Он сдался неизбежному и перевернулся на спину, глядя, как жена накинула халат и подвязала его на талии.
Молли пыталась собраться с мыслями, но они, похоже, не желали прощаться с одной темой. С Томом. Надо прекратить таращиться на него и вспоминать прошедшую ночь. Пора позвонить домой, настойчиво напомнила она самой себе. Прямо сейчас. Скорее всего, Гарри сводит Энджи с ума, дожидаясь звонка. Молли потянулась за трубкой. Успеет ли она потом быстренько принять душ… вместе с Томом? Нет! За чашкой чая придется просматривать заметки, времени даже на полноценный завтрак не хватит.
Внезапно она вспомнила о еще одном позабытом деле.
– Вот черт, – повторила она, и Том выразительно выгнул брови. – Надо позвонить Джерри.
Брови мужа сошлись в одну линию.
– Джерри? – повторил он удивленно. – Я думал, что его зовут Гарри.
Том знает про Гарри.
На протяжении долгой и блаженной ночи, проведенной в страстном исследовании друг друга, они оба жаждали только прикосновений, только объятий. У них впереди много времени для "почему" и "как". По крайней мере, так ей казалось.
Но Том, похоже, не собирался ничего спрашивать. Он не задал ни одного вопроса о сыне, хотя с самого начала знал о его существовании.
И в эту долю секунды она еще раз убедилась, что Том это сделал. Она словно наяву увидела чек, который положил перед ней отец. На чеке стояла печать кассира, доказывая факт предательства, совершенного ее молодым мужем.
И хочет провернуть это еще раз. Рассказал смехотворную историю о том, что участвует в семинаре, чтобы отточить собственную технику. И это звездный Том Гаррик!
Тогда и инцидент на парковке тоже подстроен. Умело притворился, что не узнал собственную жену.
Писательский мир очень тесен. Вероятно, Том случайно узнал, кем стала его бывшая, немного покопался в сплетнях и вот… готов новый план добраться до золотой жилы.
Чарльз Харрингтон без ропота заплатил за свободу своей глупой, влюбчивой дочери. Интересно, сколько бы он доплатил, чтобы держать под контролем единственного внука?
Том невероятно умный. Она ничего не заподозрила, когда он устроил обмен двух их номеров на один. Зазвонил телефон. Раз, два, третий раз, пока Молли пришла в себя и потянулась за трубкой.
– Молли Блейк, – сказала она спокойным голосом. Она внутри заледенела настолько, что прикоснись к ней другой человек, развалится на мелкие кусочки.
– Молли! Слава небесам! Ты, солнышко, не волнуйся…
Она узнала голос Энджи, но ни слова не понимала, пока не услышала "не волнуйся".
– Что случилось?
– Гарри упал с лестницы. Ты же знаешь, какой он непоседа. Услышал звонок, подумал, что это ты… Мы в больнице, его сейчас осматривает врач.
– Как называется больница? Я сейчас же приеду!
Молли схватила первую попавшуюся одежду и, скинув халат, начала одеваться. На секунду она задержала взгляд на Томе и сказала:
– Он попал в больницу. Мне нужно срочно уехать.
Том посмотрел ей в лицо и сразу понял, что у него большие проблемы. Она беспокоилась о том мужчине, по-настоящему беспокоилась. Том несколько секунд позволил себе позлорадствовать, что соперник испытывает серьезную боль. Потом откинул простыни и, как и Молли, начал спешно одеваться.
– Что ты делаешь?
– Ты сейчас не в том состоянии, чтобы вести машину.
– Не стоит, Том. Больше это не сработает. – Глаза Молли были полны слез. Но как только он протянул руку, чтобы успокоить любимую, увидел, как по ее лицу мелькнули разнообразные чувства – от боли до вины. – Пожалуйста, уйди и все забудь.
– Не могу. Только не после этой ночи.
– У тебя нет выбора. Я совершила в своей жизни две серьезные ошибки. Одна – это наш брак, другая – прошлая ночь.
Его рука упала. Сейчас не время напоминать Молли, что их страстную ночь начала она сама и сама выбрала, что и как делать. И определенно не самый подходящий момент, чтобы вспоминать, как она льнула к нему, какое желание звучало в ее голосе, как она стонала под ним. Прямо сейчас разумнее действовать практично.
– Ты не сможешь сесть за руль "порше", – напомнил он. – Задние фары разбиты.
– Я вызову такси.
– Ты не сделаешь ничего подобного!
Вина заставляла Молли отказаться помощи мужа. Гарри страдал от боли, а она нежилась в объятьях Тома. Теперь она его отталкивала, стараясь стереть воспоминания о проведенной вместе ночи. Но у Тома были другие планы.
– Пройдет целая вечность, пока такси сюда доберется, – сказал он, доставая из шкафа ее пальто и подхватывая ее сумочку. Молли никак не могла решиться, тупо глядя на телефон. – Ты ему очень нужна, Молли. И чем скорее, тем лучше.
Она резко повернулась в его сторону.
– Пожалуйста, не притворяйся, что тебе до этого есть дело.
– Молли, будь добра, прекрати.
– Что прекратить?
"Винить себя". Он собирался произнести именно эти слова. "Пожалуйста, не вини себя". Плохая идея. Тогда что сказать? "Пожалуйста, не беспокойся так о мужчине, который, несмотря на прошлую ночь, для тебя дороже всех на свете"? Лучше об этом не думать.
– Прекрати тратить время на споры.
Получилось в самый раз. Молли развернулась и поспешила к двери. Беспокойство в ее глазах мучительно резануло по сердцу Тома.
Глава 7
Читатель романа ожидает найти героев с горячим сердцем и глубокими чувствами.
Заметки Молли Блейк для литературного семинара
Ни за что в жизни Молли не хотела бы повторить эту поездку. Пока в ее голове проносилась одна за другой кошмарные сцены, знакомые каждой матери, мрачный молчаливый Том сконцентрировался на автомобиле, ведя его на грани превышения скорости.
Он подлетел к входу в больницу и сделал движение, чтобы выйти и открыть для нее дверь.
– Нет, – воскликнула Молли. – Здесь нельзя оставлять машину.
– Знаю, потом я поеду на стоянку.
– Не стоит беспокоиться. Спасибо, что подбросил, но тебе не нужно оставаться. Я не хочу, чтобы ты оставался.
Молли вышла из машины так быстро, как только смогла, слишком поздно поняв, что ноги ее не держат и что все тело дрожит. Через секунду Том оказался рядом, обнял ее за талию и осторожно поддерживал, пока она не пришла в себя.
– С ним все будет в порядке, – заверил Том.
– Почему именно он? – Энджи заверила, что ничего серьезного, но… – Он споткнулся на ступеньках…
На долю секунды он обнял ее, и Молли прильнула за утешением, которые дарили его руки. Том резко выпрямился и подтолкнул ее к двери.
– Иди к нему. Я вернусь, как только припаркую машину.
– Нет!
Ее чувства к мужу никогда не менялись, и воспоминания о прошлой ночи Молли хотела сохранить, как особенные, незапятнанные. Том всегда был невероятно привлекательным, его теплота соблазняла. О себе она не думала. Но его мог полюбить Гарри, а потом Том их обоих бросит, разбив сыну сердце.
Молли глубоко вздохнула.
– Я не хочу, чтобы ты оставался, – повторила она, выталкивая слова одно за другим, хотя каждое из них разрывало ее сердце. – Том, ты попытался, но это не сработало. Пожалуйста, не делай нам обоим еще хуже.
Том чувствовал ее боль и, казалось, что его внутренности выворачивало, словно кто-то накручивал их на огромную вилку, словно спагетти.
– Молли, ты сейчас слишком взволнована. Давай поговорим позже.
– Пожалуйста, хоть один раз в жизни сделай что-то бескорыстно. Уходи. Уезжай. Прямо сейчас.
Том понимал, почему она хотела отослать его с глаз долой, но не собирался никуда исчезать.
– Тебе нужно будет вернуться в отель. И как ты туда доберешься, если я уеду?
Молли застонала.
– Отель! Семинар! Они будут ждать…
– Доверься мне, – попросил он. – Я же писатель.
– Не самая лучшая рекомендация.
– Согласен, но я имел в виду, что найду замену, того, кто сможет провести вместо тебя семинар. Выкинь все постороннее из головы. Лучше узнай, что случилось с Гарри.
Немного подумав, Молли признала, что нуждается в его помощи.
– Спасибо.
– Всегда к твоим услугам, – тихо ответил он, благодаря небо за маленькую победу.
Молли уходила от него в отделение неотложной помощи, где ее поглотит ужасный водоворот неприятностей.
***
Том припарковался, нашел телефон и позвонил одной очень популярной писательнице, которая жила всего в десяти минутах езды от отеля. Наобещав луну и звезды с небес, уговорил ее закончить семинар. После чего позвонил Рэйчел, чтобы ввести ее в курс дела. Только после этого Том направился в больницу.
Он знал, что сухое "спасибо" Молли на самом деле означало "прощай". Но он ей нужен. Хотя бы для того, чтобы довести до дома. А если Гарри серьезно пострадал, то он, Том, будет ей нужен еще больше. И он будет рядом. Всегда.
Он не обманывал себя. Прошедшая ночь все больше становилась прошлым. Только он начал надеяться на сияющее будущее, несчастный случай с Гарри сделал его размытым и неопределенным.
Том не нашел Молли в комнате ожидания. Только тогда он сообразил, что не знает фамилии Гарри и не сможет узнать, куда его увезли.
– Том Гаррик? Вы Том Гаррик? Я видела вашу фотографию в газетах. – Он еле сдержал стон. Сейчас только прилипчивых фанатов и не хватало! Том неохотно обернулся и оказался перед невысокой по-матерински доброй женщиной. – Молли сейчас у врача.
– Вы были с Гарри? Насколько серьезно он пострадал?
– Жить будет.
Это могло означать все что угодно: годы в коме, жизнь в инвалидном кресле. Том понимал, что не может защитить Молли от последствий несчастного случая. Он никогда не посмеет обратиться к ней с просьбой оставить Гарри, если этому человеку нужна будет ее помощь.
– Энджи Блейк, если вас интересует мое имя, – добавила женщина.
– Блейк?
Так вот от кого Молли взяла новую фамилию.
– Мы разговаривали по телефону. По крайней мере, вы говорили со мной прошлой ночью, – уточнила она.
– Прошлой ночью? Но…
– Долгие годы я работала уборщицей у леди Харрингтон, – продолжила женщина, сжалившись над растерянным Томом. – Знаете ли, родители Молли всегда мечтали о мальчике, и так и не простили ее, бедную крошку, что она родилась девочкой. Она пришла ко мне, когда окончательно с ними порвала.
Он обернулся. Стоя спиной к нему, Молли благодарила врача. Она выглядела великолепно – слегка растрепанная, в не сочетающихся по цвету предметах одежды, которые впопыхах надела, торопясь добраться до больницы. Том чувствовал такую всепоглощающую любовь к жене, что у него сжималось сердце. К сожалению, иногда любовь требует жертв, чтобы сделать счастливым любимого человека.
Он смотрел, как жена пожала врачу руку, обернулась и поискала глазами Энджи. В этот момент он заметил ребенка, которого она держала на руках. Одна его ручка была в гипсе.
Мальчик не старше четырех лет, с копной темных вьющихся волос и серыми смешливыми глазками. В малыше он узнал себя четырехлетнего, каким его сохранили старые фотографии. Озорник извивался в материнских объятьях не в силах дождаться, когда он сможет показать Энджи Блейк свой гипс.
Том сделал один шаг вперед, пытаясь хоть что-то сказать. Но получилось только одно слово:
– Гарри?
Малыш перестал крутиться, с любопытством оглядел незнакомого дядю и повернулся к маме.
– Это кто?
***
Молли поблагодарила врача в последний раз и повернулась к Энджи. Ее сердце пропустило удар, когда она поняла, что рядом стоит Том.
Он смотрел на нее с сыном. Молли не заметила в его глазах ни ликования, ни жадного блеска. Только замешательство, сменившееся узнаванием и шоком, смывающим с лица все краски.
Словно во сне Том сделал шаг вперед, потянулся к мальчику и позвал его по имени. Спросив, кто этот незнакомый дядя, Гарри прекратил вертеться и, после секундного размышления, наклонился вперед и протянул руки, горя нетерпением завести нового друга.
Сын протянул руки, и Том взял его, подержал недолго, а потом прижал к груди, от удивления не в силах вымолвить ни слова.
Гарри, наоборот, очень хотелось похвастаться боевыми заслугами.
– Я сломал руку, – поделился он секретом. – Погляди.
И протянул загипсованную руку к глазам Тома.
Волнение так сжало горло Тома, что ему пришлось сглотнуть, прежде чем о смог говорить.
– Очень больно?
– Немного, – признался Гарри. – Но я не плакал. – И слегка нахмурив бровки, полюбопытствовал снова:
– А вы кто?
– Я… я твой папа.
Глава 8
Убедительность финала достигается серьезным разногласием перед тем, как все нити повествования окажутся собранными и связанными в один узел. Только после этого появляется уверенность, что герой и героиня оставшуюся жизнь проживут счастливо.
Заметки Молли Блейк для литературного семинара
Молли изо всех сил сдерживала слезы, когда Том, удивленно глядя на Гарри, осторожно провел пальцем по его щечке.
– Я твой папа, – повторил он, словно отпечатывая в памяти незнакомые слова. Как будто он был первым в мире человеком, который их произнес.
– Правда? – спросил Гарри, и Том молча кивнул. – Я не знал, что у меня есть папа. – Молли зажала рот ладонью. Гарри повернулся в ее сторону. – Можно я покажу папе машину, когда мы вернемся домой?
– У тебя есть машина? – поинтересовался Том.
– Да, с бибикалкой, фарами и всем остальным. Хотя я езжу на ней во дворе, а не по дороге.
– Дашь прокатиться?
Гарри хихикнул.
– Ты слишком большой.
– Это педальная машина, – уточнила Молли.
И это стало ошибкой, которая напомнила Тому, что жена тоже рядом. Его глаза, освободившиеся от легкого тумана эмоциональной перегрузки, смотрели на нее с предупреждением, что у нее должны быть серьезные причины, по которым она скрыла существование их сына.
Уж не думал ли он впечатлить ее запоздалым проявлением отцовских чувств? Ей не надо выдумывать серьезные причины, и он знал это не хуже нее.
– Я схожу за машиной? – предложила Энджи.
– Отличная идея, – ответил Том. – Мы все вместе поедем домой.
– Но твоя машина… – начала было Молли. Она теряла контроль над ситуацией. Точнее, она потеряла контроль в ту секунду, когда Том Гаррик снова вошел в ее жизнь.
– Я еду с вами и с Гарри, – ответил он спокойным голосом, в котором появились стальные нотки, предупреждающие ее лучше не спорить.
И впервые за пять лет Молли почувствовала укол сомнения.
***
– Почему не сообщила? Как ты могла лишить меня сына?
Они приехали домой. Том восхищался машиной Гарри и каждой игрушкой с неиссякаемым терпением, что заставляло Молли нервно сжимать губы. Наконец Энджи увела возбужденного мальчика обедать, и супруги остались одни.
– Ты на самом деле не знал? – спросила Молли.
– Неужели ты думаешь, если бы я знал о сыне, хоть что-то могло удержать меня найти вас обоих?
Сомнения усиливались, и Молли с трудом сглотнула, прежде чем заставила себя выдавить слова:
– Даже сто тысяч фунтов?
– Они тебе сказали, что за столько я согласился уйти?
Том покачал головой и горько сказал:
– Даже не знаю, что хуже. Что поверила, что я согласился взять деньги, или что так дешево себя ценишь.
– Тогда что ты обо мне подумал, Том?
– Лучше не спрашивай.
Пусть лучше не просит рассказать, с какими мучительными образами он жил. Том не мог себя простить, что оказался таким легковерным. Но письмо было написано ее собственной рукой, даже подпись имелась.
– Все было ложью. Грязной, смердящей, отвратительной ложью. А я поверил! – Он провел руками по лицу, словно пытаясь стереть вину. – Боже, прости. Я поверил. Думаю, что получил по заслугам, раз сомневался в тебе.
Та неуловимая мысль, что не давала ему покоя вчера вечером перед тем, как они занялись любовью, наконец сформировалась.
– Знаешь, о чем я вчера подумал? Твои родители не смогли настоять на разводе. Тогда с какой стати я поверил, что ты могла пойти им навстречу в другом, более важном вопросе.
–Том, – настаивала она. – Что они тебе сказали?
– Сказали? Они не сказали ни слова.
Письмо всегда было при нем. Как предупреждение никогда не любить снова, никому не доверять свое сердце. Том взял со стула пиджак, достал из дальнего отделения бумажника письмо и протянул ей.
Молли взяла в руки жалкий клочок бумаги. Он был разорван на кусочки, потом склеен снова. На сгибах бумага оказалась настолько затертой, что держалась только благодаря клейкой ленте. Долго читать не пришлось.
Том! Мы допустили ужасную ошибку. Я сделала аборт.
Не хочу тебя больше видеть.
Молли.
У нее вырвался тихий стон, когда Молли представила себе, какую боль пришлось пережить Тому. Она подняла на него взгляд.
– Я этого не писала, Том. Это почерк моей матери. – Молли свернула письмо и протянула ему. Том покачал головой. – У нее всегда был замечательный почерк, и я долго старалась писать так же красиво. Если тебя это утешит, именно их настойчивое желание заставить меня избавиться от ребенка стало последней каплей. Я переехала к Энджи и никогда не просилась назад. Они не видели Гарри.
– Не извиняйся. Никогда не извиняйся за своих родителей. Только один из нас должен вымаливать прощение, и это я.
– Нет! – Молли подняла подбородок чуть выше. – Мы оба серьезно ошибались. Если бы я вела себя решительнее… если бы мне хватило храбрости сказать им, что я тебя люблю, а не уговаривать тебя на тайную свадьбу… если бы мы были вместе, родителям не удалось бы нас разлучить. А так писатель без гроша в кармане убегает с наследницей огромного состояния. Это с самого начала поставило тебя в невыгодную позицию.
– Не без гроша в кармане. Совсем нет.
Молли пожала плечами.
– Да кто тогда мог поверить, что ты запал на мое тело?
– Между прочим, великолепное тело, хотя, клянусь, я в восторге и от твоего ума.
Том протянул руку с неуверенной улыбкой.
Она коротко пожала протянутую руку мужа и отвернулась к маленькому столу.
– Мой ум далеко не блестящий. Я тоже сомневалась в тебе, вместо того, чтобы поверить.
Молли выдвинула ящик, некоторое время разглядывала чек на сто тысяч фунтов с печатью о погашении "Оплачено", потом взяла бумажку, повернулась и протянула ее Тому.
– Я его впервые вижу. – Он посмотрел на жену. – Чек выписан на мое имя, но…
– Но это подделка, – закончила Молли. – Они обманули нас обоих. Отец смеялся в голос, когда отдавал мне этот чек. Он сказал, что ты продешевил, что согласился бы уплатить в пять раз больше, лишь бы показать мне, за какого типа я вышла замуж.
– А что ты теперь думаешь о типе, за которого вышла замуж, Молли? – с нежностью в глазах спросил он, прижав ладонь к ее щеке.
У нее перехватило горло от непролитых слез.