- Перенести? - изумилась Роуз. - Ксандер, что-то случилось?
- Нет, - солгал он. - Просто я решил не торопиться. Мне предстоят выборы, и я…
- Что-то с Кеном и Молли? - перебила Роуз.
- С ними все в порядке, но я должен ехать на ферму.
- Ксандер, что стряслось? Расскажи мне.
- Роуз, не сейчас. Мне просто нужно скорее вернуться на ферму.
Ксандер поднял глаза на экран телевизора. Он не слышал, что говорит диктор, но на его фоне красными буквами пульсировала надпись: "Тело опознано".
Как всегда, информация от Броди оказалась верной. Правда вышла наружу.
Роуз взяла пульт и прибавила звук:
"- Останки, обнаруженные в бывшей земле так называемого "Эдемского сада", принадлежат семнадцатилетнему Томми Уайлдеру. Томми был одним из приемных детей Кена и Молли Иден, владельцев фермы "Эдемский сад". Молодой человек исчез всего через несколько недель после усыновления. Его сестра, Дебора Уайлдер из Хартфорда, вчера опознала тело, а результаты экспертизы зубов подтвердили ее слова".
- Роуз… - начал было Ксандер, но она, словно не слыша его, увеличила звук еще на одну единицу.
"- Более пятнадцати лет назад приемные родители Томми заявили о пропаже. Вещи Томми исчезли вместе с ним, а один из его сводных братьев нашел в его комнате записку. В ней говорилось, что мальчик решил сбежать из дома. Полиция допросит Кена и Молли Иден о том, что же случилось в ночь исчезновения их приемного сына".
Мозг Роуз с трудом перерабатывал информацию. Она помнила Томми Уайлдера. Он был старшим приемным ребенком в семье Ксандера. Роуз так боялась его, что отказывалась идти к ним на ферму, если там был Томми. Когда он исчез, она даже обрадовалась. Теперь они могли видеться с Ксандером чаще. Но вышло все наоборот. После исчезновения Томми их отношения стали ухудшаться. Ксандер словно отдалился от нее. Отменил несколько свиданий, придумав неправдоподобные отговорки. Какое-то время Роуз думала, что он просто решил ее бросить. Но потом заметила, что не только он, а все дети Иденов практически перестали общаться с бывшими друзьями.
Прошло несколько недель, и Ксандер снова стал самим собой. Он объяснил свое поведение озабоченностью исчезновением брата и частым присутствием полицейских на ферме. Если бы полиция решила, что в пропаже Томми виноваты родители, всем детям пришлось бы навсегда покинуть "Эдемский сад". Все в городе знали Иденов как добрых и милых людей. Но уход из дома приемного ребенка мог сыграть против них.
Потом все вернулось на круги своя, и Роуз забыла про Томми Уайлдера. Но оказалось, старая история еще не закончилась.
- Объясни мне, что происходит, - вновь попросила она.
Ксандер вздохнул и встал с кровати:
- Что тебе объяснить, Роуз? Мне нужно ехать домой, предостеречь родителей от скандала и обвинений. Я должен их защитить.
Роуз нажала на кнопку пульта, и экран телевизора погас. На лице Ксандера застыло выражение, которое ей еще не доводилось видеть. В его глазах читалась вина. Он избегал ее взгляда, уголки его рта были опущены. Тело его было напряжено, а пальцы нервно стучали по бедрам.
Точно так выглядел ее отец, когда Роуз впервые пришла к нему в тюрьму. Они не могли оплатить залог, и весь процесс рассмотрения дела отец провел за решеткой. Но вина читалась в его глазах задолго до оглашения приговора.
- Защитить их или себя? - спросила Роуз.
- Всех, - ответил Ксандер. - В том числе тебя и Джои.
- Ксандер, - произнесла она медленно и четко, - посмотри на меня. Ты знаешь, что случилось с Томми Уайлдером?
Он с трудом поднял на нее взгляд и, словно борясь с собой, кивнул.
- Он не убежал, не так ли?
Ксандер отвернулся к стене, на которой висело несколько фотографий. Прежде чем заговорить, он внимательно изучил каждую из них.
- Знаешь, чего не говорят в новостях? - наконец заговорил он. - Того, что его родные родители не смогли с ним справиться. С десяток раз он попадал в полицию за драки, а в школу ходил с ножом. По телевизору об этом молчат. Как и о том, что его арестовывали за кражу и вооруженное нападение. И каждый раз отпускали, ведь Томми был несовершеннолетним. А еще он был опасен для общества, но после его смерти об этом забыли. И значит, виноватыми сделают приемных родителей.
В словах Ксандера была правда, но Роуз боялась услышать продолжение.
- Ты хочешь сказать, он это заслужил? - спросила она, преодолевая страх.
Ксандер повернулся и посмотрел на нее. Роуз видела, как он меняется в лице. Вероятно, он хотел сказать: "Да, Томми это заслужил". Но не мог произнести это вслух. Внутренний фильтр не давал сказать правду.
- Главное не это, - ответил Ксандер. - Главное, чтобы все поняли, что он сам мог навлечь на себя беду.
Нет, главного он как раз не сказал. Но его ответа было достаточно. Что бы ни случилось тогда на ферме, Ксандер в этом участвовал. Как и почему, уже не имело значения. Роуз знала: у ее отца тоже были причины сделать то, что он сделал. Наверное, он сто раз изложил их в письмах, которые Роуз выбрасывала в урну. Причины не оправдывают последствий. И не воскрешают мертвых.
- Я согласна, сегодня мы не будем открывать Джои правду. Учитывая обстоятельства, нам лучше никогда этого не делать.
- Роуз, постой! - Ксандер поднял ладони, словно защищаясь. - Все это не меняет наших планов и моего отношения к вам. Мне просто нужно время с этим разобраться.
Теперь в его голосе слышались нотки мольбы. С такой же интонацией с ней говорил отец. Тогда все было тщетно. Впрочем, как и сейчас. Роуз надеялась, что жизнь с Ксандером будет спокойной. Что рядом с ним ничто не будет напоминать ей историю с отцом. Как политик, Ксандер не был уличен ни в одном скандале. Но значит ли это, что его душа чиста?
Как можно было быть такой дурой? Значит, правду говорят: все политики - преступники в той или иной степени.
Роуз стремительно направилась в ванную и через минуту вышла уже одетой. Продолжать разговор полуобнаженной она не могла.
- Сколько времени тебе нужно, Ксандер? От десяти до пятнадцати лет? У нас в семье уже есть один преступник.
Ксандер резко повернулся к ней, зубы его были стиснуты.
- Я не преступник, Роуз. Ты не понимаешь…
- Конечно, не понимаю. Я простая законопослушная гражданка, веду честную жизнь. А все вокруг меня, похоже, имеют проблемы с законом. Ксандер, я не знаю, что случилось той ночью. И не уверена, что хочу знать. Достаточно того, что мне известен итог.
- Все не так просто, Роуз.
- Какой я была наивной, - продолжала она, не слыша его слов. Слишком громко бился пульс в ее висках. - Как и весь твой электорат, я просто откинулась на спинку кресла и глотала твои продуманные, отполированные слова. Все твои обещания мне и Джои ничего не значили. Ты только и делал, что лгал.
Лицо Ксандера побагровело.
- Лгал? Я был с тобой искренен. Кто из нас лгал, так это ты, когда десять лет рассказывала небылицы про Джои.
- Как ты можешь это сравнивать? Я никого не убивала. Я лишь защищала твою карьеру.
- Не строй из себя мученицу, Роуз. Среди нас нет невиновных.
- А ты посмотри, к чему привела меня правда, Ксандер! Как ты мог давать обещания сыну, зная, что в любой день можешь оказаться в тюрьме? - Роуз покачала головой, от застилавших глаза слез она не видела ничего вокруг. - Все это время ты пел мне сладкие песни, уговаривал переехать в Вашингтон. Будь ты проклят, Ксандер Лэнгстон! Ты снова разбил мне сердце и чуть не разбил сердце моего сына!
- Роуз, все не так, как ты…
- Вон из моей квартиры! - скомандовала она.
Много лет Роуз старалась забыть тот день, когда ушла от Ксандера. С момента его возвращения она боялась вздохнуть, чтобы не спугнуть его. Парадоксы судьбы: теперь она сама гнала его от себя.
От удивления Ксандер открыл рот:
- Подожди. Мы можем хотя бы поговорить?
Роуз гневно замотала головой:
- Нет, не можем. Для меня эта тема закрыта. Я не позволю, чтобы отцом моего сына был преступник.
- Я не преступник! - воскликнул Ксандер. - А даже если и так, я все равно отец Джои. Что это меняет?
В этом был здравый смысл. Прошлое есть прошлое.
- Ты прав. Все мы допускаем ошибки. Но мы можем изменить будущее. Поэтому мы не должны больше общаться. И пока все это не закончится, - она ткнула пальцем в телевизор, - я не хочу, чтобы ты встречался с Джои. Говоришь, ты не преступник? Докажи. А пока не докажешь, не приближайся к двери моей квартиры.
- Роуз!
- Убирайся! - Роуз перешла на крик в надежде, что Джои еще играет в наушниках.
До этой секунды оба не давали выхода гневу. Но сейчас она была на пределе. Видимо, как и Ксандер.
Он кивнул и направился к двери комнаты:
- Было приятно снова тебя увидеть, Роуз.
Он вышел из спальни, помахал рукой Джои и вышел из квартиры.
С его уходом силы словно покинули Роуз. Она рухнула на кровать и разразилась слезами.
Глава 12
Ксандер вошел в свой тихий пустой таунхаус позже, чем ожидал. Дорога из аэропорта была перегорожена столкнувшимися автомобилями. Огромная пробка рассосалась, только когда пострадавших забрали на вертолете, а разбитые машины увез эвакуатор.
Когда автомобиль Ксандера остановился возле его дома, было уже за полночь. Чудное завершение двухнедельного марафона.
Все пошло под откос в тот момент, когда они с Роуз вернулись в Корнуолл. Хотелось верить, что с возвращением в Вашингтон удача вновь повернется к нему лицом. Лучше бы это случилось завтра. Сегодня он слишком измотан, чтобы думать об удаче. Ксандер занес в дом багаж и бросил его возле лестницы. Не было сил тащить сумки наверх. Окинув взглядом кушетку в гостиной, он решил заночевать на ней. Кровать в его спальне словно находилась в тысяче миль - он не мог сделать и шага в ее направлении.
К тому же он сомневался, сможет ли вообще уснуть в этой кровати. В голове словно гудел пчелиный рой. Расставание с Роуз мучило его. Родной сын находится так далеко от него и даже не знает, что произошло.
Тело Томми. Подавленный голос Хита в телефонной трубке. Испуганные лица родителей, когда шериф Дьюк допрашивал их в очередной раз.
Казалось, в этой истории самое страшное уже позади. К моменту, когда Ксандер ехал в аэропорт, обстановка на ферме нормализовалась. Дамоклов меч еще висел над их головами, но расследование не сдвинулось с мертвой точки.
Ксандер вошел на кухню и достал бутылку шотландского виски. Налив себе полстакана, он разбавил виски льдом и забрался на барный стул. Виски обжигало пустой желудок. Приятное тепло распространилось по венам, быстро развязав напряженный узел в плечах и шее.
Когда родители услышали трагическую весть, на них было больно смотреть. Его всегда веселая, оптимистично настроенная мама словно постарела, узнав, что останки принадлежат ее приемному сыну. Молли до сих пор не простила себе исчезновения Томми, а тут такая развязка. В первый день она была так разбита, что не смогла говорить с полицией.
Кена тоже потрясли новости, но держался он куда лучше. По крайней мере, выглядел спокойнее, чем Молли. Он сидел на веранде в любимом кресле-качалке и смотрел на снующих мимо людей. Большую часть времени Ксандер сидел позади него, учась у отца спокойствию.
Получалось из рук вон плохо.
Кен мало что мог рассказать полиции, ведь он не знал правды. Он искренне верил, что Томми просто ушел из дома. Детектор лжи подтвердил бы, что Кен не врет. Они завтракали с Ксандером на кухне, когда Уэйд принес записку, якобы написанную Томми. Эту записку написал сам Ксандер. Кен незамедлительно отправился в бытовку, где обычно спал Томми. По всему было видно, что Томми не ночевал там в ту ночь. Вещи его исчезли. Кен принялся расспрашивать мальчиков, но никто не сказал, что видел Томми или знает, куда он ушел. Тогда Кен позвонил в полицию и передал им записку. С этого момента специалисты начали поиски Томми. Успехом они не увенчались.
Эту историю Кен и рассказывал полиции. То же самое говорили Молли и Ксандер. Журналистам и шерифу Дьюку оставалось только записать все с их слов и уйти ни с чем. В отсутствие места преступления и прямых доказательств делать им было нечего.
Хит не находил себе места. Он был уверен, что в любой момент полиция найдет хоть какую-то зацепку. Но пока все было тихо. Ксандер умело посеял сомнение в голову шерифа, чтобы тот надолго отвлекся от "Эдемского сада". Как бы то ни было, в деле Томми четко говорилось о его буйном характере. Он был словно магнит для неприятностей. Возможно, его ловили на распространении наркотиков или чем-то подобном. Люди, с которыми он общался, были не менее опасны, чем он сам. С момента его ухода из бытовки с ним могло случиться что угодно.
Конгресс возвращался к работе в понедельник, и Ксандер мог спокойно вернуться в Вашингтон. Других срочных дел на ферме у него не было. Единственное, что его удерживало, - ситуация с Роуз. Он пытался с ней поговорить, но Роуз настаивала на своем.
"Сперва докажи, что ты не преступник".
Тогда он вернулся домой. Работа поможет ему отвлечься от боли, острым кинжалом разрывавшей грудь.
Допив последний глоток виски, Ксандер вздохнул. Алкоголь прекрасно справился с задачей, направив его мысли в более позитивное русло. Теперь он, наверное, даже сможет заснуть. Возможно, даже в своей кровати, а не на кушетке в гостиной.
Отставив пустой бокал, он вышел в коридор и взял сумки. Затем поднялся в пустую спальню и сложил их возле кровати. Большую сумку можно разобрать завтра, а ванные принадлежности нужны были сейчас. Он открыл одну из сумок и принялся перебирать ее, как вдруг его пальцы уткнулись во что-то твердое и шероховатое. Он не помнил, чтобы брал с собой что-то подобное.
Его рот открылся от удивления, когда он вытащил предмет наружу. Чтобы не упасть на ватных ногах, он присел на кровать.
Это была рамка для фотографий, которую Ксандер сделал своими руками двадцать лет назад. Дело было как раз в лагере, когда юные бойскауты получили задание смастерить поделку из подручных материалов. Ксандер собрал в лесу щепок, нашел подкладку из войлока, раздобыл клей и уже через полчаса держал в руках оригинальную самодельную рамку.
В рамке была фотография: Роуз, Джои и он возле таблички "Кэмп Миддлтон", что находилась на входе в лагерь. Ксандер уже забыл, что они там фотографировались. На фото они выглядели как счастливая семья. Джои светился от предвкушения. Роуз выглядела слегка взволнованной, как любая мать перед расставанием с сыном. Ксандер улыбался, хотя и чувствовал себя немного скованно.
А затем он посмотрел на буквы вверху рамки. Фломастером, который он в тот день передал Джои, было написано: "Папа, мама и я".
Ксандер почувствовал себя боксером, которого отправили в нокаут. Выходит, Джои уже знает правду. Они ему не говорили, но он обо всем догадался. Сын положил ему в сумку подарок, пока Ксандер и Роуз были в комнате. Вероятно, как раз когда они ссорились.
Он получил подарок от сына и уже через десять минут ушел навсегда.
Ксандер почувствовал приступ тошноты. Что делать дальше? Снова убеждать Роуз начать все сначала?
Конечно, он не оставит родного сына вот так. Джои слишком долго жил без отца. Но если история с Томми примет нежелательный оборот, то мальчику будет еще тяжелее. Он уже привык жить с одной матерью, но не знал, что такое иметь отца-преступника.
Ксандер всматривался в фотографию. У Джои точно такие же глаза, как у него. В этом возрасте Ксандер вообще выглядел точно так же. В этом возрасте он сам потерял отца.
Будет жестоко отобрать отца у Джои, когда мальчик только узнал о его существовании.
Нет, он не оставит сына, что бы ни говорила Роуз. Она и так слишком долго держала его в неведении. Не важно, что будет твориться на ферме, но Ксандер уже принял решение стать частью жизни Джои…
И его мамы.
Роуз положила кругляш подслащенной лимонной кожуры на лимонный кекс. Десерт выглядел аппетитно и действительно был невероятно вкусен. Пятый по счету за день. Поместив его в специальную коробочку, она отнесла заказ ожидавшим клиентам.
Три недели прошло с того дня, как она выгнала Ксандера из квартиры. За этот недолгий период в ее жизни произошло многое.
Сначала к ней подошел владелец трех известных в городе кафе. Он тоже был в составе фестивального жюри и теперь предлагал Роуз готовить для них десерты. Главное - новый знакомый был не против, если она будет работать сразу в нескольких кафе, и не только в его. А это уже давало возможность открыть свое дело.
Ведь главным препятствием в этом было получение лицензий и разрешений. К тому же заведение общественного питания должно пройти серьезные проверки. На это требовались время и деньги, которых не было.
Но теперь Роуз могла задействовать кухню на стороне. Готовить десерты для нескольких кафе сразу - значит, не только получать больше денег, но и работать в том числе на себя. Что это, если не прямой путь к открытию собственной пекарни?
Такая перспектива была единственным, что грело душу Роуз. Когда становилось совсем невыносимо, она начинала говорить о пекарне с Джои. Так она выглядела менее расстроенной. Плакать Роуз всегда уходила в ванную, чтобы сын не видел ее слез. Но как бы то ни было, ей следовало как-то объяснить мальчику ситуацию с Ксандером.
Она не знала, в городе он или уже уехал. Ксандер сделал все, как она сказала, - исчез из их жизни и не давал о себе знать. Наверное, ему это давалось легко. Множество дел и обязанностей помогали отвлечься от мыслей о ней и о Джои.
Или только о Джои.
О том, что происходит в городе, Роуз не знала. Она старалась не смотреть телевизор и не слышать новости. Ей и так было известно больше чем хотелось.
Но в маленьком городе сложно укрыться от слухов. Однажды, протирая столик, она услышала выпуск новостей. Как правило, телевизор работал с приглушенным звуком, но в этот раз ей было не спрятаться.
- Роуз, включи погромче! - прокричал из кухни Оскар. - Послушаем, что там с телом!
- Оскар, люди приходят к нам обедать. Это не самая лучшая тема для…
- Вы не могли бы прибавить звук? - попросил один из клиентов. - Интересно, как проходит расследование.
Глубоко вздохнув, Роуз взяла со стойки пульт и прибавила громкость.
"- Полиция опросила семью, которой когда-то принадлежал участок земли. Но это не дало зацепок. Кен и Молли Иден обратились в полицию сразу в день исчезновения Томми. Что случилось с молодым человеком, до сих пор остается загадкой".
- Ты ведь знала этого Томми, - раздался голос Пола из-за барной стойки. - В то время ты встречалась с одним из сыновей Иденов.