Лу посмотрела в сторону пляжа, у кромки воды стояли Мак с Деоном. Они вчетвером весь день провели на пляже. Мак и Уилл долго кидали Деону регбийный мяч, и все по очереди брали мальчика купаться. Теперь ребенок был уставший и абсолютно счастливый.
Лу подхватила Деона на руки, поцеловала и передала Уиллу, который донес его до сумок и полотенец, лежавших на горячем песке, поставил на ноги, помог Маку собрать вещи и потрепал мальчика по голове.
– Придешь во вторник на стадион с ребятами из Сент-Клер?
Деон кивнул:
– Я у них главный!
– До скорого, приятель! – Уилл улыбнулся.
– До скорого, приятель! – эхом повторил Деон, и взрослые рассмеялись.
После того как Мак с Деоном ушли, Уилл склонил голову набок и посмотрел на Лу:
– Я обратно в воду. Ты со мной?
Лу кивнула, и они вернулись к океану.
Интересно, что сегодня делают двойняшки? Так ли им весело, как Лу? В дни вроде этого – с пляжем и радостью, – она очень скучала по ним и все время боролась с желанием позвонить.
Почувствовав, как Уилл большим пальцем разглаживает складку меж ее бровей, Лу повернулась к нему.
– Иногда ты о чем-то задумываешься, и появляется эта складка.
– Солнце в глаза светит, – беспечно ответила Лу.
– Ага, рассказывай. – Уилл фыркнул.
– Ты хочешь, чтобы я все тебе рассказала, а сам молчишь. Нечестно.
– Это потому, что я парень.
Лу фыркнула громче, чем Уилл.
– У нас замечательно получается веселиться и отвратительно разговаривать о том, что лежит на сердце, – отметила она. – Я знаю, ты сильно расстроился, когда увидел по телевизору бывшую.
– Нет, не расстроился.
– Уилл! – Она всего лишь произнесла его имя, он не смог ей возразить. – А я скучаю по братьям. И мы оба делаем вид, что все в порядке.
Я не знаю как. – Повинуясь интуиции, Уилл остановился, используя всю свою силу, закрепился ногами в песке и помог Лу сохранить вертикальное положение, когда над ними пронеслась огромная волна.
– Я хочу, чтобы ты поговорил со мной. – На ее лице блестели капельки.
Уилл мысленно держал ее на расстоянии вытянутой руки, Лу это не нравилось. Если он мог вытолкнуть ее за пределы зоны комфорта, почему она не могла сделать то же самое с ним?
Видимо, из-за того, что стоило Уиллу взглянуть на нее, как она забывала и про зоны комфорта, и про разговоры, и про все прочее, мечтая только о том, чтобы он поцеловал ее.
Поцеловав Лу в плечо, Уилл прошептал:
– Я скажу, что считаю тебя невероятно красивой.
Лу хихикнула:
– Тощей и веснушчатой.
– Очаровательно, восхитительно тощей и веснушчатой, – возразил он и посмотрел ей прямо в глаза. – Я понятия не имею, как вести разговоры. У меня нет таких навыков. Но это я знаю точно.
И когда Уилл скользнул кончиком языка по ее губам и прижал ее бедра к своим, Лу подумала, что это отличное завершение чудесного дня.
Кожей живота она чувствовала, как он возбужден, ее грудь прижималась к его груди. Лу ощущала себя абсолютно свободной. Вода скрывала движения Уилла от последних отдыхавших на пляже, а серферы были слишком далеко, чтобы что-то разглядеть. Она провела рукой по его бедру и погладила по животу, наслаждаясь ощущением теплой кожи и железных мышц. В ответ Уилл положил ладонь ей на грудь и инстинктивно нашел сосок, который тут же набух от его прикосновений.
Вот чего ей не хватало, уже очень давно она не испытывала напряжения, прилива желания и эмоций от общения с мужчиной.
Скользнув рукой под розовый топ купальника, Уилл застонал. Для него вдруг все изменилось. Теперь значение имели только Лу и то удовольствие, которое она могла получить. Уилл точно знал, у нее уже давным-давно этого не было.
– Обхвати меня ногами за талию, милая, – пробормотал он, не отрываясь от ее губ.
Лу – взгляд полон страсти – подчинилась.
– Просто наслаждайся, Лу. – Уилл тут же увидел мягкое согласие в ее взгляде.
Она во всем слушалась его и, очевидно, безгранично верила в то, что он о ней позаботится. Он закрепился ногами в песке, не переставая целовать ее, не мог насытиться ее сладкими губами. Его рука поползла от лодыжки к колену, потом выше, к бедру, и забралась под купальник. Длинные пальцы Уилла осторожно погладили Лу между ног. Не обратив внимания на ее стон и вздох, он склонил голову, чтобы еще раз ее поцеловать. Он наслаждался пульсацией под кончиками пальцев. Автоматически – и теперь уже более решительно – они подобрались к набухшему бугорку. Лу приподняла бедра. Пораженный ее страстной реакцией и напряжением, Уилл осознал свое могущество и мужественность.
С ней он ощущал себя настоящим мужчиной.
Несколько долгих минут спустя Лу опустила ноги на песок и провела рукой по волосам. Уилл понял, что никогда не забудет этот момент. Как никогда похожая на русалку, Лу стоит по грудь в воде, подставляя лицо последним лучам заходящего солнца.
– Что мы будем делать с этим, Лу? – спросил Уилл, когда они брели обратно к пляжу. – Мы все ходим вокруг да около. Что-то должно случиться, причем скоро.
Она снова провела рукой по волосам, они встали колючками.
Я не знаю, Уилл! Не знаю! Чувствую, что хочу тебя, но не желаю отказываться от твоей компании. Ты ведь помнишь, в чем заключалась наша сделка? Переспим – ты уходишь. Не переспим – ты остаешься.
– И кому принадлежала эта глупость? – пробормотал Уилл. – Должно быть, тебе, Скотт. Придурок.
Да, такова сделка. Несколько недель назад она имела смысл. Но тогда и вся его жизнь имела смысл. Уилл поднял с пляжного коврика полотенце и вытер лицо. Он не знал, как долго сможет сопротивляться желанию отвести Лу в спальню и там овладеть ею. Она казалась ему удивительной, потому что заставила потерять концентрацию и снова пережить то, что он чувствовал, когда его жизнь вышла из-под контроля. Он опять сначала делал, а потом думал. Его жизнь имела склонность двигаться по спирали и превращаться в хаос, когда худшая сторона характера брала верх. С Лу его дьявольская сущность все чаще требовала права принимать решения, и мистер Самодисциплина, как его называл Келби, уступал.
Лу увидела, как ее смущение отразилось в глазах Уилла. Он желал ее – нужно было быть покойником, чтобы не заметить это, – и одновременно не хотел желать. Что же до нее самой, она прекрасно понимала: если они из друзей превратятся в любовников, ее жизнь станет еще более сумасшедшей. Любовнику сказать "прощай" гораздо труднее, чем другу, и еще труднее головой понимать, что вы друзья, а телом думать, что вы любовники.
Выдержав взгляд Уилла, Лу подумала, что ненавидит его выдержку. Он не собирался делать первый шаг. Если бы только они могли поговорить.
И что бы она ему сказала?
Мне нравится проводить с тобой время, но я не думаю, что готова к отношениям, постоянным или временным, не важно. Я сейчас только начала заново знакомиться с собой, я еще учусь жить сама по себе. Я наконец-то больше не несу ответственности за братьев, теперь у меня есть возможность заняться собой, понять, кто я такая. Если мы станем любовниками, в моей жизни снова будет кто-то кроме меня самой, а я не уверена, что хочу этого. Дело в том, что у тебя сильный характер, ты защитник, яркая личность, когда ты уйдешь, мне придется снова вернуться на исходную позицию и знакомиться с самой собой.
Лу вздохнула:
– Уилл?
– Да?
– Ты заметил, что последние десять минут ни один из нас ничего не сказал?
Уилл пожал плечами:
– Нет. И что?
– Если все это заставило нас так серьезно задуматься, может, не стоит ничего менять?
Уилл скривил губы.
– Чтобы нам было неловко?
"Дайте этому мужчине еще одну золотую звезду", – печально подумала Лу.
Глава 8
Картеру разрешили выйти на работу через месяц. – Уилл смущенно посмотрел на Келби. – А это значит, я смогу уехать из Дурбана через месяц или около того.
– Мы заплатим тебе за полных три месяца.
Уилла волновали не деньги, а то, что, возможно, придется покинуть Лу раньше, чем истечет срок действия сделки.
– И еще. Прошлым вечером на собрании директоров правление приняло решение отправить Картера на пенсию через полгода. До тех пор я могу предложить тебе должность тренера-консультанта, а когда он уйдет, пятилетний контракт и место главного тренера. Что думаешь?
Уилл отогнал мысли о Лу.
– Не хочу отдавать бразды правления обратно Картеру. Не уверен, что смогу сделать это и потом работать под его началом.
– Да это всего на шесть месяцев, старик! И потом, он хороший тренер. Ты многому у него научишься.
Упершись руками в стол, Уилл принялся обдумывать.
– Мне поступили предложения от других команд. В Мельбурн и Окленд звали консультантом и потом главным тренером.
Келби откинулся на спинку стула.
– Ты обсуждал это с Лу?
– Нет. – Уилл нахмурился.
– Тебе не кажется, что это стоит сделать?
Уилл выпрямился. Он все еще не смирился с мыслью о том, что ему придется покинуть Лу, и потому прищурился, услышав замечание Келби.
– Она не повлияет на мое решение. Мы просто друзья.
– Друзья, как же! Повторяй себе это чаще! – Келби с сомнением покачал головой. – Ты безумец, если готов отпустить ее.
Отпустить ее? Да он ее еще не получил! Прошлой ночью Уилл ворочался с боку на бок, а когда, наконец, отключился, пришли очень жаркие сны, в которых он овладевал Лу пятьюдесятью способами.
Из-за этого он теперь усталый, раздраженный, по-прежнему смущенный и возбужденный гораздо сильнее, чем накануне днем. Видимо, он или святой, или идиот, если после того дня на пляже отвез Лу домой и просто уехал.
Нет, он не идиот.
Уилл посмотрел на часы:
– Мне пора идти, я опаздываю.
Келби нахмурился:
– Куда ты опаздываешь?
– На разбор игры. Он начнется в четыре.
– Ты вообще читаешь записки от меня? Я просил перенести разбор, потому что сегодня вечером Лу снимает игроков обнаженными для календаря.
Уилл медленно обернулся и бросил на Келби испепеляющий взгляд:
– Что. Ты. Только. Что. Сказал.
У Келби плохо получилось скрыть улыбку.
– Двенадцать клубов объединились для того, чтобы сделать календарь, деньги от продажи пойдут на благотворительность. Каждый клуб предоставляет фотографию своей команды.
– И фотографирует Лу?
– Она наш штатный фотограф. – Келби придал своему лицу невинное выражение. – Не понимаю, чему ты удивился. Я тебе всю неделю про это писал по электронной почте!
– Я увидел тему письма и решил, что ты шутишь.
– А Лу тебе ничего не говорила?
Уилл нахмурился:
– Кажется, говорила. А я сказал что-то вроде того, что это глупая идея, и все, кто с ней связан, идиоты. Больше она про это не упоминала.
– Интересно, почему? – съязвил Келби.
Губы Уилла вытянулись в тонкую линию.
– Мне не нравится эта затея.
– К счастью для тебя, мне плевать на твое мнение. Это ее работа.
Правильно.
– Где они снимаются?
– В спортзале. – Келби поднялся, когда Уилл резко развернулся и бросился к двери. – Слышишь, не смей даже заходить туда! Не усложняй!
Уилл его не послушал, и Келби опустился в кресло. Друзья? Конечно, как же! Может, стоит все же прогуляться до зала. Так, немного поразвлечься.
Ей нужен вентилятор. Или холодильная камера. Нельзя краснеть, когда пятнадцать регбистов, мускулистых и сексуальных, вошли в спортзал в нижнем белье. Уилл стоял чуть в стороне, полностью одетый, с лицом чернее грозовой тучи.
Он еще не сказал ей ни слова.
Нижнее белье всех фасонов. Боже, Лу, тебе нельзя туда смотреть! Тут вообще работает кондиционер? Члены команды разгуливали без одежды, нисколько не смущаясь. Болтали, шутили и поддразнивали друг друга.
– А пусть Лу скажет! – закричал Мэтт.
Лу изогнула брови:
– Что я должна сказать?
– Какие трусы нравятся женщинам?
Ее лицо не выражало никаких эмоций, она понимала, спортсмены хотят посмотреть на ее реакцию. Лу воспитала двух мальчиков, друзья которых приходили к ним, как к себе домой, и это не прошло даром, теперь она знала мужчин и понимала: они будут давить до тех пор, пока не получат желаемое.
Мэтт щелкнул пальцами у нее перед носом.
– Лу! Сконцентрируйся! Здесь проходит важное исследование.
Она погладила его по щеке.
– Милый мой, поверь, если бы ты нравился мне настолько, что хотелось сорвать с тебя одежду, мне было бы наплевать, какие там у тебя трусы. Правда, если бы на тебе оказались красные стринги с черным кружевом, я бы сначала подумала. Это все-таки вульгарно.
Мэтт тоже погладил ее по щеке, его глаза искрились весельем.
– Но леопардовые стринги тебе бы понравились, да?
Рассмеявшись, Лу подыграла:
– Ну конечно! Кто устоит перед мужчиной в леопардовых стрингах?
Мэтт заложил большие пальцы за край черных трусов и, стянув их, остался только в ужасно пошлых стрингах с леопардовым узором. Лу залилась хохотом, Мэтт стал ей позировать, выставляя бедро в типичной модельной позе. Лу зааплодировала, а потом изобразила, как падает в обморок. Зал взревел. Мэтт и Лу ударили по рукам.
Лу все еще смеялась, когда Уилл, прочистив горло, отошел от стены. От его ледяного взгляда ее смех замер в груди, в зале повисла неловкая тишина. Он кивком указал на дверь зала:
– Выйди.
– Что? – Лу нахмурилась.
– Я хочу поговорить с тобой. Выйди, – повторил Уилл, его резкий голос дрожал от злости.
– У Лу пра-а-а-аблемы! – пропел Мэтт.
К нему тут же подскочил Уилл и толкнул в грудь. Мэтт сделал два шага назад.
– Если ты сам себе не враг, сейчас же заткнешься, – спокойно сказал Уилл, сверкая глазами.
Мэтт поднял руки вверх:
– Да, босс!
– Ты выйди.
Уилл бросил на Лу сердитый взгляд, и она вышла из зала. Когда за спиной хлопнула дверь, она обернулась. Уилл был чернее тучи. Да в чем дело?
– Прекрати флиртовать с Мэттом! – процедил он сквозь зубы.
Что-о-о?
– Боже, Уилл, да он просто пытался разрядить атмосферу! – смущенно оправдывалась Лу. Уилл ведь не воспринимает этот обмен шутками всерьез, не так ли? – В чем проблема?
Он сделал шаг вперед, прижал ее к стене и, поставив руку рядом с ее головой, наклонился.
– В чем проблема? Сейчас перед тобой разденутся пятнадцать мужиков, а я хочу, чтобы ты видела голым только меня. Вот в чем проблема. А еще я ужасно расстроен и сильно возбужден. Это вторая проблема. И плевать, что это твоя работа. Мне не нравится.
Впервые Лу видела Уилла без маски самоконтроля, которую он постоянно носил. Его взгляд был несчастным и грустным, тело напряжено. Он казался ненормальным.
И это все из-за того, что она оказалась в окружении привлекательных мускулистых мужчин.
Ей ужасно хотелось прижаться губами к губам Уилла и заполучить поцелуй от вышедшего из-под контроля человека, но есть работа, которой она дорожит. Другие команды, как сказал Келби, приглашали фотографов с именем, он же верил в Лу и считал, что она не подведет.
Она и не собиралась, однако с Уиллом, рыскающим по залу, как торнадо, работать не могла. Он заставил бы игроков нервничать, они не смогли бы расслабиться под его взглядом. Нужно избавиться от него.
Она поднялась на цыпочки и поцеловала его, скользнув кончиком языка в рот. Поцелуй вышел легким, не мог свести Уилла с ума. Как раз то, что нужно Лу. Она призвала на помощь силу воли и отступила до того, как он успел схватить ее.
Быстро отходя назад, она отсалютовала, проскользнула в дверь зала и заперла замок. Уилл яростно стучал кулаками в дверь, но Лу, не обращая внимания, прошла вглубь к коробке, которую принесла туда раньше, и достала из нее айпад и колонки.
– Кто хочет музыку? – громко спросила она.
– Неплохо было бы выпить, – ответил Мэтт, перекрикивая свист и гул радостного одобрения.
Лу с улыбкой вытащила из коробки две бутылки текилы и помахала ими в воздухе.
– Мне тоже кажется, дела пойдут лучше после пары рюмочек! Здесь совсем немного, так что налетайте, пока есть. Нам нужно накидаться до того, как мистер Недовольство выломает дверь!
Лу, одетая в короткие велосипедки, топ, открывавший живот, и кроссовки, стояла перед боксерской грушей в пустом спортзале "Стингрэйз" и смотрела на маленькие перчатки, которые Уилл затягивал у нее на руках.
– Я пытался записать тебя на индивидуальное занятие в школу кикбоксинга к одному инструктору, с которым дружит Келби, но там намечается несколько боев, и свободного времени у тренера нет, – сказал Уилл, отпустив ее руки.
Прошла неделя с тех пор, как она оказалась в его объятиях, он понимал, что теперь не сможет смотреть на море, не вспоминая о том, как она отвечала на его прикосновения. В последние годы у Уилла было много секса, но даже одна мысль о Лу была привлекательнее самых жарких и безумных эпизодов.
Она нарушила ход его мыслей:
– Так, перчатки надеты, груша ждет.
Ее маленькая ручка врезалась в грушу, а груша едва шевельнулась.
– Плохо получилось. – Лу расстроилась. – Когда бьешь ты, она раскачивается из стороны в сторону!
Уилл улыбнулся:
– Я сильнее тебя, да и ты бьешь как девчонка.
– Кулак попал в грушу, удар засчитан! – запротестовала Лу.
– Девчачий удар. Тебе надо бить всей массой тела, – объяснил он. – Поставь ноги на ширине плеч, согни колени. Так, хорошо. Слегка сожми ладони, локти в стороны. Вот. Теперь отталкивайся ногой и разворачивай плечо и кисть, когда наносишь удар. – Уилл посмотрел, как ее кулак врезался в грушу. – Уже лучше.
– Это непросто, – пробормотала Лу, пробуя снова.
– Не сгибай запястье, толкайся опорной ногой.
Удар был по-прежнему девчачьим, но по сосредоточенному выражению на лице Лу Уилл понял: она сможет все сделать правильно, если очень захочет. Ему все чаще казалось, что она обладала трудолюбием жука-скарабея и упорством мула.
– А когда ты научишь меня наносить удары ногой? – отдуваясь, спросила она.
– Когда ты научишься бить рукой. Подними вторую руку, чтобы защитить лицо. Не оставляй его открытым для атаки.
– А кто меня ударит? – удивилась Лу.
– Хочешь научиться, делай все как следует.
Лу показала ему язык и ударила кулаком в грушу, заставив ее раскачиваться сильнее, чем прежде.
Спустя двадцать минут она уперлась руками в бедра и посмотрела на грушу.
– Это могло бы помочь мне пережить смерть родителей.
Впервые она сама упомянула это. Уилл заставил себя не реагировать, просто ждал, пока она продолжит говорить.
– Бывали дни, когда я от злости и грусти била кровать. Груша лучше.
Уилл подошел к холодильнику рядом с матом, достал бутылку воды, открыл крышку и помог Лу напиться. Она села на мат, скрестив ноги. Уилл присоединился к ней.
Некоторое время сидели молча. Потом он задал вопрос, который тоже не давал ему покоя:
– Кто сказал тебе? Ну, об аварии.
– Мак. Он тогда жил в соседнем доме.
– И как ты с этим справилась? – спросил Уилл.
– Что ты имеешь в виду? – Лу удивленно посмотрела на него.