Роури старался скрыть осуждение, на которое - он знал - не имел права. Но он видел, что она проверяла, заперта ли дверь. Она должна была знать, что он ничего не осознавал, охваченный желанием. Почему же она не потрудилась позаботиться о?..
Энджел и сама сейчас думала о том же. Чад всегда панически боялся, что она забеременеет. Он никогда не допускал такого риска, какой они с Роури допустили сейчас. Она знала, что должна была что-то объяснить Роури. Она только желала придать своим словам большую убедительность.
- Я не ожидала, что это произойдет… - И поэтому оказалась не готова!
- А что ты обычно используешь?
Этот допрос сильно задевал ее, хотя Энджел понимала, что не имеет права чувствовать себя обиженной. Он вполне мог решить, что она занимается сексом везде, со всеми и постоянно, учитывая то, что сейчас произошло.
- Мне не нужно было ничего использовать, если хочешь знать! По крайней мере с тех пор, как исчез Чад.
Роури нахмурился, его мозг пытался представить, сколько это в пересчете на месяцы…
- Но с тех пор прошло больше полутора лет!
- На самом деле больше двух лет, - тихо сказала она, не зная, зачем говорит ему это.
Роури нахмурился.
- Но Чад женился на тебе в сентябре, а покинул в следующем июне…
- И что же, мистер юрист?
- Что?.. - Он недоверчиво покачал головой, глядя на нее.
- То, что Чад и я поддерживали сексуальные отношения только с сентября, когда поженились, и до Рождества того же года, - призналась она неохотно.
Значит, во-первых, она действительно была девственницей, пока не вышла замуж за Чада.
Во-вторых… Должно быть, его отношения с Джоанн начались на Рождество. И интимная близость с женой прекратилась. Впрочем, похоже, это не было большой потерей для Энджел.
- Просто высший класс! - Энджел глухо рассмеялась. - Надеюсь, в зале суда ты мыслишь более логически, чем сейчас!
Роури устоял перед соблазном сказать ей, что в зале суда он обычно не лежит обнаженным рядом с прекрасной женщиной, которая только что позволила ему пережить самое сильное сексуальное впечатление в его жизни. Женщиной, которой он хотел бы обладать снова и снова. Только на этот раз…
Он заставил себя собраться с мыслями.
- Мне нужно задать тебе несколько вопросов.
- Вот теперь я слышу слова юриста.
- Может быть, это потому, что я и есть юрист. - Он слегка повернул голову, чтобы лучше ее видеть, и тут же пожалел об этом, потому что снова увидел перед собой ее грудь. - Может, нам лучше одеться? - спросил он, понимая, как нелепо это звучит.
- Хорошо. - Она поежилась и пожала плечами, словно не придавая этому значения, но думая, сможет ли она все это вынести. Что-то было не так, и Энджел не знала, что именно. Роури выглядел действительно разочарованным в чем-то, хотя, по правде, должен бы чувствовать себя настоящим мачо. С ней это было не так уж трудно!
Но то, что начиналось как потребность в нежности и расцвело прекрасной страстью, обернулось в конечном счете чем-то уродливым. И какой-то смутный, глубоко укоренившийся страх удерживал ее от вопроса, почему. Может, это чувство вины? Из-за того, что он только что лег в постель с женой своего погибшего брата?
Энджел старалась подавить застенчивость. В конце концов, они только что были так близки, как только могут быть близки два человека. Перекинув ноги на край кровати, она встала, заметив откровенное возбуждение, пробежавшее по его мускулам, когда Роури скользнул взглядом по ее обнаженной груди, и снова натянула через голову свой желтый свитер и скользнула в джинсы.
Роури, стоя спиной к ней, пытался справиться со своими джинсами. Потом он подобрал с пола свой свитер, куда, очевидно, швырнул его в поспешном желании сорвать все с себя. К тому времени, как он почувствовал, что готов встретиться лицом к лицу с Энджел, она уже склонилась над колыбелькой Лоркана.
- Он проснулся? - с надеждой спросил Роури.
Энджел тоже очень хотелось, чтобы ребенок потребовал внимания. Если бы ей нужно было успокаивать плачущего младенца, она могла бы помедлить с ответом на убийственные вопросы Роури.
Но Лоркан и не думал пока просыпаться.
Она обернулась к Роури, изумляясь, как ему удается выглядеть таким невозмутимым. Словно он только что не… не…
Он увидел, как краска заливает ее щеки, но знал, что больше не может уклоняться от выяснения того, что было важно сейчас.
- Как ты думаешь, ты могла забеременеть? - услышал он свой голос.
Обиженная и униженная, Энджел накинулась на него:
- Конечно, такая вероятность есть! Это может всегда случиться, если мужчина и женщина не предохраняются!
Мускул задергался на его щеке, и Роури с трудом сохранял хладнокровие: ничего хорошего не получится, если они оба будут выходить из себя. Особенно учитывая ее поразительную невинность.
- Какая фаза цикла у тебя сейчас? - осторожно спросил он.
Энджел сморгнула слезы. Этот вопрос в устах мужчины никак не согласовывался с ее опытом.
- Разве можно задавать такие вопросы?
Конечно, он и сам был в замешательстве. Таких интимных разговоров ему ни разу не приходилось вести с женщиной. О, он занимался любовью со многими, но не так, как сейчас. Он просто не мог представить такой дикой страсти ни с одной из тех женщин. Каждая из них старалась быть на высоте. Секс был хорошо спланированной игрой. Те женщины - в этом он был уверен - никогда не забывали о своем цикле. Все они словно прочитали одну и ту же книгу и изо всех сил всю жизнь старались следовать правилам, которые в ней были изложены. Конечно, он никогда не задавал им таких личных вопросов.
Роури протянул руку, желая коснуться ее руки, но Энджел зло отдернула свою.
- Расскажи мне о твоем обычном цикле, - убеждал он нежно. - Ты в середине, или ближе к концу, или?..
- Святые небеса! - воскликнула Энджел. - Неужели ты так ведешь себя со всеми женщинами, с которыми был в постели?
Он вовсе не собирался позволить ей думать так.
- На самом деле, если хочешь знать, я не припомню, чтобы когда-либо занимался сексом, не предохраняясь.
Энджел заморгала, не зная, чувствовать ли себя польщенной или оскорбленной этой информацией.
- Итак? - настаивал он.
Мучительно покраснев, Энджел проговорила сквозь зубы:
- Если тебе так нужно это знать, я на десятом дне.
Роури отогнал возрастающую тревогу и постарался выглядеть беззаботным.
- Десятый день? Хмм… - Он сглотнул. - Ну, это… это..
- Это самое худшее, что могло быть, так? - договорила за него Энджел.
- Это значит, что пройдет много времени, прежде чем мы точно узнаем.
- И это будет не слишком весело!
Роури увидел, как она слегка вздернула упрямый подбородок, и чувство ответственности взяло в нем верх.
- Если ты… забеременеешь, - он выговорил это с трудом, улыбаясь довольно жалкой улыбкой, - тогда я, конечно, женюсь на тебе, Энджел. Если ты пойдешь за меня.
Энджел задумчиво посмотрела на него. Это звучало так пошло, так банально. Так мог бы говорить кто-то самодовольный, щеголеватый, хитрый, как лиса. Кто-то, кто даже не представлял, что столь оскорбительное предложение брака может быть отвергнуто.
Она нагнулась к нему, приблизив свое лицо к его лицу.
- Нет, черт возьми, я не выйду за тебя! Я бы не вышла за тебя, даже если бы ты оставался последним мужчиной на земном шаре!
- Энджел!
- Не называй меня Энджел! Я уже однажды вступила в брак, потому что именно этого ожидали от меня, потому что меня убедили, что так будет правильно! Что невозможно спать с мужчиной без золотого кольца на пальце! Ты видишь, куда это завело меня!
Из колыбельки раздался плач Лоркана.
- Говори тише! - нетерпеливо прошептал Роури. - Ты разбудила ребенка!
- Что-то ты не слишком беспокоился, как бы не разбудить ребенка, когда был со мной там, в кровати! А жаль! Тогда бы нам не пришлось вести этот разговор!
- Энджел, пожалуйста, успокойся…
- И не подумаю!
- Тогда поговорим об этом немного позже…
- Я не желаю возвращаться к этому. Я хочу обсудить все сейчас! - закричала она, уже почти на грани истерики, не думая о том, что обитатели отеля могут услышать шум. Всю свою жизнь Энджел приспосабливалась к тому, что ожидали от нее другие люди. Впервые она задумалась, почему это так.
- Хорошо, - согласился Роури, внезапно почувствовав странное спокойствие. Перспектива ее беременности больше не казалась ему несчастьем. В конце концов, несчастье - это смерть, а не жизнь. - Давай обсудим.
- Если я беременна, конечно, я рожу ребенка…
- Очень рад это слышать, - серьезно заметил он.
- И ты, конечно, сможешь видеть его. Или ее.
- Спасибо.
- И вносить свой вклад в его или ее содержание и воспитание.
- Конечно.
Энджел подозрительно посмотрела ему в глаза.
Не смеется ли он над ней? Но он же не может смеяться в такой момент? Она глубоко вдохнула.
- Потому что я не собираюсь работать, если у меня будет ребенок.
Он кивнул и, внимательно глядя на нее, спросил:
- Почему?
- Потому что я не хочу, чтобы кто-то другой растил и воспитывал его! - Воспоминания о том, что она узнала, работая няней, снова обрушились на нес. Эти богатые, но вечно недовольные, неудовлетворенные женщины, женщины, которые, казалось, совсем не хотели, чтобы их дети были рядом с ними, женщины, готовые отдать их ей, неизвестной девочке из Ирландии, которая, правда, старалась любить своих подопечных, но, в сущности, не была обязана это делать. Она никогда не пойдет на такое. Никогда.
Он медленно произнес:
- Я могу это понять.
- Ты можешь? - в ее голосе звучало откровенное недоверие.
- Конечно, могу! Ты хочешь, чтобы твой ребенок усвоил то, что кажется ценным тебе, а не кому-то другому.
Удивительно, как точно он облек ее мысли в слова.
- Поэтому, - закончила она гордо, - я не выйду за тебя замуж.
Роури не был уверен, что именно он теперь чувствовал. Он разрывался между раздражением и переполняющим его желанием, настоящей страстью к этой женщине, которая так яростно отгораживалась от него. То ему хотелось отшлепать ее, то наоборот - совсем другого.
Но если бы он был вполне честен с самим собой, то признал бы, что ее категорический отказ от его предложения был тем ответом, которого он меньше всего ожидал от какой бы то ни было женщины. И он понимал, что очень навредил их отношениям с Энджел, когда вообразил, что она схватится за этот шанс - выйти за него замуж.
И вдруг словно вспыхнул яркий свет, в его мозгу что-то прояснилось! Роури, этот удачливый лондонский адвокат, понял, что женщины могут быть сильными, хорошими и честными, независимо от того, чем они занимаются в жизни. Им не нужно делать карьеру, чтобы реализовать себя.
Сердце его упало, когда он наконец понял, что может значить ее отказ. И не только потому, что придется искать няню для Лоркана. Энджел вернула к жизни его самого, а он отчаянно нуждался в этом именно сейчас.
- Значит, ты не хочешь ехать со мной в Лондон, чтобы заботиться о Лоркане?
Энджел удивленно посмотрела на него.
- А кто говорил что-нибудь об этом?
- Ну, я просто допустил… предположил, - в замешательстве поправился Роури, не понимая, что же это такое происходит с ним. Допущение. Предположение. Это были слова, которые он каждый день употреблял в течение всей своей успешной карьеры, а эта дерзкая девчонка смешала все у него в голове! Он даже путает значение этих слов. - Я предположил, что, учитывая то, что произошло между нами только что…
Энджел наклонилась, чтобы взять на руки закапризничавшего Лоркана. Она подождала немного в такой позе, пока не сумела обрести хоть какое-то самообладание, прежде чем посмотреть Роури в глаза.
- Значит, ты ошибся, понятно? - тихо сказала она.
Он почувствовал, что улыбается. Он бы поцеловал ее, если бы не боялся.
- Понятно.
Энджел изо всех сил старалась не поддаться его обаянию. То, что произошло сегодня утром, безусловно, не должно повториться. Единственный раз можно простить, объяснить это необходимостью разрядки после пережитой трагедии. Она даже не будет слишком переживать, если забеременеет. Но второго раза быть не должно.
- Да, ты был не прав, - повторила она. - И я думаю, здесь больше нечего обсуждать. По крайней мере, пока.
Роури понял, что дальше продолжать спор бесполезно. Она обошла его. Он поймал себя на мысли о том, будет ли у него еще когда-нибудь возможность насладиться красотой ее тела, но и об этом не стоило размышлять. Эти мысли вызывали желание и грусть.
Энджел потрясла погремушкой Лоркана.
- И если ты хочешь, чтобы мы успели на этот паром, тогда кто-то должен приготовить еще детского питания, и нужно сходить в магазин.
Роури охватило то странное чувство, которое появлялось у него всегда, когда он имел дело с женщинами.
- Магазин? - беспомощно переспросил он.
- Да, в магазин, - нетерпеливо подтвердила Энджел, глядя на него сурово и неумолимо. - У нас почти кончились подгузники!
Глава десятая
В конце концов Эиджел сама пошла покупать подгузники, спасаясь в мягком, сером тумане утра, главным образом потому, что не хотела встречаться с Аланом Больером. Как знать, может быть, он оказался под дверью и слышал все, что происходило между Роури и ею. Ему даже не нужно было стоять под дверью: она кричала достаточно громко, чтобы ее услышала вся деревня.
Устроит ли Алан Больер выговор Роури за их непристойное поведение? Или, может, добавит несколько фунтов стерлингов в счет?
Но когда Энджел вернулась в отель, она увидела, что Роури и Алан сидят вместе за столиком. Роури пил кофе, а хозяин потягивал изысканный ирландский напиток. Лоркана пеленали на сиденье в углу бара.
Мужчины посмотрели на нее, когда она вошла с двумя огромными пакетами подгузников и несколькими упаковками детских влажных салфеток. В ее темных волосах, как бриллианты на черном бархате, сверкали крохотные капельки дождя. Встретившись глазами с Роури, Энджел почувствовала, что краснеет, она вспомнила, как он смотрел на нее немного раньше, когда…
Вынужденная соблюдать нейтральную вежливость в присутствии Алана Больера, Энджел чувствовала себя сейчас странно беспомощной. А Роури, казалось, ожил, его глаза блестели, в лице появилась краска. Впрочем, даже при всей своей неопытности, Энджел понимала, что мужчина, естественно, будет казаться другим, если он только что занимался с тобой любовью с такой сумасшедшей страстью.
Роури был одет в черное с ног до головы, но это не было похоже на траур. Такая одежда только подчеркивала его высокий рост и разворот широких плеч. Энджел подумала, что рядом с ним она кажется чем-то вроде муравья, и виновато поймала себя на мысли, что в постели они гораздо больше подходили друг другу.
- Будешь кофе, Энджел? - спросил он.
- Да, пожалуйста.
- Ты замерзла?
Она покачала головой, взяла у него чашку и села рядом с Лорканом, с улыбкой всматриваясь в его колыбельку.
- Не замерзла. Просто слегка промокла.
- Ох уж эти ирландские дожди! - с чувством проговорил Алан Больер. - Они придают женщинам отличный цвет лица!
Роури улыбнулся, соглашаясь. Сейчас на щеках Энджел словно цвели розы на фоне чистейшей сливочно-кремовой кожи. Но, похоже, пока ему не стоило произносить такие мысли вслух.
- Я готов ехать, если ты уже собралась, - сказал он вместо этого. - Мы должны быть на катамаране к час сорок пять.
- Я бы лучше отправилась на следующем, чтобы не пришлось слишком быстро ехать по мокрой дороге с ребенком, - с беспокойством проговорила Энджел.
Мужчины обменялись взглядами, и Алан Больер усмехнулся:
- Боюсь, с женщинами всегда так. Придется тебе с этом смириться!
Энджел сердито посмотрела на него.
- Это всего лишь здравый смысл, мистер Больер. Если бы у мужской половины человечества не было в нем недостатка, мир уже давно стал бы гораздо лучше, чем сейчас!
Мужчины захохотали, а Энджел торжествовала, удивляясь перемене, которая произошла с ней. Не в ее обычной манере было развлекать посетителей бара остроумными замечаниями. Раньше она бы только краснела, вспоминая о том, что было наверху, и старалась бы стушеваться.
Но перемена была налицо. Она ощущала нечто совершенно новое - собственную значительность. Как это случилось? Неужели секс способен раскрепостить человека таким чудесным образом?
Возможно, решила она. Возможно. Только - осенило ее - это полностью зависит от мужчины. Будь на месте Роури кто-то другой, он мог бы заставить ее чувствовать себя униженной и ничтожной после того, что произошло между ними сегодня. Роури вернул ей уверенность, предложив жениться на ней, если она будет носить его ребенка. Он дал ей возможность выбора и тем самым дал власть.
Она благодарно улыбнулась ему и с удовлетворением увидела мгновенное выражение растерянности и смущения на его лице.
- Так мы едем? - спросила она. - Уже почти одиннадцать.
- Как только ты будешь готова.
День выдался очень холодным. Свет, казалось, уже затухал в небе, хотя даже полдень еще не наступил. Тяжелый густой туман окутал горы, так что их слабые очертания едва угадывались. Дорога вилась перед ними, как змея.
Путешествие до Рослэра заняло около двух часов. Роури заранее купил два взрослых билета и место для машины на катамаране. Лоркана им предстояло держать на руках.
Энджел удивленно приподняла брови, когда он протянул ей билеты.
- А если бы я не согласилась ехать с тобой?
Роури улыбнулся.
- Тогда бы билет пропал, Энджел. Только и всего.
Она подумала, допускал ли он вообще мысль, что его желание может не осуществиться. Скорее, нет.
Энджел заняла свое место рядом с Роури и с интересом огляделась. Многое изменилось с тех пор, как она впервые совершила такое же путешествие в двадцать лет. Хотя тогда она выбрала паром, а не катамаран, потому что это было дешевле. Правда, и медленнее. На катамаране все путешествие занимало 99 минут.
Несмотря на некурортный сезон, на борту собралось порядочно народу. Здесь были американцы, которые искали свои корни в их старой стране, пешне туристы, собиравшиеся бродить по Европе. Попадались мужчины среднего возраста, которые направлялись на заработки в Англию и пили джин из жестяных банок. Но сейчас таких было немного. Нужда в работе за границей отпала. В Ирландии бурно развивался экономический проект "Кельтский тигр".
Они прибыли в Фишгард в три тридцать. Уж если в Ирландии день был пасмурным, здесь все цвета, казалось, поглощались зимним небом. Дороги, омытые дождем, влажно чернели, уличные огни мерцали, отражаясь в лужах.