- Рут Эванс, как всегда. Она познакомилась с Кэй, когда той было девятнадцать лет. Но дело в другом… ничто не свидетельствует, что ты излечился от любви к ней.
- Зачем бы тогда мне предлагать тебе руку и сердце?
- Откуда мне знать - зачем? Скажу тебе, Уильям Картер, одно: больше я не поддамся ни на какие обещания и соблазны. Они мне довольно дорого обходятся. Поэтому прощай, Билл.
В холле гостиницы она завернула не туда, куда надо, и долго блуждала по закоулкам, прежде чем выйти к месту парковки своей машины.
Наконец машина нашлась, Эстер села в нее и опустила голову на руль, чтобы немного успокоиться, прийти в себя.
Все, можно ехать. Но все в этот день было против нее - выезд оказался заблокированным чьей-то роскошной машиной. Где хозяин? Что за странный способ парковки он выбрал? Неожиданно дверь машины распахнулась и перед ее взором предстал Уильям Картер.
- Пойдем со мной, Эстер, - тихо сказал он, подходя к ней. - Я не позволю тебе убежать! Слушай, я не уберу свою машину до тех пор, пока ты не согласишься поехать со мной. А если сейчас сбегутся люди, я им объясню, что ты любишь меня, а я - тебя и глупо не сделать из этого вывод.
Эстер была потрясена и шокирована, сил для сопротивления у нее не осталось. Он помог ей выйти из машины, взял из ее рук ключи и передал их сторожу, присовокупив денежную купюру.
- Присмотри за машиной, парень, утром мы заберем ее.
Билл привез Эстер в тот самый отель, в ресторане которого они однажды уже были.
Он не произнес ни слова с того момента, как они вошли в номер. Наконец, вручив Эстер бокал с вином и видя ее отсутствующий взгляд, тихо окликнул:
- Эстер?
- Ну что, добился своего? - Она резко поставила бокал на стол. - Что я тебе, игрушка?! Захотел - поиграл, захотел - бросил?
- Я считал, что это единственный способ заставить тебя выслушать мои доводы, - спокойно ответил ей Уильям. Потом окинул женщину угрюмым взглядом и тихо произнес: - За что или против чего ты борешься, Эстер?
- Я… - У нее перехватило дыхание. - Я борюсь против твоей жалости. Жалость и любовь - это далеко не одно и то же.
- Нет, Эстер, уж если кого и стоит пожалеть, так это меня. Хочешь, я расскажу тебе, чем занимался в последнее время? - Билл поставил свой стакан на стол, и Эстер по-своему оценила его движение.
- Не дотрагивайся до меня!
- Хорошо, только давай сядем.
Она действительно села на диван, а он продолжал стоять - высокий, не просто привлекательный, а невероятно красивый в своем строгом вечернем костюме.
Выдержав паузу, Билл сказал:
- Тери, я окончательно решил проблему под названием Кэй.
- Каким образом?
- Я выкупил долю Чарлза Блатта. Ресницы Эстер взметнулись вверх от удивления, и она недоверчиво переспросила:
- Ты… выкупил? Но ведь это огромные деньги!
Он усмехнулся и стал рассказывать ей о целой цепочке покупок и продаж, благодаря которым Чарлз получил свои деньги, навсегда расставшись с принадлежащей семье Картер долей собственности.
- А что Кэй?
- Я думаю, что до нее наконец дошло, что нас с ней теперь совершенно ничего не связывает. Видишь ли, для нее я был постоянным источником раздражения. Хотя, казалось, у нее был мужчина, которого она выбрала сама. Чарлз дал ей все и даже больше… Но я был поблизости и к тому же процветал… Мое равнодушие ее только раздражало. Признаюсь, что с самого начала я догадывался, что Кэй не святая, но никак не мог понять мотивы ее поступков - движет ли ею любовь или ненависть, такая в ней фатальная смесь добра и зла. Вот, собственно, и все. Теперь-то я понимаю все, кроме одного.
- Кроме чего? - не удержалась Эстер от вопроса.
- Не могу понять, как я мог совершить такую глупость - расстаться с тобой. Понимаешь, мне стало страшно от мысли, что ты после всего, что пережито, не захочешь иметь со мной ничего общего. Но главная моя ошибка… - Билл предостерегающе поднял руку, как бы прося разрешения закончить мысль, потому что заметил, что Эстер вспыхнула и вознамерилась прервать его излияния. - Но главная моя ошибка заключается в том, что я испугался своей любви.
- Нет, ты испугался не любви ко мне, - прошептала Эстер. - Я знаю, в тебе жил страх от той, давней неудачи. У меня тоже были долгие недели для размышлений. Мне надо было осознать место Кэй в том, что произошло между нами.
- Я же сказал тебе, что она к нашим делам никакого отношения не имеет. Вся проблема заключалась в тебе - ты воплощение моей второй в жизни попытки обрести счастье. И поэтому мне от тебя нигде не скрыться. Чем ближе ты становилась, тем больше была тревога - смогу ли я пронести новую для меня ответственность через долгие годы? Не обману ли твоего доверия? Я понимал, что если мне не удастся изменить самого себя, то рано или поздно я причиню тебе боль. И я решил, что сиюминутная боль будет не так сильна, как та, будущая, которая неизбежно наступит, если ты разочаруешься во мне.
- Билл… - Взволнованные слова любимого человека не так потрясли ее, как слезы, которые катились по его щекам. - Билл, признайся, за что ты полюбил меня? Я - сплав комплексов, несовершенств, ненужных принципов, в довершение ко всему еще и скучный бухгалтер. Моя работа - не просто работа, но и мировоззрение…
- Я думал, Эстер, что твои комплексы уже побеждены, оказывается, нет, и мне придется снова доказывать тебе, что ты удивительный, прекрасный, мягкий, веселый, остроумный, умный, тонкий… - ну что еще? - прелестный человек. Разве этих качеств недостаточно, чтобы полюбить? А ты еще к тому же красавица. Можно я сяду рядом? Нет, не бойся, без твоего согласия я до тебя не дотронусь…
- Садись, - выдохнула Эстер.
- Признайся… - начал он.
- Признаться… люблю я тебя или нет? - прошептала Эстер и попыталась улыбнуться, преодолевая сердечную боль. - Я-то думала, Билл, что для тебя это доказанный факт.
Она приложила ладонь правой руки к его пылающей щеке и призналась:
- Я никогда не научусь понимать, Билл, о чем ты думаешь на самом деле. Меня легко обмануть. Но я… люблю тебя.
Билл сжал ее в объятиях.
- А я люблю тебя еще больше, моя радость.
- О! Наконец-то я вижу тебя в платье от Рут Эванс! - воскликнул Билл после того, как отнес ее в ванную и стал снимать с нее одежду. - А трусики и лифчик тоже от нее? - поинтересовался он невинным тоном. И вдруг наклонился и припал губами к ее груди.
- Билл, - задохнулась она и потянула его за волосы. - Пожалуйста, не так спешно.
Он поднял голову.
- Опять эти же пьянящие духи. Есть вещи, которые я не смогу забыть никогда, - аромат твоей кожи, вкус твоих губ…
Он нежно поцеловал ее, затем стал быстро вынимать из праздничной прически многочисленные шпильки и заколки, освобождая золотистый поток ее шелковистых волос…
- Эстер!
Она лежала в его объятиях.
- Да, Билл!
Под простыней их тела казались единым целым.
- Теперь ты веришь в мою любовь?
- Да, теперь у меня есть все основания для этого, - ответила она бесхитростно.
- Но почему ты говоришь это так, словно тебя что-то беспокоит?
- Есть на то причина. У меня нет с собой никакой другой одежды, кроме этого довольно экстравагантного платья.
- Понял. Что-нибудь придумаем.
- Получается, вроде бы я пленница.
- Пленница любви? Это верно, этого нельзя не признать. Я сам собирался помечтать об этом вслух, но ты утащила эту светлую идею у меня из-под носа.
- Скажи мне, Билл, - на секунду отстраняясь от него, серьезным тоном произнесла Эстер, - почему ты выбрал именно меня? Ведь я…
- Эстер, ты прекрасна, - прервал он ее. - Ты можешь одновременно быть серьезной, мудрой, оставаясь при этом живой и на редкость красивой. Ты интригуешь и притягиваешь. И так будет всегда. Мне не бывает с тобой скучно, я знаю, что лучше женщины, чем ты, я не встречал и не встречу… и ты умеешь отдаться мне так… что я чувствую себя подлинным рыцарем в доспехах.
- Ты серьезно?
- Хочешь, чтобы я перешел к доказательствам?
- Подожди минутку.
Он прижал ее к себе теснее и прошептал:
- Хорошо, минутку подожду.
- Ты заставил меня осознать, Билл, что до встречи с тобой жизнь моя была потоком серых дней. Ты вдохнул в меня новый дух, дал почувствовать, что я могу быть привлекательной. Рядом с тобой я чувствую себя в безопасности.
Неожиданно Эстер увидела, что Билл помрачнел. Да и голос его стал немного суровым:
- Я должен предупредить тебя, Эстер, об одном серьезном препятствии на пути нашей любви.
- Что ты хочешь сказать? - испугалась молодая женщина.
- А вот что! Дело в том, что я сейчас чувствую себя в некотором роде мошенником, к тому же потерявшим от любви разум. И любовь к тебе до той поры буду ощущать ворованным счастьем, пока не надену тебе на палец обручального кольца.
- Как же ты напугал меня, глупый! Ситуацию можно исправить, - мягко согласилась Эстер. - Я привыкла представлять тебя эдаким тигром в джунглях любви. Но мне хочется верить, что ты мой личный, лучший в мире тигр из сада любви.
…Через три дня они поженились. Церемония венчания была скромной - кроме новобрачных, присутствовали София с Мартином, Рут и Линн. На Эстер было шелковое платье перламутрового цвета - Рут простила ей эту маленькую измену, зная историю предыдущего платья. В руках невеста держала огромный букет белых роз. Потом был короткий ужин, и молодые, проводив гостей, удалились в номер, снятый в отеле "Оазис".
- Эстер, - позвал он тихо.
- Да, Билл, - произнесла она, с восхищением разглядывая уже в который раз обручальное кольцо на своем пальце.
- Мне кажется, ты выглядишь немного растерянной.
- Неужели? - Она улыбнулась открытой улыбкой, не смущаясь его взгляда. - Это все из-за того, что со мной случилось по твоей вине. Ты даже не можешь себе представить, какой счастливой я себя чувствую.
Обнимая ее, Билл воскликнул:
- Слава богу, что ни одна из сторон не жалеет о содеянном! - Зарывшись лицом в копну ее волос, он констатировал: - Я люблю тебя!
- Я тоже люблю тебя, Билли, рада, что стала твоей женой, и всегда буду счастлива ею быть. Мне не о чем сожалеть… Хотя один повод для огорчения все же есть.
Эстер отступила на шаг, оглядела комнату, и в ее зеленых глазах появилась притворная грусть. Он проследил за ее взглядом и изрек:
- Я понял, что ты имеешь в виду.
- Правда? - поинтересовалась Эстер невинным тоном.
- Конечно. Здесь нет такого удобного бара, который был там.
- Ты догадлив.
- Зато, миссис Картер, здесь более подходящая кровать, - как бы оправдываясь, сказал Билл, - и масса другой замечательной мебели…
- Верю опытному глазу, мистер Картер, - ответила она с притворной застенчивостью и подставила ему губы для поцелуя…