Абигайль дернулась, показывая, что не испугалась его, и все же она была напугана. Вдруг глаза ее распахнулись от удивления - в трех шагах от них стоял герцог Листер и смотрел на нее без всяких эмоций.
Алистэр аккуратно сложил письмо Вейлу. Почтовая карета идет в обход, так что, может статься, он прибудет в Лондон раньше письма. И все же ему казалось неплохой идеей попытаться предупредить Вейла. Он решился. Он должен покинуть замок Грейвз, поехать в Лондон и поговорить с Этьеном, когда его корабль будет в порту. Алистэр мог уехать на пару недель, Хелен вполне способна справиться с хозяйством в его отсутствие. Он ненавидел путешествовать, ненавидел, когда на него глазеют, но ему нужно было узнать правду о Спиннер-Фоллз.
Алистэр запечатывал письмо воском, когда услышал быстрые шаги. Кто-то поднимался к нему в башню.
Через мгновение в комнату ворвалась Хелен. Волосы ее растрепались, щеки побелели, во взгляде была паника. Хелен хотела что-то сказать, но только прижимала руки к груди.
- Что случилось? - спросил Алистэр.
- Дети…
- Что с ними?
- Они исчезли.
Алистэр замер, с недоумением глядя на Хелен:
- Исчезли?
- Я не могу их найти. Я искала везде - в конюшне, на кухне, в библиотеке, в столовой, в гостиной. За последний час я заставила слуг обыскать весь замок и не нашла их.
Он вспомнил, что накричал на Абигайль, и нахмурился:
- Мы с Абигайль поссорились утром. Вероятно, они с братом прихватили щенка и спрятались. Если мы…
- Нет! - Хелен схватила его за руку. - Нет. Щенок пришел на кухню два часа назад. Я подумала сначала, что они бросили его, и рассердилась. Я собиралась отругать их, но не смогла найти. О, Алистэр, - ее голос сорвался, - я хотела отругать Абигайль, придумывала слова, гневные слова, которые намеревалась сказать ей, но теперь не могу ее найти!
Алистэр подумал, что Абигайль просто спряталась. Ну что ж, ему придется наказать ее за то, что она огорчила мать, и не важно, как это скажется на их дальнейших отношениях. Ему хотелось прямо сейчас что-то сделать, чтобы облегчить боль Хелен.
- Где в последний раз видели Абигайль и Джейми? Как давно?
Он собирался спуститься вниз и лично заняться поисками детей, но тут в дверях комнаты показалась одна из горничных.
- О, сэр! - выдохнула она. - О, миссис Галифакс! Дети…
- Вы нашли их? - рванулась к ней Хелен. - Где они, Мэг? Ты нашла их?
- Нет, мэм. Ох, простите, мэм, но мы не нашли их.
- Тогда в чем дело? - быстро спросил Алистэр.
- Том, лакей, вспомнил, что видел мистера Уиггинса в деревне вчера вечером.
Алистэр помрачнел:
- Я думал, он убрался отсюда.
- Так все думали, сэр. Вот почему Том удивился, когда встретил мистера Уиггинса.
- Мы едем в Гленларго, - сказал Алистэр. - Уиггинс, вероятно, где-то поблизости.
Он не сказал, что если Уиггинс отправился в другом направлении, их шансы найти его, близки к нулю. От мысли, что этот проходимец мог увезти детей, у него по спине пробежал холодок. Что, если Уиггинс решил отомстить?
Алистэр подошел к столу и открыл один из ящиков.
- Скажи Тому и другому лакею, чтобы готовились в дорогу. Они поедут со мной.
Он нашел то, что искал - пару пистолетов, - и повернулся к двери.
- Том сказал, что Уиггинс был не один. Алистэр остановился:
- Что?
- Том сказал, что он видел, как мистер Уиггинс говорил с другим мужчиной. Очень высокий мужчина, богато одетый и приехал в карете, украшенной золотым гербом…
Хелен застонала.
- Мужчина был без парика. Том сказал, он был лысый. - Мэг внезапно замолчала, взглянув на Хелен. - Мэм?
Хелен покачнулась, и Алистэр обхватил рукой ее плечи, чтобы удержать от падения.
- Иди вперед, Мэг, и скажи лакеям, чтобы готовились к дороге.
- Хорошо, сэр.
Мэг присела в реверансе и убежала.
Алистэр закрыл дверь за горничной и обернулся к Хелен:
- Кто он? - Я… я…
- Хелен… - Он взял ее за плечи. - Я видел твое лицо. Ты знаешь человека, которого видел Том. Куда Уиггинс и его спутник увезли детей? Если ты знаешь, куда они могли поехать, ты должна сказать мне.
- В Лондон.
Алистэр моргнул. Он не ожидал такого определенного ответа.
- Ты уверена?
- Да.
Ее лицо было уже не таким бледным, но теперь на нем читалась безысходность.
Казалось, его внутренности закрутились в один тугой клубок.
- Откуда ты знаешь? Хелен, кто этот человек?
- Это их отец. - Она смотрела на него обреченно. - Герцог Листер.
Глава 13
Говорящий Правду оставил лошадь недалеко от замка. Весь день он сторожил чудовище. Вечером чародей пришел в обычное время, услышал обычный ответ и отпустил воина. Но вместо того чтобы уйти в замок, Говорящий Правду спрятался в кустах. Когда поднялась луна, он бросился на чародея. Тот испуганно обернулся, и тотчас порошок припорошил его лицо. Чародей превратился в маленькую буроватую, летучую мышь, которая тут же улетела, прочь, оставив на земле красивые одежды и кольцо. Говорящий Правду поднял кольцо и протянул сквозь прутья клетки принцессе.
Она в удивлении смотрела то на кольцо, то на воина.
- Разве ты ничего не потребуешь в обмен на кольцо? Тебя не привлекают состояние моего отца или брак со мной? Многие рыцари попросили бы награду.
Говорящий Правду только покачал головой:
- Мне достаточно спасти тебя.
Алистэр смотрел на Хелен, и ему казалось, что земля уходит у него из-под ног. - Отец детей - герцог?
- Да.
- Объясни.
- Я была любовницей герцога Листера.
Алистэр наклонил голову, чтобы рассмотреть ее здоровым глазом.
- Еще при мистере Галифаксе?
- Нет.
- Ты не была замужем.
- Не была.
- Господи! Проклятый герцог!
Грудь Алистэра словно стянуло ремнями, так тяжело ему стало дышать. Он взглянул на свои руки и удивился, что все еще держит пистолеты. Он подошел к столу и положил их обратно в ящик.
- Что ты делаешь? - спросила Хелен за его спиной. Он задвинул ящик, тщательно подправил бумаги на столе и повернулся к Хелен:
- А разве ты не поняла? Я убрал пистолеты, поскольку погоня отменяется. Я не собираюсь преследовать герцога.
- Нет! - Хелен бросилась к столу. - Ты должен мне помочь. Он повез их в Лондон. Если мы последуем за ним, мы можем…
- Мы можем что, мадам? - Гнев, слава Богу, разорвал ремни на его груди. - Может, вы предполагаете, что я вызову герцога Листера на дуэль из-за вас?
Хелен отшатнулась, словно получила пощечину.
- Нет, я…
- Или вы надеетесь, что просто постучу в его дверь и попрошу вернуть детей? О, я уверен, он извинится и с поклоном вернет их мне. Он так сильно хотел заполучить их назад, что проехал до самой Шотландии.
- Ты не понимаешь. Я… Алистэр уперся кулаками в стол и подался вперед:
- Чего я не понимаю? Того, что вы торговали собой? И, судя по возрасту детей, продавали свои услуги в течение многих лет? Что вы дали жизнь двум милым детям, сделав их отверженными с первого их вздоха? Что Листер зачал их и, следовательно, имеет на них все права? Он вправе забрать их и держать у себя так долго, как ему заблагорассудится. Скажите мне, мадам: чего именно я не понимаю?
- Но вы ничем не отличаетесь от него. Алистэр уставился на Хелен:
- Что?
- Вы… ты тоже пользовался мной…
- Нет. - Он придвинулся к ней еще ближе, почти нависая. - Не сравнивай то, что было между нами, и твою жизнь с Листером. Я никогда не платил тебе за твое тело. И у нас с тобой нет бастардов.
Хелен отвела взгляд.
Алистэр напрягся, пытаясь контролировать себя.
- Проклятие, Хелен! О чем ты думала, когда рожала даже не одного - двух детей от него? Ты испортила им жизнь. Джейми еще ничего, но Абигайль… Любой мужчина, который заинтересуется ею, будет знать, что она незаконнорожденная. Это ограничивает круг тех, за кого она может выйти замуж. Исправят ли деньги Листера будущее детей?
- Ты полагаешь, я не понимаю, что я сделала? - прошептала Хелен. - Почему, ты думаешь, я ушла от него?
- Я не знаю. - Он посмотрел на потолок. - А это имеет значение?
- Да. - Она глубоко вздохнула. - Он не любит, их. Он никогда не любил их.
Алистэр посмотрел та Хелен и усмехнулся:
- И ты думаешь, что это имеет значение? Ты пойдешь в суд и присягнешь, что твоя любовь сильнее, чем его? Могу ли я напомнить, мадам, что вы продавали ему себя? Как вы думаете, на чьей стороне окажется любой здравомыслящий человек - на стороне герцога или его шлюхи?
- Я не шлюха, - прошептала Хелен дрожащим голосом. - Я никогда не была обычной содержанкой. Листер содержал меня, это правда, но это было совсем не то, о чем ты подумал.
Часть его души мучилась от боли, что он причинял Хелен, но другая часть хотела уязвить ее посильнее. Как она могла так поступить со своими детьми?
Он прислонился бедром к столу и скрестил руки на груди.
- Объясни мне, как ты могла быть его любовницей, но не шлюхой?
Хелен сложила руки, словно послушная школьница. - Я была юной, совсем юной, когда встретила герцога.
- Сколько тебе было?
- Семнадцать.
Это заставило его умолкнуть. Совсем еще ребенок. Он сжал губы и кивнул:
- Продолжай.
- Мой отец был врачом, и вполне уважаемым. Мы жили в Гринвиче. В юности я часто сопровождала отца во время его визитов к пациентам.
Алистэр посмотрел на Хелен. Она была даже не из дворян. На порядок ниже герцога по социальной лестнице.
- Ты жила вдвоем с отцом?
- Нет. У меня еще три сестры и брат. И моя… моя мать. Я вторая из дочерей.
Алистэр кивнул, чтобы она продолжала. Хелен сжала руки так, что костяшки пальцев побелели.
- Одной из пациенток моего отца была вдовствующая герцогиня Листер. В то время она жила с герцогом. Она была пожилой леди, и отец навещал ее каждую неделю, иногда по нескольку раз. Я часто сопровождала его и однажды встретилась с Листером. - Она закрыла глаза и прикусила губу. В комнате воцарилась тишина, и Алистэр не шевелился, чтобы не нарушить ее. Наконец Хелен открыла глаза и продолжила: - Герцог Листер - высокий мужчина, Том прав. Высокий и представительный. Он выглядит как настоящий герцог. Я ждала отца в маленькой гостиной, и он вошел туда. Сначала он не заметил меня, и я замерла от страха. Вдовствующая герцогиня была славной старой леди, но это был ее сын, герцог. Наконец он заметил меня, и я встала и поклонилась. Я так нервничала…
- А дальше?..
- Он был любезен, - сказала Хелен просто. - Подошел и заговорил со мной, даже улыбнулся. Тогда я подумала, что он очень добр, но, конечно, за этим стояло другое. Позднее он без всякого стеснения признался, что с самого начала захотел сделать меня своей любовницей.
- И вы бросились в его объятия?
Она склонила голову:
- Это произошло немного позднее. Наша первая беседа была короткой. Отец спустился из комнат герцогини, и мы уехали. Всю дорогу я болтала о его светлости, но думаю, я быстро забыла бы о нем, если бы не встретила его во время следующего визита. Я сочла это странным совпадением, ведь я никогда не видела его до этого. Конечно, Листер подстроил встречу. Он вошел в гостиную, только когда отец поднялся к ее светлости. Листер сел, приказал принести чай и пирожные, и мы немного поговорили. Он флиртовал, хотя я была недостаточно искушенной, чтобы понять это… Мы часто встречались потом, а иногда он даже присылал мне секретные послания и маленькие подарки: украшенный драгоценностями медальон, вышитые перчатки. Я все понимала. Я знала, что не следует принимать такие подарки, что я не должна оставаться наедине с мужчиной, но я… я не могла остановиться. Я влюбилась в него.
Хелен помолчала. Алистэр смотрел на ее поникшую голову и даже в этот момент чувствовал желание - возможно, больше чем просто желание.
- Однажды днем мы не только говорили, - сказала Хелен. Она выглядела отстраненной и спокойной, хотя Алистэр уже начал понимать, что ее вид не всегда соответствует ее чувствам. - Мы занимались любовью, и после этого я поняла, что не могу вернуться домой. Мой мир, моя жизнь полностью изменились. Я знала к этому времени, что Листер женат, что у него есть дети немногим младше меня, но меня увлекли мои романтические фантазии. Он нечасто упоминал о семье, но когда это случалось, говорил, что его жена холодна в постели. Мы не могли быть вместе как муж и жена, но я могла быть с ним как любовница. Я любила его. Я хотела быть с ним всегда.
- Он соблазнил вас.
Алистэр знал, что его голос холоден от подавляемого гнева. Как она могла? Как мог Листер? Соблазнить юную, доверчивую девочку было поведением запредельным даже для самых отъявленных распутников.
- Да. - Хелен посмотрела в его лицо, расправив плечи и высоко подняв голову. - Полагаю, так и было. Но я и сама этого желала. Я любила его со всем чувством юной романтичной девушки. Я никогда по-настоящему не знала его. Я влюбилась в тот образ, который сама придумала.
Алистэр не желал этого слышать.
- Каковы бы ни были твои мотивы в семнадцать, это не меняет нынешней ситуации. Листер - отец детей. Они у него. Я не вижу смысла препятствовать ему и отнимать их у него.
- Но я хочу вернуть их назад. Он не любит их, он никогда не проводил с ними больше четверти часа.
Алистэр прищурился:
- Тогда зачем он их забрал?
- Потому что считает их своей собственностью, - сказала Хелен, не скрывая горечи. - Они не заботят его как живые люди. Он хочет уязвить меня.
Алистэр нахмурился:
- Он причинит им боль?
- Не знаю. Для него они значат не больше, чем собака или лошадь. Немало найдется людей, которые стали бы заботиться о чувствах своих животных?
- Проклятие! - Алистэр на секунду зажмурился, понимая, что на самом деле у него нет выбора. Он снова открыл ящик и достал пистолеты. - Собирайся. Через десять минут мы едем в Лондон.
Он не разговаривал с ней. Хелен качнулась, когда карета, нанятая Алистэром в Гленларго, выехала на дорогу. Он согласился ехать с ней, согласился помочь освободить детей, но, очевидно, после этого они расстанутся. Она вздохнула. В самом деле, а чего она ожидала?
Хелен смотрела в окно кареты и думала о том, где сейчас Джейми и Абигайль. Они, должно быть, напуганы. Пусть Листер их отец, но они недостаточно хорошо его знают, а со стороны он кажется очень холодным. Джейми или онемел от страха, или близок к тому, чтобы кидаться на стены кареты с нервными воплями. Хелен очень надеялась, что не последнее, потому что сомневалась в умении Листера справиться с Джейми. Абигайль, напротив, скорее просто тихо сидит и плачет.
Но Листер - герцог. Естественно, он не будет присматривать за детьми сам. Наверное, он подумал об этом заранее и привез с собой няню, чтобы та позаботилась о детях. Может быть, это пожилая, опытная женщина, одна из тех, что умеют успокоить детей. Хелен закрыла глаза. Она знала, что все это лишь благие мысли, но, Господи, пусть это будет добрая, заботливая няня, которая оградит Джейми и Абигайль от их ужасного отца.
- А что твоя семья?
Хелен открыла глаза при звуке его голоса.
- Что?
Алистэр смотрел на нее с противоположного сиденья кареты.
- Я пытаюсь представить возможных союзников в борьбе с Листером. На твою семью можно рассчитывать?
- Не думаю.
Он просто смотрел на нее, и она вынуждена была пояснить:
- Я не общалась с ними все эти годы.
- Если ты не общалась с ними, откуда тогда тебе знать, что они не помогут?
- Они довольно ясно дали мне понять, когда я ушла с герцогом, что я больше не имею отношения к их семье. К семье Картер…
Алистэр приподнял брови:
- Картер?
Хелен почувствовала, как горит ее лицо.
- Это моя настоящая фамилия, Хелен Абигайль Картер, но я не могла пользоваться ею, когда стала любовницей Листера. Я взяла фамилию Фицуильям.
Алистэр не сводил с нее взгляда. Наконец она спросила:
- Что такое?
Он покачал головой:
- Просто я удивлен. Даже твоя фамилия, Галифакс, была ложью.
- Прости. Я пыталась скрыться от Листера, ты знаешь, но…
- Я знаю. - Он отмахнулся от ее оправдания. - И даже понимаю. Но это не мешает мне задаваться вопросом: а знаю ли я хоть какую-то правду о тебе!
Хелен сжалась, чувствуя странную боль.
- Но я…
- А твоя мать?
Она вздохнула. Очевидно, он не хотел говорить о том, что касалось их двоих.
- Когда я последний раз говорила с моей матерью, она сказала, что стыдится меня и что я опозорила семью. Я не могу ее винить. У меня было три сестры, и все незамужние, когда я ушла с герцогом.
- А твой отец?
Она рассматривала руки, лежащие на коленях. Когда он снова заговорил, его голос смягчился.
- Ты ездила с ним к пациентам. Вероятно, вы были близки?
Она чуть улыбнулась:
- Он никогда не просил других поехать с ним, только меня. Маргарет была старшей, но она говорила, что посещать больных скучно и порой неприятно. Я думаю, другие мои сестры думали так же. Тимоти был единственным мальчиком, но он самый младший и тогда еще бегал в коротких штанишках.
- Это была единственная причина, по которой отец брал тебя с собой? - Его голос звучал почти ласково. - Потому что тебе одной это было интересно?
- Нет, это была не единственная причина. Сейчас они проезжали через маленькую деревушку из нескольких каменных домов, выглядевших очень древними. Казалось, эти дома стоят здесь тысячу лет, неизменные и забытые всем миром.
Хелен смотрела на деревню за окном и говорила:
- Отец любил меня. Он всех нас любил, но меня особенно. Он брал меня в свои поездки и рассказывал о каждом пациенте. О симптомах его болезни, о диагнозах, о развитии болезни, о лечении. А иногда он рассказывал мне истории. Я никогда не слышала, чтобы он рассказывал их другим, но поздно вечером, перед заходом солнца он рассказывал мне волшебные сказки и истории. - Карета качалась на неровной дороге, а Хелен все вспоминала: - Его любимой была история о Елене Троянской, хотя мне она не очень нравилась, потому что у нее был печальный конец. Он дразнил меня моим именем, говоря, что я так же прекрасна, как Елена, но я должна быть осторожна, поскольку красота не всегда благо. Иногда она приносит горе. Я никогда не думала об этом прежде, но он был прав.
- Почему ты не попросила у него помощи? Хелен смотрела на Алистэра и вспоминала своего отца - его скромный серый парик, синие глаза, смеявшиеся, когда он поддразнивал ее.
- Когда я говорила с матерью в последний раз, она назвала меня потаскушкой и сказала, что я запятнала честь их семьи. Мой отец тогда тоже был в комнате, и он ничего не возражал на ее слова. Он просто отвернулся от меня.