- Все в порядке. Николас, дорогой, присаживайся. Я не могу смотреть, как ты ходишь вокруг, словно алчный официант в полупустом бистро.
Ники расхохотался, подошел к столу и опустился на один из кованых стульев. Аня повернулась к Александре и, ласково тронув ее за руку, сказала:
- На прошлой неделе я попросила Ники об одном одолжении, которое касается тебя, Алекса. По-моему, он явился сюда, чтобы дать мне отчет.
Александра озадаченно посмотрела на Аню с Ники.
- Несколько недель назад Ане показалось, что ты можешь не приехать к ней на день рождения из-за Тома Коннерса, - начал Ники. - И она попросила меня кое-что о нем разузнать.
- Понятно, - пробормотала Александра. - Насколько мне известно, он по-прежнему в Париже. Получив приглашение, я позвонила ему в офис. Когда он ответил, я повесила трубку. Наверное, струсила.
- Значит, ты его не забыла, - сказала Аня.
- Я хочу внести ясность в эту историю. А потом решать, как мне жить дальше.
- Умница! - воскликнула Аня. - Что ж, мы, вероятно, облегчили тебе задачу. Хотя в основном это заслуга Ники.
Александре не терпелось услышать, что он скажет.
- Я сделал несколько звонков, - начал Ники. - Том не женат, и у него нет постоянной возлюбленной. Он получил наследство от какого-то родственника, купил дом в Провансе и, по словам моей приятельницы Анжелики, так же неотразим, как и был.
Александра рассмеялась:
- Спасибо за хлопоты. Я у тебя в долгу. Кстати, когда мы встретимся, чтобы поговорить о фильме? Сегодня вечером?
- Боюсь, я не смогу, - сказал Ники, посмотрев на часы. - Извини, Алекса, но мне нужно пойти домой переодеться. У меня сегодня важный ужин. - Он встал из-за стола, подошел к Ане и поцеловал ее в щеку. - Тебе приятно будет узнать, что я ужинаю с Марией.
- Мне в самом деле очень приятно. Она прелестна.
Обойдя вокруг стола, Ники подошел к Александре и поцеловал ее.
- Можем встретиться завтра за ленчем, если ты свободна.
- Я свободна. Это было бы чудесно. Где мы встретимся?
- В "Реле", рядом с "Плаза Атене". Ровно в час. Договорились?
- Хорошо.
Аня встала, взяла Ники под руку и зашла с ним в дом.
- Большое спасибо, Ники, за сведения о Томе. Я тебе крайне признательна.
- По-моему, Алекса тоже, - проговорил он. - Тебе не показалось, что она выглядела необычайно довольной? Видимо, ей было приятно узнать, что Том по-прежнему не женат.
- Возможно, - ответила Аня не совсем уверенно.
- Я очень рада, что ты не считаешь меня старухой, сующей нос не в свои дела, - сказала Аня, проводив Ники и вернувшись к столу под вишней. - Некоторые именно так и подумали бы.
- Во-первых, я никогда не думаю о вас как о старухе, - заверила Александра, - а во-вторых, предупрежден - значит вооружен.
- Абсолютно верно.
- Удивительно, что Ники не стал читать мне нотаций, - внезапно вырвалось у Александры. - Он столько раз предостерегал меня от отношений с Томом, говорил, что они принесут мне только горе.
- Я знаю, Ники порой бывает несносен, но он добрый малый, и признайся, Алекса, он был не так уж далек от истины.
- Вы, как всегда, правы.
Испытующе поглядев на Аню, Александра спросила:
- Несколько минут назад Ники говорил о какой-то Марии? Он имел в виду Франкони?
- Конечно.
- Просто ушам своим не верю! И ничего не понимаю. Ведь он женат. - Александра покачала головой.
- Уже не женат. Ники давно живет один и, вероятно, полагает себя вправе встречаться с другими женщинами.
- Ах, Аня, они же совсем не подходят друг к другу!
- Не думаю. Ники очень ею увлечен.
- В самом деле? Как интересно. И как она?
- По-моему, очень хороша. Очень довольна, что сумела сбросить двадцать пять килограммов.
- Мария растолстела? О боже мой, боже мой! Похоже, во всем виноваты спагетти.
- Судя по твоему тону, - сказала Аня, - тебя все еще волнует Мария и ее предательство. Кажется, так ты однажды назвала ее поступок.
- Но она на самом деле предала меня, - мрачно произнесла Александра.
- Ты по-прежнему не хочешь об этом говорить?
- Это было ужасно, отвратительно. Она была ко мне очень несправедлива.
Аня решила сменить тему:
- Джессика тоже здесь, а вчера мне позвонила Кей Ленокс. Она вот-вот приедет, если еще не приехала. Я искренне надеюсь, что вы сумеете уладить ваши разногласия.
Александра уловила в Анином голосе едва заметные умоляющие нотки.
- Конечно, уладим. Я всех их в бараний рог согну!
Аня расхохоталась:
- Ах, Алекса, ты, как никто, умеешь меня рассмешить, особенно когда стараешься продемонстрировать свою жесткость.
- Я жесткая.
- Нет, моя дорогая девочка. - Слегка поежившись, Аня встала. - Становится холодно. Пойдем в дом.
Вместе они вошли в уютный старый дом. Аня зажгла свет в библиотеке.
- Сделай одолжение, моя милая, - попросила она Александру, - разожги камин.
На решетке лежали скомканные газеты и щепки, в корзине нашлись спички. Бумага с шумом загорелась. Александра подбросила в огонь поленьев и уселась в мягкое кресло у камина.
- Спасибо, - сказала Аня и вернулась к прерванному разговору: - Пожалуйста, не затягивай с этим. Тебе нужно увидеться с Томом Коннерсом. Если после этого тебе захочется расстаться с ним окончательно, расстанься. Ты встретишь другого человека. Странно, что у тебя до сих пор никого нет.
- Есть, Аня. Его зовут Джек, Джек Уилтон. Он художник, очень талантливый. Он хочет на мне жениться.
- А ты?
- Мне он очень нравится, я даже люблю его, но… - Она покачала головой. - С Томом все было по-другому. - Прикусив губу, Александра отвела глаза. Когда она снова посмотрела на Аню, в ее взгляде проскользнула тревога. - Я слишком цельный человек, чтобы выйти замуж за одного человека, продолжая мечтать о другом.
- Да. Ты всегда была очень честной. Но честность ничего не стоит без смелости. Не бойся, если понадобится, сравнить Тома с Джеком. Наберись смелости и будь честной в своих оценках.
- Да, вы правы.
- Там телефон. Пойди и позвони Тому. Посмотрим, как он отреагирует на твой звонок.
Александра заставила себя подняться и подойти к телефону. Дрожащей рукой набрала номер.
- Том Коннерс, - ответил он через секунду.
У Александры перехватило дыхание.
- Том Коннерс слушает, - повторил он громче.
- Здравствуй Том, это…
- Алекса! - перебил он. - Откуда ты звонишь?
Пораженная тем, что он сразу узнал ее, Александра на мгновение лишилась дара речи. Потом быстро проговорила:
- Я в Париже, Том. Как ты?
- Хорошо, у меня все хорошо. Ты здесь по делу?
- Вроде того, - ответила она. - На самом деле я приехала на день рождения Ани. Ей будет восемьдесят пять.
- В это трудно поверить, - со смехом произнес Том. - Мы можем встретиться? У тебя есть время?
- Я с радостью с тобой увижусь. Когда?
- Как насчет завтрашнего ленча?
- Боюсь, я не смогу. За ленчем я встречаюсь с Ники Седжуиком. Нам необходимо кое-что обсудить. Я не могу отменить эту встречу.
- Хорошо. А что ты делаешь завтра вечером? Ты свободна?
- Да.
- Мы можем поужинать вместе?
- Это было бы замечательно, Том.
- Где ты остановилась?
- В "Мерисе".
- Я заеду за тобой в половине седьмого. Тебя это устроит?
- Конечно. Тогда до встречи.
- Договорились, - сказал он и повесил трубку.
Александра растерянно смотрела на Аню. Аня рассмеялась:
- Это оказалось не так уж трудно, правда?
- Правда, но я дрожала с головы до ног. Наверно, я по-прежнему в него влюблена.
- Возможно. Но ты узнаешь о своих истинных чувствах, только когда встретишься с ним.
Глава 8
Шагая по Елисейским полям, Кей недоумевала, как она могла все это время жить без Парижа. По светло-лазурному небу плыли белые облака, старинные дома купались в лучах солнца.
Проходя под Триумфальной аркой, Кей неожиданно вспомнила о женщине, которая тоже не могла родить наследника тому, кого любила, - об императрице Жозефине. В конце концов Наполеону пришлось с ней развестись и жениться на другой. Он был не слишком счастлив с Марией-Луизой, дочерью австрийского императора, хотя та и родила ему мальчика. Это был династический брак, и всю жизнь Наполеон тосковал по Жозефине.
Вздохнув, Кей перешла на другую сторону Елисейских полей и зашагала по бульвару, думая о докторе Франсуа Бужоне. Вчера вечером она побывала у него в приемной на авеню Монтень. После осмотра у нее взяли анализы. Возможно, ей придется провести несколько дней в клинике.
Через некоторое время Кей подошла к авеню Георга V и неторопливо направилась к площади Альма. Вдали четко вырисовывался силуэт Эйфелевой башни, и она вспомнила, что Николас Седжуик как-то сказал ей: в конце любой парижской улицы обязательно увидишь либо белые купола Сакре-Кёр, либо Эйфелеву башню. И он был прав.
Интересно, как поживает Ники и девочки, с которыми она проучилась вместе три года. Получат ли они удовольствие от Аниного праздника, если не помирятся друг с другом? Кей в этом сомневалась. Долгое время она считала их коварными и жестокими, но, может быть, она слишком строга. Жизнь коротка, и в ней есть вещи поважнее, чем ссора, случившаяся семь лет назад. Это сказала ей Аня вчера вечером, когда они говорили по телефону. И Аня была права.
Кей села за столик кафе на одной из боковых улочек за площадью Альма. Когда подошел официант, она заказала омлет с помидорами, зеленый салат и бутылку содовой. Потом задумалась о своей жизни, и в частности о своем муже Иане, которого очень любила.
Иан терпеть не мог поездок, но вчера был вынужден вылететь в Нью-Йорк, чтобы уладить деловой конфликт. Он собирался вернуться через десять дней, и к этому времени Кей надеялась закончить обследование у доктора Бужона. Она также рассчитывала найти подходящее помещение для своего парижского бутика. На следующей неделе в Париж приедет ее помощница Софи Макферсон, и они вместе поработают с риэлтором, которого ей очень рекомендовали.
Потягивая содовую, Кей вспоминала годы, проведенные в Париже. Кей тогда очень тосковала по матери, но Элис Смит не разрешала дочери приезжать домой. "Запомни, девочка, - говорила она. - Джин Смит больше не существует. Ты теперь Кей Ленокс. У тебя теперь новое имя. Новая жизнь. Назад возврата нет".
Голос матери, казалось, звучал у нее в ушах, всегда подбадривая, всегда говоря о новой жизни и будущем. Я добилась очень многого, подумала Кей. Но меня постоянно терзает страх все потерять. Я не могу наслаждаться тем, что имею. Вот в чем моя проблема.
Она стала настоящей красавицей, думала Аня, глядя в окно на только что появившуюся Кей Ленокс. Кей стояла под вишней в саду, глядя вдаль. Она не знала, что за ней наблюдают, и выражение ее лица было мечтательным и отсутствующим.
Она такая стройная, что в ней есть что-то неземное, отметила про себя Аня. В лучах солнца, падавших сквозь ветви цветущей вишни, волосы Кей казались золотым нимбом. Они по-прежнему ниспадали ниже плеч, как и тогда, когда Кей пришла в школу девятнадцатилетней девушкой. На ней был темно-голубой костюм с очень узкими брюками и пиджаком длиной три четверти, напоминавшим кафтан магараджи. Кей была воплощенной элегантностью.
- Кей, дорогая, вот и я! - воскликнула Аня, выходя во двор. - Прости, что заставила тебя ждать.
Кей бросилась к Ане и крепко ее обняла.
- Как я рада вас видеть!
- И я тебя тоже, Кей. Но проходи, дорогая, пойдем посидим немного. Мне хочется услышать, что у тебя нового.
Две женщины подошли к чугунному столику, куда экономка поставила все необходимое для дневного чая. На серебряной вазочке лежали маленькие - "игрушечные", как их называла Аня, - сандвичи и крекеры, бисквитные пирожные с джемом и взбитыми сливками и темный английский кекс с цукатами, сверху украшенный миндалем.
Аня разлила чай и сказала, глядя на Кей:
- Ты выглядишь просто потрясающе!
Кей улыбнулась:
- Наверное, раньше я была неуклюжей и неотесанной?
- Ничего подобного. И еще поздравляю тебя с огромным профессиональным успехом. Наша школа гордится тобой.
- Своими успехами я обязана вам. И конечно, маме. Без нее я была бы… ничем.
При упоминании об умершей матери по лицу Кей пробежала тень. Аня знала, что Элис многим пожертвовала ради дочери.
- Мы, старшие, можем только показать путь, - заметила Аня. - А своими успехами ты обязана одной себе.
Кей задумалась, ее лицо посерьезнело. На несколько мгновений она погрузилась в прошлое.
- Я рада, что ты приехала задолго до торжества, - сказала Аня, нарушив тишину. - Мы можем встречаться друг с другом, болтать. Другие девочки - Алекса, Мария и Джессика - тоже здесь.
У Алексы и Джессики остались в Париже незавершенные дела, подумала Аня. Интересно, у Кей тоже была особая причина приехать раньше?
- Кей, дорогая, ты приехала пораньше с определенной целью? - спросила Аня.
- Да, вы правы. Я хочу открыть здесь бутик. Говорят, мои модели должны хорошо продаваться в Париже.
- Великолепная идея, уверена, что так оно и будет.
- Спасибо. - Затем наступила короткая пауза. - Значит, другие девочки уже здесь. Вы с ними виделись?
- С Марией несколько раз, а Алекса вчера приходила на ленч.
- Они вышли замуж?
- Нет.
- А Джессика?
- Мы с ней еще не виделись. Но она тоже не замужем. Мне кажется, ты одна из всех нашла мужчину своей мечты.
Лицо Кей исказило страдание, на глазах выступили слезы.
- Дорогая, что с тобой? - Аня дотронулась до ее руки.
Смахнув слезы, Кей нерешительно произнесла:
- Я так боюсь, Аня… за свой брак. Я никак не могу забеременеть, вот в чем дело.
- О да, я понимаю, дорогая, Иану нужен сын и наследник.
Кей судорожно сглотнула:
- Иан по своей доброте не говорит об этом. Ни разу не говорил. Но я знаю, о чем он думает. И это меня угнетает.
- Я понимаю, о чем ты говоришь.
- Я приехала в Париж, чтобы показаться доктору Франсуа Бужону. Вы наверняка о нем слыхали.
- Да, он очень знаменит. Уверена, он тебе поможет.
- Ах, Аня, я очень на это надеюсь.
- Ты у него уже была?
- Вчера. Он меня осмотрел. И еще мне сделали анализы… - Кей снова расплакалась.
Аня внимательно посмотрела на нее:
- С тобой все в порядке?
- Я солгала доктору Бужону, - выпалила Кей.
- Но почему? - нахмурилась Аня.
Прикусив губу, Кей объяснила:
- Я не хотела посвящать его в мою тайну. Мне показалось, будет лучше, если… если никто не узнает о некоторых вещах…
- Ясно. - Аня откинулась назад, не отрывая взгляда от Кей. - И что именно ты скрыла от доктора Бужона?
- Когда он спросил, были ли у меня беременности, я ответила, что нет, не было. Но это не так. Я однажды была беременна. Вы думаете, он понял это, когда меня осматривал?
- Не уверена. - Аня изучающе смотрела на Кей: - Ты потеряла ребенка?
Кей глубоко вздохнула:
- Я сделала аборт.
- О!
- Не смотрите на меня так. Пожалуйста. Меня изнасиловали. Я забеременела в двенадцать лет.
Аня закрыла глаза и долго сидела не шевелясь. Когда она наконец открыла глаза, сад показался ей не таким солнечным, как прежде, словно свет отчего-то померк. Она накрыла рукой ладонь Кей, ее прикосновение было нежным и ободряющим.
- Тебе станет легче, если ты об этом расскажешь?
- Я никому об этом не рассказывала, - прошептала Кей. - Об этом знала только мама.
Аня сжала руку Кей, потом выпрямилась, налила еще чаю себе и ей. Кей пила чай, стараясь взять себя в руки. Понемногу она успокоилась.
- Наверное, лучше начать сначала. Моя мать работала у одного модельера в Глазго, у Элисон Роли. У той была подруга, знатная англичанка, которая иногда приезжала к Элисон, останавливалась у нее и, разумеется, покупала платья. Эта женщина предложила маме поработать у нее экономкой.
- И твоя мать согласилась?
- Да. Предложение было фантастическим. Дом стоял у залива Ферт-оф-Форт, в получасе езды от Эдинбурга. Ее светлость сказала маме, что она может взять с собой меня и Санди и что у нас будут свои комнаты. Мама увидела в этом возможность поправить наши дела, а заодно и вывезти нас за город. - Кей помолчала. - Я никогда не забуду тот дом, Аня. Там был великолепный парк, откуда открывались прекрасные виды на Ламмермьюирские холмы и Ферт-оф-Форт. Я была очарована царящей вокруг красотой. Но вскоре появилась одна проблема, во всяком случае, у меня. Его светлость.
- Он преследовал тебя? - мягко спросила Аня.
- Это началось через год после нашего приезда. Мне было одиннадцать с половиной. Сначала все происходило как бы случайно. При встрече лорд сжимал мне плечо, гладил по голове. Потом стал опрокидывать меня на землю, в лесу. Он… трогал меня… за всякие места.
Аня молча кивала, не желая прерывать потока слов.
- После нескольких по-настоящему неприятных случаев я стала защищаться. Лорд пригрозил уволить маму и выгнать нас из дома, если я не стану делать того, что он хочет. И я испугалась. Я знала, что означает для нас мамина работа. Где мы станем жить, если нам придется уехать?
- И ты ничего не сказала маме? - решилась спросить Аня.
- Я боялась… Боялась его… того, что он может с нами сделать. Он был влиятельным человеком, а мы бедны.
- Кей, дорогая, - пробормотала Аня, - сколько же тебе пришлось пережить.
- Это было ужасно. Со временем лорд позволял себе все больше и больше. Я пыталась сопротивляться, но он был силен и настойчив. Мне не исполнилось и двенадцати, когда он… когда он сделал то, чего хотел. - Кей снова замолчала и отпила чаю. - Потом это повторялось еще несколько раз. Когда у меня не наступила менструация, я поняла, что случилось то, чего я боялась.
- И тогда ты рассказала маме?
- Да. У меня не было выбора. Мой рассказ потряс ее. Она рассвирепела, сказала, что подаст в суд, наймет в Эдинбурге адвоката. Сначала лорд все отрицал, но в поместье не было других мужчин, кроме двух престарелых садовников, а место было уединенным.
- И твоя мать пошла в полицию.
- Нет, не пошла. Лорд предложил ей… сделку. Он сказал, что пошлет нас к доктору в Эдинбург, и тот сделает мне операцию, за которую он заплатит. Лорд предложил ей трехмесячное пособие с условием, что мы уедем. Немедленно.
- И что? Твоя мать согласилась?
- Нет. Она поняла, что у нее все козыри на руках. Его светлость заседал в Палате лордов в Лондоне. Они с женой вращались в высших сферах, и он не хотел скандала. Поняв это, мама сделала ответный ход. Она потребовала, - Кей перевела дыхание, - миллион фунтов стерлингов…
Аня ошарашенно смотрела на Кей и на какой-то момент лишилась дара речи. Наконец она проговорила:
- Элис получила эту сумму?
- Нет. Она запросила так много, потому что знала, лорд будет торговаться, а ей нужна была свобода маневра. В конце концов они сошлись на ста тысячах фунтов.
- Боже мой!