- О Джефф! - Девушке казалось, что любовь и огорчение разрывают ее сердце пополам. - Ты должен понимать, что формально я все еще принадлежу Фабиану…
- К чертям Фабиана Фонтено! - вскричал он, сжимая ее лицо ладонями. - Я умру, но не подпущу к тебе этого ублюдка даже на километр! Ты моя, Мелисса, ты принадлежишь мне, и не смей об этом забывать!
Он вновь начал с жадностью целовать ее. Его язык проник ей глубоко в рот, вызвав у нее тихие стоны удовольствия. Девушка ощущала, что ее переполняют любовь и желание, более сильное, чем соображения чести и воспоминания о прошлом. Все ее тело ломило, сердце бешено колотилось, ей хотелось слиться с Джеффом в одно целое, съесть его, дышать им… Все ее женское естество жаждало его, ее руки блуждали по его спине, а губы шептали его имя.
Но когда он увлек ее к кабинке, девушку вновь охватили сомнения. Она стала упираться, и тогда Джефф сел на стоящий рядом шезлонг и усадил ее к себе на колени. Мелисса ощущала напор его тела, чувствовала твердую плоть, прижавшуюся к ее ягодице, и думала, что сжигающее желание может запросто ее убить.
- Что такое, дорогая? - нежно проговорил молодой человек, прижимая ее к себе и целуя в щеку. - Ты еще девственна и боишься первого раза?
Но девушка не ощущала никакой боязни - то, что она чувствовала, скорее можно было назвать восторгом.
- Я не боюсь тебя, Джефф, - пробормотала она.
Его тело напряглось:
- Не говори мне, что Фонтено заставил тебя…
Мелисса резко замотала головой:
- Нет, он никогда меня ни к чему не принуждал.
- Тогда что тебя беспокоит, любимая? - спросил он, нежно покусывая кожу на ее шее.
Девушка глубоко вздохнула и сжала рукой его пальцы:
- Это время кажется мне таким необычным…
- Я знаю.
- Я хочу сказать, что в моем времени то, чего ты хочешь… считалось бы неправильным.
- Неужели наша любовь неправильна? - обиженно произнес Джефф.
Взгляд Мелиссы был полон муки.
- Разумеется, нет, Джефф! Но дело в том…
- В чем?
Девушка растерянно проговорила:
- Я думаю, что мои подруги не…
- Ну говори же!
Она отстранилась от него, собралась с духом и сказала:
- Возможно, ты будешь во мне разочарован, Джеффри, но я совсем не такая, как сексуально раскрепощенные женщины твоего времени.
Когда Джефф закинул голову и расхохотался, Мелиссу охватило смущение. Но затем он взъерошил ей волосы и произнес:
- Дорогая, ты должна была бы уже понять, что сексуально раскрепощенные современницы меня совсем не интересуют.
Девушка засветилась радостью:
- Правда? Но тогда ты…
Он легонько сжал кончик ее носа:
- Я хочу сказать, что меня намного больше интересует соблазнение одной девственницы родом из XIX века.
Глаза Мелиссы округлились.
- Джеффри, неужели ты любишь соблазнять женщин?
- Лишь одну молодую девушку. - Когда он опять поцеловал ее, все легкомыслие мгновенно покинуло его. - Отдайся мне, мой ангел, - прошептал он, - Скажи, что душой ты отныне и навеки принадлежишь лишь мне. Доверься мне, любимая.
Мелисса почувствовала, что не в силах противостоять этим идущим от самого сердца мольбам. Если время действительно когда-нибудь разлучит их, то, по крайней мере, в сокровищницах их сердец навсегда останется эта ночь!
- Я доверяю тебе, Джефф, - прошептала она в ответ. - Я твоя!
Несколько секунд спустя они зашли в кабинку, и Джефф задвинул за ними щеколду. Мелисса увидела, что они стоят в довольно большой загородке со столиком, стульями и несколькими шезлонгами. Одна из стен, а именно та, что выходила к бассейну, не была металлической - ее образовывали опущенные жалюзи. Сверху кабинку прикрывал навес - таким образом, ее даже можно было назвать домиком.
- Нас… никто здесь не потревожит? - спросила девушка.
- Никто, дорогая. Дверь закрывается на засов, так что можно ничего не бояться. - Джефф сухо рассмеялся. - На самом деле Мисси несколько раз затаскивала меня сюда, чтобы вдоволь пообниматься.
Он почувствовал, как девичье тело в его руках напряглось.
- А вы с ней когда-нибудь?.. - проговорила Мелисса.
- Нет.
- Я рада, - сказала она и торопливо добавила: - Я понимаю, что не имею никакого права претендовать на то, что было в твоей жизни до меня…
Джефф прижал ее к себе и почти яростно произнес:
- Слушай меня внимательно, Мелисса, и запомни, что я тебе скажу! До того как ты появилась, у меня не было жизни!
После этого он вновь начал жадно ее целовать, и вскоре она уже всхлипывала от наслаждения.
В кабинке было прохладно и дул легкий ветерок, но они этого не замечали. Стоя в полумраке и прижимаясь телами друг к другу, они ощущали, как их охватывает горячка страсти. Хотя по своей природе Мелисса была весьма скромным человеком, она, к своему удивлению, осознала, что не испытывает неловкости при мысли, что сейчас отдастся любимому мужчине. Когда Джефф начал расстегивать ее платье, ее пальцы машинально потянулись к пуговицам на его рубахе. Он осторожно стянул с нее шелковое платье и аккуратно положил его и свою рубашку на стул. Вернувшись к Мелиссе, он стал мучительно медленно целовать ее тело, постепенно снимая с нее комбинацию, бюстгальтер, колготки и туфельки. Дрожа от возбуждения, она гладила его обнаженную грудь, его сильные плечи, напряженное лицо…
Когда на ней ничего не осталось, Джефф отодвинулся и обвел ее восхищенным взглядом.
- О Боже, как ты прекрасна! - прошептал он.
Он склонился и припал губами к ее обнаженной груди, и она вскрикнула от восторга. Казалось, все ее тело покрылось гусиной кожей.
- С тобой все хорошо, дорогая? - спросил Джефф, играя языком с налившимся соском.
- О да! - воскликнула она, запуская пальцы в его шевелюру. - Просто я никогда ничего подобного не ощущала… Это как безумие - сладчайшее телесное безумие.
- Я знаю, дорогая.
Когда он всосал кончик ее груди, у нее вырвался тихий вскрик: даже слово "безумие" было слишком слабым, чтобы описать неистовый восторг, мучительно сладостную жажду, овладевшую ею. Она изогнулась дугой, стремясь вогнать грудь поглубже в чудесный жар его рта, и почувствовала, как он, не переставая посасывать ее сосок, опустил руку и погладил наиболее нежные части ее тела, уже мокрые от желания ощутить его в себе.
Когда его пальцы скользнули вглубь ее влажного естества, в ее горле зарокотал сладострастный стон. Джефф подвел ее к ближайшему шезлонгу, усадил и придавил сверху своим телом. Его покрытая светлыми волосками грудь восхитительно терлась о ее возбужденные соски. Страстно целуя ее, он расстегнул ремень и молнию на брюках.
- Дорогая, я больше не в силах терпеть, - дрожащим голосом проговорил Джефф.
И хотя охватившее Мелиссу желание было таким же сильным, как и его, на миг ее вновь холодной рукой стиснуло сомнение.
- Джефф… может, не надо?
- Не надо что, дорогая? - немного удивленно спросил он.
- Я тут подумала… Человечество так далеко ушло вперед… Быть может, уже появился способ избежать появления нашего ребенка?
Словно протрезвев, Джефф посмотрел на нее очень серьезно:
- Ты что, ничего не знаешь об этой стороне жизни?
Девушка вспыхнула:
- Вообще-то леди не должна… Дело в том, что, когда я сталкивалась с такими вопросами, как… - она прочистила горло, - как человеческая сексуальность, я обычно пропускала эти страницы.
Несмотря на крайнюю степень возбуждения, Джефф не смог сдержать смешок, но затем он быстро поцеловал Мелиссу в уголок рта и крепко прижал к себе.
- Ангел мой, ты не хочешь, чтобы у нас был ребенок? - сипло спросил он.
Почувствовав твердый, как сталь, стержень, впивающийся в ее тело, она судорожно втянула в себя воздух.
- Очень хочу, милый. Но все так непрочно… Я подумала, быть может, существует способ избежать этого?
Джефф ощутил, как его сердце сжимает невидимая рука - эта девушка, вернувшая его к жизни, может однажды покинуть его! Он в который раз подумал о том, что 15 мая она должна была выйти за Фабиана Фонтено, о том, что этот судный день неумолимо приближается. Святые небеса, как он будет жить без нее? "Ребенок навсегда свяжет нас, - быстро подумал он. - Если она забеременеет, то ей придется остаться…"
- Джефф?
Он посмотрел в ее доверчивые, широко раскрытые глаза. "Гореть мне в огне", - пришло ему в голову.
- Мне очень жаль, дорогая, но придется рискнуть, - пробормотал он.
Его ладони проскользнули под ягодицы девушки и приподняли ее. Прижав рот к ее губам, он медленно погрузился в ее горячую, влажную глубину. Ощущение тела Мелиссы, обволакивающего его плоть, было так похоже на пребывание в раю, что лишь последним усилием воли он сдержал себя от желания войти в нее полностью. Вместо этого он продолжал очень медленно и осторожно входить в нее, шепча ей какую-то успокаивающую бессмыслицу.
Несмотря на всю его осторожность, Мелиссе казалось, что его скипетр разрывает ее на части. Ее боль была сильна, но столь же сильно было удовольствие от того, что она отдается любимому мужчине. Ее ногти впились ему в плечи, и когда ее девственность поддалась под его напором, Мелисса тихо вскрикнула. Продолжая свое неторопливое погружение, Джефф нежно целовал ее.
- Я люблю тебя, - прошептал он, наконец-то полностью войдя в нее.
- И я, - пробормотала Мелисса, прижимаясь к нему.
- То, что ты отдала мне сегодня, - торжественно проговорил он, - навсегда останется в моем сердце!
- То, что ты отдал мне сегодня, - вторила ему девушка, - я буду хранить в душе до конца своих дней.
Поцеловав ее, он ощутил на губах соленую влагу ее слез. Слияние с Джеффом Мелисса ощущала как несказанный экстаз, и даже боль ее уже не девичьей плоти усилила изысканное ощущение полного единства с ним. А когда он начал двигаться в ней, она вскрикнула от разрывающего ее на части удовольствия и изогнулась, чтобы впиться ему в уста жадным поцелуем. Он отреагировал серией мощных, пронизывающих ударов, мгновенно ее воспламенивших.
- Мне не надо было… - хриплым, исполненным страданий голосом бормотал он. - Я мог сделать тебе больно… Но я не в силах остановиться…
- Не останавливайся, дорогой, - подстегнула жениха Мелисса и вскоре услышала его резкий вскрик. Губы Джеффа напряглись и впились в ее уста, а его чресла излились в нее, вознеся обоих на недостижимую вершину экстаза, сотрясшего их до последней клеточки и оставившего после себя лишь бесконечную пустоту.
Много позже Мелисса, проводив Джеффа, осторожно зашла в темный дом. Подойдя к балясине, она опять увидела в камне свою несчастную тезку. Мисси гневно сжимала кулак и что-то беззвучно кричала, но что именно, Мелисса не понимала - впрочем, общий смысл ее восклицаний был вполне ясен.
- Но что я могу сделать? - воскликнула Мелисса.
- Вытащи меня отсюда! - с яростью прокричала Мисси. Она стояла у балясины и пыталась докричаться до тезки, живущей в ста сорока годах от нее. - Ты что, не понимаешь, что я говорю, простофиля? Ты должна помочь мне выбраться отсюда! Черт возьми, ты меня не понимаешь!
Мисси бросилась вверх по лестнице, забежала в свою комнату и упала на постель. Весь остаток ночи она прорыдала в подушку.
29
Настало утро после бессонной ночи. Мисси уже битый час гневно вышагивала по веранде.
Какой же ублюдок этот Фабиан Фонтено! Подумать только, она отдалась этому подлецу, пережила с ним наивысшее наслаждение, а потом ему хватило наглости заявить ей, что она не девственница! А кто же тогда он? Неужели девственник? Быть может, он провел всю жизнь в монастыре? Кто он такой, чтобы предъявлять ей такие дурацкие претензии? Эти вопросы заставили Мисси горько рассмеяться. Фабиан Фонтено был лишь ограниченным пещерным человеком, который, как и другие девяносто девять мужчин из ста, в половой сфере до сих пор придерживается доисторических двойных стандартов. Что ж, ей будет что ему сказать - если она, конечно, соизволит когда-нибудь увидеться с этим чудовищем!
Мисси вернулась в свою комнату, посмотрела на постель и расплакалась - настолько острыми были воспоминания об этой ночи. Она бросилась на кровать, но и тут в ее ноздри предательски заполз запах Фабиана, до сих пор державшийся на постельном белье.
- Черт бы тебя побрал! - вскричала она, вновь погрузившись в горько-сладкие воспоминания о том, с каким бешенством они занимались здесь любовью. Но как же это было восхитительно! Он заставил ее кричать от страсти, он вывернул мир ее чувств наизнанку. А потом…
И вот она безнадежно влюбилась в самого подлого человечишку во всей истории людского рода!
Влюбилась? В Фонтено? О Боже, она обречена!
- Помоги мне, Господи! - захлебываясь от рыданий, прошептала Мисси и в бессильной ярости замолотила кулаками по подушке. Но что же ей теперь делать?
Как обычно элегантно одетый и безукоризненно выглядящий, Фабиан Фонтено вместе с дедом и бабкой завтракал в столовой своего дома.
- Как тебе понравился вчерашний вечер, дорогой? - спросила его бабушка.
Фабиан чуть было не поперхнулся кофе, но потом с усилием улыбнулся и сухо сказал:
- Вечер выдался незабываемым, бабушка.
- Я рад был вновь повидаться с Мелиссой, - произнес Пьер.
Фабиан кивнул:
- Я тоже, дедушка. Но в последнее время она требует, чтобы ее называли Мисси.
- Да, мы заметили, - ответил Пьер и потер подбородок. - После падения характер девушки сильно изменился.
- Это точно, - с иронией проговорил Фабиан.
- Вы с ней договорились о новой дате свадьбы? - поинтересовалась Аннет. - Ведь она уже полностью оправилась после того случая?
Фабиан вздохнул:
- Не хотел бы разочаровывать тебя, бабушка, но, скажем так, в настоящее время молодая леди совсем не желает со мной общаться.
- Но почему же, дорогой? - воскликнула Аннет. - Ведь мысль о браке с тобой наверняка приводит в восторг любую девушку в Мемфисе!
Фабиан поднес ко рту салфетку, чтобы скрыть мрачную усмешку, но ничего не сказал.
- Мы много лет мечтали о том, чтобы объединить наши с Монтгомери поместья, - сказал Пьер. - В конце концов, этого так хотели твои покойные родители! Более того, нарушив контракт, заключенный вашими родителями, вы покроете свои семьи несмываемым позором.
- Да, внучек, ты должен как можно скорее покончить с этим вопросом, - прибавила Аннет. Немного помолчав, она коснулась руки Фабиана. - Дорогой, мы не хотим давить на тебя, но ты ведь понимаешь, что мы с твоим дедушкой уже доживаем свой век? Мы так хотели бы увидеть тебя семейным, счастливым человеком.
- Но больше всего вы хотели бы, чтобы я подарил вам несколько правнуков, которых можно было бы держать на коленях, ведь так? - подмигнув старикам, спросил Фабиан.
Аннет и Пьер переглянулись, и Пьер с улыбкой ответил:
- Ну конечно же, внучек!
Некоторое время Фабиан молчал, о чем-то глубоко задумавшись. Наконец он сказал:
- Не беспокойтесь. Думаю, в конце концов Мисси внимет голосу разума. А теперь прошу прощения, мне надо идти.
Он встал, поцеловал бабушку в щеку, кивнул деду и вышел.
Стояло чудесное апрельское утро. Фабиан ехал через хлопковые поля к плантации Монтгомери и все время прокручивал в уме разговор со стариками. Он быль очень привязан к родителям его матери - они жили с семьей Фонтено, сколько Фабиан себя помнил. На самом деле дед и бабка эмигрировали в Америку из Франции задолго до его рождения. После того как два года назад их дочь и зять умерли от желтой лихорадки, престарелая чета ла Бранш только и делала, что спрашивала Фабиана, собирается ли он выполнить заключенный двадцать лет назад брачный контракт.
Именно любовь и привязанность Фабиана к своим предкам вкупе с нежеланием запятнать память родителей были теми факторами, которые не позволяли ему разорвать договор - ведь мысль о браке с бесхребетной Мелиссой Монтгомери была противна ему до глубины души.
Но потом Мелисса стала огнедышащим вулканом по имени Мисси. Он вспомнил безумный экстаз прошедшей ночи, и его чресла разом напряглись. Каким цветком она распустилась в его руках! Он упивался каждой секундой их близости - до тех пор пока туман страсти не покинул его и до него наконец не дошло, что она не девственна. Даже сейчас мысль о том, что она могла быть с другим мужчиной, наполняла Фабиана ревностью.
Так он любит ее! Осознание этого подействовало на него, как удар кулаком в солнечное сплетение. Ну разумеется - иначе почему его охватила такая необузданная страсть? Он любит эту маленькую дрянь, и будь он проклят, если когда-нибудь ее коснется другой мужчина!
"В конце концов, она могла забеременеть", - подумал Фабиан, вспомнив свой разговор с дедом и бабкой. Возможно, в ее утробе уже зародился маленький Фонтено. Эта мысль заставила его стиснуть зубы от собственнического чувства, первобытного желания бесповоротно сделать ее своей.
Итак, он постарается как можно быстрее жениться на ней, предупредив, что, если она еще хоть раз глянет на другого мужчину, он просто надерет ей задницу. Без сомнения, она будет благодарна за то, что он согласился взять в жены далеко не безупречную невесту, и он сможет сделать из нее добропорядочную жену.
На губах Фабиана появилась самодовольная усмешка. Его проблемы определенно разрешились! Он поздравил себя с собственной мудростью и снисходительностью и в качестве награды закурил сигару.
Мисси все еще лежала на постели и всхлипывала, когда в комнату вошла Лавиния.
- Дорогая, к тебе пришел Фабиан.
Девушка оторвала от подушки опухшее лицо:
- Передай ему, что он может катиться ко всем чертям!
Лавиния коротко усмехнулась, подошла к кровати, уселась рядом с дочерью и погладила ее спутанные волосы.
- Дорогая, что случилось? Почему ты плачешь?
- Мы с Фабианом поругались, - ответила девушка, ощутив, как предательски дрожит ее нижняя губа.
- Тогда, наверное, настало время поцеловаться и помириться?
- Нет!
- Мисси, - нахмурилась Лавиния, - но ты должна по крайней мере спуститься и поговорить с ним!
Мисси сердито глянула на мать.
- Хорошо, - нехотя согласилась она, - я спущусь и поговорю с этим подлецом, но он услышит от меня только просьбу сделать так, чтобы я больше никогда его не видела!
Лавиния вздохнула:
- Тебе помочь с туалетом?
- Нет, спасибо, - с нехарактерной для нее холодностью в голосе ответила девушка.
- Ну что ж, дорогая, ладно. Фабиан ждет тебя в гостиной.
Недоуменно покачивая головой, Лавиния вышла из комнаты.
Мисси поднялась и подошла к туалетному столику. Намочив платок в прохладной воде и протерев им лицо, она глянула в зеркало и поморщилась при виде девицы с отекшей физиономией и красными глазами. Да уж, она выглядела именно так, как должна была выглядеть девушка, проплакавшая всю ночь. Как же ей не хотелось, чтобы Фабиан увидел ее такой и узнал, что это из-за него она выплакала все глаза!
Набравшись решимости быстрее покончить со всем этим, она вышла из спальни и спустилась на первый этаж. Войдя в гостиную и глянув на Фабиана, девушка замерла на месте.