– Кто присутствовал при родах? Какой доктор, акушерка?
Лицо Джека стало напряженным.
– Том Моррис. Хороший человек, хороший доктор. Его уже нет в живых.
– Кто вызвал его?
Джек, казалось, оторопел.
– Леди Макговерн быстро вызвала его сюда. Он тут же примчался.
– Почему ее не отвезли в больницу?
– Она не захотела, – сказал Джек в отчаянии. – Она была непреклонна насчет этого. Ей хотелось быть в Джинджаре. Хотелось быть со мной. "Ты моя няня, Джек!" – всегда говорила она со смехом. Я нянчился с ней. Да, нянчился. До самого конца. Я не знаю, по какой причине она решила уйти из собственной семьи. Знаю только, что она нашла прибежище у леди Макговерн. Она относилась к Кэти так, как будто та была ее собственным ребенком. Конечно, это не так. Но я не удивился бы, услышав, что между ними существовало какое-то кровное родство.
– Ты не знаешь какое?
– Нет, не знаю любовь моя. – Джек покачал головой. – И не решился бы спросить у леди Макговерн.
Значит, ее отца тоже мучили сомнения. Пора было ей разрешить свои собственные. Леди Макговерн знает правду. Возможно, она осталась одной из немногих, кто знает ее. Но у Скай было гнетущее предчувствие, что леди Макговерн не станет откровенничать на эту тему. Как бы странно это ни звучало, но Бродерик Макговерн, возможно, не знал многого о Кэти.
Пора ей навестить могилу матери, а потом снова вернуться к городской жизни, к той, которую она сама выбрала для себя. Скай понимала, что неизвестность ее происхождения так же смущала Киффа, как и ее. Может быть, недостающие ключевые звенья объясняли, почему ни один из них не мог двигаться дальше. Только леди Макговерн точно знала, что произошло в те далекие годы…
Скай взяла одну из лошадей, чтобы добраться до кладбища Макговернов. Там она привязала лошадь в тени дубов. Высокая чугунная остроконечная ограда окружала территорию. Ворота были закрыты, но не заперты. Она открыла одну створку и прошла через ворота, захлопнув их с тихим стуком. За кладбищем, на котором покоились несколько поколений Макговернов, тщательно ухаживали. Имелись указатели и мемориальные таблички, высокие урны и несколько статуй. Выполненная в классическом стиле мраморная скульптура скорбящей девушки возвышалась на могиле жены одного из основателей рода Макговернов.
Что делала тут ее мама, лежа среди всех этих Макговернов? Однажды, когда Скай было лет двенадцать, она задала этот вопрос леди Макговерн, но ответа так и не получила. Больше она не спрашивала. На могиле Бродерика Макговерна памятника еще не было. Никто не ожидал, что он умрет преждевременно.
Скай принесла с собой цветы. Странно, но кладбище не вызывало депрессивных чувств. Окруженное безграничным пустым пространством с виднеющимися вдалеке дюнами, горящими огненно-красным пламенем, оно давало возможность каждому легко увидеть свою жизнь в перспективе.
На могиле ее матери стоял памятник в виде белого мраморного, ростом с ребенка, ангела с распростертыми крыльями и эпитафией:
КЭТРИН МАРГАРЕТ МАККОРИ,
1964 – 1986
Не плачьте, стоя над моей могилой, Меня здесь нет.
Скай про себя произнесла несколько следующих строф знаменитой поэмы. Она знала их наизусть. Тишину, окружавшую ее, нарушал только слабый свист пустынного ветерка. На мгновение ей показалось, что ветерок очень нежно поцеловал ее в щеку. Возможно, это привет от ее матери. Почему нет? Трудно поверить, что человек просто перестает существовать. Существуют же разум, душа. Только тело предают земле.
Кэти могла оказаться в бесчисленных дующих ветрах, в стремительно взлетающих птицах, нежных звездах, которые светились в ночи. Те, которые горели мириадами над Джинджарой, были в десятки раз ярче, чем звезды в городе.
– Где ты, Кэти? – не сознавая этого, вслух произнесла Скай. – Кто ты? – Ее глаза наполнились слезами. Она наклонилась, чтобы положить цветы на белый мрамор. Как много тайн заключено в жизни.
Она никак не может разгадать тайну своей собственной семьи. Если бы мама была жива, она засыпала бы ее вопросами и получила бы ответы. Она всегда была пытливым ребенком.
Скай постояла у могилы Бродерика Макговерна и медленно пошла по усыпанной гравием дорожке к высоким воротам. Идя мимо кустов жимолости, которая росла вдоль ограды, она остановилась, чтобы вдохнуть сильный аромат. Может, жизнь и многообразна, но заканчивается всегда одним и тем же. Всякое тело снова превращается в прах. Остается верить, что душа странствует свободно…
В тот момент, когда она подошла к воротам, к кладбищу подъехал джип. Он так резко затормозил, что поднял вихрь красной пыли и опавших сухих листьев. Это было сделано нарочно, подумала Скай. За рулем сидела Рейчел. Придется встретиться с ней. Не может же она сесть на лошадь и ускакать. Какой бы неприятной и грубой ни была Рейчел, но она носила фамилию Макговерн. Нужно отнестись к ней с уважением.
Рейчел пулей выскочила из джипа.
– Что ты здесь делаешь? – Рейчел сняла большие черные очки.
– Странный вопрос, Рейчел, – как можно спокойнее ответила Скай. – Моя мама здесь похоронена.
– Что весьма удивительно, я бы сказала. – Под красивыми глазами Рейчел темнели тени. Она выглядела усталой и взвинченной. Но даже в тиши кладбища, где неподалеку покоился ее отец, Рейчел не смогла сдержать своей неприязни и негодования.
– Тебе следовало бы поговорить со своей бабушкой как-нибудь, – посоветовала ей Скай. – Она очень гордилась моей мамой. Кэти могла быть похоронена здесь только с ее согласия.
– Странно, – сказала Рейчел. Жилка пульсировала на ее виске. – Это все, что я могу сказать. Твою мать следовало бы забыть. Ты совсем не знала ее. Мы были маленькими детьми, когда она умерла, а похоже, все никак не можем избавиться от нее. И от тебя.
Скай с грустью посмотрела на нее:
– Почему ты так ненавидишь меня, Рейчел?
Рейчел с гневным изумлением посмотрела на нее.
– А ты не знаешь?! – закричала она. – Ты лишила меня брата на многие годы.
– Нет.
– Лишила.
– Может, он видел, что ты не собираешься быть моей подругой?
– Ты никогда не могла войти в число моих друзей.
– И где все эти твои друзья, Рейчел? – резко сказала Скай, неожиданно придя в ярость. – У тебя не было ни единого в школе. Я не хвастлива, но ты прекрасно помнишь, что у меня всегда были. Меня даже избрали старостой в старшем классе.
– Какая честь! – фыркнула Рейчел. – Кто знает, почему бабушка тебя опекала. Должно быть, из-за привязанности к твоей матери. Кто она была, кстати? Прошло больше двадцати лет, а бабушка ни слова не говорит о ней.
Все верно.
– Ты наверняка должна знать, была ли она одной из английских родственниц леди Макговерн! – подначила ее Скай, горевшая желанием найти ключ к разгадке.
По оскорбленному выражению лица было видно, что Рейчел отвергает эту идею.
– У меня бы случился инфаркт, если бы я думала, что мы с тобой родственники, – выпалила она. – Твоя мать была просто беспризорным ребенком, которому помогла бабушка. Не знаю, откуда она взялась. Да меня это и не трогает!
– Еще как трогает!
– Чушь! – Рейчел едва не сорвалась на крик. – Ты отравила мне всю жизнь, Скай Маккори.
– Уймись! – посоветовала ей Скай и, повернувшись, пошла дальше.
– Кифф, может, и любил тебя, когда мы были детьми, – прокричала ей вслед Рейчел, – но он не любит тебя теперь! Он никогда не достанется тебе. Он так сказал мне. Клянусь. Думаю, это разобьет твое сердце на куски. Ты любишь его. Не считай меня дурой. И всегда любила. Но никогда ничего не произойдет между вами. Кифф совсем по-другому планирует свою жизнь. Он не пара тебе.
Скай пришлось подождать, пока не пройдет первый шок.
– Почему ты такой ужасный сноб, Рейчел? Откуда это у тебя? – спросила она довольно спокойно, хотя слова Рейчел больно задели ее.
– Просто каждый должен знать свое место, – объяснила Рейчел, вздернув подбородок. – Я – Макговерн, а ты – дочка Джека Маккори, нашего смотрителя. Он такой неотесанный, твой отец.
Скай почувствовала, как ее бросило в жар. Спокойно. Спокойно.
– Он бы мог преподать тебе несколько уроков хороших манер, – ответила она с холодным презрением. – Я вижу, что нам никогда не удастся наладить отношения, Рейчел. В каком-то смысле я сожалею об этом. Ты не любишь получать советы, но на твоем месте я бы отбросила желчность и сохранила здравый ум. Ненависть и ревность создают плохую карму.
– Плохую карму? – Рейчел захохотала зловещим смехом. – Кто бы говорил! А как насчет Роба? Он оставался здесь только потому, что надеялся приударить за тобой. Да только Кифф ему помешал и отправил работать. Держишь Роба про запас, да, дорогая? Не можешь получить Киффа. Скотт не заинтересовался тобой. Может, с Робби что-то выйдет?
То, что Рейчел сейчас упомянула о кузене Роберте, удивило Скай. Она не видела Роба с момента похорон Бродерика Макговерна.
– Ну? – Рейчел бросила на Скай негодующий взгляд.
– Прости, мне нужно время, чтобы переварить все это, Рейчел. Роб очень славный. Мне он нравится. Но у меня к нему никогда не было никаких романтических чувств.
– Возможно, и так, но тебе нужна опора в жизни. И Роберт Салливан, безусловно, подошел бы на эту роль. Но снова слишком недосягаем. – Рейчел злорадно рассмеялась. – Ты не более чем…
Она резко замолчала, увидев упавшую на них длинную тень. Обе повернулись и увидели Киффа, стоявшего в нескольких футах от них. "Как он подошел так незаметно?" – удивилась Скай. Просто невероятно.
– Неужели это подходящее место для споров? – спросил он резко, переводя взгляд с одной на другую.
– Это не спор, Кифф. – Краска залила бледное лицо Рейчел. – Я подсмеивалась…
Выражение лица Киффа испугало бы любого.
– Если это был смех, Рейчел, то ты никогда не заставишь меня присоединиться к нему. Почему ты всегда нападаешь на Скай? Это когда-нибудь прекратится? Скай не интересуется Робом. Это Роб по уши влюблен в нее.
– Пожалуйста, Кифф! Не продолжай, – умоляюще сказала Скай, видя, что бравада Рейчел бесследно исчезает. – Рейчел очень переживает. Как и мы все. Я приехала сюда, чтобы отдать дань уважения твоему отцу и навестить могилу моей мамы. Пожалуй, я пойду.
– Иди, – сказала Рейчел хриплым голосом, не в силах контролировать себя. – Мы семья. И это семейное кладбище. У меня свежие цветы в джипе для папы. Ты присоединишься ко мне, Кифф?
– Да, – мрачно ответил тот и повернулся к Скай. – Что бы ни произошло, жизнь продолжается. Нам надо завтра утром отправиться за дикими лошадьми. У нас не хватает рабочих лошадей. Думаю, ты захочешь принять участие.
Рейчел подошла к брату поближе.
– Рассчитывай и на меня. Я с удовольствием присоединюсь.
– А мне казалось, что тебя необъезженные лошади не привлекают, – произнес Кифф, смотря на сестру сверху вниз.
– Я хочу заново пережить захватывающее ощущение.
– Тогда должен предупредить тебя, что ты можешь пожалеть об этом на следующий день.
– А она! – нахмурилась Рейчел.
– Даже тебе придется согласиться, что Скай гораздо лучше ездит верхом, чем ты, – заметил Кифф ровным голосом.
– Я потренируюсь, – сказала Рейчел. – Сегодня же.
Кифф не ответил. Он снова повернулся к Скай:
– Я бы хотел выехать перед рассветом. Тебя это устроит?
Меньше всего Скай хотелось бы увидеться с Рейчел.
– Кифф, думаю, я воздержусь, – спокойно сказала она.
– Ты удивляешь меня! – с легкой насмешкой в голосе произнес Кифф. – Не отказывайся. Я на тебя рассчитывал.
Они оседлали коней, когда на востоке взошла рассветная звезда.
Возвышаясь в седле, Кифф взглянул на Скай.
– Держись рядом со мной, – сказал он.
– Я смотрю, ты пригласил Роба? – Она посмотрела в сторону группы всадников.
– Честно говоря, Роб упросил меня, – напрягся Кифф. – Впрочем, он может нам очень пригодиться. А вот насчет Рейчел сомневаюсь.
Рейчел замыкала группу вместе с тремя всадниками. Все трое были аборигенами, отлично читали следы и прекрасно управлялись с лошадьми.
– Ну и куда мы направляемся? – спросила Скай, чувствуя нарастающее возбуждение.
Кифф скакал рядом с ней.
– Табун был замечен на водопое около топи Джин-джин. Он мог переместиться, но там есть кобылицы с жеребятами, так что они передвигаются не так быстро.
– И кто сейчас у них вожак? – спросила Скай, наблюдая за тем, как Рейчел, горя нетерпением, покрикивает на свою строптивую лошадь, которой, без сомнения, передалось плохое настроение хозяйки.
– Старый жеребец Муки, – сказал Кифф, показывая рукой в направлении северо-запада. – Очень хитрый. Нам от него никакой пользы, конечно, но рядом с ним есть десять – двенадцать приличных на вид жеребят. Они-то нам и нужны.
– А сколько всего лошадей в табуне?
Скай взглянула в сторону горизонта, окрашенного в жемчужно-серые, розовые и лимонные цвета.
– Было около тридцати, когда мы проверяли в последний раз. Я знаю, что тебе не терпится проверить самой, но не вздумай делать это.
– Не буду, – сказала она, поняв, что он говорит серьезно.
– Ты могла бы время от времени приглядывать за Рейчел. Я просил и Роба. Он безумно влюблен в тебя, между прочим, и не слишком успешно это скрывает. Сделай одолжение, не давай Робу надежды. Ему это не нужно.
– Что, даже не улыбнуться? – с вызовом взглянула она на него.
– Не успеешь опомниться, как он захочет задержаться здесь подольше, – сухо ответил Кифф.
– Не думаю, – возразила она. – Так много девушек вокруг.
– Но таких, как ты, нет, – - изрек он. – К черту эту штуку! – Он начал стягивать шейный платок.
– Тем не менее я не собираюсь добавлять тебе переживаний. Скоро уеду домой.
– Правда, Синеглазка?
Он резко повернул к ней темную голову, пригвоздив взглядом.
Она судорожно вздохнула. Он уже давно не называл ее Синеглазкой.
– Ты прекрасно знаешь, что так будет лучше. Ты – любовник из моих фантазий.
– Только не говори, что видишь меня во сне.
Он смотрел прямо перед собой.
– В основном в ночных кошмарах. – Она засмеялась, но это был грустный смех, – вспоминалось, какой пыткой было для нее просыпаться и обнаруживать, что он не лежит рядом с ней.
Кифф вдруг воскликнул со стоном:
– Ты только посмотри на Рейчел! Раннее утро – не для нее. Зачем только она захотела присоединиться к нам?
– Надеялась увидеть, как я свалюсь с лошади, – предположила Скай.
– Скорее она сама свалится, – ответил он с усмешкой.
– Надеюсь, этого не произойдет! У меня все же не хватило бы духу пожелать чего-то плохого Рейчел.
– Только мне.
– Не говори глупостей, Кифф, – резко ответила она. – Ты – тот человек, по которому я скучаю больше всего на свете. Ты и сам это знаешь, – добавила она, не сдержав легкой злости.
Он засмеялся себе под нос и похлопал ее по руке:
– Есть вещи, Синеглазка, которые мы не в силах изменить. Как бы ни старались.
Спустя час огромные просторы были залиты ярким солнцем. Стало очень жарко. Весь этот удивительный район имел пышную растительность благодаря подпочвенной влаге. Здесь летали пчелы, стрекозы и пестрые бабочки, похожие на лепестки цветов.
– Клянусь, этот старый жеребец понял, что мы охотимся на его табун.
– Его нет здесь, босс, – откликнулся Иона, один из аборигенов. – Хотя он здесь был, вот его следы. Может быть, сегодня утром. Он не мог уйти далеко.
– Сделаем десятиминутный перерыв, – решил Кифф, спешившись.
Скай последовала его примеру. Она устала быстрее, чем предполагала. Зной был невыносимым.
– Это ужасно! – подошла к ним Рейчел. – Мне кажется, я сейчас умру. – Ее гладкая оливковая кожа покрылась от жары сыпью.
Скай стало ее по-настоящему жалко, хотя хотелось сказать: "Не надо было ехать, Рейчел". Кифф озабоченно посмотрел на сестру:
– Почему бы тебе не отдохнуть немного? Самое трудное позади. Табун не мог далеко уйти.
К ним подошел Роберт, приветственно подняв руку:
– Как дела, Скай?
Роберт откровенно залюбовался ею: даже после тяжелой скачки она выглядела как картинка. Раскраснелась, медово-золотистые пряди волос, выбившиеся из толстой косы, обрамляли лицо, а глаза были ярко-голубого, как небо, цвета.
– Не беспокойся за нее, – сердито сказала Рейчел, очевидно жалея себя. – Это ужасно. Меня вот-вот ужалит одна из этих проклятых пчел. – Она замахала перед собой руками. – Я бы выпила чашку чаю.
– Сожалею. Пока никакого чая. – Кифф поднялся на ноги. – Чай будет позже. Нам надо нагнать табун. Старик Муки ждет нас.
– Будь проклят этот старик Муки! – истерично закричала Рейчел.
– Рейчел, я не готов к мятежу, – спокойно повернулся Кифф к сестре. – Я понимаю, что ты устала. Мы поедем дальше, а ты можешь отправиться домой.
– Я хочу, чтобы Скай поехала со мной. – Взгляд Рейчел переместился с брата на молчаливо сочувствующую ей Скай.
– Я поеду, – галантно предложил Роберт, хотя ему это явно не улыбалось.
– Я не хочу, чтобы ты, – капризно заявила Рейчел. – Хочу, чтобы Скай.
– Скай поедет со мной, – сказал Кифф на этот раз тоном, не терпящим возражений. – Так же как и Роб. Ты легко сама найдешь дорогу назад, Рейчел. Могу отправить Эдди с тобой. И успокойся. У тебя есть бутылка с водой, и ты можешь освежиться.
– Вот посмотришь, у меня будет солнечный удар, – грозно предупредила его Рейчел. Она так надеялась увидеть Скай изнемогающей от усталости. Но ей не повезло.
– Нет, не будет у тебя никакого солнечного удара, – успокоил ее Кифф. – Ты же Макговерн.
Глава 5
Наконец они нагнали табун – возле буровой скважины. Десятка три диких лошадей, которых было очень трудно поймать. Старый Муки оказался огромным черным жеребцом, который много лет разгуливал со своим разномастным и все разрастающимся гаремом. Многих кобыл он увел когда-то с фермы. В прошлом предпринималось немало попыток загнать его назад, но у Муки были сильные ноги, и бегал он очень быстро. Теперь он уже одряхлел, но все еще оставался достойным соперником.
– Пусть напьются до отвала, – еле слышно приказал Кифф. – Потом попытаемся погнать их по ручью. Его дно сухое, а берега пологие. Если повезет, песок утомит их.
Они напряженно ждали благоприятного момента.
Умный старый Муки учуял их прежде, чем им удалось приблизиться. Жеребята словно по сигналу вскинули голову. Кобылы начали храпеть и взбрыкивать. В следующее мгновение они рванулись с места. Табун во главе с Муки несся назад к деревьям, подняв неподкованными копытами облако красной пыли. Чтобы добиться успеха, надо было повернуть Муки назад. Тогда табун последует за ним. Это было непросто, но они прилагали все силы, стараясь не обращать внимания на жару. Постепенно кобылы перешли на легкий галоп, одна из них, жеребая, сошла с дистанции. Остальные замедлили бег. Муки и жеребята были полны решимости бороться за свою свободу. Кифф заранее вычислил их намерения. Ручей находился недалеко. По его песчаному дну лошадям, в том числе и их собственным, будет трудно двигаться. Опасность заключалась в том, что самые молодые лошади в табуне попытаются перебраться на противоположный берег ручья. Надо было не дать им такой возможности.