Он вспомнил, как блестели глаза Валентины, когда она настаивала, что сделала карьеру в "Страже" не хуже некоторых. Он не сомневался в способностях Кейт или ее опыте; ее выбрал Саймон Маккинзи, это доказательство.
Да, он свидетель, как ведет бой без правил Снежная Королева: проницательная, стремительная, интуитивная. Именно на этих качествах настаивала Валентина. Но, Боже, Кейт не права! Не права, но великолепна! Очаровательный адвокат, в джинсах, хлопчатобумажной рубашке и прогулочных ботинках. Разумеется, этот костюм не подходит для суда или дипломатического круглого стола, но он еще больше подчеркивает ее непреклонность. Конечно, Саймон мог послать соглядатая, и тем не менее, Кейт злилась.
Нет, он не позволит ей думать так о нем или о Саймоне.
- Если вы попросите, Кейт, я поверю. - И он улыбнулся своей полуулыбкой.
Кейт поразила его откровенность; но если он однажды выдал себя за другого, то может сделать это снова.
- Я думаю, вы должны уехать, Девлин. И больше не хочу ничего об этом слышать.
- Я думаю, не услышите. - Девлин подошел к ней вплотную - он не мог допустить, чтобы Кейт осталась при своем мнении.
- Нет! - Она хотела отшатнуться, но он схватил ее за плечи. Тогда она спокойно потребовала: - Отпустите меня. Уезжайте и не возвращайтесь.
- Только когда вы выслушаете меня.
- Я сказала - нет!
Неожиданным резким движением она чуть не вырвалась на свободу, он этого не ожидал. Боясь причинить ей вред, он мягко тряхнул ее.
- Кейт, меня послала Валентина.
- Валентина? - Она все еще не верила. - Если ваша сестра - та женщина, о которой мне рассказывали, то вряд ли она участвовала бы в этом обмане.
Он стал гладить ее руки, пытаясь успокоить, он хотел, чтобы она его выслушала и поверила.
- Нет никакого обмана. Валентина просила меня поехать. Выслушайте меня, и вы все поймете.
- Это смешно. - Кейт заметила, что прекрасная полуулыбка исчезла из удивительных глаз О'Хара. Сколько раз она думала, что он в глубине души скрывает горе? Сколько раз при взгляде на него она ощущала родство двух раненых душ?
- Что? Не можете представить, что Валентина достаточно добра, чтобы помочь?
- Она захотела послать вас и послала. Но почему? - В вопросе сквозила озадаченность. Как со всеми агентами, ее проблемы были проблемами "Черной стражи". Значит, он не такой, как все? Будь он ставленник Саймона, она знала бы его, что-нибудь слышала о нем. - Это касается "Стражи". Если, выбирали, то почему вас?
Подавив желание отвести прядь с ее щеки, он все же коснулся ее лица. Она не отреагировала, но хорошо уже то, что не отскочила.
- Я был ставленником Валентины, которая полагала, что я нуждаюсь в вас, Кейт. Пожалуй, больше, чем вы во мне. Ну, как?
- Валентина. - У Кейт не было родных - братьев, сестер, тетушек, дядюшек, кузин и кузенов, никого. С кем можно поиграть, поделиться секретами, подраться и поссориться, о ком можно было бы беспокоиться и заботиться.
Лицом к лицу она встретилась с Валентиной только один раз, но уклонилась от предложенной встречи, поскольку по слухам знала, что скрывается за этой обаятельной внешностью.
- Вы встречались с ней, - напомнил Девлин.
- Однажды.
- Ну, этого достаточно. - В другой раз Девлин улыбнулся бы, представив себе первую встречу с Валентиной; даже тем, кто шапочно знаком с ней, была известна роль Валентины в "Черной страже".
Слухи о Валентине бежали впереди нее. Впрочем, как и о всех О'Хара и их помощниках. Их слава и благоговейный страх перед их подвигами распространились за пределы самой таинственной в мире организации.
Заглядевшись на Девлина, Кейт почувствовала, скорее интуитивно, что когда-нибудь в этих глазах появится смех.
- Есть некая история? - спросила она, наконец. - Пожалуй, я бы ее послушала. Вы не хотите рассказать?
Девлин не хотел показывать свои истинные чувства, но сейчас она должна узнать.
- Не хочу, но вы должны разобраться.
- Потому что?.. - Она ждала. Не было больше адвоката, была только женщина, ждущая ответа.
- …Мне нужно, чтобы вы поняли, - мгновение подумав, он серьезно продолжал: - Если мой рассказ окажется тем, что вы ожидали услышать, я уеду.
От нее едва уловимо пахло духами и дождем, и он с наслаждением вдыхал этот тонкий аромат. Да, он не хотел приезжать на Саммер Айсленд и уж тем более никогда не думал здесь оставаться. Пока не услышал ее ночную игру. А если она захочет, чтобы он уехал? С печальной улыбкой он повел ее к дивану.
А Кейт терзали сомнения. Она узнает то, что хочет узнать, и рискует потерять Девлина - друга, какого у нее никогда не было. Под шум прибоя, под требовательные хриплые вопли ссорящихся чаек она ждала его признаний. Поймут ли друг друга эти двое, раненые и ранящие, не нашедшие пока места в этом прекрасном мире?
Наконец, Девлин безрадостно рассмеялся.
- Право, не знаю, с чего начать.
- Начните с того, кто вы такой. - Ее рука была в его и она не пыталась забрать ее. - Не только о том, что вы Девлин О'Хара, но и о человеке, который сделал себе имя.
- Длинная история. - Он грустно усмехнулся.
- У нас впереди целый день, вряд ли скоро починят телефон и электричество, - произнесла она задумчиво и мягко. - Если понадобится, прихватим и ночь.
Девлин начал с семьи.
- Нас, братьев и сестер, пятеро, и нам повезло с родителями. Мы все очень похожи, но каждый уникален. Мы всегда были близки, и в детстве, и сейчас. Не часто виделись, но никогда не забывали друг друга.
Кейт наблюдала за выражением его лица по мере того, как он вспоминал. Она горько вздохнула: он описывает такую семью, какую она всегда хотела иметь.
- Когда Пейшенс было шесть, а мне двенадцать, мы надрезали пальцы, смешали нашу кровь и поклялись, что всегда будем близки.
- Братья и сестры по рождению, товарищи по кровному ритуалу, - Кейт бессознательно погладила грубый шрам на его ладони. Она отдала бы душу и сердце за то, чтобы войти в такое же товарищество!
Рука Девлина сжала ей руку.
- Прискорбно, но нет, - прервал он ее, не объясняя своей мысли. - Мы много путешествовали, родители брали нас с собой везде, учили нас всему, все нам рассказывали. Когда мы стали старше, пути наши разошлись. Пейшенс стала ветеринаром. Тинан осел в Монтане. Валентина и Киерен оказались в "Черной страже". Моей самой сильной страстью стали путешествия, но до тех пор, пока я не набрел на Денали, - место, где я хотел остаться, пустить корни.
У Кейт никогда не было дома, но она очень хотела его иметь. Спокойно, не повышая голоса, чтобы не сбить его с мысли, она спросила:
- Что же так привлекало вас в Денали?
Девлин посмотрел на их сомкнутые руки и улыбнулся.
- Сначала откровенное удивление перед горами. Полеты надо льдом, приземления на ледники. Но, главное, - друзья, которых я там нашел.
Кейт слушала, как зачарованная.
Девлин, прерывисто вздохнул.
- Я был уверен, что никогда не осяду нигде, пока не нашел Денали. В этом глухом углу мира у меня было все, - подняв голову, он остановил взгляд на Кейт, и в этом взгляде она увидела, как и подозревала, десятикратно увеличенную боль. Взгляд прекрасных синих глаз был тусклым, стеклянным. На нее и сквозь нее смотрели чужие глаза.
- У меня было все, чего я хотел, и даже больше. - В тихом, хриплом голосе звучали печаль и раскаяние.
Ее гнев давно рассеялся. Кейт ждала - растерявшаяся, озадаченная, напуганная.
Медленно, нехотя Девлин посмотрел на нее.
- Мир был прекрасен недолго, пока я не убил Джой Боухеннон.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Кейт сидела ошеломленная, бледная, страдающая. Потом посмотрела на свои руки под руками Девлина, темными, ласковыми, большими.
- … убил Джой Боухеннон.
- … убил.
- … убил.
Несвязные слова снова и снова дьявольским эхом отдавались в ее голове.
- Нет. - Сдержав вздох, едва скрывая смятение, она повторила упрямо: - Никогда!
Чужак! Загадочный, обезоруживающий, незваный, навязчивый гость. Она хотела, чтобы он ушел - с острова, из ее жизни, и… остался, став частью этого места, которое она считала своим домом. Ее к нему тянуло. Кейт искренне признавала, что Девлин сделал ее мирок лучшим местом в мире.
- Нет, Девлин. Я могу не верить в причину вашего появления в Белле Терра, у меня могло возникнуть желание прогнать вас с острова и из моей жизни, но я не верю, что вы способны намеренно причинить кому-то вред, особенно женщине.
- Кейт. - Он поддался искушению и убрал ей за ухо золотую прядь. - Кого вы пытаетесь убедить? Себя, дорогая, или меня?
Кейт на мгновение растерялась. Вот эти руки, такие сильные, мужественные, огрубевшие от работы, покрытые шрамами прошлого, могли забрать чью-то жизнь? Она подняла голову и взглянула на Девлина.
- Я никого и ни в чем не пытаюсь убедить. Никто не заставит меня поверить, что вы убили Джой Боухеннон. - Она хлопнула ладонью так, словно заколотила гвоздь. - Или кого-нибудь другого!
Девлин молча смотрел на нее, ожидая, что у нее на лице появятся отвращение и ужас, которые заставят его уйти; он почти желал этого - тогда не надо будет рассказывать все. Ему придется опять смотреть ей в лицо и увидеть нечто худшее, чем ужас и отвращение, когда она поймет, как в результате его чудовищного и преступного самомнения была потеряна человеческая жизнь.
- Господи, Кейт, - мрачно сказал он, - хотел бы я быть достойным такого доверия. - Он встал с дивана и подошел к окну. Вода была спокойной, но не прозрачной. - О, Боже! Вы представить себе не можете, как я хотел бы все вернуть назад и все изменить. - Он повернулся. - Я отнял мечту у женщины и любовь всей жизни у своего лучшего друга.
Кейт вспомнила день, когда он приготовил завтрак. Тогда ее интересовало, была ли женщина в его жизни? Минуту назад он назвал имя Джой Боухеннон с таким отчаянием, с такой безысходностью, что она засомневалась, но только на мгновение: эти слова можно было понять по-разному - от запретной любви до увода жены у лучшего друга.
В своей работе посредника Кейт повиновалась инстинкту, что помогало ей держаться уверенно и не попадать в ловушку. Но когда она поднялась с дивана, чтобы подойти к Девлину, ее подгоняли не только знания и интуиция профессионала. Сейчас ее тянул к нему основной инстинкт и женская вера в особенного мужчину.
Она накрыла ладонью его кулак, поглядела в мрачное, опечаленное лицо и тихо попросила:
- Расскажите мне о Джой.
Молчание затянулось. Наконец губы у него дрогнули, и он кивнул. Кейт подошла ближе и обняла его за талию. Девлин не понимал, что стоит за ее объятием. Доброта? Жалость? Раскаяние? Но разве это имело значение, кроме того, что она выглядит, как ангел, от которого исходит пьянящий аромат? Разве может что-то иметь значение, когда от прикосновения ее тела, от ее нежного доверия, на которое он никогда не надеялся, в его душе рождалось тепло и уют?
Он почувствовал, что ему чертовски, изумительно хорошо с ней. Как ему хотелось стать в ее глазах человеком, каким он был когда-то! Человеком, любящим жизнь и ее радости. Человеком до Денали.
- Вы хотите услышать? Что ж, слушайте.
Кейт смотрела ему в лицо. Вложив снова свои пальцы в его ладонь, она улыбнулась, но сердце колотилось так, что потребовалось усилие, чтобы его успокоить.
- Пойдемте со мной, Девлин. Она пошла к дивану, он последовал за ней, но Кейт не села. Вместо этого она подошла к маленькому, изящному бару, некоторое время задумчиво изучала полки с новыми и старыми бутылками, потом выбрала вино.
Девлин наблюдал, как она ловко вытащила пробку, затем плеснула вина в изящные бокалы. Вино искрилось и мерцало подобно живому рубину.
Он желал ее так сильно, что у него болела каждая клеточка тела. Она была в его крови, рассудке и сердце, мыслях. Она стала центром его жизни и смыслом его жизни - как ни одна женщина до этого. Конечно, в жизни Девлина были женщины, но иных он забыл, других никогда не забудет. Были такие, которые ушли, не вызвав никаких чувств, кроме ежеминутного физического интереса; кое-кто остались подружками. Впрочем, всех их он любил - по-своему, эгоистично, но не страдал в том смысле, как, по его мнению, должен страдать истинно любящий. Кейт впервые вызвала ту любовь, о которой он только мечтал.
- Спасибо, Кейт. - Девлин с благодарностью взял бокал, стараясь коснуться ее руки.
- За вино? - Кейт удивило выражение его лица - покорное, мягкое, жаждущее…
В ответ у Девлина слегка дрогнули губы. Да, за вино, но и за другое - за прогулки, за китов и черепах. За детский восторг перед цветами, за этот день, особенно за этот день. За доверие, пусть и на короткий срок.
Чуть улыбнувшись, он поднял бокал за женщину, которая, возможно и не узнает, что он немного влюбился в нее еще в переполненном магазине, а окончательно, когда одиноко сидел на залитом лунным светом пляже и слушал, как она играет. Сегодня он понял - навсегда!
- За первый день в Равенеле, за музыку на пляже, за отзывчивость - Девлин был счастлив, что может сказать это.
Он потянул ее вниз, на диван. Она отставила в сторону пригубленное вино, сложила руки на коленях и приготовилась слушать историю жизни и смерти, полную случайностей и невозможной храбрости.
- Думаю, вас не очень удивит, что я работал на многих работах и во многих местах. Не успевал я доделать одно дело, как уже искал другое, более увлекательное, более сложное и незнакомое.
Денали. Он с такой тоской произнес это слово, что Кейт захотелось успокоить его, однако она сдержалась - он должен рассказать все без чьего-либо вмешательства и утешения.
- Я имел все, что хотел, к чему стремился всю жизнь. Один день не был похож на другой, приключения следовали за приключением. И люди. Люди, любившие меня, любившие Джока Боухеннона и Джой.
Она молча слушала.
- Я любил их обоих. Они были особенными, все в Толкитне любовались ими и желали быть похожими на Джока и Джой. И тогда, и теперь любовь, похожая на любовь Джока и Джой, делает людей вокруг счастливее и лучше. Пока я не встретил их, я не знал, что в моей жизни чего-то не хватает, никогда не думал, что могу осесть в каком-либо месте. И тогда же я понял, что любовь, подобная их любви, является один раз на тысячу и что остальной мир должен издали любоваться ею. Потом я допустил ужасную ошибку в расчете полета, и Джой погибла. - Девлин замолчал, сидел отрешенный, унесшийся мыслями в прошлое, на Денали.
Кейт закончила за него:
- Ваш самолет упал на вершину?
- Да. - Слово прозвучало плоско, безжизненно.
- Джока с вами не было?
Подняв голову, он уставился в окно - на берег и море, но видел там острый, покрытый снегом пик.
- До дня крушения Джой никогда не ходила в горы. Джок водил экспедиции, а она оставалась дома. И, зная это, я взял ее в полет в базовый лагерь, чтобы встретить Джока. Она была счастлива чуть не до головокружения. Джой всегда была счастлива, но такой, как в тот день, я не видел ее никогда - нетерпеливой, полной жизни. Джок называл ее "воплощением радости". И это было правдой.
Девлин опять замолчал, и Кейт мягко подтолкнула его:
- Значит, Джой хотела лететь в базовый лагерь, чтобы встретить Джока?
- Да, хотя это было не принято. Надвигался шторм, очень капризный, так называемый наркоман, самый плохой вид шторма. Я не знал, сможем ли мы пробиться в лагерь и, тем более, вернуться назад, и решил идти в обход - это было авантюрное и роковое решение. Мы упали, поломались и обгорели, да еще оказались не в том месте, где по расчетам должны были быть. Но самое ужасное было впереди - мы попали в самый центр шторма, не было ни укрытия, ни надежды быть найденными.
Кейт поняла, что рубцы на его ладонях от сгоревшего самолета.
- Я принял авантюрное решение, - повторил он, - и был наказан. Поисковые и спасательные команды искали нас несколько дней, когда дорога была каждая минута. Она умерла в снегу. Джой и ребенок, которого она носила под сердцем. Самое ужасное то, что Джой и Джок не смели надеяться. Джок знал, что она в детстве болела ревматической лихорадкой, но не догадывался, что жена посещала врача, который тщательно за ней наблюдал и, наконец, дал добро на ребенка.
Кейт хотелось спорить, но он был слишком непреклонен, чтобы ей поверить, и слишком захвачен рассказом, чтобы услышать. Девлин как бы заново переживал те дни и часы. Наконец он посмотрел на нее и, заметив слезы, нежным движением погладил ее по щеке.
- Вы плачете из-за Джой?
- Из-за Джой, из-за ее надежд на ребенка. - Схватив его руку, она прижала его ладонь к своей щеке. - Но больше всего из-за вас.
- Из-за меня?
- Из-за хорошего человека, попавшего в немыслимую ситуацию и сделавшего все от него зависящее в исключительно неблагоприятных условиях. Не многие стали бы бороться в обстоятельствах, в которых спасти могло только чудо.
- Если бы это было правдой! - вырвалось у него. Он до сих пор отчаянно переживал неудачу. - Если бы мне хватило ума не брать с собой Джой с ее больным сердцем, ничего бы не случилось. Холод особенно был ей вреден…
- Разве это ваш грех, что Джой Боухеннон никому, и особенно мужу, не сказала о своем состоянии? Откуда вы могли знать, что ей нельзя и что можно?
- Я бы…
- Вы бы… что? - Глаза у Кейт блеснули, и она оторвала руку Девлина от своей щеки, но не отпустила. - Отказали бы другу, сказав: "Нет, я не возьму вас в базовый лагерь, потому что надвигается шторм, мы упадем, и ваше больное сердце не выдержит холода"?
- Не шутите.
- Я не шучу. - Кейт поставила точку.
- Вы не знаете, вы там не были.
- Я знаю вас, этого достаточно. Я знаю, как много вы проявляете заботы, особенно о женщинах.
- Вы преувеличиваете, Кейт.
- Да? А случай с Тессой? - В ее голосе была страстность, которая слишком долго подавлялась. - Для маленькой девочки, которую вы не знаете. А офицер О'Брайан, которую вы заставили улыбнуться? Думаю, были и другие примеры.
Кейт знала теперь, почему сестра послала Девлина на Саммер Айсленд. Они были абсолютно подходящей парой для целей Валентины. У Кейт Галлахер были затруднения, а Девлин О'Хара жаждал помогать.
- Могу только сказать, что я верю вам, Девлин.
Кейт встала, забрала у него пустой бокал и пошла к бару, чтобы снова его наполнить. Она почувствовала на себе взгляд Девлина, обернулась и увидела, что в нем произошла необъяснимая перемена. Все еще была заметна большая усталость, но появилось что-то еще. Что-то, чего она никогда в Девлине не видела.
Озадаченная, Кейт отвела глаза и, несколько неловко поворачиваясь под изучающим взглядом Девлина, пролила немного вина. Темно-рубиновые капельки загорелись на сливочной коже ее запястья. Недолго думая, она поднесла руку к губам и слизнула вино.
Девлин странно хмыкнул. Она подняла глаза и встретилась с ним взглядом. Он не двигался, бледность не уменьшилась, и внимание, с которым он наблюдал за ней, не ослабло.