Он прекрасно помнил, как распались их отношения, которые Стоктон до последней минуты считал идеальными. Он отвез Дженну в Чикаго, где собирался сделать ей предложение, но в тот момент, когда он уже был готов достать кольцо, она огорошила его внезапным признанием. Оказалось, что она не собирается поступать в университет Индианополиса и вообще не собирается больше ни на день задерживаться в Ривербенде, ведь в Нью-Йорке ее ждет блестящее будущее. Конечно, Дженна предложила ему поехать вместе с ней и поступить там в высшую кулинарную школу, но он понимал, что с его оценками ему там делать нечего.
Кроме того, Стоктон, всегда мечтавший увидеть мир, не хотел менять один постоянный адрес на другой такой же. Он надеялся, что Дженна поедет с ним или, в худшем случае, дождется его, но понял, что этого не будет. Он смотрел на то, как она строит планы, ищет квартиру в Нью-Йорке, рассылает резюме в разные вузы, и чувствовал, что она предает его. Когда все было кончено, Дженна тут же уехала и больше не оглядывалась назад, а сейчас он должен поступить так же и прекратить ворошить прошлое.
- Ну вот, соус уже почти готов, - сказал Стоктон, глядя на белую жидкость, кипящую на сковородке. - Теперь добавь орехи и попробуй.
Она высыпала в соус измельченные в блендере орехи, еще раз перемешала смесь и осторожно попробовала.
- Идеально! - победно улыбнулась Дженна. - Попробуй! - она зачерпнула еще ложку соуса и поднесла ко рту Стоктона.
- Великолепно.
Его похвала была неискренней, ведь, облизав ложку, он не почувствовал вкуса. Все его мысли были о том, что к этой же ложке только что прикасались губы Дженны, и о том, каковы они сейчас на вкус.
Хлопнула дверь, и на кухню вбежал официант, спешащий задать какой-то вопрос шеф-повару. Разговор с ним, а потом с помощниками помог Стоктону на какое-то время отвлечься от мыслей о Дженне. После того, как соус был снят с плиты, он поручил ей простую работу по чистке и нарезке овощей, которая должна была занять ее до конца вечера. Сам же он большую часть времени оставался возле плиты, обжаривая фарш для новой порции лазаньи и проверяя, пропекся ли хлеб в духовке. Но, даже сознательно избегая Дженны, он то и дело оказывался рядом с ней, чтобы взять необходимые специи или овощи, вроде бы случайно прикасаясь к ней. С Ларри, его постоянным су-шефом, у него никогда не было проблемы случайных прикосновений.
Стоктон поставил на стол пасту с брокколи, полил ее соусом и повернулся, чтобы взять новый листок с заказом, но его там не оказалось. А это значило, что уже больше девяти и этот безумный вечер подходит к концу.
- Думаю, ты можешь идти домой, - сказал он Дженне. - Вечер почти закончился, дальше мы справимся сами.
Дженна устало улыбнулась и потерла ноющие виски:
- Неужели все наконец закончилось? И у вас такой аврал каждый день?
- Почти.
- Не понимаю, как ты выдерживаешь. Я проработала здесь лишь несколько часов и уже валюсь с ног, а я ведь только чистила и резала овощи.
- Не только это. Ты очень помогла мне сегодня, и я ценю это.
- То есть ты признаешь, что я была права?
- Насчет чего?
- Насчет того, что иметь малоквалифицированного помощника - это лучше, чем совсем не иметь его.
- Абсолютно, - кивнул Стоктон.
- Как и всегда, - победно улыбнулась Дженна.
На этом Стоктон должен был закончить их разговор и попрощаться, но почти мазохистское желание услышать ответ на следующий вопрос оказалась сильнее.
- А насчет нас ты тоже была права?
Она открыла рот, чтобы ответить, закрыла, помедлила и, наконец, сказала:
- Мы поступили правильно, когда расстались. Мы слишком разные. Как рыба и птица, которые никогда не смогут найти общий язык.
- Я бы сказал даже конкретнее: как орел и акула. Акула должна находиться в постоянном движении в поисках новых целей и вызовов, а…
- А орел улетел от нее как можно дальше.
- Насколько я помню, это было совместное решение. - Один из официантов принес Стоктону новый заказ, и он потянулся за противнем с лазаньей. - Разве нет?
- Все так и было, - не поднимая глаз, ответила она.
- Дженна… - голос Стоктона настиг ее в дверях.
- Да?
- Почему ты не согласилась дождаться меня? - с печальной улыбкой спросил он.
- Потому что ты всегда путешествовал. Если не телом, то душой. Какой смысл ждать того, кто никогда полностью не может быть твоим?
С этими словами Дженна ушла, оставив Стоктона наедине с его невеселыми мыслями и лазаньей. Он полил ее соусом, еще раз взглянул на листок с заказом и едва слышно выругался. Он полил лазанью соусом болоньезе, а клиент заказал классический красный соус. Вот к чему приводит общение с Дженной - к случайным ошибкам и фантазиям, которым не суждено воплотиться в реальность.
* * *
В доме горел свет, а значит, тетушка Мейбел ждала ее, даже несмотря на то что Дженна несколько раз напомнила ей, что вернется поздно. Дженна была рада этому. Возвращаясь домой, она думала, что сразу ляжет спать, но сейчас поняла, что с удовольствием выпьет с тетей по чашечке чая.
- После того как ты ушла в "Растику", я еще раз поговорила с Бетси, - сказала тетушка Мейбел, когда они устроились за круглым кухонным столом.
Дженна тяжело вздохнула. Она столько лет провела вдали от Ривербенда, надеясь, что за это время городские сплетницы перестанут перемывать ей косточки, но сегодня Бетси доказала, что это не так. Она опять в первую очередь дочь Мери Пирсон, а уже потом все остальное, и ее опять судят за поступки матери.
- Тебе не нужно было этого делать, - покачала головой Дженна.
- Конечно, нужно. Моя дорогая девочка, тебе и так через многое пришлось пройти. Настало время напомнить кое-кому, что свой нос надо держать на собственном лице, а не совать его куда не просят.
- Вряд ли это когда-нибудь произойдет. Ты ведь знаешь, в маленьких городках всегда долго помнят прошлое и по нему судят о настоящем.
- Поступки моей сестры не должны отражаться на твоей жизни, - сокрушенно покачала головой тетушка Мейбел.
Дженна почти не помнила свою мать - она была слишком мала, когда той не стало. Ее детские воспоминания ограничивались самыми счастливыми моментами - днями рождения, празднованиями Нового года и Рождества и долгими летними прогулками. Она помнила ласковую улыбку матери и, не понимая, что именно заставляет Мери Пирсон улыбаться, думала, что в их семье все хорошо, хотя в тот самый момент весь ее привычный мир летел в пропасть.
- Почему она так поступила?
Тетушка Мейбел тяжело вздохнула и отвела взгляд.
- Дорогая моя, в этом не было ничьей вины. Мери была молода и очень несчастна. Когда твои отец и мать поженились, они были почти детьми и не слишком хорошо понимали друг друга. Твой отец был для Мери скорее другом, нежели любимым. И их жизнь была очень непростой, ведь ферма находилась на грани банкротства.
Только когда Дженна немного подросла, она поняла, в какой бедности жила их семья. Будучи ребенком, она этого почти не замечала и не понимала, почему каждый счет вызывает семейный скандал.
- Твоя мать начала подрабатывать в библиотеке: это было хорошо для семейного бюджета, но не слишком хорошо для ее отношений с мужем, ведь там она встретила… другого мужчину. Поверь, Мери никогда не искала отношений на стороне. Это просто случилось.
"Случилось". Дженна устало закрыла глаза и на мгновение перенеслась в тот день, когда она так же как сейчас сидела за кухонным столом и тетушка Мейбел объясняла ей, что теперь она будет жить здесь.
- Если бы она не начала встречаться с тем мужчиной, она бы не попала в автокатастрофу, а мой отец, спешивший отвезти ее в больницу, не съехал бы с дороги и не погиб. Это все из-за нее, тетя. Из-за того, что она выбрала его, а не нас.
- Это не вся история, Дженна. Твоя мать никогда не…
Дженна жестом остановила ее:
- Хватит. Моя мать разрушила мою жизнь. Я не хочу слышать о том, что в глубине души она любила меня и я должна отнестись к ее поступку с пониманием. Она сделала свой выбор, который уничтожил все, что у нас было.
- Ох, Дженна… Пожалуйста, не будь такой категоричной. В жизни нет чисто черных и белых пятен, в ней гораздо больше оттенков.
Дженна покачала головой, отказавшись продолжить этот разговор.
- Будем надеяться, что день рождения Эунси пройдет хорошо и даст городским кумушкам новую почву для разговоров.
- Я даже не сомневаюсь в том, что вечеринка будет замечательной. Я беспокоюсь за тебя.
- За меня? Со мной все в порядке. - Пряча лицо, Дженна поднялась, чтобы налить еще чаю. - Все в полном порядке.
- Я не хочу, чтобы ты возвращалась в Нью-Йорк, - вздохнула тетушка Мейбел. - Почему бы тебе не остаться здесь? У тебя была бы замечательная жизнь.
- В Нью-Йорке у меня уже есть замечательная жизнь.
Дженна надеялась, что это прозвучало искренне. Долгие годы она старалась убедить себя в том, что любит Нью-Йорк, ведь она мечтала о нем всю свою сознательную жизнь, но иногда… Иногда, страдая от бессонницы, она мечтала о том, чтобы шум большого города стих хоть на секунду, чтобы наступила тишина ночного Ривербенда. Она бродила по улицам и мечтала о том, чтобы высотные здания, закрывающие от нее небо, превратились в симпатичные двухэтажные коттеджи и чтобы в кафе, где она четыре раза в неделю пила кофе, ее хоть раз поприветствовали как старую знакомую, а не как одну из тысячи других клиентов. Но не следует забывать о том, что и жизнь в Ривербенде тоже совсем не похожа на счастливую сказку.
- В Нью-Йорке у меня замечательная жизнь, - повторила Дженна. - И когда моя работа будет выполнена, я снова вернусь туда. А здесь меня никто не ждет, кроме тебя, тетя.
- Ты ошибаешься, моя милая. Нас таких тут гораздо больше.
Глава 6
Стоктон поправил шарф, пряча горло от пронизывающего ветра, проникающего в любую щель и размышляя о том, будет ли его "Растика" иметь успех во Флориде. Зима становилась все холоднее, и он уже начинал всерьез задумываться о переезде туда, где потеплее. Но пока переезд был лишь фантазией, а в реальности ему предстояло дойти до пекарни Саманты и до открытия ресторана забрать свой заказ.
Свернув за угол, он чуть не столкнулся с Дженной.
- Привет, - улыбнулась она. - Что ты делаешь на улице в такой холод?
Пальто и шарф почти полностью скрывали фигурку Дженны от его взгляда. На виду остались только длинные черные волосы, с успехом заменяющие ей шапку, сияющие изумрудные глаза и покрасневший кончик носа.
- Иду к Саманте. Хочу забрать печенье и обсудить заказы на следующую неделю.
- А-а-а… - Ей нужно было в совершенно противоположную сторону. - Знаешь, у меня назначена встреча с Бетси, но идти к ней еще рано. Может, хочешь выпить по чашечке кофе и обсудить планы по организации юбилея "Растики"?
- Дженна, тебе не обязательно этого делать, правда. Я и так у тебя в долгу за помощь в ресторане. Уверен, у тебя масса работы по организации праздника для Эунси.
- Как и у тебя, - улыбнулась она. - Почему ты отказываешься?
Стоктон не мог признаться ей в том, что вчерашний вечер пробудил в нем уже почти забытые чувства. Этой ночью он долго не мог заснуть, раз за разом прокручивая в голове возможные сценарии развития их отношений, но всегда упираясь в непреодолимый тупик: они живут разными жизнями в разных городах и с этим ничего не поделаешь.
- Попросить о помощи - это ведь не преступление, - сказала Дженна, так и не дождавшись ответа.
- Что ж, наверное, ты права. Я ничего не понимаю в планировании вечеринок.
- А я ужасно готовлю белые соусы, - вздохнула Дженна. - Но я думаю, мы можем помочь друг другу.
Они зашли в маленькую закусочную и, устроившись за столиком у окна, заказали кофе. Стоктон с восхищением оглядел Дженну, повесившую пальто на вешалку и оставшуюся в белой водолазке с широким воротником и бежевых брюках. Стоктон ничего не понимал в модных марках одежды и даже под страхом смертной казни не отличил бы Гуччи от Миу-Миу, но качество ткани и покроя было заметно сразу.
- У меня есть масса идей для твоей вечеринки, - с энтузиазмом начала Дженна. - После того, как я провела вечер в "Растике", я подумала…
Ее прервал пронзительный возглас:
- Дженна Пирсон? Дочь Мери Пирсон?
Стоктон заметил, как скривилось лицо Дженны, но через секунду она уже овладела собой.
- Здравствуйте, миссис Ричардсон. Рада вас видеть.
Гертруда Ричардсон - одна из тех женщин, которые уверены, что, если оставить свое мнение при себе, пропадет гениальное мнение, поэтому при любом удобном случае стараются донести его до всех, кто не смог избежать общения с ними. Гертруде было уже больше восьмидесяти, но годы не убавили ее прыти.
- Слышала, ты отвечаешь за организацию вечеринки в честь дня рождения Эунси.
- Так и есть.
- Можешь передать ей, что я не приду.
- Очень жаль. Уверена, она будет очень расстроена.
- Эунси даже не заметит, если меня не будет, - фыркнула Гертруда. - И знай, я это делаю в знак протеста.
- Протеста? Против чего?
- Против того, что она позволила тебе отвечать за праздник. О господи, тебе должно быть стыдно! Как ты могла вернуться в этот город и пытаться вести себя как какая-то модная столичная шишка, которая собирается показать нам, провинциалам, что такое настоящая вечеринка. - Она оперлась на стол, нависая над Дженной. - Но я-то знаю, кто ты, Дженна Пирсон. И корни твои вовсе не в Нью-Йорке.
В груди Стоктона забурлила ярость.
- Миссис Ричардсон, то, как Дженна одевается, и то, кем были ее родители, никак не влияет на качество ее работы.
- Глупости. Все зависит от такого, из какой семьи произошел человек.
- С моей семьей все в порядке, - холодно откликнулась Дженна.
Сердце Стоктона сжалось от сочувствия. Все детство Дженну преследовали слухи о ее матери, распространяемые такими людьми, как Гертруда, и он знал - для нее это не прошло даром.
- Знаете, миссис Ричардсон, у каждого из нас есть свои скелеты в шкафу. Насколько я помню, ваш дедушка сидел в тюрьме за контрабанду спирта во время сухого закона.
Лицо Гертруды пошло пятнами.
- Это не одно и то же.
- Неужели? Уверен, в те времена по этому поводу развернулся грандиозный скандал. Знаете, если бы такие люди, как вы, больше следили за собой и меньше лезли в чужие дела, мир стал бы гораздо более приятным местом.
- Я так не считаю, - фыркнула Гертруда и, развернувшись на каблуках, вылетела из закусочной.
Когда у нее за спиной захлопнулась дверь, Дженна с извиняющейся улыбкой повернулась к Стоктону:
- Спасибо. Тебе было не обязательно заступаться за меня.
- Уже давно было пора напомнить людям, чтобы держали свое мнение при себе. Я должен был сделать это много лет назад, но тогда я был молод и глуп, а эти старухи пугали меня до смерти.
- Нас обоих, - рассмеялась Дженна.
Ее смех был музыкой для его ушей. Стоктон замер, глядя в ее сияющие зеленые глаза. Он знал, что должен сказать что-то, вернуть их назад, в реальность, где между ними нет ничего, кроме бизнеса, но не хотел этого делать.
Наконец Дженна вздохнула и перевела взгляд на часы.
- О боже, я опаздываю к Бетси! - воскликнула она, вставая. - Мне, правда, нужно идти, так что давай встретимся в другое время и обговорим все детали грядущего праздника. Может, завтра утром…
- Я доверяю тебе, Дженна. Уверен, ты замечательно справишься.
- Доверяешь мне?
- Да, - кивнул он, глядя ей в глаза.
- Стоктон, мы все еще говорим о вечеринке или о чем-то большем?
Он встал и почти вплотную подошел к ней. От этой неожиданной близости у Дженны перехватило дух.
Что он делает? Каждый раз, когда Стоктон обещал себе ограничиться только деловым разговором и дистанцироваться от Дженны, все выходило наоборот.
- Не знаю. Последний раз, когда я проверял, между нами было все кончено.
Дженна неопределенно пожала плечами:
- Разве это не так?
- Какое это имеет значение? Я живу в Нью-Йорке, а ты здесь.
- Не вежливо отвечать вопросом на вопрос, Дженна.
Она отвела взгляд:
- Конечно, все давно кончено. Какие могут быть сомнения?
- Рад, что мы с этим разобрались. Потому что последнее, что мне сейчас нужно, это повторение старых ошибок. - Только сейчас Стоктон понял, что уже ошибся - он подошел слишком близко и, вдохнув, почувствовал сладкий аромат ее духов и тут же испытал почти непреодолимое желание поцеловать ее. Ему даже пришлось отступить на шаг, чтобы сдержаться. - Думаю, и ты этого не хочешь.
Затем он попрощался и поспешил выйти из закусочной, пока не сделал то, о чем потом пожалеет.
- Тебе неплохо удается его избегать, - с улыбкой заметила Ливия, глядя на лицо Дженны в окошке скайпа.
План дня рождения Эунси был составлен, и Дженна решила, что будет неплохо услышать мнение подруги. К тому же это была прекрасная возможность поговорить с кем-то, кроме тетушки Мейбел, о том смятении, которое она испытывала, находясь рядом со Стоктоном. Она была уверена, что давно забыла его. До тех пор, пока снова не встретилась с ним. Дженна рассказала Ливии всю историю их отношений - от школьных свиданий и разрыва в Чикаго до сегодняшнего кофе в закусочной, и теперь хотела узнать, что она думает.
- Я никого не избегаю, - покачала головой Дженна. - Я работаю.
Папка с заметками, лежащая перед ней, была вещественным подтверждением ее слов и не важно, что с утра ее содержание совершенно не изменилось, а на встрече с Бетси она могла думать лишь о Стоктоне.
- Сейчас я собираюсь пройтись по магазинам и подыскать что-нибудь для украшения столов. Я хотела, чтобы каждый стол отражал определенный период в жизни Эунси. На одном будет нитка жемчуга, на другом памятная антикварная чашка, на третьем крошечный дискошар на подставке… Утром я обсудила эту идею с Бетси, и она пришла в полный восторг.
- А как насчет меню?
- Я над ним работаю.
Было бы гораздо проще, если бы она могла набраться храбрости и позвонить своему поставщику, а не только думать о нем.
- Похоже, у тебя все под контролем?
- Будем надеяться, - рассмеялась Дженна.
Все должно было пройти идеально - только так она сможет вновь поставить свой бизнес на ноги. Если и день рождения Эунси, и вечеринка в "Растике" пройдут удачно, у нее появятся целых две хорошие рекомендации. Это же великолепно! Так почему она вместо того, чтобы заниматься подготовкой, витает в облаках?
- Хорошо. Сейчас мне надо идти, но мы с тобой встретимся уже через пару дней.
- Жду этого дня с нетерпением, - улыбнулась Дженна.
Ливия наклонилась к самому экрану, словно пыталась разглядеть тайные мысли Дженны.
- А у тебя еще есть к нему чувства?
- Конечно нет! Ну, может быть… Разве что чуть-чуть.
- Не смущайся, было бы странно, если бы их не было. Судя по твоему описанию, он очаровашка и вас столько связывает. Сколько вы встречались?
- Сейчас мне кажется, что всю жизнь, - вздохнула Дженна. Она сделала глоток кофе, но не почувствовала вкуса. - Нас со Стоктоном всегда тянуло друг к другу. Он был моим первым другом в младшей школе, первым, кто сидел за мной во время обеда и помогал освоиться в новой школе. Я не помню, когда мы сблизились сильнее, чем друзья. Это просто произошло.