Тихий, спокойный городок Ричмонд. Млисс сидела на крыльце своего нового дома в ожидании машины, которая привезет ее вещи. Как удачно она выбрала дом. Небольшой и уютный, именно то, что ей нужно. Она только перекрасит белые стены в любимый желтый цвет, да и забор сделает другим - не таким высоким и унылым. Посадит цветы, деревья, сделает ремонт. Устроит все по своему вкусу. Теперь у нее будет свой дом, с которым не связано никаких воспоминаний. Ни грустных, ни радостных. Все будет так, как она хотела.
Грэйс так переживала из-за ее решения, так уговаривала Млисс передумать и остаться в Кертлэнде. Но Млисс ничего не смогла с собой поделать - после смерти родителей она мечтала уехать из этого дома, из города. Даже время не смогло стереть мысли об их гибели. Она хотела избавиться от воспоминаний и добьется своего. Слишком тяжелым оказалось столкновение со смертью, разрушившей все ее детские мечты и иллюзии. Да, Млисс уже не станет другой. Оттого веселого и жизнерадостного ребенка не осталось и следа. Смерть стерла все: и ее мягкий, общительный характер, и способность радоваться любым мелочам… После смерти родителей она изменилась до неузнаваемости. Грэйс сражалась с ее отчужденностью и завоевала безмерную привязанность Млисс. Но даже эта привязанность и любовь к сестре не заставила Млисс отказаться от принятого когда-то давно решения: уехать из Кертлэнда.
Грузовик задерживался. Может, позвонить в контору по перевозке, куда она обратилась? Звонить не хочется - выяснять, объяснять, путаться в собственных словах, как в паутине… Нет, лучше подождать еще. Пройдет полчаса, и тогда она позвонит.
Ей не стоит так переживать за Грэйс. Сестра, в отличие от нее, - сильный человек. Как она мужественно держалась после смерти родителей! Работала, воспитывала Млисс, занималась домом. Как она умудрилась вынести все это? Грэйс потратила на нее лучшие годы своей жизни - молодость. Сейчас Грэйс тридцать два, правда, выглядит она, как ровесница двадцатипятилетней Млисс. Ее сестра - настоящая красавица, да и умница к тому же. Не удивительно, что в нее по уши влюбился Франческо, богатый молодой итальянец, прилетевший в Америку по каким-то своим делам.
Как они с Грэйс хохотали, когда Франческо звонил в итальянское посольство и долго, путано объяснял причину своей задержки в городе под названием Кертлэнд. А причина была проста - случайно встретив Грэйс, Франческо уже не хотел с ней расставаться. Замечательный человек, чуткий, понимающий, интересный. Млисс надеялась, что их роман затянется, в отличие от предыдущих связей Грэйс. Взбалмошная Грэйс так же быстро начинала романы, как их заканчивала. О серьезных отношениях она и слышать не хотела - мужчины казались ей поверхностными и самовлюбленными созданиями.
Впрочем, Млисс на этот счет придерживалась того же мнения. У нее была робкая попытка завязать отношения с мужчиной, но окончилась она ничем. Парень был не слишком интересен в общении, рассказывал какие-то примитивные житейские истории о своих друзьях, с которыми Млисс (к своей великой радости) так и не познакомилась. После того, как они переспали (по-другому сложно было охарактеризовать этот контакт), Млисс попросила его уйти и никогда больше не возвращаться. Ей хотелось знать суть того, о чем с упоением говорит большинство людей, - секса. На поверку это оказалось лишь бессмысленным ерзаньем потных тел под одеялом. Глупо и противно. Млисс так и не поняла, почему люди так много и часто говорят о какой-то примитивной возне в кровати. Мало того, пишут об этом. Может, таким образом они пытаются оправдать эту возню, придать ей смысл (мы делаем это не просто так, это так важно для нас, это гораздо больше, чем кажется). Сама Млисс никогда не писала о сексе, а если и затрагивала эту тему, то отражала свое истинное мнение. Если есть люди, читающую литературу без смакования постельных подробностей, то она не одинока в своем реализме.
Грэйс другая. Она любит секс так же, как любит жизнь. Но одной страсти для нее недостаточно: она в постоянном поиске человека, который смог бы дать ей ту гармонию в отношениях, которой ей так недостает. Млисс надеется, что этим человеком окажется Франческо. Сама Млисс давно уже перестала думать о том, что встретит кого-нибудь, способного понять ее, принять ее страхи и переживания. Нет, так нет. Одиночество, конечно, не лучший вариант, но она уже привыкла к нему. Но в Кертлэнде была Грэйс, а кто будет у нее здесь? Что значит, "кто будет", а как же ее творчество? Теперь у нее будет больше времени на то, чтобы писать, и работа заполнит пустоту в душе. По крайней мере, часть этой пустоты.
Шум приближающейся машины заставил Млисс прервать размышления. Вот и грузовик! Сейчас она займется выносом вещей. Надо заплатить водителю, чтобы он помог ей с этим - одна она точно не справится. Млисс встала с крыльца и пошла к машине.
- Я не понимаю, что ты забыла в Волтингтоне, Грэйс? Я не прошу много, только разумных объяснений с твоей стороны.
- Млисс, пожалуйста, не начинай все заново. Ты не средневековый инквизитор, а родная сестра. Которую я, между прочим, воспитала.
- Я бесконечно признательна тебе за это и всю жизнь буду Бога благодарить за то, что у меня такая прекрасная сестра. Но, хоть убей меня, я не понимаю, что происходит с тобой сейчас. И я хочу знать, что ты задумала.
- Ничего я не задумывала. Просто хотела увидеть тебя. Соскучилась по тебе.
Млисс оттерла со лба липкий пот. Боже, как здесь душно. Ни тебе кондиционера, ни банального вентилятора. Как Грэйс могла здесь оказаться после роскошного дома в Италии? Грязные стены комнаты, которые не мыли, кажется, с момента постройки дома, линялый ковер на полу, истертый, местами потрескавшийся линолеум, штукатурка, хлопьями слетающая с потолка. Очаровательная картина. Все это великолепие дополняли вещи Грэйс, в беспорядке валяющиеся на стульях, дряхлом, вытершемся кресле, разложенном диване с подгибающимися ножками.
- Грэйс, объясни мне, что происходит. Богом тебя прошу, объясни. Почему ты не приехала в Ричмонд? Да, дом у меня, конечно, не идеальный, но, по сравнению с этим - просто дворец! Почему, на худой конец, ты не вернулась в Кертлэнд?
Грэйс сидела на диване и смотрела на сестру блеклыми, пустыми глазами, в которых лишь изредка вспыхивали искры понимания. Как она изменилась за то время, которое они не виделись! Где та покорительница мужских сердец с вызовом в глазах? Где та чуткая, нежная сестра, которая укрывала Млисс от невзгод? Сейчас перед ней сидел совершенно чужой ей человек, которого хотелось хорошенько потрясти и заставить прийти в себя.
- Грэйс, почему ты молчишь? Я хочу знать, что с тобой происходит. Перестань закрываться, не будь эгоисткой. Скажи хотя бы, почему ты ушла от Франческо? Я не верю, что это его вина. Дело в тебе. Ты должна поделиться со мной этим.
- Я разлюбила его. Ушла потому, что перестала чувствовать в нем надобность. - Грэйс словно повторяла какую-то заученную теорему, в которой, правда, не было ни малейшего смысла.
- Что значит надобность, Грэйс? В любви не бывает надобности, как, во всяком случае, я представляю себе это чувство. Ты раньше, кажется, тоже думала так, как я.
- Мне не нужен муж. Мне не нужна семья. Я вполне самодостаточная личность.
- Ты что, стала вдруг феминисткой? Я понимаю людей, которым не нужен брак. Но ты отказываешься не от брака, ты заявляешь, что у тебя "нет надобности" в любви. Такого не может быть. И дело не в самодостаточности, а в чем-то другом. Не желание любить и быть любимым - ненормально. Ты ведь всегда говорила мне, что мое одиночество - отклонение от нормы. И я совершенно согласна с этим, и рада бы изменить, но не могу. Но ты всегда была сильной, ты всегда что-то искала. И вот - ты нашла Франческо. Что изменилось? Не верю, что он дурно обращался с тобой. Или, может, это так?
- Нет, Млисс. Он любит меня. Но мне нужно совсем другое.
- Что тебе нужно? Чтобы он ненавидел тебя? Или ты хочешь жить, как я, запершись на замок в одиноком доме, зарыв себя в груде никому не нужных бумаг? Это - предел твоих мечтаний?! - Голос Млисс сорвался на крик.
- Не кричи. - Грэйс устало посмотрела на сестру. - Ты ведь ничего не знаешь. Да я и не могу тебе рассказать. Поверь, не не хочу, а именно не могу. В моей жизни появился новый смысл. Нет, не одиночество. Я надеюсь наполнить ее любовью, только другой.
- Любовью к себе?
- Не надо иронизировать, Млисс. Я выбрала себе свою дорогу, так же как ты - свою. Я ведь никогда не осуждала тебя, так почему ты пытаешься давить на меня?
- Я объяснила тебе, почему я веду себя именно так, а не по-другому. Я детально рассказала тебе о своих переживаниях и страхах. Я сделала все, чтобы ты поняла меня. Я была откровенна. А ты - темнишь, пичкаешь меня общими фразами о новой жизни, и не говоришь ничего о том, в чем эта твоя жизнь будет заключаться. Ты даже не можешь сказать, что заставило тебя оставить Франческо. Разлюбила? Я не верю в это. За два месяца невозможно разлюбить. Значит, и не было никакой любви. А я отлично знаю, что она была. И есть сейчас, только ты пытаешься отрицать это. Я не знаю, что именно ты вбила себе в голову, но ты должна все мне объяснить.
- Я ничего тебе не должна, Млисс. Все, что я должна была, я уже сделала - воспитала тебя. Я взрослый человек и сама решу, как мне жить дальше.
- С тобой невозможно говорить - ты уходишь в себя, как улитка в раковину. Нет, ты ошибаешься. Ты должна мне, потому что я люблю тебя. Потому, что ты любишь меня. Должна как любимый и любящий человек - ведь это ты меня так воспитала. Я боюсь потерять тебя, страшно боюсь. Ты - все, что у меня есть. Именно поэтому я хочу вернуть себе прежнюю сестру. Добиться от нее объяснений, почему она в таком состоянии. Помочь ей. Это мой долг. А твой - облегчить эту задачу.
- Что ты выдумала? - Грэйс явно занервничала. - Я в нормальном состоянии. У меня все в порядке и мне не нужна помощь. Поверь, больше мне нечего сказать.
- Зачем ты сняла со счета такую сумму? Для чего тебе столько денег?
- Мне не стоило говорить тебе об этом. Не волнуйся - деньги в надежном месте. Я положила их в банк. Они нужны мне для новой жизни.
- Какой жизни? - Если это не закончится, у Млисс начнется нервный припадок. Уже битый час она занимается тем, что слушает сказки о новой жизни, только подробностей этой жизни так и не может узнать. - Какой жизни, Грэйс? Кто из нас сошел с ума: ты или я? Я ничего не могу понять из твоих слов.
Ты можешь рассказать подробнее о том, что собираешься делать?
- Нет.
Четкий и ясный ответ. Млисс охватило отчаянье - так не может продолжаться дальше. Общение с сестрой походило на попытку напиться из пустой бутылки: делаешь глоток, а во рту по-прежнему сухо. Млисс готова была биться головой о грязные стены квартиры Грэйс.
- Значит "нет" - это ответ на все мои вопросы?
- К сожалению, да, Млисс. Если бы я могла, я рассказала тебе больше.
- Почему ты не можешь? Кто или что заставляет тебя молчать?
- Млисс, я очень, очень люблю тебя. Но мне больше нечего тебе сказать.
- Намекаешь на то, что мне пора уходить?
- Да, Млисс.
Ровный пустой голос Грэйс заставил Мелиссу вздрогнуть. Нет, так просто сестра от нее не отделается. Мелисса открыла сумочку, пошарила в ней. Нашла когда-то вырванный из блокнота листок и черкнула: "Волтингтон. Лейвер-стрит". У нее такая память, на которую полагаться не стоит. Тем более, в те моменты, когда Млисс взволнована. Она опустила листок в карман светлого плаща и окинула сестру суровым взглядом.
- Грэйс, я заеду после завтра. Надеюсь, одного дня тебе хватит для того, чтобы найти нужные слова для объяснения со мной. И не сомневайся, в покое я тебя не оставлю.
Млисс развернулась и решительно вышла из комнаты.
Трэвор отпаивал кофе растянувшуюся на диване Млисс, которая переживала явно не лучшие минуты в своей жизни. Он пристально вглядывался в ее бледненькое личико, пытаясь угадать чувства, обуревавшие мятежную душу Млисс. Нелегкая, все-таки штука - жизнь. Уж он-то отлично это знает. Встретились два одиночества, горько усмехнулся про себя Трэвор. После того, что она вспомнила о себе, он проникся к ней глубоким сочувствием. Бедная девочка! А она так хотела, чтобы к ней вернулась память!
Правда, всего она так и не вспомнила: ее отнюдь не романтическое приключение в Италии оставалось загадкой. Млисс собирала свою жизнь, как мозаику, обрывки воспоминаний только начали составлять целостную картину. Трэвор взял кофе из рук Млисс и поставил чашку на пол возле дивана. Надо постараться помочь ей успокоится, да так, чтобы она не приняла эту помощь в штыки. Так, как в прошлый раз, после прочтения дневника. Какую политику ему выбрать? Едва ли роль дипломата окажется ему по плечу. Но, все-таки, стоит попробовать.
- Знаешь, Млисс, чего я не могу понять? На том клочке бумаги, который ты сунула в карман, уходя от сестры, было написано: "Волтингтон. Лейвер-стрит". Эту бумажку я нашел у тебя в кармане в Италии. Только к ней присоединилось слово "Амата". Можно было предположить, что это имя твоей сестры, но ведь ее зовут Грэйс. У твоей сестры не могло быть такого прозвища? Может, ты ее так называла?
- Вряд ли. Судя по всему, я называла ее Грэйс и никак иначе. Думаю, прозвище я бы вспомнила. К тому же Фрэнк сказал бы об этом, я ведь общалась при нем с сестрой.
- Может, "Амата" - вовсе не имя, а название? Но что может так называться? Какое-нибудь кафе или магазинчик в Волтингтоне? Все начинается в Италии и заканчивается в Волтингтоне. Как ты относишься к тому, чтобы сегодня отвлечься, провести время абсолютно бездумно и бессмысленно, а завтра поехать в Волтингтон? Попробовать найти квартирку, которую снимала твоя сестра.
- Может, будет лучше, если мы поедем сейчас, - вяло попыталась сопротивляться Млисс.
- Уже вечереет. Пока мы доберемся до Волтингтона, стемнеет окончательно. Но это не главное. Ты измотана, устала. Воспоминания выжали тебя, как тряпку. Тебе просто нужно отвлечься, абстрагироваться от всего этого на время. Я помогу тебе это сделать. А завтра с утра мы поедем в Волтингтон. Боюсь, что твою сестру мы вряд ли застанем. Судя по словам Франческо, она умудрилась сбежать и оттуда. Ты собиралась приехать к ней через день и, по всей видимости, там ее не застала. Вот тогда-то ты и рванула в Италию, чтобы во всем разобраться.
- Ты прав. Поездку отложим назавтра. - Ага, он все-таки создал иллюзию самостоятельно принятого решения! - Куда она могла поехать после Волтингтона? Зачем вообще ей понадобилось туда приезжать? С такими деньгами ютиться в грязной квартирке… У меня создается впечатление, что кто-то ее преследовал. Если меня пытались убить… А вдруг ее уже нет в живых?
- Попробуй забыть об этом сегодня. Завтра у тебя будет свежая голова, а сейчас мы все равно не располагаем достаточной информацией. Я уверен, ключ ко всему в Волтингтоне. Она приехала туда не просто так. Надо постараться найти ее квартиру. Узнаем, кто и что сдавал в прошлом месяце на Лейвер-стрит. Мы придумаем что-нибудь. А сейчас разреши мне тебя развлечь. Допивай кофе. - Трэвор протянул Млисс чашку. - И надевай красивое платье. Я поведу тебя ужинать. Даю тебе на сборы ровно полчаса.
- Трэвор… - простонала Млисс, уже прекрасно осознавшая, что от Трэвора Лоу избавиться невозможно.
9
Зеленое платье, подаренное ей Трэвором в Италии, оказалось как нельзя кстати, потому что выходных вещей в гардеробе Млисс обнаружено не было. Два мешковатых платья мышиного цвета, брюки, бриджи, футболки… Да, небогатый выбор. Кажется, Млисс всегда была равнодушна к одежде. Как и к косметике - в трюмо не было на нее даже намека. Млисс окинула взглядом свое бледное лицо и страшно пожалела об отсутствии румян. Ладно, есть шанс, что в тусклом ресторанном освещении ее бледность не будет бросаться в глаза. Она взяла один из пузырьков, стоящих на трюмо (нет уж, только не "Инес"), и обрызгала себя туалетной водой. Свежий аромат пришелся ей по вкусу. А вот к духам она совсем не безразлична!
Млисс поймала себя на мысли, что она безумно хочет понравиться Трэвору. Чувствует ли он к ней хотя бы симпатию? Или только сочувствует бедовой девчонке? Странно, что до сих пор он не сбежал от нее, от ее вечной нервозности, от проблем, о которые она спотыкается на каждом шагу. Млисс вспомнила его лицо, когда он догнал машину Стэнли. Слегка растерянное, взволнованное. А его глаза вчера на кухне - они буквально излучали тепло. Да, она хочет нравиться Трэвору. Нет, не то. Не просто нравиться, ей хочется большего. Только нужно ли это большее одинокому Трэвору Лоу?
Платье, к великой досаде Млисс, Трэвор вспомнил только в ресторане.
- Я был уверен, что оно пойдет тебе, и оказался прав, - самодовольно заявил он.
Такое ощущение, что сделал комплимент себе, а не ей. Млисс не выдержала.
- Мог бы и раньше заметить.
- Не обижайся, я просто не умею общаться с женщинами. Теперь буду знать, что оценивать наряд нужно сразу, как только его надели. Наверное, даже лучше в процессе одевания. Да, Млисс?
Мелисса выстрелила в него негодующим взглядом.
- Нет, Трэвор. Таким, как ты, лучше вообще молчать. Потому что любой твой комплимент оборачивается оскорблением.
- Брось, Млисс. Не будь злючкой. Я только хотел пошутить.
- Ну и шуточки у вас, мистер Лоу.
А светло-зеленое платье и впрямь было ей очень к лицу. Трэвор заметил его, как только она спустилась в холл. Только сразу говорить не стал, смутился. И вот как все обернулось. Да, он действительно не умеет делать комплименты. Но что ж теперь, расстрелять его за это, что ли? У каждого свои недостатки. Он посмотрел на Млисс, с удовольствием уплетающую порцию "Морского" салата. Да, питание консервами никому не идет на пользу. Какая она худенькая - и никакой диеты, простая лень. Интересный способ похудеть - посоветовать бы его толстякам и толстушкам вместо всяких там препаратов для снижения веса!
Трэвор плеснул себе еще вина. Пара бокалов алкоголя - отличный способ расслабиться. Конечно же, не так, как он делал это в юности, - тогда он действительно чуть не спился. Теперь он стал мудрее, рассудительнее и не позволит себе злоупотреблять этим своеобразным успокоительным.
Млисс задумчиво молчала. Уж не скучно ли ей со мной, встревожился Трэвор. Пригласил в ресторан, отвесил пару сомнительных комплиментов. И что теперь? Ему хотелось разговорить Млисс, увидеть на ее лице улыбку, услышать ее звонкий красивый смех. Но он совершенно не знал, что сказать. Ни одна дельная мысль, как назло, не посещала голову. Развлек девушку, нечего сказать. А не отправиться ли им куда-нибудь из ресторана? Вчера он видел очаровательное местечко… Трэвор улыбнулся внезапно пришедшей идее.
- Млисс, - позвал он девушку.
Мелисса словно вынырнула из своих размышлений, увы, далеких от Трэвора и ресторана. Если бы можно было хотя бы на минуту забыть о городе, к которому ведут все дороги, - о Волтингтоне!
- Тебе здесь нравится? - закинул удочку Трэвор.
- Не слишком. - Млисс постучала ногтем по хрустальному бокалу, затем подняла его и выпила пурпурное содержимое. - Как-то тоскливо. Хотя в кои-то веки мне удалось нормально поесть. Это уже неплохо.
- Я хочу предложить тебе романтическую прогулку. Ты не против?
- И куда мы отправимся?
- Все тебе расскажи. Ишь, какая любопытная! Увидишь, когда приедем.