- Нет! - Он протянул руку, как будто хотел поддержать Миранду. Она отшатнулась. - Покажи, куда мне идти.
- Конечно.
По крайней мере, Данте, кажется, понял, что у нее вырвется вопль, если он прикоснется к ней, или снова начнет ругать. Ей нужно, чтобы ее хотя бы на некоторое время оставили в покое, и дали возможность осмыслить то, на что она согласилась.
В этот момент Миранда споткнулась, и Данте мгновенно протянул руку, чтобы поддержать ее. На миг она замерла в опасной близости от него, и каждой клеточкой своего тела она молилась о том, чтобы упасть в его объятия, но Данте уже нетерпеливо показывал ей путь, словно ему тоже не терпелось остаться наедине со своими мыслями.
Где-то вдали послышался знакомый пронзительный голос.
- Лиззи! - в смятении простонала Миранда.
- Я возьму ее на себя. Она может остаться здесь на ночь, а рано утром я посажу ее на самолет. Оставь ей записку.
- Спасибо, - прошептала Миранда и позволила отвести себя в библиотеку, где торопливо написала записку сестре и отдала ее Данте.
Она скользнула взглядом по стенам. Ряды книжных полок доходили до высокого лепного потолка. Фолианты, почти все в кожаных переплетах, вероятно, представляли собой ценные антикварные издания.
Казалось, что все в доме подчеркивает, недавно приобретенные Данте, богатство и власть. Куда бы Миранда ни бросила взгляд - на мебель с позолотой, фарфор, хрустальные люстры, потолки, украшенные фресками - она повсюду находила все новые подтверждения огромного наследства семьи Северини. И когда-нибудь владеть всем этим богатством будет Карло.
Ее работа будет заключаться в том, чтобы сохранить в нем человеколюбие. Благожелательное отношение к людям. Дать ему знание о другом мире, в котором нет этой изысканной, утонченной атмосферы. Да. Ей предстоит играть важную роль. И Данте следует примириться с этим.
Миранда подошла к дивану, обтянутому кремовой кожей, и ее измученное тело с облегчением погрузилось в его мягкие глубины. Притянув к себе несколько шелковых подушек, она подложила их под ноющую спину и сбросила туфли.
Данте, молча, протянул ей стакан воды, которую он налил из хрустального графина, и тихо вышел, закрыв за собой тяжелую дубовую дверь, и оставив Миранду в полной тишине.
Теперь можно расслабиться. Кажется, каждая косточка в ее теле вот-вот лопнет от боли. Все мышцы ноют от напряжения. Миранда вяло подняла руку и потерла лоб, затем приложила холодный стакан к вискам.
Как трагически изменилась ее жизнь! Просто невероятно! Ей, на самом деле, придется жить здесь, как жене графа. Она - графиня!
- Господи, помоги мне! - прошептала она. - Дай мне силы, ради Карло!
Представив радостное личико сына, Миранда счастливо улыбнулась.
- О, мой дорогой! - пылко прошептала она. - Скоро, очень скоро мы увидимся! - и, успокоенная этой мыслью, погрузилась в сон.
* * *
Когда Миранда проснулась, было темно. Слабый лунный свет серебрил мраморный пол, превращая его в большое озеро.
Ее немедленно охватила тревога, и она резко села. Уже ночь? Она поспешно взглянула на светящийся циферблат своих часов. Десять.
Миранда оцепенела. Она проспала четыре часа. Данте не сдержал обещания! Он не привез Карло! У нее вырвался громкий стон.
Она вскочила и, босиком пробежав по полутемной комнате, выскочила в коридор, ведущий в зал. Шпильки выпали из шиньона, и светлые волосы шелковистым занавесом обрамляли ее испуганное лицо.
- Данте! - закричала она, охваченная яростью и страхом. - Данте!
Миранда услышала, что кто-то бежит. Дверь, ярко освещенной комнаты, распахнулась, и Данте, нахмурившись, поспешно направился к ней.
- Миранда! Тише! Что случилось? - спросил он, внезапно остановившись в полуметре от нее.
- Карло! - с трудом проговорила она и умолкла не в силах говорить.
- Он спит. Ты хочешь увидеть его? - мягко спросил он.
- Почему ты не разбудил меня? - сердито спросила она, когда Данте повел ее к главной лестнице.
- Я вошел в библиотеку, чтобы сказать тебе, что Карло дома, - спокойно сказал Данте. - Но ты так мирно спала… Ты… - он нахмурился, - улыбалась. Но, несмотря на это, у тебя был измученный вид, и у меня не хватило духу разбудить тебя. Прости, если я поступил неправильно, но мама согласилась со мной: одна ночь роли не играет, а вы оба нуждались в отдыхе.
- Из-за моей болезни, - мстительно пробормотала Миранда, отводя волосы за уши.
- Извини. Мне следовало предупредить тебя, что я придумал эту историю, чтобы как-то объяснить твое отсутствие, но я никак не ожидал, что мама появится так внезапно. Когда я неожиданно приехал из Англии с Карло на руках, я не знал, что сказать ей или кому-либо другому. Я просто не мог заставить себя сказать правду, - признался Данте, и его лицо потемнело. - Что бы ни произошло, я не хочу, чтобы наш ребенок когда-нибудь узнал о твоем бесстыдном поведении. Поэтому я солгал.
- Ты не солгал своему шоферу, - Миранда посмотрела ему в глаза.
- Откуда ты знаешь?
- По тому, как он вел себя со мной. Неуважительно.
- Я поговорю с Лука, - спокойно сказал Данте.
- Сделай это. Что именно ты сказал ему? - требовательно спросила Миранда.
- Почти ничего. В тот вечер Лука вез меня и Карло из Малпенсы - миланского аэропорта - после… после того, как я нашел тебя в квартире, - тихо ответил Данте. - Он понял, что я в ужасном состоянии. Развлекал Карло, пел песенки и рассказывал разные истории. Принес кофе с коньяком, купил на заправке игрушку для Карло, чтобы развлечь его. Каким-то образом у меня вырвалось, что ты не верна мне.
- Данте! Как ты мог? - в ужасе вскричала Миранда.
Он нахмурился.
- Лука - один из немногих людей, которым я доверяю, кроме Гвидо, конечно, который никогда не запятнает честь нашей семьи какими-либо разоблачениями. Что касается Лука, жаль, конечно, что мне не удалось держать язык за зубами, но я был вне себя. Но он ничего не расскажет, ради меня. Его отец работал у моего. Лука - мой водитель в Европе с тех пор, как он окончил школу. Он надежный человек, и предан мне душой и телом. Он ничего не скажет даже своей жене. Можешь быть уверена в этом.
Она сама поговорит с Лука, решила Миранда. Расскажет эту историю по-своему.
Данте распахнул массивную резную дверь и, вежливо отступив, жестом пригласил ее войти. Забыв о Лука, Миранда радостно улыбнулась. Затаив дыхание, она вошла в полутемную комнату, и Данте тихо закрыл за собой дверь.
Небольшой ночник светился у кровати, отбрасывая мягкий свет на…
Миранда нахмурилась, с недоумением глядя на большую, затейливо украшенную кровать с пологом и богатыми парчовыми драпировками.
Никаких признаков Карло. Это вовсе не детская. Несомненно, это комната Данте. Для чего он привел ее в свою спальню?..
Миранда в ярости повернулась к нему.
- Ты, подонок! Выпусти меня!..
Она не договорила. Данте схватил ее за руку.
- Замолчи! - сердито прошипел он. - Ты разбудишь его!
Прежде чем она успела сообразить, он подтолкнул ее к кровати. У Миранды закружилась голова.
- Ну, смотри! Теперь ты веришь мне? - тихо спросил Данте.
Несмотря на охвативший ее ужас, Миранда попыталась стряхнуть пелену, окутавшую ее сознание, и сосредоточиться. Страх мгновенно исчез, когда она увидела темную головку своего спящего ребенка.
- Карло! - прошептала она. Данте отпустил ее, и она подбежала к кровати и опустилась на колени, дрожа от радостного возбуждения. - О, мой милый! Я скучала по тебе! - тихо проговорила она, подавив невероятное желание схватить сына и крепко прижать его к груди. Он спокойно спал, длинные густые ресницы отбрасывали тень на розовые щечки, пухлые губки походили на бутон розы. - Мама здесь, - задыхаясь, сказала Миранда. Может быть, он во сне услышит ее. - Мама вернулась.
Она осторожно протянула дрожащую руку и прикоснулась к пухленькой ручонке. На Карло была пижама, которую она купила ему незадолго до того, как он исчез - на ткани были изображены маленькие динозавры. Мальчик вздохнул и нежно улыбнулся.
Миранда потеряла дар речи. Она светилась тихой радостью, ее сын почувствовал, что она рядом. Ее сердце растаяло, когда он начал причмокивать, как будто она все еще держала его у груди.
Она осторожно прикрыла Карло одеялом, которое Данте откинул, чтобы она смогла увидеть своего сына. Ребенок уютно свернулся калачиком, и его темноволосая головка стала едва видна. Издали было бы невозможно догадаться, что он лежит в кровати.
Две недели. Целая вечность! Дни, часы, минуты, секунды невыносимого горя. Но больше они не расстанутся. Данте дал обещание…
Вспомнив о нем, она повернула голову. Он наблюдал за ней. В его черных глазах отражался серебристый лунный свет. На мгновение ей показалось, что они полны слез, но она поняла, что ошиблась, когда он ворчливо обратился к ней.
- Мне кажется, я заслуживаю извинения.
- Ты прав. Извини. Меня охватила паника, когда я поняла, что это твоя комната. Разве мне могло прийти в голову, что Карло здесь? Это только лишний раз доказывает, как мало я доверяю тебе, не правда ли? - грустно сказала она. - Но все-таки, почему он в твоей спальне?
Данте направился к двери и сделал знак, чтобы она вышла. Затем он приступил к объяснению.
- Карло никак не мог заснуть в одиночестве. Каждый вечер он долго не ложился спать, постоянно спрашивая меня, когда ты придешь домой. Он засыпал, только если я держал его на руках. Если я клал его в кроватку, он даже во сне чувствовал, что его не держат на руках, и с криком просыпался.
- Бедный малыш! Он чувствовал, что-то не так…
- Ты думаешь, я не понимал этого? - сухо спросил Данте. - Неужели ты полагаешь, что это не разрывало мне сердце? Я не мог смотреть, как он страдает. Я начал укладывать его в мою постель, и теперь он может спать там без меня, потому что чувствует себя в безопасности. Надеюсь, что со временем Карло вернется в детскую. Но сейчас, Миранда, ему нужна любовь! - сердито добавил Данте. - Бедный ребенок, он изголодался по ней…
- Это совершеннейшая чушь! Не смей бездоказательно обвинять меня! - вскричала Миранда, чувствуя, что она на грани срыва.
Внезапно она зашаталась, с испугом почувствовав, как все закружилось у нее перед глазами.
- Разрази меня гром! - воскликнул Данте, сильными руками удержав ее от падения. - Хватит об этом. Тебе необходимо поесть. Уже одиннадцатый час, а ты, наверное, почти ничего не ела целый день.
- Уже поздно. Я устала, - попыталась уклониться Миранда, опасаясь собственной слабости и воздействия, которое Данте оказывал на ее ощущения. Ї Мне станет лучше, когда я лягу в постель…
- Разве ты не хочешь быть завтра бодрой? - осведомился Данте. - Играть с Карло? Чувствовать, что ты полна энергии? Так вот, - подытожил он по-итальянски, - ты поешь что-нибудь. Я настаиваю.
- Хорошо. Я повидала Карло, - ее лицо осветилось нежной улыбкой, полной материнской любви, Ї и теперь могу поесть за Англию.
Данте ничего не сказал, он резко отпустил ее и отвернулся. Его лицо окаменело. Счастье Миранды испарилось при виде его жгучей ненависти, и она снова поклялась доказать свою невиновность - но как, она даже не могла себе представить.
Когда они спускались по лестнице, она, с тревогой чувствуя нарастающую слабость, вызванную голодом, схватилась за поручень. Миранда почувствовала, как Данте инстинктивно протянул руку, чтобы оказать ей поддержку, и тут же отдернул ее. У него был очень напряженный вид, который немало удивил Миранду.
Они ели в полном молчании, нарушаемом лишь звяканьем серебряных вилок и тихой музыкой, под которую предпочитал ужинать Данте.
Миранда утоляла голод закусками, состоявшими из пармской ветчины, паштета, отварных макарон с нарезанными в форме кубиков овощами и креветками, с приправой из малинового уксуса, прованского масла и пряностей. Затем последовали сыр и фрукты. Это была еда, которая могла доставить Миранде большое наслаждение, если бы не холодное молчание Данте, испортившее ей удовольствие, и превратившее ужин в необходимое накопление калорий.
Однако марочное вино постепенно вызвало у Миранды такое ощущение, будто все ее мышцы медленно сливаются с тающими, как воск, костями. Лицо в ореоле светлых шелковистых волос разрумянилось, глаза ярко заблестели. Положив в рот последнюю виноградину, она вытерла пальцы мягкой салфеткой.
- Теперь я пойду спать, - тихо сказала она, печально думая о том, сколько подобных ужинов ей предстоит выдержать в будущем. Необычное волнение охватило ее, и ей пришлось справиться с комком, вставшим в горле, прежде чем она сумела добавить еще несколько слов: - Может быть, ты покажешь, где моя комната?
Данте поднял голову, и они встретились взглядом. Его лицо разгладилось, и хмурое выражение сменилось таким глубоким и откровенным желанием, что у Миранды перехватило дыхание. Она смотрела на него, приоткрыв рот и чувствуя, как распухают ее губы, и набухают, наполняясь новой жизнью, груди, под шелковой кремовой блузкой.
Она сделала глубокий вдох и поняла, что неумышленно привлекла взгляд темных, горящих глаз Данте к ее напрягшимся грудям.
- Иди в мою спальню, поверни направо и пройди в двойные двери соседних апартаментов. Я запру их, когда приду, - скрипучим голосом отрывисто сказал он.
Миранда была глубоко унижена. Пытаясь восстановить душевное равновесие, она молчала до тех пор, пока не почувствовала, что сможет удалиться с достоинством.
- Прекрасно. Когда просыпается Карло? - холодно спросила она.
- Около семи.
- Ты уже будешь одет к этому времени? - осведомилась Миранда.
- Если дверь не будет заперта, значит, я одет.
- На всякий случай я постучу, - надменно сообщила она и вышла с гордым видом, чувствуя, что у нее разрывается сердце.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
- Миранда! Миранда!
Кто-то трясет ее. Крича от страха, она изо всех сил сопротивляется напавшему на нее мужчине, и на этот раз, на этот раз, вместо полнейшей неспособности шевельнуть хотя бы одним мускулом, она чувствует, что ее кулаки ударяют по телу.
Это тоже случалось прежде, подумала она. К горлу подступила тошнота, от которой ее ужас стал еще сильнее.
- Оставь меня! Оставь меня! - вырвался у нее крик.
Что происходит?
Рука зажала ей рот - опять. Пожалуйста, ради Бога, не надо!.
Обычно, когда ей снились кошмары, она никак не могла открыть глаза, но сейчас ей это удалось. В соседней гостиной горел свет, который позволил ей увидеть склонившегося над ней Данте. На нем были пижамные штаны и второпях накинутый халат, из-под которого виднелась голая грудь.
- Прекрати этот шум! - прошипел он.
Под впечатлением кошмара, еще не совсем проснувшись, Миранда отбивалась, безжалостно колотя его руками и ногами. Но он не отпускал ее и, принимая сыпавшиеся на него удары, лишь иногда морщился.
- Святые небеса! Сколько раз мне повторять, что я не собираюсь насиловать тебя! - раздраженно сказал Данте. - Ты кричала во сне. Тебе приснился кошмар, Миранда. Ну, успокойся же. Я не хочу, чтобы мы разбудили Карло. Между нашими спальнями находится гостиная, но от твоих криков проснулся бы даже мертвый!
Она подняла огромные сапфировые глаза, и увидела его презрительно холодное, сердитое лицо. Да, это снова был тот, периодически повторяющийся, сон. Ее напряженное тело расслабилось, и Данте убрал руку.
- Что это значит, Миранда? Тебе никогда не снились кошмары, - тихо сказал он. - Ты ввязалась во что-то темное и грязное… или кто-то вовлек тебя в такую бездну порока, что ты жалеешь о том, что познала ее…
- Нет! Ничего подобного! - прошептала она, еще не оправившись от потрясения.
- Но что-то должно было вызвать это! Ты обезумела. Впала в истерику, - в глазах Данте появилось холодное, жестокое выражение, а голос задрожал от ярости. - Вот к чему приводит беспорядочная жизнь! Приглашать в наш дом Бог знает кого…
- Нет!..
- И не знать, черт подери, что произошло потом! - гневно воскликнул Данте, с отвращением скривив губы. - Как ты могла подвергнуть нашего сына такому риску?..
- Я не делала этого! Не делала! - жалобно вскричала Миранда. - Никогда, честное слово!..
- Ты не помнишь, что ты делала! - бушевал он. - И я не знаю, сколько раз это происходило раньше. Я не могу поверить, что ты могла быть такой безответственной, такой глупой…
- Я не была! - простонала Миранда, закрывая лицо руками.
От его обвинений ей стало хуже. Она почувствовала, как от спазмов в желудке к горлу подступает тошнота. У нее не было сил защищаться или разговаривать, потому что ее била сильная дрожь. Зубы у нее стучали, и Данте раздраженно поморщился.
- Проклятье! - вырвалось у него по-итальянски.
И в тот же момент ее охватили теплые, сильные руки. Прижали к голой груди, в которой сердце выбивало барабанную дробь. Колючий подбородок прижался к ее щеке. Данте, успокаивая Миранду, словно испуганного ребенка, ласково бормотал что-то на родном языке.
Она не могла больше сдерживаться и, подняв руки, обхватила его за шею, крепко прижав к себе.
- Пожалуйста, - беспомощно прошептала она. Ї Останься со мной!
У Данте вырвался стон. Она сжала ладонями его лицо, и ее губы призывно приоткрылись. Чувственные губы Данте притягивали ее взгляд.
- Не думаю, что это хорошая мысль, - сказал он, кипя от едва сдерживаемого гнева, и неприлично, резко отпрянул от нее. - Я буду поблизости. Сейчас принесу тебе воды, - отрывисто сказал он, поднявшись с кровати и направляясь в ванную, - и полотенце… Оботрешь лицо, и тебе станет лучше.
Данте продолжал говорить, хотя Миранда уже не видела его. Его тон немного смягчился, как будто она была капризным ребенком, которого необходимо успокоить.
- …а потом мы оба ляжем спать, - выйдя из ванной, сказал он. - Возьми.
Он протянул ей полотенце, и Миранда послушно вытерла капли пота с лица и шеи. Но ее руки дрожали так сильно, что Данте пришлось поднести стакан к ее губам, и он, нахмурившись, смотрел, как она пьет маленькими, судорожными глотками.
- У тебя "ломка"? Это причина твоих кошмаров, потери веса и неудержимой дрожи? - подозрительно спросил он.
- Как ты можешь так думать? - вскричала Миранда в ужасе. - Я никогда не принимала наркотики! И никогда в жизни не буду! Мне приснился кошмар, вот и все. Но он был ужасный! - Миранда содрогнулась. Ее глаза широко раскрылись от страха, дыхание участилось. Она с ужасом вспомнила полную беспомощность, которую ощущала во сне. - Такой ужасный, что мне страшно засыпать! - вырвалось у нее. - Он вернется, стоит мне только уснуть, я знаю!
Данте нахмурился.
- Это на тебя не похоже.
- Я знаю! Но это не обычный страшный сон, Данте! Я переживаю каждую мерзкую, ужасную секунду! Кто-то яростно набрасывается на меня, а я не могу пошевелить даже пальцем, чтобы оказать сопротивление, хотя все мои ощущения обострены. Я чувствую чей-то отвратительный запах изо рта. У меня во рту какой-то неприятный привкус. Я чувствую…
Миранда замолчала. Она не станет рассказывать ему о грубых руках, причиняющих ей боль. А затем самое страшное - пугающий провал в памяти, который дает пищу воображению…
- Успокойся. Может быть, ты получила свой урок, и все закончилось…