.
- Боюсь, что ты все-таки не понимаешь меня до конца. Я не заслуживаю тебя! Жизнь со мной может стать для тебя адом. Вспомни, что я рассказывал тебе. Мое детство, моя жизнь с Иветт… Я не могу передать все, что я чувствую!
- Я освобожу тебя. - Джейн придвинулась к нему поближе и взяла за руку. - Ты слышишь? Я освобожу тебя от прошлого!
- А ведь я к тому же ужасно ревнив. Когда я увидел, как Доминик обнимает тебя, то был готов разорвать его в клочья! Ты сможешь жить с таким человеком?
- Всю свою жизнь! - Она прильнула к нему, и Фернан тут же обнял ее.
- Единственное, что я могу обещать тебе, Джейн, - я буду любить тебя всегда. Ты будешь воздухом, которым я дышу, моим солнцем, луной и звездами, моей женой, матерью моих детей, частью меня.
Фернан вдруг снова подхватил ее на руки, и голуби испуганно вспорхнули из-под его ног. Посадив Джейн в машину, он спешно завел мотор.
- Куда ты торопишься! - с недоумением воскликнула Джейн, которая все еще никак не могла опомниться от неожиданного счастья.
- Как куда? К тебе домой, естественно. Должен же я как положено попросить твоей руки у твоих родителей. Как-никак в моем лице они будут судить обо всех французах. Но, знаешь, больше всего мне хотелось сейчас мчать тебя в аэропорт.
- Фер-р-нан и Джейн! - вдруг воскликнула Джейн, подражая Флоберу. - Кто бы мог подумать, что умнее всех оказался старый мудрый попугай!