- О! Видали? Пошли, пошли! Как только земля под ногами не горит!?
- Не обращай внимания, - шепнул Марк. - Это местная традиция. Новая волна.
Я сжала его руку. Мы приближались к следующей лавке с уже изрядной компанией: три тетки и дедок сидели, а еще один довольно молодой мужчина стоял.
- Могло быть и хуже после опуса Фифи. Не здоровался бы ты с ними.
Но Марк все равно покивал им и улыбнулся. Снова в ответ молчание и пустые глаза. И вслед за спиной:
- Скоро-скоро придет конец этому гадючнику!
Марк обнял меня за плечи, словно почувствовав, что мне очень хочется обернуться и соответствующе ответить.
- Пожалуйста, Соланж, сдержись. Они не злые, просто…
- Просто идиоты! - закончила я. - Готова поспорить, что раньше они каждый вечер смотрели мою программу. И каждый из них хотел оказаться на моем месте! Или хотя бы на месте моего гостя!
- Всё-всё, мамочка! Не думай о них. Они идиоты. - Марк поцеловал меня в макушку. - Я с тобой. Я очень тебя люблю.
- Я тоже…
Тем временем мы подошли уже совсем близко к зданию больницы, и я высматривала знакомых. Но пока не узнавала никого. Зато нас узнали определенно - масс-медийцы стали взволнованно переглядываться, показывая на нас, и самые бойкие уже рванули навстречу.
- Приготовиться! - тихо сказал Марк. - Отсчет пошел!
- Десять, девять, восемь… - Я осеклась, потому что из дверей больницы вышел Аристид. - Черт! Он здесь!
- Кто? - спросил Марк.
- Аристид… Сынок Консидерабля… Редкий мерзавец.
Тот тоже меня заметил, замахал руками и, бесцеремонно распихивая прочих журналистов, первым подбежал к нам.
- Лола! Как я рад тебя видеть! - Его рожа буквально лучилась счастьем. - Марк! Старина! - Он похлопал по плечу совершенно ошалевшего Марка так, будто они от рождения были лучшими приятелями. - Куда вы пропали? Нельзя же так. - Подхватил нас под руки и поволок от уже обступивших гомонящих репортеров, заявляя им: - Позже, позже, господа. Сначала эксклюзив для родного канала нашей звезды Соланж Омье! Затем мы сразу же проведем небольшую пресс-конференцию!
Журналистская братия с микрофонами в вытянутых руках тем не менее трусила следом. Щелкали фотокамеры.
- Какая еще пресс-конференция?! - возмутилась я. - Нам нужно подняться в палату! В конце концов, мы пришли навестить…
- Очень хорошо! - перебил Аристид. Очень! Замечательно и высокогуманно! И какая смелость! Просто гениальное решение прийти сюда! Вы вообще гении, друзья мои, - добавил он и зашептал мне на ухо: - Мы достали из архива тот выпуск, где ты болтаешь с ним, - быстрый кивок в сторону Марка. - И запись скандала, который устроил твой Бруно, тоже сохранилась!
- Как сохранилась? - не поверила я.
- Конечно! В эфир пошла реклама, но камера-то продолжала работать. Подмонтируем!
- Куда подмонтируем?
- К кадрам вашего ареста. Подогреем интерес общественности…
- О чем вы шепчетесь? - не выдержал Марк.
- Потом, потом, дружище. - Аристид покосился на журналистов.
- Он считает, что нас сейчас должны арестовать, - довольно громко произнесла я, вызвав заметное оживление представителей прессы.
Аристид недовольно закряхтел.
- С какой стати? - сказал Марк. - Бруно проснется и расскажет, что…
- Вот именно! Проходите! - Аристид не дал ему договорить, распахнул двери больницы и, понизив голос, выразительно добавил: - Посмотри, тут никто не сомневается, что он расскажет.
В больничном холле царило настоящее столпотворение. И вся эта туча жрецов массмедиа с микрофонами и камерами наперевес моментально двинула к нам, выкрикивая всевозможные вопросы и предположения.
- Чуть позже, чуть позже, господа! - зычно перекрывая нарастающий гвалт, забасил Аристид. - Сначала эксклюзив для "Каналь попюлер", а затем мы непременно проведем пресс-конференцию! Позвольте, позвольте, не задерживайте нас!.. Черт, где ж мои люди-то? - пробормотал он, вертя головой и пробегая глазами по толпе. - Куда все подевались?
- А кто с тобой приехал? - спросила я, тоже пытаясь отыскать знакомые лица, и вдруг увидела, как по лестнице в холл спускается Бетрав.
- Жак! - закричал Марк и замахал рукой. - Жак, мы здесь! Пойдем, пойдем к нему, Соланж. - Он потянул меня. - Пропустите, позвольте пройти, господа… Жак, мы здесь!
Но тот либо не замечал Марка, либо не хотел его замечать. Аристид же ободрился еще больше.
- Чудо как все удачно складывается! Картинка будет просто супер!
Он уже углядел своих людей и сделал им знак пробираться к лестнице, хотя именно этим они и были заняты. Прочие камеры и лес микрофонов тоже нацеливались на Бетрава, который остановился на середине лестницы и с очень серьезным видом извлек мобильный.
Я узнала и нашего оператора, и звуковика, и визажистку Моник. Они приветственно помахали мне руками.
- Моник-то зачем тебе понадобилась, Аристид?
- Для тебя же старался. Еще будешь благодарить.
Тем временем Бетрав набрал какой-то номер и с очень серьезным видом прокашлялся. До лестницы оставалось уже не больше пары метров, а он все не замечал нас.
Трель мобильного раздалась в кармане Марка, вызвав, естественно, всеобщее возбуждение. Камеры и микрофоны заколыхались в нашу сторону.
- Да здесь мы, здесь, Жак! - Марк поднял звенящий аппаратик над головой.
- Пропустите, пропустите же! - воскликнул Аристид.
- Вы все-таки приехали? - произнес Бетрав, глядя сверху вниз с таким видом, будто, кроме нас, здесь не было никого вообще. - Так идите сюда, раз явились. Ох, не слушаетесь вы меня никогда!
Толпа напряженно расступилась, давая нам пройти. Мои бывшие коллеги по каналу воспользовались мгновенной паузой и моментально тоже оказались у лестницы, но пока еще не с нами рядом.
- Так ты все-таки его сын? - шепнул Марку Аристид, косясь на Бетрава.
- Какие глупости!
- Жалко, - отреагировал он и, обернувшись, жестами поманил своих сотрудников.
- Ну чего вы там возитесь? - недовольно сказал Бетрав, достал из кармана диктофон, спустился на пару ступеней и протянул его мне. - На-ка, включай, ты лучше меня с ним управляешься.
Это был диктофон Лолы, который я совсем недавно подарила ей на день рождения.
- Что там записано? - спросила я.
В переполненном холле висела пугающая тишина.
- Так бери и включай, узнаешь. - Бетрав протягивал мне диктофон. - Ну, чего не берешь? Это же не взрывное устройство.
- Жак, - сказал Марк, - дай мне. Я включу. Я тоже умею им пользоваться.
- Погодите, погодите, господа! - Аристид замахал руками. - Тут ведь голос доктора Дакора, офицер?
- Что же еще? - ответил вместо Бетрава Марк. - Разве не ясно? Жак, ну дай мне или сам включи!
- Минуточку, минуточку! - Руки Аристида снова запорхали. - Умоляю, одну минуточку! Согласитесь, офицер, ничего же не изменится, если мы послушаем голос доктора Дакора ровно через минуту? - И, не дожидаясь ответа, воскликнул: - Моник! Быстренько! Приведи их в порядок!
Та, как фокусник, развернула свой чемоданчик и уже держала пуховку.
- Нашу Соланж и Дени? Или всех троих?
- Троих! И поживее! Ну, чего стоишь?.. Из толпы полетели возгласы:
- Правда, чего застряла, Моник?
- Пошевеливайся!
- Жандарма необязательно!
- Не, припудри, чтоб рожа не бликовала!
- А у Дени выдели синяк!
- Нет! Замажь!
- Давай-давай, крошка, пошевеливайся!
- Да это же класс! Сеанс одновременного макияжа на трех лицах! Достойно Гиннесса!..
Моник, прыгая со ступеньки на ступеньку, действительно одновременно гримировала нас троих.
- Черт знает что… - бурчал Бетрав. - Ну и выдумали…
Марк молча сопел. Я тоже молчала. Звуковик прикреплял всем микрофончики. А Аристид очень тихо, но с воодушевлением нашептывал мне на ухо:
- Не волнуйся! Канал сразу же внесет за тебя залог! Ты беременна, суд проявит снисходительность. Ну, Марку, конечно, придется посидеть, но общественное мнение, хороший адвокат…
- Все, хватит шептаться! И хватит на мне рисовать, - резко заявил Бетрав, отстраняясь от визажистки. - Все, все! Спасибо, Моник!
Аристид окинул всех оценивающим взглядом и скомандовал, обернувшись к сотрудникам:
- Работаем, работаем, господа! Офицер! - Он картинно протянул руки к Бетраву. - Позвольте мне воспроизвести эту эпохальную запись. Пожалуйста, диктофон!
Бетрав с сомнением посмотрел на него, встретился взглядом со мной, с Марком…
- Лучше я, - сказал Марк. - Давай агрегат сюда.
- Да ладно уж, я сам. Ну и цирк вы тут мне устроили. - Бетрав вздохнул и нажал кнопочку диктофона.
Все и всё замерло.
Шелест и какие-то отдаленные звуки на записи. Так страшно мне еще не было никогда в жизни. А потом смех Бруно. Тихий и слабый, но этот мурчащий бархатистый смех невозможно было перепутать ни с одним другим. Бруно не произносил ни слова, лишь смеялся и смеялся…
Я с отчаянием смотрела на Марка, он смотрел на меня. Репортерское войско по-прежнему напряженно безмолвствовало, и смех Бруно продолжал разливаться в полной тишине.
- Вы чего кислые-то такие? - переводя взгляд с меня на Марка, тихо спросил Бетрав. - Он же смеется!
- Но, кроме смеха, еще что-нибудь будет, офицер? - поинтересовался Аристид. - Или это все?..
- Да он же свихнулся! - вдруг выкрикнул кто-то. - Разве не ясно?
И остальные сразу заорали:
- Мадам Омье, сумасшествие мужа изменило ваши планы?
- Кто отец вашего ребенка?
- Как вы сблизились с Дени?
- За какую сумму вы продали "бугатти"?..
А смех Бруно по-прежнему разливался из диктофона.
- Прекратите! - рявкнул Бетрав, да так, что все притихли. - Иначе быстро у меня окажетесь в участке за нарушение общест… - Он осекся, потому что зазвучал голос Бруно;
- Невероятная глупость, офицер! Дико смешно! Какого лешего я полез на этот дом? А все из-за Ришелье, из-за этого пройдохи! Чтоб его! Ага, из-за Ришелье! Говорю же, мы решили за него выпить наверху, на крыше, потому что там, с крыши, виден замок, где он бывал. Мы с Марком залезли на леса. Марк - славный парень, душа нараспашку. Они ремонт затеяли у себя. Крыша разобрана. Ну и леса стоят. Вот мы на них и полезли повыше, чтобы этот самый замок разглядеть. Я шел впереди с кувшином. Марк сзади, тащил стаканы и второй кувшин. Я свернул по лесам за угол дома и вдруг услышал, как Марк с кем-то стал болтать. Мне, ясное дело, любопытно: с кем? Мы ж выпить собрались за Ришелье, какого черта он там с кем-то треплется? Я замедлил шаг, обернулся и увидел внизу старикашку, грязного такого, замурзанного. Этот старикашка мочился на розовый куст и глубокомысленно объяснял Марку, что он сейчас очень занят, потому как общается со сферами, а жидкость - суть вселенское вещество! - Бруно хохотнул опять. - Представляете, офицер, человек мочится и философствует! Жидкость - вселенское вещество!.. Но это же дико смешно!.. Почему вы опять не смеетесь?.. В общем, я тогда очень развеселился, захохотал и вдруг понял, что теряю равновесие…
Глава 31,
в которой прошло лет восемь
Лола разочаровалась в профессии журналиста и выучилась на педиатра. Она вернулась в Куассон и работает в здешней больнице. Правда, страсть видеть напечатанным собственный текст взяла свое, и несколько лет назад она принялась писать статьи на медицинские темы. С первой публикацией помог Бруно. Он больше не оперирует, но преподает по всему миру, строчит статьи и монографии и пользуется успехом у дам, однако заводить еще одну семью не собирается.
Я это точно знаю, потому что Бруно частенько гостит у нас в Бон-Авиро, и мы даже все вместе встречаем Рождество, отмечаем дни рождения и всякие другие праздники.
Когда он впервые напросился к нам на уик-энд сразу после развода - мол, надо бы отметить, - я была потрясена.
- Неужели ты не понимаешь? - сказал Марк. - Он приедет с девушкой, он же должен утереть нам нос.
- И вы опять полезете на крышу пить за Ришелье?
Марк крякнул.
- Да он отличный парень, твой Бруно! Другой бы на его месте обязательно наврал, что я нарочно заманил его на леса и скинул. А Бруно все по-честному рассказал и даже не обиделся.
В выходные Бруно действительно прибыл с девушкой. Дело было летом, и у нас жили родственники Марка - его сестра с детьми и Кларисс. На выходные приехали еще его отец и муж сестры. Все вместе мы замечательно провели время. Прощаясь, Бруно спросил, не будем ли мы возражать, если он со своей девушкой снова приедут к нам. Никто не возражал.
В следующие выходные я ожидала увидеть ту же самую девушку, но Бруно привез совершенно другую особу. И потом он всякий раз являлся с новой, причем девушки становились все моложе и моложе. Но в последние годы нам с Марком приходится самим развлекать его пассий, потому что Бруно часами самозабвенно играет с нашими детьми. У нас их трое - Мари, Андре и Аньес. И все от дяди Бруно в полном восторге! Как и племянники Марка, да и он сам, между прочим.
- Просто не могу понять: почему ты предпочла меня? - неизменно пристает ко мне Марк, когда Бруно с очередной красоткой усаживаются в машину. - Я, конечно, счастлив и благодарен судьбе, но чем я-то лучше?
- У тебя есть виноградник, - традиционно отвечаю я.
- Подумаешь, виноградник, - тоже традиционно обижаясь, тянет мой муж и подмигивает, показывая на окна спальни. - Могла бы хоть раз в жизни вспомнить про любовь!
Потом он меня обнимает, и мы дружно машем руками отъезжающей машине.
Но последний визит Бруно потряс всех. Вместо девушки из машины вышла его точная копия, только лет на двадцать моложе. Впрочем, девушка там тоже нашлась, довольно хорошенькая и чем-то тоже напоминавшая Бруно.
- Я сам ошеломлен, - улыбнулся Бруно, обнимая парня и подталкивая его вперед. - Виктор вдруг позвонил мне и заявил, что это неправильно, что мы никогда не встречаемся. И что он разыскал Софи, свою сестру от моего другого брака, и что хорошо бы нам всем вместе съездить куда-нибудь.
- Ой, - сказала Лола, она как раз была у нас. - А я уже испугалась, что это его жена. Ой! Что я говорю…
- А ты говори, говори, - многозначительно произнес Бруно. - Он ведь разыскал меня в поисках поддержки. Девушка от него ушла. Так что ты вполне…
- Ну, папа! - перебивая, воскликнули его дети в один голос.
- Папа, зачем ты смущаешь всех? - добавила Софи.
- Папа… - произнес Бруно и потер нос. - Папа. Так странно. Я их совершенно не знаю. - Он повел бровью, глаза блестели влагой. - Они совсем взрослые люди…
Марк похлопал его по плечу.
- Но ведь здорово же, правда?..