Хотя она настаивала, что в этом нет необходимости, Рэйчел провела некоторые перестановки, и теперь "муж" сидел рядом с Молли. Юридически Том оставался ее мужем. "Пока смерть не разлучит нас" – обещала она и действительно имела это в виду. Кое-кто мог бы сказать, что она упрямая и глупая, и, возможно, оказались бы правы. Возможно, если бы ее родители так не настаивали на разводе, она бы все бросила и подписала бумаги. Но и он ничего не предпринимал. Молли никогда не понимала почему. К тому же уже слишком поздно доказывать, что отец ошибался насчет ее мужа.
Том наклонился, задев полой пиджака ее рукав таким интимным жестом, что Молли почувствовала себя раздетой. От одного его взгляда. У него были очень выразительные глаза, которые говорили: "Я тебя вижу… я мысленно прикасаюсь к тебе…"
Вилка выскользнула и покатилась по полу. Том взял ее дрожащие пальцы и попытался успокоить.
– Нервничаешь, Мэри?
– Нет. Злюсь. И не называй меня этим именем.
– Это твое имя, – пожал он плечами. – Молли – всего лишь детское прозвище, которым твоя мать упорно продолжала тебя называть даже после того, как всем, имеющим глаза, стало ясно, что ты уже давно не ребенок.
Он все еще прикасался к ее руке. Молли постаралась не обращать внимания на приятное чувство, вычеркнуть из памяти.
Она должна его ненавидеть.
– Отставь в покое мою мать. Я теперь не…
Нет, она не обязана отчитываться.
– Что? Что ты "не"? – безжалостно сверлил он ее взглядом.
– Ничего. Просто теперь я Молли. Всегда была и всегда буду.
– Молли! – позвал кто-то, словно подтверждая ее слова.
Она с благодарностью огляделась и чуть не ослепла от яркой вспышки. Только после этого Молли поняла, что их с Томом сфотографировали, держащихся за руки, словно влюбленных подростков.
– Потрясающе! – пробормотала она.
– Может быть ты и права, – тихо ответил он с улыбкой, ничего не предпринимая, чтобы ей помочь. – Молли.
Она его хотела. А все из-за того, как сексуально он произносил ее имя. В первый раз она нарвалась на серьезные неприятности. Запоздало освобождая руку, Молли подумала, что может повторить собственную ошибку еще раз. Как ей удастся дожить до конца уикенда, когда он здесь, рядом, и, напоминая о прошлом, смотрит на нее прищуренными все понимающими глазами?
Молли намеренно отвернулась и завела разговор с женщиной напротив.
***
Вечерний семинар прошел очень хорошо, но после него Молли с удовольствием ускользнула, пока Том развлекал прессу. Репортеры забыли, что он – профессиональный сочинитель.
Молли подошла к конторке.
– Ключ, пожалуйста, – попросила она у администратора, когда та подняла голову.
– И мой, – раздался за плечом голос Тома.
Женщина одарила обоих сияющей улыбкой.
– Рэйчел нам все разъяснила о произошедшем недоразумении, и мы решили поселить вас в Виндзорском люксе…
– Нет! Ну зачем же, в этом нет необходимости, – твердо сказала Молли. – Не хочу вас затруднять.
– Никаких проблем. Мы перенесли ваши вещи, пока вы ужинали.
– Но…
– Рэйчел сказала, что все с вами согласовано.
Молодая женщина казалась явно озадаченной реакцией почетных гостей.
Теплая рука Тома предостерегающе опустилась на плечо Молли.
– Да, именно так.
– Но не со мной, – зашипела Молли, когда он, не убирая руку с ее плеча, твердо направил жену к лестнице.
– Ты просто не расслышала. – На самом деле, они оба не поняли, что имела в виду Рэйчел Гибсон, но именно он беспечно уверил распорядительницу, что "это было бы прекрасно".
– Ты согласился? – Молли вонзила каблуки в толстый ковер и заставила Тома остановиться. – Хотелось бы знать, что за игру ты затеял?
Он оглянулся. Негромкий, но неистовый обмен фразами привлек внимание окружающих. Люди уставились на них во все глаза. Плохо дело.
– Прямо сейчас, дорогая? Делаю тебе одолжение и играю роль любящего мужа.
Доказывая свои слова, наклонился к ее губам, и прежде чем она успела возразить, поцеловал.
Глава 4
Герой должен быть сильным и чутким человеком, который никогда не подведет любимую женщину. Но в нем должен быть изъян. Если герой совершенен, то истории не получится.
Заметки Молли Блейк для литературного семинара
Том Гаррик решил, что лучшей идеи, чем поцеловать Молли, у него не было за весь вечер. И худшей тоже. Он поймал ее врасплох, пока она не успела воздвигнуть барьеры, как умственные, так и физические. Ее рот оказался таким же сладким, как в снах, которые до сих пор мучили его.
Но сны мимолетны, их изгоняет дневной свет, когда так легко напомнить себе, что сладкие ощущения – та же иллюзия. Когда дело доходило до близости, ее гены вели себя правильно. Это не сон. Не придется просыпаться и проверять, произошло ли все на самом деле.
Молли тоже мечтала об этом. Ночь за ночью ей снились сны, что Том найдет ее, обнимет и вот так же поцелует. Она не сразу окончательно приняла правду, перестала искать утешение в бесплодных снах и постаралась бодрствовать как можно дольше.
И сидела за столом ночь за ночью, записывая придуманные истории про героя, который способен пересечь моря и континенты, усмирить пожар и наводнение ради любимой женщины. Переносила мечты разбитого сердца на бумагу.
Но это не сон и не мечты, а Том не герой ее романа. Даже близко к нему не стоял. Молли резко отстранилась и чуть не упала, и только после этого поняла, что мужские руки не удерживали ее в объятьях, не заставляли прижиматься, а всего лишь осторожно поддерживали. Она могла остановить поцелуй в любую секунду по своему желанию, но вцепилась в мужа, как тонущий человек хватается за первую попавшую деревяшку во время кораблекрушения.
– Ты не должен… – начала она голосом, мало отличающимся от вороньего карканья. – Я не хотела…
– Знаю, – мягко ответил он и жестом, предупреждающим, что разумнее помолчать, положил палец на ее губы. – Побереги свои чувства до тех пор, когда мы окажемся одни. Я всего лишь убеждал местного репортера, что между нами нет ничего необычного. – Том хмуро улыбнулся. – Газеты не интересуются счастливыми звездными парами. Для них это скучно. Не стоит разрушать результаты моего титанического труда и дарить репортеру желтой прессы броский заголовок.
Том перевел дыхание, когда Молли тихонько фыркнула, опустила голову ему на грудь и позволила повести вверх по лестнице прочь от любопытных глаз.
– Виндзорский люкс, – прочитал он, подходя к двери, отпирая замок и подталкивая внутрь комнаты упирающуюся жену. – Как ты думаешь… – Том остановился как только перешагнул порог. Да, все так. Через распахнутые двойные двери в спальню он разглядел величественную кровать с пологом на четырех столбах.
Молли отошла в сторону, держа руки перед собой, словно намереваясь отбиваться от него.
– Даже не думай об этом!
– О чем? Ааа, ты про кровать.
И Том намеренно замолчал, чтобы предоставить Молли достаточное время как следует рассмотреть постель.
– Нечего удивляться. Собирай свои вещи и уходи, – приказала она.
– Куда? Ты хочешь, чтобы я спустился к ним и рассказал правду?
– Великий Том Гарик признается, что жена выставила его из номера? Что-то я в этом сомневаюсь. Ты так любишь свою машину, вот иди и спи в ней.
– Холодно и неудобно.
Том прекрасно помнил, как, несмотря на угрозы, отказывался уезжать и сидел перед ее домом день и ночь. После чего отец Молли вызвал полицию, и Тома арестовали "как подозрительного типа". Когда он вернулся, родной дом молодой жены оказался пустым, а от его машины остался покореженный остов. На следующий день он получил записку Мэри.
– Ах, значит холодно! Надо было думать об этом до того, как ты распорядился о замене наших номеров на люкс.
– Я ничего не… – начал было Том, но решил оставить все как есть. Она все равно не поверит. – Молли, давай постараемся вести себя как цивилизованные люди. Не волнуйся, на твою постель я не претендую.
Том не лукавил. В конечном счете, желания тела заставили бы его забыть про благие намерения.
Пальцы Молли сжались в кулаки, ногти впились в ладони. Для него это так трудно? Постельные игры с невинной девушкой показались невыносимо скучными? Для нее все было по-другому. Том заставил ее почувствовать себя принцессой, особенной. Неужели и это было ложью?
Молли еще сильнее сжала кулаки.
– Да что ты говоришь?!
Словно защищаясь, он поднял перед собой ладони. В каждом жесте просматривалась полная невинность.
– Ты меня знаешь, милая. Я никогда не иду туда, куда меня не приглашают. – Ее щеки вспыхнули, когда она вспомнила. И прочитала по глазам, что он тоже не забыл. – Согласна? – настаивал он, вынуждая признать, что желание возобладало над разумом.
Молли не собиралась сдаваться. Необходимо забыть про поцелуй. Забыть про закручивающееся спиралью желание, которое исчезло пять лет назад и не давало о себе знать до сегодняшнего дня. Том всегда был для нее большой проблемой. Она поняла это сразу, как только он появился на вечеринке и притянул взгляды женской половины гостей. Да они чуть не выворачивали головы, следуя за ним взглядом. Молли и сама смотрела – она же не каменная – но при этом знала, что ею этот мужчина точно не заинтересуется.
– Молли?
Он опять это делает!
– Пожалуйста, не надо.
– Раньше тебе нравилось, когда я вот так произносил твое имя, – упорствовал Том, подходя ближе.
Молли почувствовала на лице его дыхание.
– Это было до того, как я узнала…
Том убрал с ее лица непослушный локон. Щека Молли с радостью приветствовала его прикосновение и жаждала удобно устроиться в теплой мужской ладони.
– До того как ты узнала что?
Опасность! Главное, сохранять ясную голову. Помнить.
– Что ты можешь превратить ошибку в выгоду. Мое домашнее имя тебе было не известно. Ты знал меня как Мэри Харрингтон – единственную дочь сэра Чарльза Харрингтона. Крупного землевладельца. Банкира. Миллионера. Заметил, что на вечеринке ко мне пристал неотесанный мужлан, и решил, что вот она удача!
– Ты сама-то этому веришь?
Она не хотела и сначала защищала Тома, твердила, что он ее любит и никогда не причинит боль.
– Ты на самом деле этому веришь?
– Я не хотела этому верить, Том.
Поначалу она отказывалась верить. До тех пор, пока отец не предоставил доказательства. Те документы с легкостью могли ее уничтожить, и Молли подошла слишком близко к опасному краю. Но как только она взяла на руки своего ребенка, то почувствовала такую силу, такой неодолимый приток любви и радости, что все остальное отошло на второй план. И еще по одной причине она не собиралась забывать прошлое. Несмотря ни на что, Молли никогда не переставала любить Тома Гаррика.
– Но мы оба знаем, что это чистая правда.
Глава 5
Сексуальное притяжение – это не только обнаженное тело. Скорее желание и понимание, что объект желания недоступен. Взгляд, а не прикосновение.
Заметки Молли Блейк для литературного семинара
– Ты считаешь, что я хотел тебя из-за денег? – уточнил Том. Молли ничего не сказала, что и стало ответом. Ошеломленный не столько тем, что ее родители его оболгали, а тем, что она им поверила, Том обессилено опустил руки. – Зачем мне твои деньги, когда уже был подписан контракт на три книги и экранизацию?
– Пожалуйста, не делай снова из меня дурочку, Том. Тебе понадобилось пять лет публикаций, пять напряженных лет, в течение которых ты едва сводил концы с концами, не мог оплатить счета. Для того, чтобы выжить, тебе понадобилась железная воля, постоянное самоограничение и вера в свои силы.
Молли не пришлось голодать и жить в шалаше, но как только она отказалась следовать планам отца и жить с родителями как прежде, ей пришлось очень нелегко. Печальные мысли прервал звонок телефона на тумбочке у кровати. Отвернувшись от мужа, Молли схватила трубку и назвалась.
Господи Иисусе! Она чуть не сказала ему, что все понимает, что не хуже него знает, как это тяжело, и не винит его. Еще как винит! Не за использование в собственных интересах наивной молоденькой девушки, которая поверила в волшебную сказку. А за то, что даже не поинтересовался мальчик или девочка его собственный ребенок.
И до сих пор не спросил, как будто забыл, что оставил ее беременной. Молли поглядела на мужа и нахмурилась. Не решил ли он, что она избавилась от младенца? Отдала его чужим людям на усыновление? Может ждал от нее первого слова, намека?
– Молли, дорогая? – поторопил голос в трубке.
– Да? – отсутствующим голосом ответила она и спохватилась. – Ох, извини.
– Все в порядке? Твой голос слишком напряжен.
Энди Блейк слишком хорошо ее знала. Молли заставила себя улыбнуться, прежде чем продолжила разговор.
Том поднял свою сумку, которая оказалась пустой. Понятно, их вещи не просто перенесли в другой номер, но и распаковали. Здорово! А теперь придется слушать ее сюсюкание с владельцем "порше", пока они не пожелают друг другу доброй ночи. Он выдвинул ящик и начал бросать одежду в сумку, а Молли в это время присела на краешек кровати, скинула туфли и разулыбалась.
– Со мной все в порядке, правда. Как дела дома?
Дома? Они живут вместе? Сердце стиснула боль. Том почувствовал ревность, обиду и злость. Это он должен быть рядом, возиться с детьми, пока Молли занимается делами великой романистки.
Ее родителям он не нравился – не соответствовал образу подходящего мужа их единственной дочери. Ее изолировали, нагородили лжи, чередуя уговоры с запугиванием, чтобы заставить сделать аборт. Оборвать ту драгоценную жизнь, которую они с Молли зачали вместе. Она, должно быть, чувствовала себя страшно одинокой и напуганной.
Если бы она только поверила в него, доверилась, проявила характер. Он так любил, что готов был ради нее умереть. И умер. Внутри. По-настоящему.
Том на секунду прекратил собирать одежду. Если бы он тогда вовремя понял, насколько безжалостны ее родители. И вот теперь Молли смеялась с мужчиной, который заботился и волновался о ней. Том не мог себе представить, что это будет так больно. Она все еще его жена. Могла бы сначала развестись…
Он нахмурился, пристально глядя на Молли. Кстати, а почему она этого не сделала? В чем причина?
Что-то не так во всей этой ситуации, и его ждет дорога в никуда, если не разберется. Том пересек комнату и отобрал трубку как раз в тот момент, когда она заканчивала рассказывать любовнику историю об одном идиоте, который въехал задом в ее машину.
– Я не "один идиот", – сказал он прямо в трубку. – Молли – моя жена.
– Том! – возмутилась она.
– И нам надо кое-что обсудить, – продолжил он и повесил трубку.
– Том, ты не имеешь права это делать!
– Имею и только что сделал, – спокойно ответил он.
– Но…
– Но?
Том немного подождал, однако дальнейшего выговора не последовало. Только ее грудь поднималась и опадала слишком часто, глаза полыхали жаром, пока их серебро не расплавилось и не превратилось в желание. Тепло достигло зарумянившихся щек, выдавая потаенное желание. Том распознал его с первого взгляда, так как испытывал то же самое.
Годы словно отступили, когда он дотронулся до ее лица. Прохладные пальцы прикоснулись к щеке, и Молли чуть слышно застонала, не в силах сдержаться. С самого начала ей было ясно, чем все может закончиться. Другого мужчины для нее не существовало.
– Пока смерть не разлучит нас, – прошептала она.
Ничего не изменилось.
– Молли…
Голос Тома нежным бархатом коснулся ее кожи. Его глаза влажно потемнели от желания, которое невозможно спрятать. Ни один мужчина не смотрел так на нее, заставляя одновременно чувствовать себя боготворимой и восхитительно грешной.
Чего бы Том не хотел от нее, Молли не сомневалась, что в эту секунду он пылает страстью. Как и она. Может получится повернуть время вспять, исправить ранее совершенные ошибки обоих? Только бы не струсить. Рискнув открыть свое сердце, Молли шагнула в его объятья и смело поцеловала, обнимая за шею, даруя еще один шанс.
Ее теплый рот и шелковый сладкий язычок опьяняли, нежное тело прижималось к его напряженной длине. Тому потребовалась вся сила воли, чтобы сдержать собственные порывы и предоставить ей полную свободу действий.
И он с удовольствием подчинился. Нежные губы проложили дорожку влажных поцелуев от уголка его рта по всей длине шеи, а пальчики добрались до пуговиц рубашки. Когда ее язычок изучил ямки на его плече, а зубы прикусили кожу, он отставал всего на шаг.
Но с каждой секундой сдерживаться становилось все труднее. До Тома очень быстро дошло, что следовать, а не вести, позволять Молли самой решать, что делать в следующий миг и как дразнить, предугадывать ее каждое движения – безумно трудно. Мысли, терзавшие его до поцелуя, совершенно забылись, сгорели в огне разделенной страсти.
Он чувствовал себя новичком, познающим женскую сторону собственной натуры.
– Том, – ее голос был самой нежностью.
Молли точно так же соблазняла его, как он раньше делал это с ее именем. Его последней связанной мыслью стала мысль, что прошлое не имеет значение...
Глава 6
В каждой истории наступает момент, когда разрешение недоразумений, разговоры по душам указывают путь к счастливому концу. Никогда не позволяйте этому произойти.
Заметки Молли Блейк для литературного семинара
Том проснулся, чувствуя себя по-другому, очень странно, и какое-то время не соображал почему. Потом на плече шевельнулась голова Молли, и он догадался. Это странное, почти забытое чувство называется счастьем.
Некоторое время он смотрел на спящую в его объятьях жену. Самое приятное время. Спящая она полностью принадлежала ему, но как только проснется, ему предстоит иметь дело с реальной жизнью и с владельцем "порше".
Молли просыпалась медленно, выплывая из блаженно-счастливого состояния к полному пробуждению. Таких счастливых минут в жизни было совсем не много. Две драгоценные недели после знакомства с Томом. Первый раз, когда она взяла на руки Гарри. И вот эта секунда. Может быть. Молли открыла глаза и увидела, что Том уже не спит и смотрит на нее с такой нежностью, что перехватывает дыхание.
– Вот думаю, не снится ли все это.
– На всякий случай ущипни себя, – посоветовал Том. Нежность в его взгляде превратилась в озорные искорки. – Могу помочь.
Рука Тома прошлась по изгибу ее бедра, по верхней части ноги, словно искала подходящее место. Но так как одновременно он ее поцеловал, то только стук в дверь убедил Молли, что она проснулась.
– Не обращай внимания, – посоветовал он. – Скорее всего принесли чай.
– Чай? Боже мой, а который сейчас час?
– Расслабься, родная.
Том возобновил мягкое исследование губами ее шеи, но Молли схватила его за руку и посмотрела на наручные часы.
– Вот черт. Дай мне подняться, Том. Пожалуйста. У меня семинар через полчаса.