- Вижу, мои слова вызывают у вас яростное сопротивление. Но так ли уж я одинок в своем мнении? Примерно так же по обсуждаемому вопросу высказались: моя сестра, которую, конечно же, удобней счесть сумасшедшей, ваша подруга Рут Эванс, эту можно причислить к разряду экзальтированных болтушек. Сюда же, как ни странно, попал и ваш бывший суженый с манерами бродячего пса. Кстати, не могли бы вы объяснить, почему, если вы считаете его безнравственным типом, его суждения обо мне приняты вами на веру?
Теперь она изучающе посмотрела на Билла Картера. Тот, чувствуя интерес собеседницы, продолжил:
- Кстати, к тем плюсам в моей характеристике добавлю еще штришок. Ведь это я обеспечил вас клиентурой Томпсона. Джон Коллинз только заикнулся об уходе Томпсона и новом молодом работнике - я тут же заочно проголосовал за вас…
- Что вы хотите этим сказать? Что вы мой благодетель? А, кстати, почему вы приняли предложение Коллинза?
- Потому что этот трепач как-то в порыве откровенности заявил, что вовсе не жалеет об уходе вашего пенсионера, так как вместо него появилось существо новое, молодое и крайне перспективное. Вот мне и захотелось познакомиться с этим феноменом. Кстати, Коллинз не сказал мне, что речь идет о женщине. Только дал понять, что стоит прибегнуть к помощи этого юного дарования.
Эстер была искренне удивлена. А похвала, хоть и высказывалась в причудливой форме, в глубине души порадовала. Все-таки странный человек… О чем она не преминула заявить ему:
- Все-таки, мистер Картер, вы странный человек.
- Пусть так, но обещайте мне никуда не рваться до конца недели. Из Вестклиффа, Эстер, к сожалению, нельзя взять и уйти просто так.
- Если я приму решение покинуть это место, то тем или иным способом добьюсь его выполнения, - заверила Эстер.
- Браво, - пробормотал Билл, и в его глазах опять загорелся уже знакомый ей огонек.
Да, странный человек. Но что-то в нем есть, кроме настораживающей самоуверенности, - во-первых, умен, во-вторых, красив… О боже, спаси от этих мыслей! - взмолилась Эстер.
5
До самого обеда Эстер не обмолвилась с Биллом ни единым словом. Благодаря этому ей удалось сильно продвинуться в своих изысканиях. Завершив намеченную на день работу, она решила побродить по имению.
В одном из залов обнаружила настоящую картинную галерею, где, судя по всему, были представлены произведения одного автора. Да, в небрежном росчерке подписи угадывалась фамилия - Картер.
В основном изображалась пустыня. Казалось бы, что можно увидеть за этим томительным однообразием? Но явно рисовал профессионал высокого класса - пустыня под кистью художника становилась зримым свидетельством могучих сил природы.
Встречались среди картин и портреты. На одном - совсем юная София. В мальчике на другом легко узнавался Уильям. Интересный портрет, который при внимательном взгляде мог бы немало рассказать о том, каким выйдет в самостоятельную жизнь этот красивый юный наследник рода Картеров.
Перед ужином Эстер снова вернулась в галерею к этой картине. Из таблички на раме следовало, что портрет написан, когда Уильяму было двенадцать лет.
Эстер удивило, что в детском лице угадывались черты сегодняшнего взрослого Уильяма Картера. Он был изображен сидящим верхом на лошади, и его гордый безразличный вид явно свидетельствовал о понимании того, что все вокруг принадлежит безраздельно ему и только ему. Глаза отражали сильный характер человека, для которого не существует преград в достижении поставленной цели.
У нее перехватило дыхание от мысли о том, что все эти качества могут быть обращены лично против нее.
- Эстер?
Женщина повернула голову и обнаружила, что Уильям Картер стоит неподалеку и изучающе смотрит на нее. Надо же, застал ее так неожиданно, впору сквозь землю провалиться. Покраснев от смущения, Эстер попыталась направить разговор в искусствоведческом направлении - мол, мне не важно, кто изображен, но манера мастера…
- Да, хорошая работа. Рисовала моя тетя.
- Пора, пожалуй, ужинать, - вдруг заявила Эстер и с независимым видом направилась к столовой.
- Вы правы, - холодно согласился Билл. - Вы позволите? - Он взял ее под руку. - Если хотите, после ужина мы могли бы пару часов поработать.
- Не пойму, чего вы хотите?
- Я имел в виду, что у вас наконец появилась реальная возможность всерьез покопаться в столь любимых вами бумагах и счетах.
- Этого шанса я не упущу, - заверила молодая женщина и высвободила свою руку.
Было уже десять часов вечера, когда они, проведя несколько часов в кабинете, и вправду решили наконец поставить точку. Эстер детальнейшим образом просмотрела все акции и бумаги принадлежавших ему компаний и тех, в делах которых он принимал участие. Зевнув, она, наконец, заявила, что на сегодня труды пора завершить.
- Вам, исходя из количества документов, был бы нужен собственный юрист. Никому из Картеров не приходила мысль создать холдинговую компанию?
- Об этом я прогудел все уши отцу еще много лет назад, но он не верил во все эти, с его точки зрения, новомодные штучки. - Билл состроил смешную гримасу и развел руками. - До момента кончины отца большую часть времени я тратил на то, чтобы скрыть от него следы своей, надеюсь, созидательной деятельности.
- Он не готовил вас к управлению своей империей?
- Не совсем так - по-своему готовил. Но до поры до времени я должен был демонстрировать не свою силу, а его. То есть казаться во всех сферах деятельности слабее старика.
Эстер улыбнулась.
- Вы уж простите меня, если это прозвучит несколько бесцеремонно, но вряд ли в вашей семье царил дух взаимной любви и доверия. Ну а в новых условиях, когда вам никто уже не мешает, почему бы не создать холдинговую компанию?
- Может быть, вы возьметесь за это нелегкое дело?
Глаза Эстер округлились от удивления.
- Вы, конечно, шутите?
- О нет! Я говорю более чем серьезно. И могу дать гарантию, что это будет очень хороший шаг в вашей карьере.
Эстер опустила глаза. Предложение лестное, но…
Билл ухмыльнулся.
- Что вас смущает? Необходимость работать вместе со мной?
- Если хотите знать, да. - Эстер смотрела прямо на него, в ее широко раскрытых зеленых глазах можно было заметить смущение. Он подался вперед.
- Мы устроим все так, чтобы сохранить полную вашу независимость… Если наши личные контакты будут мешать работе, мы откажемся от них.
- А почему вы считаете, что личные контакты могут обернуться проблемой? - наивно спросила молодая женщина и тут же пожалела, что эти слова сорвались с языка.
- Когда я наблюдал, как вы рассматривали мой злосчастный портрет, то понял, что вы способны на интриги. Вот вам мое объяснение.
Снова он старается ее обидеть. Эстер едва сдерживала слезы. Переведя дыхание, она еле слышно сказала:
- Не могу понять направление и суть нашего разговора…
Его голубые глаза сузились.
- По-моему, Эстер, вы и не пытаетесь сделать этого, просто не желаете понять главного из того, что я вам втолковываю.
- Вы имеете в виду… неотвратимость моего согласия лечь с вами в постель?
- Естественно. Дело в том, что какие бы отношения ни возникли между нами, они никогда не станут так неприятны вам, как это было в случае с Патриком Керром.
- Вам-то откуда знать?
- Все очень просто. Между нами может произойти только то, что будет приятно вам, что случится в соответствии с вашим желанием. Основанное на абсолютной честности, это станет проявлением настоящей жизни, а не чего-то схоластического, стерильного, противоестественного. Не исключено, что скоро Эстер Олдфилд превратится в живую, теплую, полнокровную и… темпераментную женщину. Ведь пока вы только бездушный калькулятор.
Эстер закрыла глаза и, порывисто вскочив, выбежала из кабинета.
- А зачем? - напряженным голосом спросила Эстер на следующее утро, услышав приглашение Картера к полету по окрестностям.
- Во-первых, мне казалось, что небольшой перелет успокоит ваши нервы, а во-вторых, я хочу увидеть реальную ситуацию с распространением наводнения.
- Что касается моих нервов, то они в полном порядке.
На это замечание Билл ответил:
- Тогда это путешествие должно настроить вас на лирический лад.
Эстер промолчала, только бросила на надоедливого собеседника холодный пристальный взгляд.
- …И это весь Маунт-Монро? - удивилась Эстер примерно через час их полета.
- Да. Сто двадцать душ, пивная, фельдшерский пункт и все. Правда, есть еще ипподром. - Он показал рукой куда-то вниз. - На пару дней в сентябре сюда прибывает много народу - до пяти-шести тысяч человек!
- Шесть тысяч на этом пятачке?! - искренне изумилась Эстер. - Где же они размещаются?
- Живут в палатках. Дело в том, что бега в Маунт-Монро одни из самых популярных. Их история насчитывает более ста десяти лет.
- Даже не могу себе представить, как все это происходит.
- Нарисуйте себе мысленно такую картину: четверть миллиона выпитых банок пива, море широкополых ковбойских шляп и звенящих шпор. Сотни три легких самолетов на взлетной полосе, разряженные в пестрые тряпки туристы, и среди них стражи порядка в высоких сапогах и с широкими кожаными ремнями. Тут же боксерские ринги, разного рода шоу, кафе, бары, забегаловки… Вот так и выглядит Маунт-Монро в дни бегов… Между прочим, за сегодня это первая улыбка для меня, - педантично констатировал Билл, увидев, что Эстер улыбнулась.
- Тогда это дорогого стоит, - пошутила она. - Чем мы займемся?
- Пивная, видимо, закрыта. В межсезонье это жалкое зрелище. Большинство посетителей - транзитники, развозящие грузы по различным точкам в окрестностях этого замечательного "центра цивилизации". В различных дырах тоже есть свои ипподромы. Они, конечно, не так знамениты… Здешние бега прославились еще в те дни, когда через эти места пролегал путь, по которому гнали скот по пятисоткилометровой дороге.
- Значит, именно тут действовали пиратские капитаны, каторжники и миссионеры?
- Да. Если вы уже насытились впечатлениями, то мы можем лечь на обратный курс. Но предлагаю пообедать тут.
- Тысяча восемьсот восемьдесят четвертый год! - с удивлением воскликнула Эстер при виде фасада старомодного отеля. - Вот это да!
- Ладно, ладно, умерьте ваши восторги. - Билл слегка подтолкнул спутницу в сторону отеля, окруженного каменной площадкой. Самолет он посадил буквально через дорогу от здания. - Как вы воспримете предложение опрокинуть по большой кружке ледяного пива? - невинно спросил Уильям.
- Мне кажется, бокал ледяной колы больше подойдет к текущему моменту.
- Надеюсь, что вы, будучи честной девушкой, не станете отрицать, что мои предначертания сбылись: ваше нервное состояние улучшилось. - Он решительно поднимал самолет вверх, направляя его назад, в Вестклифф.
- Да, это так, - смущенно согласилась честная девушка и вдруг с удивлением воскликнула: - Это что? Уже Вестклифф?
- Нет. Это другое поселение.
- С воздуха все так похоже! - Эстер повернулась к Биллу: - Спасибо вам за сегодняшний день!
- Я рад, если доставил вам удовольствие. Кстати, есть еще немало интересного в часе-другом лета отсюда, может быть, стоит посмотреть?
- Не смею вас обременять, - ответила она.
- Ну что вы! Скажите, пожалуйста, милая леди, вы когда-нибудь мысленно возвращаетесь к вечеру нашего знакомства?
- Стараюсь не делать этого, но не всегда получается…
Эстер нарочито внимательно стала вглядываться в окно. Какое-то время они летели в молчании, наконец Билл с удовлетворением воскликнул:
- Все! Мы в Вестклиффе.
И вдруг тихо выругался.
- Что случилось? - встревожилась женщина.
- Да вон, посмотрите вниз. У нас гости!
Посмотрев вниз, она заметила чей-то легкий самолет.
- Вы знаете, чей это?
- Да, это Чарлз Блатт пожаловал собственной персоной и, видимо, не один.
- Это интересно!
- Так или иначе, вам все равно пришлось бы с ним встретиться.
- Вы ведь его не любите, правда?
Билл коротко взглянул на нее, и глаза поразили своей холодностью.
- Да, я его не люблю!
Больше он не произнес ни слова, сконцентрировав внимание на посадке самолета. Билл не ошибся - в гости пожаловали супруги Блатт.
- Мы решили, что вам нужна помощь, Билл, - произнес Чарлз, как только они встретились. - Мы знаем, что София и Мартин на время выбыли из игры, и Кэй сказала, что надо полететь к вам и спросить, не нужна ли помощь. Правда, дорогая?
Кэй Блатт едва оправилась от изумления, вызванного присутствием Эстер, и после холодноватого приветствия сказала:
- София что-то говорила о приезде бухгалтера… - Потом повернулась к Биллу: - Может быть, мы здесь лишние? Если так, скажите прямо и мы тут же улетим.
У Кэй были рыжие шелковистые волосы, серые глаза и темные густые ресницы. Прелестно смотрелась ее подтянутая фигура. В женщине угадывалась врожденная уверенность, как и у Софии, да и у самого Картера, что весь мир принадлежит только им. Эстер вынуждена была признать: более красивой женщины она в жизни не встречала. С первого взгляда ясно: Кэй Блатт глубоко наплевать на все бухгалтерские проверки семейной фирмы.
Билл, игнорируя агрессивный тон, взятый Кэй, мягко поинтересовался:
- Как дети?
- Нормально. Мы оставили их дома. И все же вы мне не ответили - мы что, не очень кстати?
- Дорогая Кэй, - разлюбезничался Билл, - как это вы и можете быть некстати?
Голубые глаза Уильяма Картера смотрели обезоруживающе, и только тот, кто хорошо знал Билла, мог уловить сейчас в этом взгляде стальной отблеск.
- К тому же мисс Олдфилд будет интересно познакомиться с вами… С обоими, - счел нужным добавить он после паузы.
- Что-нибудь не так? - Эстер задала свой вопрос единственной дружественной ей душе в этом доме - экономке. Та с мрачным видом оглядывала обеденный стол. - По-моему, все очень красиво…
- Да, вроде бы неплохо… Но когда сюда прибывает миссис Кэй, мне всегда не по себе… она такая придирчивая.
- А почему здесь пять приборов? Мне казалось, нас только четверо…
- Сказали, что, вероятно, прибудет и пастор. Очень симпатичный человек. Кстати, этот дом издавна славится своим гостеприимством. Моя мама работала здесь когда-то еще до меня, и помнит, как сюда заезжали политические деятели, художники, поэты… Конечно, после смерти родителей мистера Билла все пошло немного по-другому, но София прилагает немало усилий, чтобы возродить былую славу поместья. Со временем будущей жене Билла придется все взять в свои руки. Как воспримет это София, предсказать боюсь. О господи! Что это я болтаю? Видно, от страха перед миссис Кэй я просто поглупела. Все! Больше не скажу ни слова.
- Вы имеете в виду, что не скажете больше ни слова обо мне? - В комнату неслышно вплыла Кэй в роскошном вечернем туалете. Демон зла и ангел красоты, видимо, вместе создавали ее прекрасный облик. - Надеюсь, вы не слишком много говорили при постороннем человеке? - Ее серые глаза с вызовом посмотрели на мисс Олдфилд.
Экономка залилась густым румянцем, но Эстер вовсе не собиралась мириться с отведенной ей ролью.
- Если вы считаете, что разговор мог идти только о вас, то глубоко заблуждаетесь. Мы говорили на тему, которую не скрывают от посторонних. Теперь, простите, вынуждена покинуть вас, надо переодеться к ужину.
- От Рут Эванс? - Кэй Блатт не спрашивала, а утверждала. Сузив глаза, она внимательно осматривала наряд Эстер.
- Нет, вы ошибаетесь. Но неужели вы так хорошо знаете работы Рут?
- Так хорошо? Что значит так? - Кэй смотрела на Эстер сквозь стекло своего бокала, и в глазах ее угадывался ревнивый интерес к новой знакомой Уильяма Картера.
Чарлз Блатт стоял рядом с женой. Билла и пастора пока не было.
- Тот же вопрос в отношении создательницы наряда задала мне и София, когда я появилась в этом платье пару вечеров назад, - сочла нужным сказать Эстер.
- Смею заверить вас, что я неплохо знаю Рут, - холодно сообщила Кэй. - А Чарлз встречался с Патриком Керром. - При этом, как ни странно, в серых глазах Кэй мелькнуло подобие сочувствия к Эстер. Было в них и недоумение, как, мол, Патрик Керр мог покинуть такую женщину, как мисс Олдфилд.
- Понятно. Мир воистину тесен. Вы знаете обо мне почти все! - Эстер сказала это совершенно спокойно, без тени обиды в голосе.
- Возможно, - признала Кэй Блатт.
- Ага, вы все уже здесь! - раздался голос Билла. Хозяин радостно приветствовал гостей. Рядом с ним стоял пастор - небольшого роста, крайне жизнерадостный человечек в сутане. - Значит, пора к столу, - констатировал Картер и предложил мисс Олдфилд руку.
Так начался этот ужин, на первый взгляд соединивший приятное содружество близких людей. И тем не менее в атмосфере гостиной чувствовалась какая-то странная напряженность.
Чарлз Блатт внешне напоминал Мефистофеля - высок, черен, черты лица правильные, почти красивые, но только почти. В его облике чуть-чуть улавливалось сходство с Софией, но не с Биллом. Достойный представитель ветви древа Картеров - эталона богатства, уверенности и процветания. Всего-то у него было в избытке, разве что не хватало обаяния и привлекательности Уильяма, той самой изюминки, которая и делала Билла порой просто неотразимым.
В семейном союзе Блаттов тоже не угадывалось гармонии. Впрочем, Кэй и Чарлз вовсе не стремились демонстрировать особую теплоту своих взаимоотношений. Но чего бы ни касался разговор - детей, погоды, хозяйства, - обо всем супруги говорили с легким юмором. Один раз Чарлз сделал жене неожиданно резкое замечание, которое она демонстративно пропустила мимо ушей.
Эстер тщетно пыталась проникнуть в тайну клана Картеров. Никак не получалось стройной картины. Высокомерная Кэй, видимо, глава семьи Блатт. Почему Чарлз мирится с ее диктатом? Откуда скрытая взаимная антипатия между Кэй и Биллом? Между Чарлзом и Биллом? Что бы там ни говорила София, Эстер чувствовала, что Кэй явно враждебно настроена по отношению к Картеру и даже не в силах порой скрыть этого. Но опять вопрос: почему свою враждебность она распространяет на любую женщину, оказавшуюся рядом с Биллом?
Ответы на все неясные вопросы ищи, мисс Олдфилд, в прошлом, куда тебя никто, собственно, не собирается пускать. В этом прошлом возможно, могло свершиться странное - брак между Кэй и Биллом. Не свершилось. Почему?
Когда настало время перейти к десерту, пожалуй, только один Уильям Картер чувствовал себя легко и уверенно. Он умело прятал свою антипатию к Чарлзу, как и настороженность по отношению к его супруге. Сыпал анекдотами, которыми смешил больше всего симпатичного пастора.
Вот Уильям ловко чистит и режет яблоко - Кэй почти любуется его движениями, красотой больших мужских рук… И тут же может злым взглядом встретить его шутку.
Ужин закончился, и через некоторое время Эстер решила уйти к себе, но перед этим немного прогуляться в одиночестве. Задумавшись, она налетела ненароком на Уильяма и тут же стала смущенно извиняться.