Особняк был настолько переполнен гостями, что большой просторный дом казался несколько душноватым. Хозяйка, леди Гастокс, сразу же завладела ею, чтобы представить множеству людей, и Элен вскоре потеряла Лайонела в толпе. Под любопытными взглядами солидных матрон и их дочерей она, не видя его, опять почувствовала себя одинокой и покинутой.
Может быть, Лайонел бросил ее специально? Беспокойство Элен все росло. Она все время глазами искала его в толпе, но гостей и снующих туда-сюда слуг было слишком много.
– Леди Хоуп! – Этот оклик заставил ее обернуться, и Элен узнала Дарби, друга Лайонела, одним из первых навестившего их в Лондоне. Несмотря на некоторое фатовство, маркиз был ей симпатичен. Она приветливо улыбнулась. – Надеюсь вы нас извините, леди, – спросил тот и, не дожидаясь ответа какой-то женщины с кислым выражением лица, отвел Элен в сторону. – Искренне рад вас видеть. Не возражаете, что увел вас от этой компании? – спросил он с улыбкой. Элен покачала головой. – Так я и думал. Ужасные создания. Вы не находите, что пора подышать свежим воздухом?
Согласно кивнув, Элен взяла его под руку, и они вышли на обширную веранду. После духоты дома прохладный вечерний воздух казался просто живительным.
– Знаете, леди Хоуп, вы чудесная женшина, – неожиданно воскликнул он. – Даже не верится, что вы действительно существуете. Может быть, мне следует ущипнуть себя? Или вас?
– Лучше никого, – сказала Элен, улыбаясь помимо воли.
– Черт побери, не хочется верить, что вы ему под стать. Но все твердят, будто вы столь же холодны, как и он, в общем – идеальная пара для великого Хоупа.
– Они говорят не только это, – заметила Элен, мрачнея.
– Все остальное – полная ерунда, мы-то с вами отлично это знаем, – рассмеялся Дарби.
– Вы думаете? – спросила она, вновь мысленно возвращаясь к человеку, мотивы поведения которого так и не смогла до конца понять.
– Разумеется. Должен сказать, что никогда не видел, чтобы Хоуп так сильно увлекался кем-нибудь. Он славный парень, но мне иногда казалось, что в его венах вместо крови речная водица. Рад был узнать, что он тоже человек.
Элен не была в этом уверена, как и в том, что Лайонел ею действительно увлекся. Он не был похож на сильно чувствующего человека. Поэтому можно было кое-что возразить, но, несмотря на явно доброжелательное к ней отношение, Дарби был все-таки посторонним мужчиной и обсуждать с ним подобные вещи казалось не совсем удобным.
– На свежем воздухе мне стало гораздо лучше. Спасибо, Дарби, – сказала она.
– Черт побери, я, наверное, сказал что-нибудь не то? – обеспокоился он. – Моя сестра говорит, что я вечно болтаю ерунду.
Элен улыбнулась.
– Нет, все нормально. И позвольте поблагодарить за то, что вы спасли меня от этих людей и от их разговоров.
– Они вам в подметки не годятся, так что забудьте об этом. – Его мальчишеское лицо посерьезнело. – И пожалуйста, считайте меня своим другом.
– Вы и есть друг, – заверила его Элен, кладя руку на плечо Дарби.
Он принял еще более серьезный вид.
– Черт бы меня побрал, но должен сказать: вы именно то, что нужно Хоупу, хотя он, может быть, этого еще не осознал. Лайонел упрям, в том числе – и в своих заблуждениях.
– Я знаю, – сказала Элен.
Тронутая попытками Дарби поспособствовать благополучию ее брака, она не была готова обсуждать этот вопрос с ним. Взяв собеседника под руку, Элен позволила отвести себя обратно в дом. Мужа по-прежнему нигде не было видно. Погруженная в свои мысли, она попыталась отыскать уголок потише. Неожиданно до ее слуха донеслось имя мужа. Понимая, что поступает нехорошо, Элен прислушалась.
– Что и говорить, – утверждал плотный джентльмен с редеющими волосами, – только Хоуп мог умудриться отыскать в деревне такой бриллиант!
– Я слышал о том, что он подыскивает себе жену, но почему именно в провинции?
– Насколько я помню, в прошлом сезоне Хоуп поглядывал в сторону будущей леди Чаруэлл, хотя вряд ли ему пришелся бы по душе священник в качестве тестя.
– Что ж, он все же заполучил в жены свеженькую деревенскую девственницу. Могу поспорить, что ждать наследника придется недолго.
Не в силах больше все это слушать, Элен, чувствуя себя совсем несчастной, поспешила прочь. Неужели она всего лишь породистая самка, понадобившаяся Лайонелу только в качестве матери его детей? И кто такая леди Чаруэлл?
Охваченная внезапным приступом ревности, Элен не успела вовремя заметить леди Гастокс, а потом было уже слишком поздно. Пришлось смириться с тем, чтобы быть представленной еще двум господам, тут же осыпавшим ее градом комплиментов. Но не в пример Дарби их взглядам не хватало искренности, а намерениям порядочности.
Где же все-таки Лайонел? Как он может надолго оставлять ее среди подобных людей?
Бесцельно бродя по заполненному гостями особняку Гастоксов, Лайонел пытался убедить себя в том, что ему вовсе не обязательно постоянно держать Элен в поле своего зрения. И так уже ходят разговоры, будто он пляшет под дудку своей жены. Обычно баронет не обращал ни малейшего внимания на слухи о себе, но в последнее время они нарушали его душевный покой.
Взяв бокал с подноса проходившего мимо официанта, Лайонел отхлебнул глоток шампанского. Потом, кивнув проходившему мимо знакомому, он двинулся дальше, помимо воли стараясь отыскать глазами среди толпы гостей жену, и, наконец найдя, не поверил своим глазам: она была окружена целой стаей мужчин.
Впрочем, это можно было предвидеть. Элен – очень красивая женщина, а тот факт, что она – его жена, в глазах многих увеличивал ее привлекательность. Вот они и суетились вокруг, бросая на нее такие взгляды, что Лайонел невольно стиснул зубы.
Хотя беспокоиться, конечно, не о чем. В переполненных народом комнатах было немало мужей, чьи жены флиртовали направо и налево. Он никогда не обращал на это внимания, будучи холостяком, не должен делать этого и сейчас. Получившему светское воспитание человеку не следует реагировать даже на гораздо более рискованное поведение. К тому же, как заметил Лайонел, Элен обращалась со своими обожателями с присущим ей спокойным самоуважением. И все же ему было неприятно наблюдать за тем, как она оборачивается к ним, улыбается им. Пальцы его крепко сжали пустой бокал…
– Как вижу, ваша жена, дружище, пользуется успехом. – Насмешливый голос Дарби не заставил Лайонела обернуться, все его внимание было сосредоточено на очередном ухажере, шепчущем что-то Элен на ухо. Ощущает ли она его дыхание? Пальцы его сжались еще сильнее. – Дайте-ка его мне, – предложил Дарби, отбирая у него бокал. – Не стоит переводить такой отличный хрусталь.
Лайонел почти не слышал приятеля, все его внимание было сосредоточено на мужчине, стоящем слишком близко к его жене. Лайонел знал этого типа как отчаянного ловеласа. Когда тот как бы невзначай коснулся обнаженной руки Элен, Лайонел не выдержал. Проигнорировав предостерегающий возглас Дарби, он шагнул вперед и встал между Элен и ее поклонником.
– Не прикасайтесь к моей жене, – предупредил он обманчиво тихим голосом.
– Прошу прощения, Хоуп, – ответил ловелас с насмешливой улыбкой. – Не знал, что вы столь ревнивы.
– Если вы коснетесь ее еще раз, я вас убью.
Послышались удивленные возгласы нескольких свидетелей этой сцены. Не обращая на них внимания, он повернулся к Элен.
– Может быть, пойдем отсюда?
Взяв жену под руку, Лайонел провел ее сквозь расступившуюся толпу гостей, игнорируя шепот за спиной. Нет, надо было все-таки набить негодяю физиономию!
Усадив Элен в машину и усевшись сам, он, пытаясь скрыть не к месту охватившее его плотское желание, выругался себе под нос и бросил на жену строгий взгляд:
– Я не желаю, чтобы поведение моей супруги обсуждали во всех гостиных. Хочешь ты этого или нет, но твое положение обязывает.
Она подняла на него бесстрашные, как всегда, глаза.
– О чем ты говоришь?
– О том, что ты позволяешь другим мужчинам ласкать себя на людях! – Не обращая внимания на сорвавшийся с ее губ возмущенный возглас, Лайонел продолжил: – Я этого не потерплю, как не потерплю и любого скандала, связанного с твоим именем. Эти негодяи охотятся за тобой, потому что ты моя жена, для них это дополнительный стимул. Тебе понятно?
Гримаса боли, на мгновение исказившая черты ее лица, резанула его как ножом, и, чтобы не показать этого, он отвернулся.
– Да, я прекрасно осознаю свою роль, но как насчет тебя, Лайонел? Намерен ли ты блюсти клятву, которую дал мне?
– Ты сомневаешься в моем слове? – спросил Лайонел, не веря своим ушам.
– Нет, но этот мир сильно отличается от того, в котором жила я, верность здесь не в обычае. Собираешься ли ты следовать этим обычаям и укладывать чужих жен в свою постель?
Что за ерунда! Ему нужна она, и только она одна. Однако признаться ей в этом было выше его сил.
– Ты меня обижаешь, Элен, равняя со всем этим сбродом. Я никогда не подражал большинству.
– А как насчет любовниц? Говорят, мужчины нуждаются в этом и по природе своей не способны удержаться от подобного соблазна.
Нет, Элен определенно желает оскорбить его!
– Ты боишься, что не способна удовлетворить меня, дорогая? – насмешливо спросил Лайонел. Издевка достигла цели, он видел, что она покраснела, и продолжил: – У меня нет любовницы. Добавлю, что я вообще не такой уж раб своих эмоций. – Некогда это действительно было правдой – до той поры, как он повстречал Элен. Ему пришлось солгать, но, к счастью, она этого не знает. Он видел, что она болезненно морщится, но остановиться уже не мог: – Давай договоримся раз и навсегда, дорогая. Я не нуждаюсь ни в чем. – Эти слова доставили ему какое-то извращенное наслаждение, будто упорствование во лжи превращало ее в правду. Но, может быть, убедив Элен в своей непобедимости, он на самом деле обретет ее? – И никогда не нуждался ни в чем. И ни в ком.
Глава двенадцатая
С деланной улыбкой на губах Элен наблюдала за танцующими парами. Интимная вечеринка, обещал Лайонел, однако, напомнив о необходимости вести себя подобающим образом, в очередной раз предоставил ее самой себе.
Болезненно поморщившись, она помассировала ноющие виски: от постоянных усилий хоть как-то понять поведение мужа голова просто раскалывалась. Хотя Лайонел почти не отходил от нее большую часть дня, он вел себя так, будто тяготился присутствием Элен. Если бы не проводимые вместе ночи, она могла бы подумать, что их брак оказался полной неудачей. К тому же после подслушанного в особняке Гастоксов разговора она не могла не подозревать: а не сводится ли ее роль к исполнению желания баронета Хоупа заиметь наследника.
Тем более что потом, уже в машине, Лайонел ясно дал понять: сама она ему не нужна.
Элен обежала взглядом разбившихся на группы гостей и остановилась на стоящей неподалеку блондинке, с любопытством рассматривающей ее. Вместо того чтобы с безразличным видом отвести взгляд, та неожиданно направилась прямо к ней.
– Надеюсь, вы извините меня за прямоту, но мне давно хотелось познакомиться с вами, леди Хоуп. Увидев вас сейчас в одиночестве, я решила не ждать другого случая и представиться сама, – несколько неуверенно начала она.
– Ничего не имею против, – кивнула Элен и была вознаграждена ослепительной улыбкой.
– Слава Богу, что вы не так слепо привержены давно устаревшему светскому этикету. Впрочем, иного я от жены Хоупа и не ожидала! – добавила женщина, сверкая глазами. – Думаю, мы с вами можем стать хорошими друзьями, так что зовите меня Оттилией. Я жена графа Чаруэлла.
Элен с трудом скрыла возникшую тревогу. Женщина была красива, с роскошными формами и копной золотистых волос, короче, обладала всем, чего, по ее мнению, недоставало ей самой.
– Вы ведь леди Хоуп, я не ошиблась? – спросила женщина, озадаченная молчанием Элен, и та почувствовала себя виноватой.
– Да, но зовите меня Элен, – пробормотала она.
От этих слов лицо Оттилии вновь просияло.
– Ведь ваш брак – по любви, не так ли, – неожиданно прошептала она, наклонившись поближе.
Этот вопрос привел Элен в такое изумление, что ответ вылетел как будто сам по себе:
– Едва ли. – Во взгляде Оттилии мелькнуло разочарование. – Насколько я понимаю, вы были предметом внимания баронета Хоупа до меня? – спросила Элен.
В свою очередь удивившись, Оттилия рассмеялась.
– Едва ли, – повторила она слова Элен. – Хоупа для меня всегда было слишком много. Мы с ним прекрасно ладили, но я, признаться, сомневалась, есть ли у него чувства вообще, и теперь рада тому, что ошибалась. – Элен понадобилось некоторое время на то, чтобы понять, о чем говорит Оттилия. А та продолжила: – Клянусь, я никогда не надеялась увидеть великого Хоуп столь увлеченным. Если бы вы слышали, как немилосердно он издевался над моим мужем за то, что тот в меня влюбился. И я рада, что Лайонел наконец получил жизненный урок.
Элен хотелось возразить Оттилии, сказать, что муж совсем не любит. Однако – нет, решила она, у их знакомства с леди Чаруэлл слишком короткий век, время для такой откровенности еще не настало. Между тем Оттилия зашептала ей на ухо:
– Он все время следит за вами взглядом, – сказала она, кивая в сторону Лайонела. – До вашего появления он никогда и никому не уделял столько внимания. Я сразу это заметила и поняла: наконец-то Хоуп нашел то, что искал.
Взглянув на мужа, Элен убедилась, что он действительно смотрит в их сторону. Но на нее ли? Или на Оттилию?
– Да, все так и есть, – воскликнула леди Чаруэлл со счастливой улыбкой. – Я уже слышала разговоры о том, что вы с мужем друг другу под стать, но… Люди так злы, что не всегда поймешь, комплимент это или осуждение. Теперь я вижу, что вы идеально подходите друг другу. Как замечательно! Подождите, дорогая, сейчас я позову Оуэна! – добавила она и помахала рукой наблюдающему за их разговором мужчине.
Глядя на Оттилию, Элен вынуждена была признать, что не может представить себе жестокосердного Лайонела рядом со столь жизнерадостным созданием, а когда к жене подошел лорд Чаруэлл, всякие ее подозрения исчезли окончательно. Оуэн, как она называла мужа, был почти так же высок, красив и элегантен, как и Лайонел, но без его холодности и высокомерия.
– Оуэн, это Элен, жена Хоупа! Разве она не красавица?
– Истинная богиня, как и говорил Дарби, – ответил Оуэн, заговорщически подмигивая Элен.
– И это брак по любви! – шепнула мужу Оттилия.
– Действительно? – спросил он с некоторым лукавством в голосе. – Тогда, полагаю, мне надо будет поздравить Хоупа со столь счастливым поворотом событий. – Чаруэлл наклонился к жене. – А сейчас, дорогая, позволю себе напомнить: через час мы должны быть у твоей тетки. Так что не вздумай куда-нибудь запропаститься.
– Не беспокойся. – В глазах лорда и леди Чаруэлл было столько нежности, что у Элен даже сердце сжалось. Их с Лайонелом холодные отношения по сравнению с отношениями этой пары выглядели просто пародией.
– Он очень пунктуален и требует пунктуальности от других, – сообщила Оттилия после ухода мужа. – Боюсь, что нам придется покинуть Лондон, я не люблю надолго оставлять сына. Обещайте, Элен, что навестите нас еще до лета.
– Я не могу обещать за своего мужа, – натянутым тоном отозвалась Элен. Должно быть, выражение ее лица при этом было столь несчастным, что Оттилия смутилась.
– Что-нибудь не так?
– Нет-нет, все в порядке, – солгала Элен. – Вы были очень добры, Оттилия, желаю вам всего наилучшего.
– Надеюсь, мы скоро увидимся, – вновь просияла Оттилия. – Я поговорю с Хоупом сама.
Элен согласно кивнула, с грустью подумав: вряд ли ей суждено посетить поместье Чаруэллов и встретиться с этой милой и жизнерадостной женщиной.
Лайонел мчался по дому, не обращая внимания на то, что жене пришлось почти бежать вслед за ним. Он был в ярости. Черт бы побрал этого идиота Чаруэлла! Как он только осмелился предположить, что он, Хоуп, влюблен в Элен так же, как сам влюблен в Оттилию. Чудовищная ложь! Ни он сам, ни Элен никогда не унизятся до проявления подобных телячьих нежностей.
И все же понимающая улыбка Оуэна задела его за живое и вновь возбудила страх перед возможностью проявления собственной слабости. Развязав душащий его галстук, Лайонел прошел в спальню жены. Сидя перед туалетным столиком, Элен снимала с себя драгоценности.
– Ты виделась с этим напыщенным дураком Чаруэллом? – прорычал Лайонел.
– Да, мы познакомились, – спокойно ответила Элен. – Его жена очень приятная женщина.
– Оттилия? Бог знает, что она видит в этом человеке! Ведь он просто сентиментальный идиот. – В возбуждении Лайонел метался по комнате, как тигр в клетке. – Стоит только послушать, как он рассуждает насчет верной любви – невинная гимназистка, да и только. Меня от этого просто тошнит!
– Но они, кажется, действительно любят друг друга, – возразила Элен.
– Любят? Какое идиотское название для того, что на самом деле является общностью интересов и интеллектов! У них товарищеские, дружеские отношения, только и всего! – отрезал Лайонел, не желая признаваться в своих подозрениях, что Чаруэлл, похоже, знает какой-то неизвестный ему самому секрет.
– Может быть, здесь просто задето твое самолюбие? Ведь Оттилия выбрала его.
Для того чтобы смысл сказанных ею слов дошел до его сознания, понадобилось некоторое время.
– Что? – наконец вскричал он, резко поворачиваясь к Элен.
Она смотрела на него как всегда ясным и открытым взором.
– Говорят, что ты был в нее влюблен.
– В Оттилию? – презрительным тоном спросил Лайонел. – Что ж, надо признаться, я находил ее особой умной и достаточно интересной, однако вряд ли это можно назвать влюбленностью.
Неужели было время, когда он считал, что эта дочь священника сможет стать ему подходящей женой? А потом искал себе невесту, к которой мог бы испытывать подобные же дружеские чувства?
Лайонел взглянул на Элен, – и его вдруг осенило. Да, она тоже умна, красива, элегантна, честна… В ней есть все, чего ему хотелось видеть в своей жене, но чувство, которое он к ней испытывал, не имело ничего общего с дружескими.
– Да, конечно, я понимаю. Ты ведь не веришь в любовь. Но знаешь что, Лайонел? То, что ты не удостаиваешь этого чувства своим высочайшим одобрением, еще не означает, что его не существует вовсе. Чаруэллы, без сомнения, любят друг друга. Должна сказать, что тоже предпочитаю брак по любви объединению с целью воспроизводства!
Губы Лайонела скривились. О чем, черт побери, она говорит?
– Воспроизводству?
– Только не надо слов, Бога ради! – раздраженно отмахнулась Элен. – Я слышала, что ты искал себе жену попроще, от которой тебе нужен только наследник и больше ничего.
– Что?! – В своем гневе Лайонел не вспомнил, что начал задумываться о браке именно в связи с мыслями о потомстве.