– Не я себя выдала! – в злости выпалила Джемма. – Его не удалось провести ни на минуту. Просто он решил вдоволь поразвлечься, а уж потом разоблачить меня. Когда он сказал, что видел мои фотографии, которые ты ему показывал в твой последний приезд, я не очень удивилась. Ты же все забываешь, а сеньор Мендоз – нет.
– Я?.. – задумчиво проговорил Линк, качая головой и что-то припоминая. – Да, это действительно вылетело у меня из головы.
– Прекрати! – резко перебила его Джемма. – Я начинаю подозревать, что ничего у тебя из головы не вылетает. Ты меня очень сильно обидел, папа. Выставил полной дурой перед своим драгоценным сеньором Мендозом. Он иронично говорил, что ты в таких няньках, как я, не нуждаешься.
Линк смутился, а Питер продолжал разыгрывать из себя невинного агнца. Джемма, увидев смущение отца, с раздражением и обидой отвернулась от него и стала ждать объяснений.
– Ну что сказать – виновен, – признался отец.
– Зачем ты это сделал? – с обидой в голосе спросила она. – Тебе нравится смотреть, как меня унижают?
– Джемма, милая, дитя мое, конечно же нет, – запротестовал отец. – Ты сильная, смелая, отважная и всегда сама принимаешь решения. Я очень хорошо знаю твои силы и верю в тебя. Но зачем тебе понадобилось отправляться в эту экспедицию? Ты не понимаешь, на что идешь. Экспедиция очень опасна и тяжела. У меня не хватило мужества отказать тебе.
– Я говорила тебе, что вынослива как лошадь! – воскликнула Джемма, а Линк улыбнулся: он очень любил свою дочь.
– Милая, ты вовсе не похожа на лошадь. Ты выглядишь нежным, хрупким цветком. Маргарет и я очень за тебя волнуемся.
Джемма удивленно смотрела на отца, а Саймон кивал в знак согласия, собираясь что-то сказать.
– Заткнись! – крикнула она, как только он открыл рот. – Это семейное дело! – И повернувшись, увидела сочувствующее выражение на лице отца. Да, битва проиграна. – Ладно, оставим этот разговор. – Джемма крепко обняла отца. – Я последний раз хочу посмотреть на Анды. Ваш высокочтимый сеньор Мендоз приказал мне отправляться домой первым же рейсом. Так что я улетаю! Но ты, папа, мог бы сказать мне еще дома, – добавила она с упреком, – что волнуешься и не хочешь брать меня с собой.
– Если бы можно было начать все сначала, я так бы и сделал, – виноватым голосом сказал Линк.
– Мне так стыдно за маскарад, который я устроила, – призналась Джемма. – Это урок мне на всю жизнь. Папа, пожалуйста, будь осторожен, я переживаю, что ты отправляешься в экспедицию с таким жестоким, бессердечным человеком, как Мендоз. А теперь пошли завтракать, и я искренне надеюсь, что этот тип не испортит мне аппетита перед дорогой.
– Ты ошибаешься, дорогая, – горой встал на защиту друга Линк. – Эрнандо Мендоз необыкновенный человек. Он не только тратит свое время и деньги на нас, но он многое делает и для своей страны. Он баснословно богат.
– Несомненно, все его состояние нажито на незаконном ввозе оружия, – фыркнула Джемма, направляясь к лифту.
– Разработка месторождений полезных ископаемых: алмазные прииски и кобальтовые рудники. А также животноводство и кофейные плантации, – продолжал отец. – Он очень известен и популярен.
– Это я уже поняла, – прервала отца Джемма.
Одна только мысль об Эрнандо приводила ее в бешенство, которое лишь усилилось при воспоминании, как он разоблачал ее, ехидно при этом улыбаясь. Но ведь Эрнандо мог объявить при всех, что она женщина. Это было бы еще хуже. И тем не менее он не имел права прикасаться к ней, держать за плечи, срывать бейсболку. После вчерашней встречи в саду она не желала видеть его вновь, хоть и готовилась к этому.
Когда они вошли в ресторан, Эрнандо уже заканчивал завтрак. Его золотисто-карие глаза посмотрели прямо на Джемму. Ее красота не могла оставить равнодушным ни одного мужчину, и он успел заметить, какими дерзкими и бесстыдными взглядами окидывали стройную фигуру Джеммы черноглазые жители Сан-Хуана, в чьих венах текла горячая испанская кровь. Эрнандо буквально испепелил ее взглядом, оглядев с головы до пят. А она в ответ презрительно усмехнулась и, высоко подняв голову, прошла к столику. Щеки ее порозовели. Он, конечно, не терпит пренебрежительного отношения к себе, но и у нее тоже есть гордость и чувство собственного достоинства.
Как только Эрнандо закончил завтрак, он подошел к их столику, желая поговорить с профессором.
– Я жду известий от доктора Гилмора. Он почему-то задерживается, хотя давно должен быть здесь. Если доктор Гилмор не появится до обеда, то нам придется отложить выход на неопределенное время.
Джемму он проигнорировал полностью, словно ее и не было, так – пустое место, что, впрочем, естественно после вчерашней ночи. Для нее он тоже ничего не значит – теперь не значит.
– А мы не можем идти без Гилмора? – поинтересовался профессор.
Эрнандо покачал головой.
– Нет, мы не можем рисковать. Мало ли что может произойти в горах. Группа небольшая – нас четверо и два проводника, идти в экспедицию без врача неразумно. Поэтому будем ждать Гилмора столько, сколько понадобится.
– Но время-то нам дороже всего! – воскликнул профессор. – Ты же понимаешь, Эрнандо.
– Да, понимаю. Но идти без врача не могу, я за людей в ответе. А что будем делать, если кто-нибудь поранится? Что будем делать без врача? Нет, придется сидеть и ждать Гилмора.
Доводы Эрнандо не удовлетворили профессора, и он сидел удрученный. Джемма же, наоборот, почувствовала огромное удовлетворение, когда высокая стройная фигура ее врага удалилась на значительное расстояние от их столика.
Перед уходом Эрнандо, по всей видимости, вспомнил о существовании хороших манер. Он слегка наклонил голову в знак того, что заметил присутствие Джеммы, и пристально посмотрел в ее синие, полыхающие гневом глаза, но его лицо осталось бесстрастным.
Питер сидел тихо как мышь, всем своим видом показывая, что переживает за Джемму, и она была благодарна ему за это. В самом деле, ведь он не виноват, что начальник экспедиции такой жестокий и непреклонный человек.
– Я переживу. – Джемма улыбнулась и тронула Питера за руку. – Удар нанесен только по моему самолюбию. Но ведь таких людей, как Мендоз, не так много в мире.
Когда они закончили завтракать, никаких новостей от доктора Гилмора не поступало, и профессор все чаще и чаще поглядывал на часы, волновался.
– Джем, тебе ведь хочется с нами в горы? – сочувственно произнес Питер.
Джемма с горечью ответила:
– Да, это правда. Но все-таки я улетаю. И не смогу быть с папой. Самое печальное, что прошлой ночью я внезапно поняла – увидеть Анды мечта всей моей жизни! И я благодарна судьбе за то, что побывала здесь, пусть даже у подножия гор.
Когда они шли через фойе к лифту, Питер взял Джемму под руку.
– Хочешь, я уеду домой вместе с тобой, Джем? – грустно проговорил он, нежно обнимая ее.
– Нет, что ты, Питер! – воскликнула Джемма. – Тебе так хотелось приехать сюда, и я прошу тебя остаться и присмотреть за отцом. Он же смотрит на жизнь сквозь розовые очки, и, пусть Мендоз говорит что угодно, я знаю папу лучше. В горах он может, заглядевшись, и со скалы упасть.
– О, Джем, не беспокойся, я защищу его даже ценой собственной жизни, – высокопарно пообещал Питер.
Джемма поцеловала его в щеку.
– Ты хороший и благородный друг, – весело улыбаясь, проговорила она.
Но улыбка застыла на лице Джеммы, когда она увидела, что за ней пристально наблюдает Эрнандо Мендоз. Она поспешно повернулась к нему спиной, не желая видеть его золотисто-карих бесстыдных глаз, и лицо ее в смущении заалело.
Эрнандо заметил это, и его губы изогнулись в язвительной улыбке. Он проводил ее взглядом до самого лифта, однако Джемма, кожей чувствуя его взгляд, медленно и гордо вошла в кабину лифта, ни разу не обернувшись. Отец и Саймон, к ее счастью, остались в фойе, а она поторопилась в свою комнату, где могла расслабиться. Ей просто необходимо было побыть одной, успокоиться перед отъездом.
До самолета у нее еще три часа, но около часа займет дорога до аэропорта. Надо торопиться. Джемма побросала вещи в сумку и вышла на балкон. Ей было горько уезжать отсюда, она знала, что никогда больше не увидит Анд. Джемма смотрела, не в силах оторвать взгляда от гор с белыми вершинами, а по лицу текли слезы. Ее воображение рисовало картины, одну прекраснее другой: горы, освещенные ярким полуденным солнцем, на фоне голубого неба; горы – в тишине холодной ночи с россыпью звезд на темном небосклоне; горные пики, похожие на огромные башни сказочного замка…
А еще ей хотелось увидеть птицу из ее сна – кондора. Но, увы! Руководитель экспедиции сказал "нет". "Нет" – женщинам! И это самое обидное.
Она возвращается домой, а отец остается. Она очень его любит. Он был для нее всем. После смерти мамы он сам воспитывал ее и был примером во всем. Папа так и остался холостым, зная, что другая женщина не заменит ей мать. И что бы ни говорил этот Мендоз, она чувствует – папа любит ее и нуждается в ее помощи и заботе.
От грустных размышлений Джемму отвлек громкий стук в дверь. Кто это? Отец или Саймон? Зачем им понадобилось приходить, зная, как она расстроена? Почему не оставят ее в покое? Она вытерла слезы и, вымученно улыбаясь, открыла дверь. Но ее улыбка тут же погасла, как только она увидела, что за дверью стоит Эрнандо Мендоз, который, наверное, пришел проследить, как выполняется его приказ…
– Что вам нужно? – резко спросила Джемма.
Эрнандо молчал, видя ее заплаканные глаза и удрученный вид.
– Вы ничего не сможете сделать со мной, даже если я решу не улетать сейчас, а побыть здесь недельку-другую!
– Я хотел бы поговорить с вами, – спокойно начал Эрнандо, не обращая внимания на ее тон. – Вы имеете полное право распоряжаться своей жизнью, я согласен, но пришел я не поэтому.
Сегодня он был каким-то другим, и ее гнев сменился тревогой.
– Что-то с папой? Что с ним случилось?! – вскрикнула Джемма.
– Что с профессором может случиться в отеле? – сказал Эрнандо улыбаясь. – Не слишком ли, сеньорита, вы озабочены состоянием здоровья своего отца? Что с ним может произойти?
– Вас это не касается! У него есть только я, и, естественно, я переживаю за него. И вовсе не чрезмерно, как вам кажется. Но если с ним все в порядке, – Джемма остановилась, язвительно улыбаясь, – то что здесь делаете вы? Пришли пожелать мне доброго пути? Благодарю вас!
– Если бы вы позволили мне войти, я бы сказал, зачем пришел, – произнес он дружелюбно, а она посмотрела на него с презрением.
– Выкладывайте, зачем пришли, и убирайтесь! Ваше общество мне неприятно, и говорить нам не о чем. Вы же умеете только отдавать приказы – как истинный потомок колонизаторов.
От этих слов физиономия Эрнандо перекосилась, лицо побагровело, а губы скривились в глумливой усмешке.
– Да, вы образованны, очень образованны, но слишком агрессивны и упрямы. Вы желаете видеть всех мужчин у ваших ног, покорных только вашей воле. – Он иронично усмехнулся. – И вот я пришел к вам, именно к вам, чтобы просить о благосклонности.
Джемма в изумлении застыла с открытым ртом, кипя от злости. Такой наглости она еще в жизни не слышала.
– Убирайтесь отсюда вон, пока я вас не убила! – прокричала она. – Да после прошлой ночи я даже пальцем не пошевелю, даже если вы будете умолять меня о помощи.
На мгновение он вышел из себя, сверкнув глазами, но тут же успокоился и лицо его вновь стало бесстрастным.
– Я признаю, что наговорил этой ночью много лишнего, – холодно произнес он. – Но я не знал того, что знаю сейчас. Сеньорита, мы нуждаемся в ваших услугах, и я надеюсь, что вы не откажете в моей просьбе.
– В каких именно услугах? – язвительно поинтересовалась она. – Вы же говорили, что я не дисциплинированна, беспринципна, совершенно бесполезна. Ваше мнение изменилось? Браво!
– Меня разозлил тот маскарад, который вы устроили, – сдержанно произнес он. – И вы были слишком нелепы в мужском костюме.
– Этот маскарад не доставлял мне никакой радости, – резко прервала она его. – Но только в таком виде я могла участвовать в вашей экспедиции. Женщинам – нет! Вы говорили, что и в вашей стране есть насильники, грабители, воры. Вы и есть вор! – кричала Джемма, щеки ее горели, в глазах стояли слезы. – Вы украли мою мечту! Мечту всей моей жизни – увидеть Анды!
– Но вы можете идти с нами, – проговорил Эрнандо в растерянности, не ожидая такого обвинения. – Вы можете идти в горы с нами, если только пожелаете, мы все будем этому очень рады.
– А что случилось? – изумилась Джемма, не понимая, почему он вдруг так дружелюбно заговорил с ней.
– Доктор Гилмор заболел. Нам нужен врач. Без его участия экспедиция не состоится. Вы врач. И вы нам подходите.
– А! – торжествующе воскликнула Джемма. – Значит, теперь, когда у вас безвыходное положение, сеньор Мендоз, и я могу пригодиться. Сейчас для вас не имеет значения, что я женщина, причем безответственная и никчемная. Вы готовы взять меня в экспедицию. – Ее колотило от ярости и негодования. – Так вот, знайте, в горы я с вами не пойду! Ищите себе другого врача. А я по вашему приказу отправляюсь домой! – Прокричав все это, Джемма захлопнула дверь прямо перед носом Мендоза. Никогда в жизни она не чувствовала себя таким ничтожеством, человеком второго сорта! Нет, это надо же! Так оскорблять ее, унижать, называть обманщицей, приказать, как преступнице, вылететь первым рейсом из страны и теперь, когда ему понадобилась помощь, прийти к ней как ни в чем не бывало и снисходительно заявить, что она может принять участие в экспедиции, поскольку они в ней нуждаются. Мендоз ненавидит всех женщин, а ее в особенности, но он готов мириться с ее присутствием, раз все равно некому нести медицинский саквояж и раздавать аспирин и витамины.
Даже если бы он умолял ее на коленях, слезно просил, а не снисходил до разговора с ней, и тогда она бы отказала. Идти в горы, когда руководитель экспедиции – Эрнандо Мендоз! Никогда! Она немедленно улетает домой!
3
Джемма начала готовиться к отъезду. Она привела себя в порядок: умылась, причесалась, подкрасила губы. Услышав стук в дверь, пошла открывать, готовая к новой атаке. Но это были отец и Питер, выглядевшие глубоко несчастными.
– Что случилось?! – воскликнула она, когда те прошли в комнату и сели.
– Экспедиция не состоится, – печальным голосом сообщил отец. – Гилмор заболел, и мы никуда не идем. Эрнандо прав – идти в горы без врача слишком рискованно. А мы потратили столько времени и сил. – Питер тяжело вздохнул.
– А вас случайно не Мендоз подослал надавить на меня? – едко спросила Джемма, а профессор уставился на нее.
– Эрнандо? Нет, что ты! Я же говорил тебе, дорогая, что он провозгласил: "Женщинам – нет!". А сегодня утром ты его просто взбесила, выйдя к завтраку такой красивой и нарядной.
Посмотрев на Питера и убедившись, что отец не обманывает, она села в кресло и задумалась. Все выглядело так, будто Мендоз отменяет экспедицию не из-за своей прихоти, а потому, что заботится о людях. А она, капризная девица, отказала ему в просьбе заменить больного врача.
– Может, попросить другого врача? – предложила Джемма, но отец только покачал головой.
– Нет. Слишком поздно. У всех свои обязанности. Нужно договариваться заранее, согласовывать с главным врачом. А у нас нет времени ждать. Я и Саймон должны вернуться в университет к определенному сроку, у Джеймса съемки через три недели, да и у Эрнандо столько дел в компании. Да, неудача.
Профессор сидел съежившись, а в глазах застыла такая печаль, словно у маленького ребенка, у которого отняли любимую игрушку. Еще вчера у него было отличное настроение, он был жизнерадостным, бодрым, веселым. Он давно готовился к этой экспедиции. И вдруг все полетело в тартарары.
– Еще не все потеряно, – бодро произнесла Джемма и направилась к двери. – Ждите меня здесь.
– Джем, но… – начал было Питер, но она резко прервала его.
– Ничего не говори. Пожалуйста, молчи, – строго приказала она. – Не такая уж это большая жертва, но зато потом никто не скажет мне, что я не люблю папу. А впрочем, я и сама хочу идти в горы. – Джемма покинула комнату, не дожидаясь, что станет говорить ей отец и пока решимость не покинет ее. Ради отца и несчастного Питера, который, казалось, вот-вот зарыдает, она пойдет с экспедицией и постарается вынести общество этого самовлюбленного Мендоза.
Джемма нашла его на автомобильной стоянке отеля. Он стоял перед двумя "лендроверами", собираясь их, по-видимому, отослать. Вид у него был удрученным, а взгляд абсолютно пустым.
– Я согласна. Я иду, – проговорила Джемма и, собравшись с духом, добавила: – Все в порядке, я не подведу группу.
Эрнандо пристально разглядывал ее темными холодными глазами.
– Вы хорошо все обдумали? Если вы считаете, что делаете мне одолжение, сеньорита Робертс, то ошибаетесь. Я в вашей милостыне не нуждаюсь.
– Я не о вас забочусь, – оборвала она его. – Я решила идти в горы только ради отца. Он очень расстроен. А это, как я понимаю, его последняя экспедиция.
– Профессор Робертс крепкий здоровый мужчина, и уж ему точно не нужны никакие доктора, – засмеялся Мендоз. – Если бы вы были хорошим врачом, то знали бы это.
– Не вам судить о моей врачебной квалификации, – со злобой процедила Джемма. – Так вы все еще нуждаетесь в моих услугах или уже нет? Хотите, чтобы я пошла в горы?
– Лично я не желаю находиться в вашей компании, – проворчал Эрнандо, – а вот экспедиция нуждается в ваших услугах. Благодарю, что не отказались.
– Я сделала это только ради отца, – напомнила Джемма, на что он кивнул и улыбнулся.
– Понятно. Вы ради профессора идете в горы, а я ради него разрешил женщине участвовать в экспедиции. Мы квиты! – продолжал иронично улыбаться Эрнандо. – Случайно не знаете, где сеньор Саймон?
– Знаю. Он в моей комнате, – сообщила она и была награждена презрительным взглядом.
– Ничего другого я и не ожидал, – произнес он, язвительно поджав губы.
– Кто вы такой, чтобы требовать от меня каких-то объяснений?! – взорвалась Джемма и добавила, вдруг успокаиваясь: – Они оба там. Рыдают в жилетку друг другу.
– Прошу прощения. – Он кивнул, ничуть не раскаиваясь. – Вы уже сообщили им приятную новость? Идите собирайтесь. Я сейчас отменю свои прежние распоряжения, и мы можем ехать.
Джемма уже подходила к отелю, когда Эрнандо крикнул:
– Уезжаем через час!
Она повернулась к нему, чтобы высказать все, что думает, но в последний момент удержалась.
– Как прикажете, ваше величество. – Джемма сделала реверанс и, развернувшись, побежала по дорожке.
Деньги и власть развращают человека, делают его жестоким, размышляла Джемма. Что он умеет делать в жизни, так это приказывать. Ближайшие несколько недель станут для нее тяжелым испытанием, зато папа и Питер будут очень рады. И она сама побывает в горах своей мечты, которые уже не надеялась увидеть.
– Все в порядке! – весело объявила Джемма, врываясь в комнату. Питер и отец сидели все такие же опечаленные, как и перед ее уходом. – Экспедиция состоится. Мы выезжаем через час.
– Приехал доктор Гилмор? – Профессор бодро подскочил, печали как не бывало.
– Нет, – весело объявила Джемма. – Я вместо него. Могущественный сеньор Эрнандо Мендоз в данной экстремальной ситуации разрешил женщине идти с вами в горы.