- Ну, вот, Пэгги Макинрой, - сказала экономка, - пей, пока горячий.
Пэгги зажала чашку в ладонях. Она не могла понять, почему дрожит. Но горячий чай помог. Осторожно поднеся чашку к губам, лихорадочно пила глоток за глотком.
- Миссис Морден, неужели правда вы меня знали ребенком?..
- Можешь не сомневаться, милочка. И тебя, и твоего отца… Как он?
- Он умер три месяца назад в Нью-Йорке.
- Боже милостивый… Как же ты одна?
- Я всю жизнь одна, - сказала Пэгги. - Не только после смерти отца. - У миссис Морден вырвался слабый возглас, но она не стала перебивать. - Сколько себя помню, скитаюсь по сиротским приютам, нахлебалась вдоволь. - Собеседница поцокала языком и сокрушенно покачала головой. - Я никогда не слышала о Реджвуде, пока отец не прислал мне записку, где посоветовал приехать сюда.
Пэгги полезла в сумочку и вытащила помятое письмо. Экономка водрузила на нос очки, висевшие у нее на груди на блестящей золотой цепочке.
- Тебе бы давно следовало приехать. - Миссис Морден прочла нацарапанные карандашом строчки раз, потом еще. - Я бы сумела позаботиться…
Пэгги не была уверена, Что правильно ее расслышала, и повторила:
- Я даже не знала о существовании Реджвуда.
- Ничего, он станет твоим домом, - сказала миссис Морден. - Здесь всегда готовы принять тебя обратно, дитя мое.
- Кто? У меня есть братья, сестры, тети или дяди? - взволнованно спросила Пэгги.
- Нет, - сочувственно ответила миссис Морден. - В твоем поколении есть только ты. У Макинроев никогда не было больших семей. Ты последняя в роду.
- О… ну понятно… Какое странное место! - сказала Пэгги, пытаясь переменить тему. - Я имею в виду окрестности.
- Странное?
- Ну да, никто поблизости не живет, ни города, ни маленького поселка…
- Это все из-за прихоти старого генерала, - засмеялась миссис Морден. - Он хотел жить на границе, а в то время тут и была граница. Он построил дом на том самом месте, где индейцы сожгли старый деревянный форт, и поклялся, что больше такого не произойдет. Соорудил его прочно из камня, потом отправился на войну… ну ты знаешь… и назад не вернулся. Знаменитый был человек.
- Судя по всему, да, - вздохнув, сказала Пэгги. - Жаль, я только недавно о нем услыхала.
После нескольких глотков горячего чая она стала приходить в норму. На подносе лежали крохотные сэндвичи с ветчиной, беконом и помидорами. Аппетитные - они сразу придали ей силы.
- Неужели вы живете тут одна? Наверно, тоскливо в одиночестве? - спросила Пэгги, невольно озираясь.
- О, не совсем, - возразила миссис Морден. - Не совсем. В этих стенах многое происходит. Наверху живут двое, а внизу - Хильда, я и тот, кто смотрит за полями, я имею в виду, как идет там работа. Он остается в доме несколько раз в неделю.
Пэгги кивнула, как будто хоть в чем-то разбиралась. Но последнюю информацию на всякий случай решила уточнить.
- Кто это - он?
- Да мистер Патерсон. Управляющий, следит здесь за всем.
- Ему все и принадлежит? - поинтересовалась Пэгги.
- О нет, - сказала миссис Морден. - Он только ведет хозяйство. А владеет всем она, которая живет наверху. По крайней мере, мы так считаем. А мистера Патерсона местный суд назначил смотрителем-опекуном. Знаешь, она ведь совсем больна. Мы вообще-то совсем ее не видим… А теперь давай о тебе. Чем ты занимаешься?
- Я написала четыре книги, которые довольно быстро раскупили. Художественная литература. Не скажу, что они потрясут мир, но две из них попали в список бестселлеров.
- Значит, ты писательница! Конечно, в тебе должен был проявиться какой-то талант, - сказала экономка. - Твой отец был художником. Ничего удивительного, коль и ты выбрала творческую профессию. Я рада.
- О, не говорите так, - сказала, смущаясь, Пэгги. - Я еще новичок в этом деле, мне учиться и учиться. Не хватает знаний о людях, их психологии, о жизни… Да что говорить, я не знаю, кто такая сама…
- Чтобы выяснить все о себе, ты приехала как раз в нужное место, - проговорила миссис Морден и смолкла.
Глаза Пэгги слипались. Чай и еда разморили ее. Голос словоохотливой экономки доносился как сквозь вату. Единственное, что понимала и сознавала отчетливо, - она в Реджвуде. Неужели же кончились годы скитаний, неужели и ей суждено наконец обрести свой дом?..
Пэгги не заметила, как Джесси Морден накрыла ее пледом, только почувствовала уютное домашнее тепло и сразу провалилась в глубокий безмятежный сон.
Проснулась она оттого, что хлопнула дверь. Густой низкий голос в глубине комнаты пробасил нечто резкое. Пэгги уловила лишь интонации, она еще не очухалась. Внезапно на своем плече ощутила чью-то руку.
- Эй-эй, ну-ка просыпайтесь! Кто вы такая, черт возьми, чтобы рассиживать здесь?
Пэгги вздрогнула и открыла глаза, тотчас поправила очки, иначе не разглядела бы мужчину, который бесцеремонно тряс ее за плечи.
Он оказался большим, черноволосым и темноглазым, с резкими чертами лица, обветренной от постоянного пребывания на воздухе кожей, лоб прорезали одна-две морщины. Нос был немного великоват, но все же пропорционален. И вообще это, без сомнения, волевой, сильный человек, не на шутку разгневанный появлением незнакомки. Пэгги невольно подобралась, с какой стати с ней так обращаются?..
- Я вас спрашиваю, кто вы такая?
- А вы кто такой? - выпалила Пэгги довольно вызывающе, решив не давать спуску, чего бы ей это ни стоило.
Мужчина досадливо поморщился и покачал головой.
- Я вас первый спросил, - сказал он. Поняв, что от нее ничего не добиться, очень медленно, как неразумному ребенку, сообщил: - Я здешний управляющий. Мое имя Брюс. Брюс Патерсон. А кто же вы?
- Ну, я… - запинаясь произнесла Пэгги, вдруг почувствовав себя совсем маленькой и абсолютно незащищенной. - Я просто Пэгги.
- Пэгги? А дальше? - потребовал он. Тон у него был довольно свирепый, глаза так и сверкали.
У нее внезапно пересохли губы и перехватило горло.
- Пэгги Макинрой, - проговорила она чуть ли не шепотом.
Мужчина выпрямился и отступил.
- О боже! Не хватало нам забот, так появилась еще одна Пэгги Макинрой!
- Что значит - еще одна, - огрызнулась девушка.
- Очень просто, - сказал он. - Явились за наследством? Успели пронюхать?.. Учтите - вы вторая претендентка на престол. И откуда вы только взялись, дорогуша?
Пэгги сжала кулаки. Возмутительно подозревать ее черт знает в чем! Она с удовольствием ударила бы его, хотя попробуй дотянись при его-то росте, разве что лягнуть ногой. Он словно прочел ее мысли.
- Сидите тихо, - усмехнулся управляющий. - Что за манеры, где вы воспитывались?
Она бы сказала, где и как воспитывалась, отбрила бы по первое число, ей не привыкать, в приютах чему только не научишься, но открылась дверь, и вошла миссис Морден.
- Добрый вечер, Брюс, - поприветствовала она мужчину. - Вы уже познакомились? Вот и хорошо.
- Откуда взялась эта особа? - взревел он. - Зачем вы пустили ее в дом?
- Девушка появилась, как гром среди ясного неба, часа два назад, - сообщила миссис Морден. - И, Брюс… Подождите, не надо кипятиться, я все объясню.
- Да? Что именно?
- Брюс, эта - настоящая. Я хорошо ее помню. Темно-зеленые глаза, будто у эльфа, прелестные волосы. Прошло столько лет, но она выглядит точно так же, как тогда…
- Постой, Джесси, - сказал он растерявшись. - Ты не запамятовала? Ты говорила, что девочке было только четыре года!
- Да, четыре. Она, конечно, выросла, но лицо, волосы! Ее ни с кем не спутать!
- Нам нужно больше доказательств, - произнес он. - Значительно больше, а пока я слышу одни эмоции…
- А пока, - перебила его миссис Морден, - я разместила ее наверху в зеленой комнате, рядом с той, другой.
Брюс усмехнулся.
- Той, другой?.. Ты не доверяешь протеже моего брата?
- Я ему не верю ни на грош! - заявила миссис Морден. - Да и ей тоже. У Пэгги с рождения были рыжие волосы, веснушки, изумрудно-зеленые глаза и довольно независимый характер… А у той… - На мгновение экономка смолкла, выбирая подходящее определение. - Не удивлюсь, если она блондинка, и под рыжую просто красится. Конечно, можно поменять цвет волос, а вот цвет глаз не изменишь. Это - настоящая, Брюс. Поверь мне.
Управляющий покосился на Пэгги, сидевшую безучастно в кресле. Взгляд его чуть помягчел, хотя по-прежнему был недоверчив.
- Не знаю, Джесси, что и сказать. Я лично ее не помню. Наверное, мне было около десяти, когда они… Думаю, нам придется оставить все до адвоката. Тут сам черт не разберет… А пока отошли ее наверх и дай привести себя в порядок. Мы встретим всех за обедом, да?
- Прекрасная идея, - согласилась миссис Морден. - Пошли, Пэгги, я покажу комнату.
Она протянула руку. Пэгги с удовольствием взяла ее. Так ей было спокойней проходить мимо этого большого грубого мужчины, тяжелый взгляд которого она чувствовала спиной. За дверью миссис Морден приостановилась и похлопала ее по плечу, подбадривая.
- Не думай, он лает, но не кусается. Обед сегодня в семь часов. Парадной одежды не нужно.
Вам легко говорить, пробормотала себе под нос Пэгги, поднимаясь за экономкой вверх. Видишь ли, лает, но не кусается… Такому пальцы в рот не клади.
Ее комната оказалась прямо у самой лестницы, в главной части дома. Зеленой называлась из-за цвета: толстый зеленый ковер, зеленые шторы, стены с бледно-зеленой отделкой по бордюру. С обстановкой совсем не сочеталась постель - это была старинная латунная кровать размером чуть ли не на четверых. А может, и на шестерых…
Упругий матрац подбросил ее, как только она опустилась на кровать. Пэгги раскинула руки и улыбнулась: мягко, удобно, можно всласть отдохнуть целых два часа, хотя лучше сначала принять душ. Она спрыгнула с кровати и попробовала ручку соседней двери. За ней оказалась ванная комната, почти такая же большая, как и спальня, с огромной ванной на ножках, душем и всеми другими приспособлениями.
Ее вещи принесли в комнату, пока она дремала внизу, распаковать их недолго. С собой Пэгги взяла самое необходимое, что можно легко выстирать и сразу же надеть, да и зачем брать в дорогу лишнее?
Обед вечером. Все будут присутствовать. Девушка не имела представления, кто это "все". Но, конечно, догадывалась: ее станут пристально рассматривать. Из своих скудных запасов она выбрала приталенное светло-голубое платье с расклешенной юбкой. Это было одно из тех платьев, которые рекламируют как "кокетливо-скромные". Пэгги повесила его на дверцу шкафа и стала копаться в сумке в поисках купального халата и туалетных принадлежностей.
Свое "кокетливо-скромное" платье она купила год назад, но у нее все не хватало смелости показаться в нем на людях. Оно не годилось для делового визита к издателю, а кроме него, так уж сложилось, у нее не было знакомых мужчин моложе шестидесяти.
Усмехнувшись, Пэгги вспомнила про Брюса Патерсона. Может, он и не относится к тому типу мужчин, которые позволяют испробовать на себе женские коготки, но все равно любой девушке, если она мечтает о замужестве, детях и доме, нельзя ударить в грязь лицом. А разве она мечтает, спросила Пэгги сама себя, и тут же прогнала эти мысли. Глупости!
Старинный дом привлекал своей самобытностью и старомодностью, хотя… Вот душ, к примеру. Он выглядел абсолютно новым. Все трубки хромированы, ручки целы. Сначала она отвернула кран горячей воды - сразу поднялся столб пара, добавила холодной - вот уж не ожидала цивилизованности в такой дыре!
Для тех, кто долго в дороге, вряд ли есть большее удовольствие, чем оказаться под душем. Пэгги наслаждалась, без конца намыливалась и тщательно растирала тело. У нее были гладкие и нежные руки, бархатистая кожа на бедрах… Товарки в сиротских домах не раз говорили ей, как хорошо она сложена и что ей надо остерегаться мужчин… Мысль об этом заставила ее вспыхнуть.
Отключив воду, Пэгги выбралась из ванной. Прямо напротив висело зеркало во весь рост. Она протерла запотевшую поверхность, накинула халат и принялась тщательно расчесывать копну рыжих волос - не меньше ста раз каждую прядь. Приняла лекарство, ее довольно часто мучила аллергия. Закончив сию неприятную процедуру, Пэгги вышла в спальню.
В душе возникло необычное чувство - предвкушение счастья. Пока все сбывалось в ее экспедиции в неизвестное. Кое-что она уже узнала о себе, миссис Морден вполне может оказаться замечательным источником информации. Здесь, в Реджвуде, она, оказывается, жила раньше. Люди знали ее! Напевая, Пэгги сделала несколько пируэтов посреди просторной спальни. И вдруг услышала вопль.
Запахнув халат, девушка кинулась в коридор. Вопль донесся справа от ее комнаты, через холл, видимо ведущий в северную часть дома. Босиком Пэгги помчалась туда, завернула за угол - и наткнулась на тяжелую дверь, отделявшую все крыло, осторожно потрогала ручку, та не поддавалась - дверь была заперта на сравнительно новый замок.
Может быть, постучать и спросить, что случилось?.. Пэгги приложила ухо к двери - тишина, развернулась и пошла назад, отчитывая себя на ходу за попытку сунуть нос в чужие дела. Особенно здесь.
Брюс Патерсон устало откинулся на спинку вращающегося кресла. Письменный стол перед ним был завален бумагами, стоило бы ими заняться, однако сейчас не до того. Он огромной пятерней пригладил волосы, как делал всегда, когда мысли одолевали его. На сегодня сюрпризов оказалось больше чем достаточно. Особенно этот, последний. Пэгги Макинрой - номер два! Красотка она хоть куда! Может, и авантюристка такая же?!
Его невеселые мысли прервал младший брат Вилли.
- Ну и вид у тебя - как у кота, обожравшегося сметаной. Так и лоснишься, - буркнул он, глядя на вошедшего.
- Да ладно тебе, не ворчи, Брюс. Мне не до пиров, с деньгами туговато…
- С деньгами? Черт возьми, Вил, ты же получаешь жалованье… проклятие! Сколько опять тебе нужно?
- Около пятисот, - довольно беззаботно сказал тот.
Старший брат знал, что его снова водят за нос, но слишком устал, чтобы возражать. Выудив кошелек из заднего кармана брюк, отсчитал нужную сумму.
- Ты не пожалеешь, Брюс. Когда бумажная кутерьма закончится, увидишь, я верну все твои деньги обратно.
- Ты имеешь в виду, что ты и Энн… вы решили…
- Именно. Я и Энн… Ведь долго это не протянется, а?
- Неприлично так говорить, - укорил брата Брюс.
- Не будь ханжой. Ты ненавидишь старуху, как и я.
- Уймись!
- Как прикажешь, - ухмыльнулся Вилли. - У меня вовсе нет настроения с тобой собачиться. Честное слово, не до того. Мне сейчас хватает забот. Энн хочется, чтобы мы… официально оформили наши отношения…
- Что ж, поздравляю, брат, - сказал Брюс. - Энн не самая умная из девушек, но в пикантности ей не откажешь. Есть только одна маленькая проблема.
- Не морочь голову, какая?..
Брюс махнул рукой:
- На сцене появилась еще одна Макинрой.
- О боже!
- Вот именно. Ее зовут Пэгги. Пэгги Рут Макинрой. Объявилась, как гром среди ясного неба, с кучей документов, включая свидетельство о рождении, свидетельство о смерти отца, и написанное им письмо. Можешь себе представить? По ее словам, Стивен Макинрой умер в Нью-Йорке месяца три назад.
Брюс рылся в бумагах, а когда поднял глаза - увидел, как побледнел Вилли, губы его дрожали, то ли от растерянности, то ли от злости.
- Но ты же не попадешься на эту удочку, Брюс?
- Попасться на удочку? Ты на что намекаешь?
- Если она из уродин, то ни за что.
Брюс резко отодвинул от стола кресло и сердито глянул на младшего брата. Тот был облачен в белоснежный, эффектный костюм, который, безусловно, шел этому щеголю. Да какой из него фермер, в очередной раз раздраженно подумал Брюс. Вон какие холеные руки и ногти, не то что у него самого… Сотни раз он выговаривал брату, явно отлынивавшему от работы. В свои тридцать лет Вилли мало интересовался, будет ли урожай картофеля и как организовать уборку, чтобы избежать потерь. Его прельщали совсем другие радости жизни.
- Так что - цыпочка с охапкой документов хорошенькая или нет?..
- Сам увидишь! Сегодня вечером мы все здесь обедаем. Советую сказать о гостье твоей Энн. Ей это лучше знать заранее. А теперь убирайся. Мне нужно переделать кучу срочных дел.
Брюс вернулся к лежащим перед ним бумагам, но не мог сосредоточиться. "Цыпочка", как изволил выразиться брат, вряд ли подходит к приезжей девушке. Какие у нее прекрасные волосы - ярко-рыжие, статная фигура, какие глаза, невольно подумал Брюс, даже очки ее не портят…
Все, что ему нужно сделать, так срочно выяснить, которая из двух девушек законная наследница. Вероятно, это будет труднее, чем он думал.
Брюс люто ненавидел семейство Макинроев. И было за какие грехи! Думал ли он, что судьба распорядится так, чтобы он управлял их фамильным имением, но пришлось, никуда не денешься. Слава богу, объявились наследницы. Пусть только выяснится, кто настоящая, и он взвалит на ее плечи поместье со всеми его проблемами, а себе развяжет, наконец, руки.
2
Пэгги спускалась к обеду, следуя за Хильдой, присланной проводить ее. Девушку удивили узкие лестницы, на которые она сначала не обратила внимания, как и на узкие, с мощными ставнями окна в каменных стенах. Лишь дойдя до последней ступеньки, она все поняла. Когда дом строился, окрестная территория была пограничной зоной, и каждое здешнее строение служило крепостью от нападения французов, американских индейцев и англичан. Эта мысль заставила поежиться, она представила, каково приходилось жившим здесь людям.
Беспокоило Пэгги ее голубое платье. Она расправила плечи, стараясь, чтобы оно сидело, как следует. Платье разочаровало. Может быть, она слишком сильно изменила свои представления с тех пор, как его купила. Теперь ей казалось, что наряд скорее не из скромных, а наоборот: слишком обрисовывает бедра и чересчур открывает грудь. Пока она не будет уверена в своем положении в Реджвуде, ей не стоит выглядеть столь вызывающе, тем более еще подумают, будто она пытается завлекать мужчин, особенно такого, как Брюс Патерсон.
Пэгги прошла по коридору, в конце которого виднелись раскрытые настежь двустворчатые двери. На пороге столовой она задержалась, разглядывая комнату. Та была столь огромной, что стол красного дерева, за которым, по-видимому, могло разместиться человек восемнадцать, казался всего лишь деталью общей обстановки. Здесь, как и во всех других помещениях первого этажа, имелся камин, тоже отличавшийся особой массивностью: в нем могли жечь и двухметровые бревна.
Заходящее солнце рассыпалось на радуги, проходя через стеклянные окна, которые, по всей видимости, когда-то специально расширили, а к хрустальной люстре вместо дюжины свечей провели электричество. Эффект потрясающий: каждая грань подвесок сверкала и переливалась.