- Вы не поверите, одушевляясь, - продолжала Бэбби, - как она быстра, как она смела! Она летит как молния, когда охотничьи рога протрубят, что лисица найдена.
- О, какое чудное удовольствие охота! - с восторгом вскричал Монфише. - Я не дивлюсь, что вы так ее любите, не дивлюсь, если вы совершаете чудеса на такой превосходной лошади.
- Да, я хорошо охочусь; но это исключительно заслуга "Цыганки": только на ней могу я так скакать.
- Лучше сказать: только вы умеете так скакать на ней, - любезно заметил баронет.
- Я вам сказала, что терпеть не могу комплиментов. Хвалите мою лошадь, сколько угодно, она стоит того, но не смейте обижать ее вашими комплиментами мне. - И Бэбби снова начала осыпать похвалами свою лошадь и описывать ее достоинства на охоте. Смирно стояла Цыганка, ласкаемая маленькою ручкою госпожи; но вдруг насторожила свои чуткие уши.
- Что с тобою, моя милая? что ты? - заботливо спросила Бэбби. Через минуту послышался топот, потом взъехали на двор три джентльмена, на бойких лошадях.
- Это, конечно, ваши обожатели, мисс Бэссингборн? - сказал сэр Джильберт.
IX. Гробхэм, Чипчез и Клотворти
Женихи в один миг соскочили с лошадей, увидев Бэбби, и стояли перед нею со шляпами в руках. Гробхэм был недурен собою, но в лице его не было никакого выражения, если не называть выражением кислой сантиментальности. Кланяясь Бэбби, он смотрел на нее тоскливыми глазами, и эта чувствительная мина была очень смешна в тридцатилетнем толстяке, на щеках которого сиял румянец, которым они были одолжены кларету. Юный Чипчез был высок, сухопар, беловолос и с бледно-голубыми глазами. Полковник Клотворти был старше обоих своих соперников и толще Гробхэма. Подбородок его, хотя чисто выбритый, синел, потому что Клотворти имел густые черные волоса. Лицо его было красно, глаза также красны, потому что он очень любил выпить. Жирные руки его не знали перчаток.
- Не стойте без шляп, джентльмены: вы простудитесь, - сказала Бэбби. - Чему я обязана таким ранним визитом? Охоты не будет нынешний день - вы, конечно, это предвидели.
- Мисс Бэссингборн спрашивает: по какому случаю имеет удовольствие видеть нас так рано, - сказал Гробхэм Чипчезу, сам, видимо, затрудняясь ответом.
- Скажите ж ей причину, разве вы не можете сказать? - отвечал Чипчез.
- Нет, пусть скажет полковник, - возразил Гробхэм.
- Жду ваших слов, полковник, - сказала Бэбби.
- Так и есть, - заметил полковник, - мистер Гробхэм никогда не умеет сказать что нужно. Итак объясню в чем дело. Вчера мы все втроем ужинали в гостинице Топора и Бутылки, в местечке Брентри…
- Это постоянная гостиница нашего клуба, - заметил Гробхэм.
- Не прерывайте меня, сэр, или рассказывайте сами, - обидчиво вскричал Клотворти. - Мы, как я уж говорил, ужинали…
- И пили пунш, полковник, - прибавил Чипчез…
- За здоровье мисс Бэссингборн, - дополнил Гробхэм, бросая умильный взгляд на Бэбби.
- Позволите ли мне досказать, господа?.. - закричал раздраженный Клотворти. - Мы пили за здоровье мисс Бэссингборн тост, предложенный мною…
- Извините, полковник, я имел удовольствие предложить тост за здоровье мисс Бэссингборн, - возразил Гробхэм, - пили мы все, и вы в том числе, но предложил я.
- Вы, сэр? - крикнул Клотворти, побагровев и топнув ногою от бешенства. - Как? вы смеете говорить при мне и в присутствии мисс Бэссингборн, что вы предложили тост за ее здоровье? Припомните, сэр, какой неприятности вы однажды подвергались… я, ч… возьми, повторю вам этот урок! - И он грозно взмахнул хлыстом.
- Фи, полковник! вы заставите меня удалиться, если будете продолжать в подобном тоне, - сказала Бэбби. - Посмотрите, вы напугали даже мою милую Цыганочку.
Клотворти просил извинить его увлечение, простительное, по его мнению, в столь важном случае, потому что он никому не уступит чести предложить тост за здоровье мисс Бэссингборн; между тем Чипчез старался знаками объяснить Бэбби, что тост был предложен им, Чипчезом.
- Коротко и ясно, мисс Бэссингборн, - заключил Клотворти, - вчера мы с общего согласия решились… - и он остановился, в совершенном замешательстве.
- Продолжайте же, полковник, - закричал Чипчез.
- Нет, ч… возьми, не могу! - возразил полковник. - Мистер Гробхэм охотник говорить, пусть скажет он.
- Одно одобрительное слово от мисс Бэссингборн - и я готов раскрыть всю свою душу, - чувствительно вскричал Гробхэм.
- Ничего не понимаю из ваших слов, джентльмены, - с усмешкою сказала Бэбби. - Позвольте ж мне предложить вам ясный и простой вопрос: завтракали ли вы?
- Завтракали вы, господа? - сантиментально повторил вопрос Гробхэм, обращаясь к товарищам. - Что до меня, я живу исключительно любовью. Другой пищи мне не нужно.
- Недостаточный провиант! - заметил Джоддок своему покровителю. - Но, канальство, с виду он толст, как будто кушает исправно.
- Мы с полковником еще не завтракали, - сказал Чипчез: - а не завтракали именно потому, что, вследствие решения, принятого нами вчера, должны были ныне съехаться на завтрак к вашему дядюшке, а потом переговорить с ним о важном деле.
- Дядюшка, кажется, не может видеться с вами за завтраком, джентльмены, - отвечала Бэбби, - потому что занят каким-то серьёзным делом. Но, вероятно, он скоро кончит его, и тогда вы можете с ним увидеться. А пока прошу вас в столовую, позавтракать со мною.
Очарованные таким приглашением, джентльмены пошли за Бэбби, выражая свой восторг каждый своим стилем. Бэбби казалась им обходительнее, нежели была когда-нибудь, и каждый выводил из этого благоприятные для себя предзнаменования. Утомившись такими надеждами, они могли заняться другими мыслями и обратили внимание на сэра Джильберта, который дружески пожал им руки и рекомендовал своего приятеля. Затем вся компания отправилась в комнаты.
X. Что такое видел Монфише из окна
Родовой дом сквайров Монкбери был построен во времена Иакова II-го, если не раньше; но его заботливо поддерживали. Западный фасад был украшен двумя башнями, круглые окна которых выходили на внутренний двор замка. Дом был окружен обширным парком и садами. Все вместе представляло прекрасный вид.
Бэбби с гостями вошла в обширную столовую, убранную дубовыми панелями; вся остальная мёбель была также дубовая, современная построению дома. Завтрак был уже подан. Доктор Бош, капеллан сквайра, хозяйничал за столом, не забывая и себя, потому что почтенный доктор любил покушать. Нашедши себе отличного сподвижника в капитане Джоддоке, он в одну минуту почувствовал к нему сильное расположение, и дружба их скрепилась взаимным уважением. На другом конце стола сидели Монфише и Гробхэм, подле Бэбби. Бедный Гробхэм не прикасался к блюдам, даже не допил чашки чаю, упиваясь только созерцанием своей соседки. В самом деле, Бэбби была прелестна, и Монфише, по примеру своих новых знакомцев, не замедлил влюбиться в нее. Быстро бледнел в его воображении образ Розы Вудбайн, и скоро она была забыта для очаровательной племянницы сквайра.
Но Бэбби с улыбкою слушала комплименты, которые расточал ей Монфише наперерыв с другими тремя джентльменами; и когда она, по окончании завтрака, удалилась из столовой, ни один из ее поклонников не мог похвалиться тем, что умел привлечь к себе ее благосклонность. Самолюбие Монфише было затронуто и он мысленно поклялся не отступать, не одержав победы над соперниками. Гробхэм вздыхал и горько издевался над своею злосчастною судьбою. Чипчез подтвердил, что эта девушка - загадка. Клотворти утешался пуншем. Джоддок и Бош одни были в хорошем расположении духа, благодаря множеству опорожненных бутылок.
- Ну, джентльмены! пора приниматься за дело, - закричал Клотворти, вставая со стула. - Мы не можем лично переговорить с сквайром, так напишем ему.
- О чем же? - спросил Монфише.
- Ну, разумеется, о его племяннице, - отвечал Клотворти. - Мы хотим жениться на ней.
- Но как же это? Ведь жениться можно будет одному, а не всем троим, - улыбаясь, заметил баронет.
- Сквайр должен выбрать из нас, кто ему лучше всех нравится - вот этого-то мы и требуем, - вскричал Клотворти. - Еще стакан пуншу, Мосскроп, да принесите нам перьев, чернильницу, бумаги - слышите?
Дворецкий поклонился и ушел.
- Ч… возьми, если он выберет не меня, застрелюсь тут же, не сходя с места! - продолжал Клотворти. - У меня и пистолет готов, в кармане!
- Пожалуйста, будьте с ним осторожнее, полковник, - сказал Гробхэм, - мне страшно и смотреть на такие опасные вещи. Нет, если мне придется расставаться с жизнью, я утоплюсь.
- Я не располагаюсь умирать, - с довольною улыбкою заметил Чипчез, - я приехал с тем, чтоб победить.
- Вам победить? Дудки! - презрительно возразил Клотворти.
- Позволите ли мне приписать и свое имя к вашим, полковник? - сказал сэр Джильберт.
- Гм! не умею, что вам сказать на это, - сомнительно отвечал полковник.
- Пусть себе подписывается, у него нет никаких надежд на успех, - шепнул Чипчез.
- Если сэр Джильберт включается в число женихов, включаюсь и я! - закричал Джоддок.
- Включаюсь и я, - сказал доктор Бош.
Капеллан был вдовец и, несмотря на свои пожилые лета, питал тайную надежду получить руку Бэбби, хотя совершенно неизвестно, на чем основывалась его надежда, потому что Бэбби была далека от того, чтоб и предполагать в нем подобную мысль.
- Как это можно! сквайр подумает, что мы смеемся над ним, и посмеется над нами, - сказал Клотворти.
- Напишем же каждый отдельно, - заметил Гробхэм.
- Я придумал другой план, - вскричал Джоддок, - бросим жребий. Выигравший напишет сквайру один; все проигравшие должны будут поддерживать его предложение. Что вы на это скажете, джентльмены?
- Согласны, согласны! - закричали все, кроме Клотворти, который, однакож, должен был покориться большинству.
Джоддок вытащил из своего поместительного кармана кости. Клотворти бросил первый: легло только восемь очков. С досадою топнул он ногою и приготовился вынуть пистолет. За ним бросил Чипчез: легло десять очков. Юноша торжествовал.
- Погодите, погодите! - сказал Бош и взял кости в свою очередь. Легло только девять. Победа оставалась за Чипчезом. Гробхэму легло только пять: - вечное несчастие! В отчаянии, он вырвал у себя целый клок волос. Теперь дошел черед до гиганта. Двенадцать очков!
- Браво! брависсимо!
- Передайте кости мне! - сказал Монфише. - Также двенадцать! Победа не решена. Мы с вами, капитан, должны снова бросить жребий.
С яростью бросает капитан кости. Только три очка!
- Теперь легко победить! - кричит Монфише и выбрасывает опять двенадцать очков. - Победа за мной, джентльмены! - говорит он, улыбаясь и потирая руки.
Он садится и, в восторге, пишет сквайру письмо, в котором предлагает свою руку и богатство его "милой племяннице". Между тем Клотворти готовит другое письмо, в котором, от имени всех остальных джентльменов, просит сквайра принять предложение баронета. Письмо это подписывают все проигравшие соискатели. Оба письма запечатаны и переданы Мосскропу, для немедленного доставления сквайру Монкбери.
Несчастный Гробхэм едва не падает в обморок при уходе посланника; Клотворти и Чипчез бледнеют; Монфише не может удерживать своего восторга. Джоддок, от нечего делать, подходит к большому круглому окну и смотрит на террасу. Через минуту он поспешно оборачивается и манит сэра Джильберта к окну.
- Посмотрите-ка! - шепчет он ему, торжествуя. - Верите теперь, что от капитана Дж. ничто не укроется?
- Ну, что же такое? У окна в нижнем этаже стоит молодой человек, спиною к нам; лица его не видно. Кто это?
- Это Френк Вудбайн. Вот он обернулся сюда лицом - видите? он?
- С кем же он так жарко рассуждает? - вскричал Монфише, испугавшись мысли, пробужденной в нем ревностью.
- А вот увидите, - отвечает гигант, подавляя улыбку. - Счастливый плут этот егерь!
Монфише едва верит глазам. У окна показалась прекрасная головка.
- Так он говорит с Бэбби! Дерзкий! как мог он осмелиться думать о Бэбби? Что за диво? Он обнимает и цалует ее.
В бешенстве, Монфише стучит кулаком по окну - прекрасное видение исчезает в тот же миг; уходит и Френк, по-видимому, смущенный.
- Через несколько минут вы узнаете свою судьбу, - сказал доктор Бош, подходя к Монфише, - я не сомневаюсь, что вы будете счастливейшим из людей.
- Не знаю, оправдаются ли наши надежды, - с горечью отвечал баронет. - Я раздумал быть женихом, и сейчас же пишу об этом сквайру.
- Что это значит? - вскричал Гробхзм, подбегая к Монфише. Клотворти отводит его в сторону.
- Вы не имеете права так скоро изменять ваших намерений, сэр Джильберт. Вы должны объяснить нам причины такой странной перемены, - говорит полковник грозным голосом.
- Не хочу вам объяснять ничего, - отвечал Монфише. - Повторяю только, что отказываюсь от руки мисс Бэссингборн.
- Но я требую объяснения, сэр! - закричал Клотворти.
- Требуете? - сказал Монфише, выведенный из терпения. - Я не признаю вас судьею над моими поступками и не хочу с вами говорить.
- Так я же вам скажу…
- Полковник, вы слишком горячитесь, - прервал его Бош. - Конечно, сэр Джильберт поступает очень странно, отказываясь от предложения через минуту после того, как сделал его, но у него вероятно есть на то свои особенные причины…
- Но, ч… возьми, ведь мы все ходатайствовали за него, стало быть, замешаны в этом деле. Он должен жениться, если сквайр согласен. А если не женится, должен драться с нами всеми…
- Да, да, драться с нами, - подтвердили Гробхэм и Чипчез.
- Как вам угодно, джентльмены, но я не женюсь на мисс Бэссингборн, - отвечал Монфише.
- Конечно не женитесь без ее согласия, - сказала Бэбби, входя в комнату.
В одно время с нею, только через противоположную дверь, вошла Роза Вудбайн. Увидев баронета и других джентльменов, она хотела уйти назад, но Монфише остановил ее.
- Роза, я должен переговорить с вами, - сказал он. - Ваш муж совершенно недостоин вашей любви. Он обманул вас, жестоко обманул вас!
- Не держите мою руку, сэр Джильберт. Я вовсе не хочу слушать вас.
- Вы думаете, что я обманываю вас? Нет, я говорю правду, клянусь вам. Сейчас я видел, как он обнимал молодую и прекрасную девушку, которая родом своим гораздо выше его и вас, Роза, хотя далеко, далеко ниже вас красотою.
- Мы видели, как они с нею цаловались, - подтвердил Джоддок, - он ее цаловал, мистрисс Вудбайн. О, как это дурно! О, как это низко, особенно, когда своя жена так хороша! Еслиб я был на вашем месте, я отмстил бы изменнику.
- Вы легко можете отмстить ему, Роза, - сказал Монфише, - бежим со мною, милая Роза.
- Да, бежите с нами, бросьте изменника, - подтвердил Джоддок.
- Оставьте меня в покое, сэр Джильберт, или я должна буду просить защиты у джентльменов.
- Уже ли вы не ревнуете мужа, Роза? - с удивлением сказал баронет, опуская ее руку.
- Нисколько не ревную, потому что совершенно уверена в нем.
- Но, клянусь вам, я видел, как он обнимал мисс Бэссингборн, и обнимал очень нежно, - сказал Монфише.
Роза, по-видимому, не встревожилась этим.
- Что такое вы толкуете о мисс Бэссингборн? Кто обнимал ее? - спросил Клотворти, подходя, вместе с другими женихами, к разговаривающим.
- Потерпите, господа, немного: скоро все объяснится, - отвечал Монфише.
- Мы требуем немедленного объяснения, - вскричал Клотворти, - мы не позволим говорить дурно о мисс Бэссингборн.
- Мисс Бэссингборн очень благодарна вам, джентльмены, - сказала Бэбби, выступая вперед, - но она может защитить себя сама. Пойдем со мною, мой друг, Роза. Ваш муж у нас в доме. Я дожидалась вас.
Роза пошла за нею, дверь затворилась. Джентльмены остались одни в столовой.
- Что за чудеса! - вскричал баронет. Его восклицание было повторено всеми.
XI. Объяснения, примирения, общие восторги
Пойдем в кабинет сквайра. Здесь Монкбери, в качестве мирного судьи, разбирает дела, мирит поссорившихся, определяет наказания виновным; здесь он принимает своих фермёров, помогает бедным, щедрою рукою раздает пособия.
Комната убрана очень просто. Большой дубовый стол и несколько дубовых стульев - вот вся мёбель. Над камином висит портрет его отца, генерала Монкбери. В комнату ведут двое дверей. Одна дверь обыкновенная; другая закрыта большими японскими ширмами.
Сквайр сидит спиною к столу, лицом к камину; лицо почтенного джентльмена озабочено. Подле него сидят доктор Сайдботтом и мистер Ропер. Сайдботтому очень хочется узнать, по какому делу пригласил его сквайр; сквайру также хочется рассказать, в чем дело; но он боится показаться смешным, и не решается начать разговор о том, что его занимает; в противность своему обыкновению - идти смело прямою дорогою, он толкует о пустяках: о том, получит ли Иона окорок, о возвращении Монфише, о том, что молодой баронет наделал в Лондоне много долгов. Мистер Ропер знает, чем заняты мысли сквайра: приехав за полчаса до Сайдботтома, он имел продолжительный и серьёзный разговор с хозяином.
Но уклончивость и нерешительность не в характере сквайра; он наконец приступает к объяснению:
- Вам, конечно, будет очень странно услышать, доктор… только, пожалуйста, не смейтесь, или я перестану говорить. Вы удивитесь, узнав, что я, которого вы считали старым холостяком, был…
- Продолжайте, продолжайте, сэр, слушаю с величайшим вниманием, - ободрительно сказал Сайдботтом, стараясь удержаться от улыбки, потому что замешательство сквайра было очень комично.
- Ну, расскажите ему вы, Ропер; у меня, хоть режьте, язык не поворачивается.
- Сквайр желает сообщить вам, доктор, свою тайну, которую доселе скрывал по уважительным причинам, - сказал Ропер. - Его замешательство происходит от опасения, что вы осудите его…
- То есть, сочтете меня дураком, или хуже дурака. Уж непременно сочтете, я знаю, - вскричал Монкбери, вскочив с места и принимаясь поправлять дрова в камине.
- Ну, что я скажу - еще неизвестно, - ободрительно возразил Сайдботтом, - я человек снисходительный.
- Знаю, знаю; но от меня вы не могли ожидать подобной штуки; не поверите, если и сказать вам. Это противно моему правилу, что холостая жизнь лучше всего. Это глупость, над которою смеюсь я в других, а сам ее сделал. Смейтесь же теперь надо мною.
- Так ли я понимаю ваши слова, сквайр: вы были женат?
- Ну да. Стало быть перед вами не старый холостяк, а вдовец. Вот в чем штука. Могли ли вы ожидать от меня такой глупости? Ха, ха, ха! Ну, смейтесь же надо мною.
- Не над чем смеяться, сквайр. Дело очень натуральное. Я даже угадываю, почему вы до сих пор скрывали свой брак.
- Самолюбие, доктор, самолюбие - моя слабость! Брак у нас был тайный, потому что отец мой, человек гордый (и сквайр взглянул на строгие черты портрета), высоко ценил свою знатность и не позволил бы мне жениться на дочери простого пастора. А потом я молчал из ложного стыда, чтоб не показаться изменником правилу, к которому привык, защищаясь от невест любовью к холостой жизни. Слабость, доктор, смешная слабость. Моя жена была мисс Лесли, дочь нашего старого пастора.