Гром аплодисментов обрушился на Делию, когда она поднималась на возвышение. Она забыла подготовить речь на всякий случай, но внезапно в голове у нее прояснилось. Она четко видела всех: вот мистер Хедвин, выкрикивающий поздравления, вот вежливо хлопающий и с трудом сдерживающий ярость Брайан, а вот и Марк, выдавивший из себя улыбку сквозь слезы…
Постепенно шум смолк.
- Леди и джентльмены, не могу передать, что это значит для меня. Я хотела бы поблагодарить…
Главное было начать, потом все пошло гладко. Пару раз Делии удалось удачно пошутить, вызвав смех аудитории. Она ловко похвалила продукцию своей фирмы, "которая так хороша, что рекламирует сама себя". Она возвращалась на место под вспышки фотоаппаратов и аплодисменты зала.
Потом вручали остальные награды. Делия сидела с внимательным видом, хлопала и выкрикивала поздравления, но все это чисто автоматически.
- Ну же, дорогая, - подзадоривал ее Лоуренс. - Ты должна плясать от радости.
Буквально несколько недель назад, так оно и было бы. Она радовалась бы не только сверкающей статуэтке, но и тому, что удалось утереть нос Брайану и Марку. А теперь это не шло ни в какое сравнение с воспоминанием о человеке, который отослал ее от себя, тогда как она мечтала только о его объятьях. Что теперь думает о ней Крейг? Что он скажет Алисон, если девочка позвонит? Пожалуйста, молила она, пусть все это поскорее кончится!
Когда церемония награждения подошла к концу, к их столику подплыла Нора Хедвин, якобы поздравить Делию, хотя ее взгляд был направлен только на красавца Лоуренса. Ее отец пригласил Делию на танец.
- Я горжусь тобой, - сказал он. - Для фирмы очень престижно иметь лауреата такой премии, и твоя речь произвела на меня большое впечатление. Между нами, Брайан сильно расстроен твоим успехом. Ты ведь знаешь, что он задумал? - продолжал мистер Хедвин, понизив голос.
- Он пытается протащить Марка на свое место, когда уйдет на пенсию.
- Правильно. Я просто хотел сказать тебе, что прекрасно знаю об их планах. И хотя Марк хороший работник, я пока что ничего еще не решил!
- Спасибо, что вы мне это все рассказали, - вежливо ответила Делия.
Что сейчас делает Крейг? - думала она. Может быть, позвонить ему?
- Но я не совсем понимаю тебя, Делия. Я всегда поражался твоей преданности делу. Работа на первом месте, все остальное потом. А в последнее время, ты при первом же удобном случае уходишь с работы, и я часто замечаю, что твои мысли витают где-то далеко.
- Но я уверена, что моя работа от этого не страдает, разве не так? - быстро спросила она. - Я ведь работаю без обеда.
- Да, но ты играешь на руку Марку, когда он на работе, а тебя нет. Но хватит об этом. Уверен, что ты все поняла. Надо развлекаться.
Делия ослепительно улыбнулась и что-то ответила. Потом ей пришлось танцевать с Брайаном и выслушивать его неискренние комплименты. Затем был Марк, и его усилия скрыть свою досаду доставили ей некоторое удовольствие.
- Я рад, что тебе перепало несколько минут славы, - сказал он.
- Но ты был бы гораздо больше рад, если бы они перепали тебе, - ласково ответила она.
- Моя дорогая девочка, я участвовал в конкурсе только для того, чтобы набралось необходимое число участников. В этой категории их было удивительно мало. Мне не хотелось бы портить тебе настроение, но этот факт, безусловно, снижает ценность победы.
- Ты совсем не испортил мне настроение, Марк, наоборот, - заверила она его. - Не надо завидовать.
Он поджал губы - видимо, сообразил, что продолжать не стоит.
Когда она вернулась за столик, Лоуренса там не было. Она увидела его танцующим с Норой. Делия не винила его. Явное восхищение в глазах девушки, наверняка, было ему как бальзам после ее собственной рассеянности. Она выпила еще чашку кофе и отклонила все приглашения на танец.
Лоуренс вернулся, извиняясь за то, что "бросил" ее, она тепло улыбнулась ему в ответ. В конце концов, она была его должницей за то, что он позаботился о ее интересах.
- Хорошо, что ты выбралась, - заключил он. - Не представляю, как ты выдерживаешь с этим калекой.
Делия окаменела.
- Что ты сказал?
- Ладно, ладно. Не надо было мне называть его калекой. Просто слепой, как летучая мышь. Но какая разница? Он присосался к тебе, как пиявка.
- Как ты смеешь говорить подобные вещи? - вспыхнула Делия. - Крейг не калека. Он посвящает свою жизнь тому, чтобы приспособиться и не зависеть от других людей…
- Да? Именно поэтому ты находишься в его доме, не так ли?
- Я нахожусь там, потому что сама так решила. Я заставила его принять меня ради его маленькой дочки. Крейг - сильный, независимый человек и… и в десять раз более мужчина, чем ты.
- Послушай, дорогая! Защищать его - это одно, но тебе не кажется, что ты зашла слишком далеко? Я бы сказал, что он воспользовался ситуацией.
- Что ты имеешь в виду?
- Ты постоянно находишься при нем, потакаешь всем его капризам. Сказать по правде, я бы и сам не возражал против такой красивой горничной.
- Ты неисправимо вульгарен, Лоуренс. А что касается моей внешности - он слепой.
- Не думай, Крейг Локсли прекрасно знает, как ты выглядишь. Он мне сам сказал.
- Что? Что именно?
- Ну, какую-то ерунду.
- Что он сказал? - Делия почти кричала. - Скажи мне. Я должна знать.
- Я сказал ему, что для тебя очень важна карьера, а он в ответ - что я к тебе несправедлив. Он сказал, что ты на самом деле мягкая и прекрасная женщина, или что-то в этом духе. Я точно не помню. Эй, куда ты?
Делия быстро вскочила со своего места и схватила сумочку.
- До свиданья, Лоуренс. Спасибо, что привез меня сюда. Извини, я не могу больше здесь оставаться. И пожалуйста, забери это назад, - она расстегнула рубиновое ожерелье. - Очень мило с твоей стороны, но я не могу принять его. Нет, со мной не надо ехать. Я возьму такси.
- Но как же можно так вдруг сорваться… А с этим как быть?
Лоуренс протянул ей награду, но он разговаривал с пустым местом.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Когда Делия подъехала, наконец, к дому, он был погружен во мрак, если не считать фонаря над входной дверью. Слышно тоже ничего не было. Наверное, Крейг уже лег. Она почувствовала облегчение при мысли, что ей не придется сейчас разговаривать с ним, хотя было бы приятно, если бы он ждал ее.
Она поднялась по лестнице, стараясь производить как можно меньше шума, чтобы не разбудить его. Но она неминуемо должна была пройти мимо двери в его спальню, которая оказалась открытой. Услышав в комнате какой-то звук, Делия заглянула внутрь.
Шторы были раздвинуты, при слабом свете луны она увидела, сидящего на кровати, Крейга. Наклонив голову, он уткнулся лицом в шелковый шарф, который она надевала сегодня днем.
Делия остановилась как вкопанная. До сих пор она знала только одного Крейга - сильную личность. Или же он позволял ей знать только это. Теперь же, думая, что он один, он позволил себе расслабиться.
Крейг поднял голову, и она чуть не вскрикнула, увидев его опустошенное лицо. Правда, которую он скрывал ото всех, заключалась в том, что за ироничной маской скрывалась мука, сводившая его с ума. Но была ли в том повинна только его слепота, или было что-то еще? То, как судорожно его пальцы сжимали шарф, как он прикладывал его к лицу, как вдыхал аромат ее духов, предполагало еще одно объяснение, от которого у нее забилось сердце. Если только…
Но тут он неожиданно скомкал шарф и отбросил его в сторону. Потом закрыл лицо руками и испустил глубокий стон.
- Крейг, - тихо позвала она. - Крейг… не надо.
При звуке ее голоса, он резко вскинул голову.
На его лице отразился ужас. Он хотел встать, но Делия подошла к нему, опустилась перед ним на колени и взяла его лицо в обе руки. Он замер.
- Почему? - спросила она. - Почему все это?
- Это ты должна сказать, - яростно ответил он. - Черт тебя возьми! Почему ты не можешь быть честной со мной?
- Я не понимаю, о чем ты говоришь.
- Я говорю о той игре, которую ты затеяла. Выглядит как доброта, а на самом деле жестокость, какой мир не видывал. Быть доброй к несчастному глупому слепому. Заставить его поверить, что он что-то значит для тебя. А потом упорхнуть от него. А может, еще хуже? Может, ты хочешь свести меня с ума? Может, тебе доставляет удовольствие знать, что я не перестаю думать о тебе днем и ночью? Я даже работать нормально уже не могу. Когда ты со мной, я все время думаю, смотришь ли ты на меня и каково твое впечатление от того, что видишь. Я уподобился тем дурачкам, которые вьются вокруг тебя! Наверное, тебе захотелось испытать свое мастерство обольщения на мне. Мне труднее подпасть под твои чары, меня труднее завоевать. Но тебе это удалось!
- Прекрати! - закричала она. - Как ты смеешь разговаривать со мной так? Чем я это заслужила? Я не хотела уезжать. Ты сам меня заставил.
- Надеюсь, ты приятно провела время, - глухо сказал он.
- Нет, я постоянно думала о тебе.
- Хочешь сказать, беспокоилась? Как Алисон?
- Крейг, что с тобой произошло? Ты был совсем другим… я чувствовала, что мы действительно становимся ближе друг другу…
- Ближе? Какая может быть между нами близость, если ты любишь другого?
- Я никого другого не люблю.
- Возможно, тебе не обязательно любить его, чтобы жить с ним. Или у вас с ним, как нынче принято, имеются ключи от квартиры друг друга? Ты должна была сказать мне об этом. Я, конечно, о чем-то догадывался, когда он позвонил тебе в первый вечер, но такого не мог предположить.
- Поверь, он никогда для меня ничего не значил. И у него никогда не было ключей от моей квартиры.
- Однако, он, каким-то образом, проник туда и достал твои вещи.
- Крейг, ты просто дурак.
Она с трудом сдерживала смех. Это был смех радости, облегчения и удивления.
- Перестань смеяться надо мной, черт тебя подери! Не смейся!
- Я не смеюсь. Клянусь тебе, я не люблю Лоуренса. Я живу одна, просто сейчас у меня гостит подруга, она-то и впустила его в квартиру.
Крейг замер в напряжении, как человек, боящийся поверить в хорошие новости.
- Но он знал, какое платье выбрать…
- Он меня в нем однажды видел. Оно вульгарное. Раньше мне было все равно, а теперь нет. Между мной и Лоуренсом все кончено. Да ничего особенного и не было никогда. Сегодня вечером он познакомился с девушкой, которая без ума от него. Крейг, пожалуйста, забудь о Лоуренсе.
- Если бы я мог, - прошептал он.
- Он не может стоять между нами. Ты единственный, кого я… люблю.
Чтобы произнести эти слова, она собрала все свое мужество.
- Не говори так, если это неправда, - хрипло сказал Крейг.
- Это правда. Я не знаю, когда это началось. Просто случилось, и все. Когда я это поняла, было уже слишком поздно. - Она пыталась понять выражение его лица, но на нем ничего не было видно, и у нее упало сердце. - Если ты не любишь меня… - начала она, запинаясь.
Но продолжать ей не пришлось. Его руки крепко обняли ее, привлекли к себе, а губы прижались к ее губам. Он целовал ее неистово, как бы стремясь найти ответ на вопрос, который не мог задать. Она дала Крейгу этот ответ всем своим сердцем. Наконец, ему удалось сломать все барьеры подозрений, и он открылся ей так, как она не могла даже надеяться.
Она поняла теперь, почему в течение стольких лет ее сердце оставалось холодным. Оно ждало встречи с тем единственным мужчиной, который сможет зажечь в нем огонь. Теперь, когда это произошло, она начинала жить заново. И она отдала ему всю себя.
Его губы настойчиво искали ее губы, руки обвились вокруг нее, лаская тело, и это ощущение воспламенило его. Облегающее платье подчеркивало все изгибы ее фигуры, подстегивая его воображение.
- Я был уверен, что ты принадлежишь ему, - шептал он. - Поэтому не разрешал себе даже думать о тебе…
- Я думала только о тебе, с самой первой нашей встречи. Я пыталась не думать. Ты мне не нравился, но выбросить тебя из головы я не могла. Крейг… Крейг…
- Ты этого хотела? - прошептал он, привлекая ее к себе еще ближе.
- Да, - ответила она тоже шепотом. - Я хочу этого…
Он горел как в лихорадке.
- Не говори так, если это неправда, - молил он.
Делия быстро расстегнула молнию на платье. Крейг услышал слабое шуршание, когда платье из-под его рук падало на пол. Теперь его руки касались только ее обнаженного тела. Он вздохнул, зарылся лицом в мягкое, желанное тепло, почувствовал бешеное биение ее сердца, и этот звук придал ему храбрости сделать следующий шаг в незнакомый, таинственный мир, который сулила ее любовь.
Она мягкими движениями сняла с него одежду. Он опасался момента, когда у нее будет преимущество перед ним, незрячим, но страх быстро прошел. Все барьеры, сдерживающие их страсть, были сметены.
Крейг нежно обнял ее, задрожав при соприкосновении ее кожи со своей. Раньше он думал, что знает, как она выглядит, но ее изящная фигура стала для него открытием. У нее были маленькие округлые груди, будто созданные для его рук. По сравнению с его мощной комплекцией, Делия казалась миниатюрной, что наполнило его желанием защитить ее от остального мира.
Он медленно опустился с ней на кровать. Делия радостно отдавалась его ласкам, но в сердце ее царил страх. Она так ждала этого момента, но он сулил неизвестность. С каждой новой лаской она уносилась туда, где забывала обо всем. Казалось, ее тело перестало существовать, остались только чувства и ощущения, причем каждое из них тут же пробуждало противоположное. К радости примешивалась горечь, надежда сменялась страхом. Вместе с желанием унестись в неизведанные области, просыпался инстинкт самосохранения.
Но она не узнавала себя. Гордая женщина, она теперь была готова покориться воле своего возлюбленного и сказать: "Веди меня".
Объятья Крейга становились все крепче. Темнота не мешала ему. Он знал, что женщина, которую так сильно желает его сердце и его плоть, так же сильно желала его. Об этом ему говорили нежные прикосновения и слова, которые она произносила шепотом.
Когда наступил момент их полного слияния, он почувствовал в своем сердце такой покой, какого не знал уже семь лет. Его окружал новый мир, где все стало возможным, потому что она любила его.
Делия почувствовала, что полностью принадлежит ему. К этому она и стремилась. Разрушилась та невидимая стена, которую он воздвиг между ними, и он так же принадлежал ей, как она ему. Он отдал ей все: свою страсть, свою боль и свои надежды. Ему была нужна не только ее любовь. Ему было нужно успокоение. Он никогда не попросил бы ее об этом. Но она поняла это по его поцелуям, по его объятьям, по тому, как он уснул у нее на груди.
Делия медленно открыла глаза. Но ее блаженная улыбка угасла, когда она увидела, что Крейг сидит на краю кровати, закрыв лицо руками.
- Крейг!
Он протянул к ней руку, но голову не поднял.
- Что такое? - с испугом спросила она. - Что случилось?
- Я не должен был идти на это, - простонал он. - Я ведь поклялся… и все же… - Он больше не мог говорить. Наступивший было покой, вновь оставил его. Этот покой надо было охранять, как новорожденного ребенка.
- Ты поклялся не любить меня? Почему?
- Потому что я не такой, как все. Какое у нас с тобой будущее?
Она обняла его.
- Такое, каким мы его создадим. Если мы любим друг друга, мы все сможем.
- Ты хочешь, чтобы я сказал, что люблю тебя? Хорошо, я скажу это. Я люблю тебя. Я люблю все, что связано с тобой. Люблю не только твою красоту, но и твою честность, храбрость и сострадание. Но что я могу предложить тебе? Жизнь с человеком, полным демонов и подозрений, который будет кричать на тебя, потому что… потому что сам не в состоянии справиться…
Он сжал руки.
- Ты прекрасно справляешься, - возразила она.
- Это только видимость. Внутри же…
Он остановился, не желая открывать ей то, что никогда не обсуждал ни с одной живой душой.
- Внутри у тебя только темнота, - мягко сказала она.
Он поразился, насколько точно она выразила его невысказанную мысль. Зрячему не дано понять, что у слепого темнота не только в глазах. А она поняла.
Наконец, он расслабился настолько, что смог откинуться на подушки, одну руку заложив за голову, другой притянув ее к себе.
- Жаль, что мы не встретились много лет назад, когда я был нормальным мужчиной, - сказал он.
- У меня к тебе нет никаких претензий в этом плане, - прошептала Делия, и он рассмеялся.
- Спасибо, но я не это имел в виду. Я был нормальным мужчиной, когда у меня были зрячие глаза. Я мог все. Я мог заставить мир плясать под мою дудку.
- У тебя это и сейчас неплохо получается, - заметила она. - Но мне хотелось бы знать, каким ты был тогда.
- Думаю, моя сестра рассказала тебе о нашей семье. Надо было всего добиваться. Ничего не принималось в расчет. Для детей это было слишком тяжело, и потому я никогда не предъявлял таких требований к Алисон. Но сам я благодаря этому преуспел.
- Представляю, - сказала она, устраиваясь поудобнее у него на груди и нежно целуя его. - Продолжай.
- Я чувствовал себя королем. Бизнес мой процветал, я женился на женщине, которую хотели все мужчины, у нас родился чудесный ребенок. Сбылось все, о чем я мечтал. И все было под контролем. Как вдруг… - Крейг вздрогнул. - Я понял, что этот контроль не больше, чем иллюзия. Несчастный случай - и у меня ничего нет. Я остался один в темноте - беспомощный объект для насмешек, главным образом над самим собой.
- Насмешек? - переспросила она. - Но ведь люди вряд ли…
- Некоторым удавалось это скрывать. Но вот Джиллиан, моя теща, всегда меня недолюбливала. Считала агрессивным, самоуверенным - впрочем, наверное, я и вправду был таким. Она боролась против моего опекунства над Алисон, утверждала, что "беспомощный мужчина" не имеет права растить ее внучку. К счастью, судьям любовник моей жены не понравился так же, как и мне, и, когда они узнали, что его привечают в доме Джиллиан - она ведь их и познакомила, - они предоставили опекунство мне. Но я поддерживал отношения с тещей ради Алисон, старался быть хорошим отцом и не злоупотреблять чужой помощью.
- Но это скорее ради себя, а не ради нее, - мягко заметила Делия.
- Ну, вообще-то, мне было неудобно, что Алисон нянчится со мной. И это несправедливо по отношению к Алисон.
- А справедливо отвергать ее любовь?
- Я никогда не отвергал ее любовь.
- Может быть, ты не хотел этого, но она, вероятно, воспринимала это именно так. Она ужасно любит тебя, Крейг, и ее любовь проявляется в том, что ей нравится ухаживать за тобой. А когда ты отвергаешь ее заботу, это сильно огорчает ее.
- Я пытаюсь предоставить ей свободу, которая положена детям.
- Но не надо при этом отталкивать ее. Видел бы ты выражение ее лица, когда она что-то делает для тебя!
- У нее даже голос заботливый, добрый и мудрый, как у няни.
- Ты не очень внимательно к нему прислушиваешься, поэтому не всегда замечаешь, какое счастье она испытывает, когда ты нуждаешься в ней. Заботливость, вообще, в натуре Алисон. Она, вероятно, станет врачом или адвокатом. В общем, выберет ту профессию, которая позволит ей печься о людях. Хорошо бы хоть иногда говорить ей, что ты нуждаешься в ней.