- А теперь позволь мне задать тебе тот же вопрос: чего ты хочешь?
- Да, ты права. На этот вопрос трудно ответить, - медленно проговорил Гай. - Я хочу найти женщину, которая бы меня понимала, не сердилась из-за того, что я, увлекаясь работой, иногда замыкаюсь в себе, и не жаловалась бы, что я уделяю ей мало времени. Не требовала бы, чтобы я жил вместе с ней в Париже, Нью-Йорке или Риме. Женщину, которая была бы рада, как и я, делить свое время между замком и парфюмерным домом.
"Что он говорит? Что у них нет будущего? Что он не пойдет на компромисс?"
- А еще я хочу, - продолжал он тихо, - чтобы эта женщина знала, как надо получать удовольствие от жизни, не давала бы мне стать занудой, была бы настолько безумна и импульсивна, чтобы стать для меня одной из моих любимых картин. Чтобы она не надевала дважды одну и ту же пару туфель в течение, скажем, месяца. Чтобы она верила, что можно улыбаться почти в любой ситуации и так побеждать.
В ней вспыхнула надежда. Сейчас он говорил о ней. А из того, как он говорил, явствовало, что он не хочет ее ограничивать, контролировать или изменить.
- Значит, ты рискнул бы попробовать иметь отношения с женщиной, о чьей личной жизни идет дурная слава?
- Если бы она рискнула иметь отношения со мной. - Он помолчал. - И я имею смелость надеяться, что ради меня она отменит свой отъезд и положит свои вещи обратно в мой гардероб.
- Ты уверен, что хочешь этого? И перенесешь, если журналисты будут время от времени собираться у твоего дома?
- Быть с тобой - значит быть на публике. - Он пожал плечами. - Что ж, я привыкну. Но что мне действительно нужно больше всего - это обнять тебя прямо сейчас.
Она улыбнулась:
- Я боялась, что ты мне этого не скажешь.
И через секунду он уже прижимал ее к себе. Его губы слились с ее губами, и он целовал ее так, как если бы вся его жизнь зависела от этого поцелуя.
Оторвавшись от нее, Гай нежно провел рукой по ее лицу:
- Я люблю тебя, Эмбер, действительно люблю. Ты делаешь мой мир светлее.
- Я тоже тебя люблю. Мне кажется, я полюбила тебя, когда ты танцевал со мной на свадьбе твоего брата. Никто никогда так не согревал меня. Я говорила себе, что это только секс, но это не так.
- Конечно нет. Это гораздо глубже. Но раз ты заговорила о сексе…
Эмбер лежала в объятиях Гая.
- Я хотел сказать тебе еще кое-что, но ты отвлекла меня. Сегодня мне позвонили…
- Пресса?
- Врач. Из Парижа. Он проводит исследования с больными аносмией. Я должен явиться к нему в понедельник. Возможно, я подойду для его эксперимента…
Эмбер просияла:
- Это чудесная новость! Доброе начало. Если хочешь, я могу поехать с тобой, - предложила Эмбер. - Чтобы поддержать тебя морально. - Она прикусила губу. - Может быть, лучше не надо? Пресса будет сплетничать о нас.
- Она уже и так сплетничает, - заметил Гай. Какая разница, найдет она нас в Париже или нет? И - да! Мне нужна моральная поддержка.
Профессор Маршан, человек лет пятидесяти с лишним, приятной внешности, всегда готовый улыбаться, был доволен, что Эмбер приехала с Гаем для моральной поддержки и держала его за руку, пока тот отвечал на вопросы, а потом переживал не очень приятную процедуру обследования носа с помощью трубки.
Гай страшно нервничал и едва мог унять дрожь в коленях.
Но профессор, подняв голову от стола, улыбнулся.
- Садитесь, - пригласил он.
Гай молча сел и почувствовал, как Эмбер сжала его пальцы.
- Боюсь, вы не подходите для моего эксперимента, - сказал профессор.
У Гая перехватило дыхание. Он так надеялся, что профессор поможет ему! Но кажется, придется жить без обоняния…
- Гай, Гай! - Голос Эмбер наконец достиг его сознания. - Ты слышишь, что говорит профессор?
- Мне нужны люди с подлинной аносмией, - сказал профессор, переходя на английский. - А вас вылечить очень легко.
Гай не поверил своим ушам:
- Правда?
- Причина вашей аносмии - полип. Ткани полости носа, от которых зависит обоняние, в порядке. Я думаю, вирус дал осложнение, синусит, и образовался полип. Ваше обоняние постепенно ухудшалось с тех пор, как вы переболели вирусной инфекцией, не так ли?
Гай кивнул:
- Сейчас я практически не чувствую запахов.
- С полипами справиться легко.
Гай не мог в это поверить:
- Но я был у двух специалистов! Они ничего не обнаружили.
- Вы были у них месяца два назад, не так ли? - сказал профессор Маршан. - Тогда полипы были еще очень малы. Возможно, поэтому их не заметили. Или, так как ваш нос очень чувствителен, ваша реакция не соответствовала размеру полипа, и специалисты стали искать скрытые причины, игнорируя очевидное.
Сердце Гая билось так сильно, что он не мог говорить.
- Вам должно быть приятно, - продолжал профессор, - что для лечения мы в первую очередь используем обычный спрей. Если полип не рассосется, попробуем другое лечение. Но ваше обоняние восстановится непременно. Хотя должен предупредить, что для полного восстановления может потребоваться некоторое время.
Гай чувствовал, как кровь звенит у него в ушах.
"Все будет в порядке".
- Слава богу, - выдохнула Эмбер и крепче сжала его руку.
Но у него оставался еще один важный вопрос:
- А если полип вырастет снова?
- Если лечение не поможет или если полип появится опять, я выпишу вам таблетки или даже прооперирую вас, чтобы удалить полип. Но в любом случае вы поправитесь. Можете больше не волноваться. Мне очень жаль, что вы не подходите для моего эксперимента: было бы интересно работать с таким человеком, как вы, но в то же время я искренне рад, что вы мне не подходите.
- Спасибо! - Гай сердечно пожал профессору руку. - Я не могу выразить словами, что это для меня значит. Я… - Он был слишком взволнован, чтобы продолжать.
- Я рад, что смог вам помочь, - сказал профессор с улыбкой. - Вот рецепт. Вы должны делать впрыскивания ежедневно.
- Спасибо, - произнес Гай и взял рецепт.
- Если что-нибудь будет вас беспокоить, позвоните мне.
- Непременно, - ответил Гай.
* * *
Когда, купив лекарство, они вернулись в отель, Гай крепко обнял Эмбер.
- Все будет в порядке. - Он моргнул, отгоняя слезы. - Я чувствую себя так, как если бы с моих плеч сняли весь свод небесный. И все благодаря тебе. Если бы не шумиха в прессе, профессор Маршан не позвонил бы мне. И я продолжал бы думать, что болен неизлечимо.
- Я рада, что так получилось. - Эмбер сияла. - Твоя жизнь перестанет быть сплошным кошмаром.
- Да, моя жизнь отныне будет воплощенной мечтой. И я хочу прожить ее вместе с тобой, Эмбер. - Он помолчал, его глаза потемнели от чувств. - Как с моей женой.
"Нет. Он не может говорить серьезно. Что он сейчас сказал?"
- Ты не должен чувствовать себя обязанным мне! Или благодарным. Предложение руки и сердца делают не поэтому.
- Я делаю предложение не поэтому. Конечно, я тебе благодарен, но хочу жениться на тебе, потому что мечтаю быть с тобой. С тобой все получает иное измерение. Без тебя ничто не имеет смысла. Моему миру не хватает сердца. Нет гармонии.
"Он действительно так чувствует? Но то же самое Гай чувствовал к Вере, а кончилось все очень плохо…"
- Нет, - сказала она. - Сейчас я не выйду за тебя замуж.
- Почему? Я люблю тебя, и ты сказала, что любишь меня.
- Люблю.
- Так в чем проблема?
- Ты слишком поспешно женился на Вере, а потом горько каялся. Я не хочу такого для нас.
- Так не будет. - Он поцеловал ее руку. - Я уверен, потому что ты не такая, как она, и глупо было думать иначе. Да, ты из того же мира, но ты по-другому смотришь на этот мир. Нам обоим придется пойти на компромисс, но, я думаю, мы сумеем это сделать.
Компромисс. То самое слово.
- Хорошо. Если через полгода ты все еще будешь хотеть на мне жениться, то скажешь мне об этом, и я отвечу "да". Но не раньше.
- Ты не веришь, что у нас все получится?
- Если честно, верю. Но я хочу доказать нам обоим, что наш брак не будет таким, как твой первый брак. Мы не будем спешить. Мы спросим разум, а не только сердце. Кроме того, мне все-таки надо вернуться в Англию. Надо устраивать рождественский бал, а до этого сделать еще кое-что, чего за меня не никто не может сделать, потому что все нити в моих руках.
- Конечно, - кивнул он. - Я не жду, что ты все бросишь ради меня.
- Чего же ты ждешь? - спросила Эмбер.
- Что мы будем делить жизнь друг с другом, - сказал он просто. - У меня есть моя работа, у тебя - твоя благотворительность и твои друзья. Но потом, за обедом, мы будем рассказывать друг другу, как провели день. Иногда мы будем вместе ходить на званые вечера. Иногда - проводить вечера дома. - Он помолчал. - А иногда мы будем ходить на пляж и строить замки из песка вместе с нашими детьми.
Эмбер устремила на него недоверчивый взгляд:
- Ты хочешь иметь детей?
- Я хочу иметь семью. С тобой, когда мы оба будем готовы.
- Ох, Гай, - сказала она, сдерживая слезы. - Шесть месяцев. А потом ты сделаешь мне истинно романтическое предложение.
Эпилог
Шесть месяцев спустя
Эмбер открыла глаза. Было очень рано.
- Гай, еще не рассвело, - проговорила она из-под одеяла. - Поспи еще немного.
- Кто-то из нас встал полчаса назад, - ответил Гай.
- Что случилось?
- Все в порядке. Но ты должна быстро встать и одеться. И не задавай вопросов. Доверься мне, - поспешно добавил он.
Эмбер сдалась:
- Хорошо, хорошо. Ты хочешь, чтобы я надела что-то определенное?
Он указал на платье, которое висело на ручке двери.
- Надень это.
Темно-красное шелковое платье. Она его раньше не видела… Тут она заметила, что на нем строгий костюм. Он никогда не надевал его на работу.
- Гай?..
- Никаких вопросов, - напомнил он. - Да, и никаких духов.
- Никаких духов?
Она ничего не понимала, но за эти полгода привыкла, что, если Гай очень хочет чего-то, лучше его послушаться.
Эмбер встала, умылась и примерила шелковое платье. Сидит идеально. А Гай приготовил ей еще и прекрасную пару мягких кожаных туфель того же цвета.
Гадая, что он задумал, она спустилась вниз.
Он вышел из кухни и улыбнулся:
- Идеально. Иди в гостиную и побудь там минуты две. И не подглядывай.
- Знаешь, все это несколько раздражает.
Он засмеялся:
- Через три минуты ты простишь меня, ангел мой.
Эмбер не была так уж уверена, но оставалась в гостиной, пока он не пришел за ней. Он вывел ее через стеклянную дверь библиотеки и повел через сад к задней стороне дома. Она с удивлением увидела накрытый на двоих столик в саду. На нем горели двенадцать свечей, посередине стояли ваза с букетом только что срезанных роз, серебряное ведерко с бутылкой шампанского и корзинка с еще теплым французским печеньем.
Гай подвинул ей стул, сам сел напротив нее.
- Наш завтрак. Уже рассвело. В любую секунду…
И в эту секунду солнце, показавшись из-за горизонта, окрасило мир в розовый цвет.
- Доброе утро, ангел мой, - сказал он с улыбкой.
В ответ она тоже улыбнулась.
- О, Гай, как мило!
- Так ты прощаешь мне, что я разбудил тебя так рано, теперь, когда знаешь, что я хотел позавтракать с тобой на восходе солнца?
- Да. Но я все еще не понимаю, почему ты хотел, чтобы я так оделась. И зачем на тебе этот костюм?..
- Это следующий шаг. - Он протянул ей коробку, завернутую в белый шелк и перевязанную шелковой лентой. - Это тебе, ангел мой.
- Мне? Но до моего дня рождения еще два месяца!
- Я знаю. Но открой коробку и разреши мои сомнения.
Коробка слишком велика для кольца. Да он и не сделал ей формального предложения. Они договорились ждать полгода, чтобы посмотреть, уживутся ли они друг с другом. Каждый день с Гаем - в Англии, в Грасе или в замке - Эмбер была счастлива. Она стала участвовать в делах парфюмерного дома, работала над дизайном линии "Найди свой аромат", разбирала заказы. И все это нравилось ей. А Гай ходил с ней на балы, хотя теперь она не принимала и половины приглашений, предпочитая спокойные вечера в обществе своего мужчины.
Вместе им было лучше, чем они могли надеяться.
Она развернула обертку и увидела белую коробку со знаком "Джи Эль Перфьюмс". А внутри оказался аметистового цвета стеклянный флакон в форме сердца.
- Гай, как красиво!
- Это обратная сторона. Посмотри лицевую.
Она повернула флакон и увидела, что на нем нарисовано янтарного цвета сердце с надписью "Амбра моего сердца" в середине.
Ее сердце забилось быстрее.
- Что это? Сигнальный экземпляр твоих новых духов?
Она знала, что Гай начал работать над ними после потрясающего успеха "Анжелики", но хранил то, что делал, в тайне и не допускал Эмбер в лабораторию.
И он назвал эти духи в ее честь?
- Это то, что написано на флаконе. - Он улыбнулся. - И это не для серийного производства. Его сделал на заказ местный мастер. Флакон уникален, как и духи. И как ты.
Она не могла поверить:
- Ты создал их для меня одной?!
- Каждая их капля говорит, что я чувствую к тебе, ангел мой. Я ведь привык видеть людей с точки зрения ароматов. Я потерял эту способность на время, но благодаря тебе обрел вновь. И эти духи - это ты.
- Я… - Эмбер прогнала слезы. - Я не знаю, что и сказать…
- Попробуй их и скажи, что ты о них думаешь.
Она брызнула немного на левое запястье и понюхала.
- Очень приятный запах. В его основе амбра, правда?
- Именно. А через три минуты они начнут источать запах роз, которые я собирал в тот день, когда встретил тебя. - Он указал на розы вокруг. - Поэтому я хотел вручить тебе эти духи именно здесь. Это как твоя нежность. И твое обаяние. - Он усмехнулся. - Я думаю о некоей картине Россетти. - Эмбер покраснела, вспомнив, как предстала перед ним обнаженная до пояса, с букетом роз. - А еще ваниль. Она напоминает мне шоколадный цвет твоих глаз и шелковистых волос. В этих духах есть много слоев, потому что ты многогранна, в тебе есть сексуальность и сила, свет и острота. И я очень тебя люблю.
Это любовное послание в виде духов на какое-то время лишило ее дара речи. А когда она вновь смогла говорить, то сказала:
- Я тоже люблю тебя. Навсегда. - Она погладила флакон. - Не могу поверить, что ты дал им английское, а не французское название.
- Потому что ты англичанка. И говорю тебе, эти духи не для серийного производства. Они уникальны. Как ты. И они твои. Как и я. Навсегда.
- Гай, никто никогда не делал для меня ничего прекраснее, - сказала она тихо.
Он смахнул поцелуем единственную слезу на ее щеке.
- Не плачь, ангел мой. Сегодня у нас будет особенный день. - Продолжая держать ее за руку, он опустился на одно колено, достал из кармана футляр и открыл его. В нем лежало кольцо с великолепным бриллиантом. - Эмбер Винн, амбра моего сердца, хочешь ли ты сделать меня счастливейшим из людей? Хочешь ли стать моей женой?
- Да, о да!
Он поцеловал ее палец и надел на него кольцо. Кольцо было словно создано для нее. Так и они с Гаем созданы друг для друга. На всю жизнь.
Внимание!
Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.
После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.
Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.
Примечания
1
У англичан пудинг в первую очередь - это десерт, хотя существуют различные виды пудинга, даже с мясом. (Здесь и далее примеч. ред.)
2
win - выиграть (англ.).
3
Джандуйя - шоколад, в котором около 30 процентов молотых лесных орехов. В состав пралине, кроме шоколада, входит смесь молотых орехов (в классическом случае - миндаля) и сахара, примерно поровну.
4
Циннамон, или пряная корица, - пряность. Растет на Молуккских островах и в Индонезии. У циннамона очень острый коричный запах, пряный вкус с оттенком жгучести.
5
Крем шантильи - сладкий крем из взбитых сливок с добавлением ванили.
6
Кассероль - блюда, приготовленные в специальной кастрюле для духовки.