Я поднялась на сцену. И увидела перед собой платье. Белоснежно-серебристое платье висело на старинной вешалке.
Я остановилась как вкопанная. Где-то я уже видела это платье, но пока не могла вспомнить где. Тем не менее я поняла, что мне надо сделать.
И я сделала это. Я сняла джемпер и юбку и надела на себя это платье. Если бы все это видела Джессика, или мама, или даже бабушка Урсула, они бы безмерно удивились моему поступку.
А я бы никак не смогла объяснить им, почему я это сделала. Потому что какое-то незримое и еле ощутимое чувство где-то внутри меня нашептало мне, что это платье ждало здесь меня, только меня и никого другого.
Итак, я надела это прекрасное платье и стала оглядываться в поисках какого-нибудь зеркала. Чтобы убедиться в том, как платье мне идет.
Но через мгновение я уже забыла обо всех своих проблемах, потому что услышала чьи-то тихие шаги. Я замерла и прислушалась. Звуки шли со стороны замка.
Я повернулась к воротам замка и стала ждать.
В детстве человек принимает мир таким, какой он есть. Все кажется ему прекрасным и удивительным. Яркое солнце, зеленая трава, ослепительные облака, лужи после дождя, безмерные ковры снега, все, что бы ни происходило, впечатляет, радует и несет с собой праздник.
Когда человек взрослеет, его опутывают дела и проблемы, планы и условности. Ему надо намечать и планировать, учитывать и анализировать, советоваться и принимать решения.
И когда он спешит на работу, или на деловую встречу, или в магазин, ему просто некогда остановиться и обратить внимание. Обратить внимание на то, что мир вокруг все так же прекрасен, как и всегда.
И что солнце сияет не потому, что сегодня можно не класть в сумку зонтик и дождевик или не поднимать верх у машины. А потому, что так было с Сотворения мира и будет тогда, когда растворятся во времени все наши проблемы.
Или дождь идет не потому что сегодня и так весь день дела наперекосяк и вот теперь к тому же еще и дождь. Нет. Дождь идет, потому что еще с начала времен и до рождения всех цивилизаций он омывал нашу планету и он просто уже в силу столь древней привычки не может прекратить это делать.
И дело не в том, что с возрастом человек забывает обратить внимание на красоты мира вокруг, нет. Человек их видит и понимает. Дело в том, что с возрастом теряется ощущение счастья от всех этим самых элементарных вещей, которые будут окружать нас всегда. Ну если эти вещи можно назвать элементарными.
Я к чему все это говорю. К тому, что в театре все дела и проблемы, планы и правила уходят на второй план. В театре ты остаешься наедине с самим собой и понимаешь, как нелепы все условности, которые придумали себе люди.
И только в театре ты открываешь дверь к самому себе и делаешь то, что истинно хочешь делать. Только здесь ты можешь выпить из пузырька, на котором написано "Выпей меня", и съесть пирожок, на котором написано "Съешь меня". И надеть платье, которое будет висеть на старинной вешалке на твоем пути.
А потом - услышать чьи-то шаги - и понять, что эти шаги предназначены только для тебя и ни для кого больше. Так что ты спокойно можешь ждать дальнейших событий и не волноваться, что ты надел чужое платье.
Нет, здесь все - только для тебя.
21
И они вошли в ворота замка. Один, один, один и еще один, совсем про запас.
Первым вошел Луи. Он улыбнулся и слегка помахал мне рукой.
- Привет, - сказал он.
- Привет, - улыбнулась я и тоже слегка помахала ему рукой.
Он был такой же, как и при нашей первой встрече. Сдержанный, малоэмоциональный и серьезный. Но я видела, что он рад меня видеть. Видимо, он тоже был в курсе всей этой истории, в которую меня вовлек весь их дружный коллектив.
На нем был надет костюм, сшитый по одному из моих эскизов. В этом костюме были вздохи деревьев, шум ветра и лунные блики. И ему очень шел этот костюм.
Вторым вошел А.М., как-то было привычнее называть его этим псевдонимом, и я тоже это понимала. Это придавало некую изюминку его непутевому образу.
Он споткнулся о невидимое препятствие и еле устоял на ногах. Он тоже был такой же, каким я его запомнила при нашем необычном знакомстве в квартире дедушки Альберто. Взбалмошный, немного непутевый, рассеянно взирающий на окружающий мир.
Без странного грима это был довольно симпатичный, белокурый и голубоглазый молодой человек. Одет A.M. был в костюм с рассветами, передвижениями гор и журчанием рек.
- Добрый день, - сказал мне А.М., хотя за стенами театра уже давно был поздний вечер.
Совсем его в духе - не знать счета времени и жить в своем собственном мире.
Мне хотелось спросить, восстановил ли он дедушкину библиотеку, но я оставила это на потом, ведь это действительно было не так уж важно. Главнее, чтобы он не чувствовал себя таким виноватым и не осознавал, что он частенько делает что-то не то.
Потом вошел Рассел. О, он был такой же красавец. Мудрый и уверенный взгляд - этот человек знал, что он хочет от жизни, и с детства нашел свое предназначение. Он был талантлив и уверенно стоял на земле обеими ногами.
На нем был костюм, в который я вплела тяжесть вечерних облаков, закаты и океанские приливы. И ему тоже очень шел этот костюм.
- Рад тебя видеть, - сказал он мне.
- Привет-привет, - улыбнулась я ему.
- А тебе очень идет, - сказал он, слегка кивнув на мое платье.
И тут я вспомнила, где уже видела это платье. Это платье я нарисовала Расселу несколькими штрихами, когда мы с ним делали простые зарисовки, выясняя, на что я способна. В этом платье я собиралась ждать своего принца у окна.
Так вот, оказывается, где я его видела. Он все запомнил, а может, и мой рисунок сохранил, и они успели все это сшить, это было невероятно.
Я еще попыталась немного поразмышлять по поводу всех этих намеренных и сказочных совпадений, но что-то прервало мое дыхание. А через несколько мгновений у меня и вовсе остановилось сердце.
Потому что легкие шаги за воротами замка и почти невесомая тень в проеме ворот заставили меня забыть обо всем. И кто я такая, и как я сюда попала, и что я здесь делаю, и какое на мне платье.
По счастью он не стал меня долго томить. В приглушенно-призрачном свете у ворот замка появился мой принц.
Он был одет в мой самый любимый костюм. В этот костюм я вплела дорожки солнечного света и шепот соседних галактик. И этот шепот был слышен и понятен только тем людям, кто всегда ждал чуда, следовал своей мечте и верил в сказку.
На нем не было ни шляпы, ни темных очков, ни бороды, ни серебристой полумаски. Я не верила своим глазам.
Это был самый симпатичный принц всех времен и народов. Он был именно такой, как надо.
Темные, слегка отросшие волнистые волосы, светлые глаза светились озорными солнечными лучиками, незабываемые складочки у губ. Он был высокий и прекрасный.
- Привет, - сказал он мне своим тихим, низким и обволакивающим голосом.
Но я не смогла ему ответить, потому что как всегда лишилась дара речи.
Он понял это и улыбнулся. А потом подошел ко мне, взял мои руки в свои и сказал:
- Ну хорошо, ничего не говори.
И я согласно кивнула. Я смотрела на него во все глаза. Как будто сто лет людей не видела. Он мне безумно нравился.
Пока я приходила в себя, он протянул мне на ладони маленькую серебристую корону, которую я обронила в прошлый раз. Я улыбнулась. Он помог мне надеть ее на голову, приколол к волосам.
У меня тоже был для него сюрприз. Я протянула ему его серебряную полумаску, которую он оставил в последний раз на кровати. Он тоже улыбнулся, взял ее и выбросил.
Краем глаза я видела, что маску надел Луи, он успел схватить ее раньше А.М., а Рассел, сложив руки на груди, очень веселился, глядя на них.
Но я смотрела только на своего принца.
Он был немного другой. В нем было больше серьезности, меньше озорства. Но это было потому, что он должен был понять, что я отвечу на его загадки и вопросы, и я видела, как важен был для него мой ответ.
Вся остальная компания взирала на нас с нескрываемым восторгом и почтением. Хоть бы делом каким-нибудь занялись, что ли. Но нет, какие тут дела, они все здесь для того и собрались, чтобы пронаблюдать за всей этой историей с восторгом и интересом.
И это все было устроено только для меня. Я была тут принцесса, и мне не полагалось молчать, от счастья набрав в рот воды.
А потому я постаралась взять себя в руки и осипшим голосом произнесла:
- Я - очень.
- Что очень? - спросил мой принц.
Вся компания на заднем плане оживилась.
- Очень люблю театр, - сказала я.
Компания на заднем плане принялась пожимать друг другу руки.
- Значит, ты почувствовала меня? - сказал он.
Я кивнула.
- И согласна идти за мной?
- Хоть на край вселенной, - улыбнулась я.
Он обнял меня, и компания зааплодировала.
- Когда ты поняла, что это я и что я ищу именно тебя? - чуть позже спросил он меня.
- Это было самое потрясающее СМС-сообщение с момента сотворения нашей редакции, - улыбнулась я. - Это сообщение просто обязано было искать только меня.
Он тоже улыбнулся.
- А когда ты понял, что это я ответила тебе? - спросила я.
- Все просто, - сказал он. - Я не мог не почувствовать ответ девушки моей мечты.
Вся компания счастливо улыбалась на заднем плане. Все они были разные. Но все они были очень интересные. Я любила их всех.
Помните - поцелуи бывают отеческие, братские, товарищеские и любовные? Луи был достоин отеческой любви. Его нужно было опекать и подсказывать.
A.M., то есть Алекс, нуждался в товарищеских чувствах. Его надо было поддерживать и говорить ему, какой он герой и молодец.
Рассел был хорошим другом. Он был достаточно уверен в себе, и с ним было интересно.
А Дермот… Ох, это был просто нереальный человек. Из моих снов. Тайных и волшебных. Невероятных и сказочных. Тревожных и нереальных.
И этот человек стоял рядом со мной. Держал меня за руки. И его глаза лучились счастьем.
- У меня к тебе еще один вопрос, - сказала я ему.
- Я слушаю, - сказал он.
- А что такое день запланированного звездопада?
Он улыбнулся.
- Это такой день, - совершенно серьезно стал объяснять он, - когда если тебе что-то очень захочется сделать, то ты должна непременно это сделать. Вот, например, если тебе незапланированно захотелось приехать сегодня в театр, то ты просто непременно должна было сюда приехать.
- А-а, - сказала я, - теперь понятно.
А потом он сказал:
- Ну привет, Кэдди.
- Привет, Дермот, - осторожно сказала я.
Мы стояли у ворот самого прекрасного в мире замка, возле которого каждая уважающая себя принцесса была бы не прочь встретить прекрасного принца. Просто сегодня был только наш день - для такой встречи.
22
- Это любовь.
- Почему ты так думаешь?
- Посмотри, как она на него смотрит.
- Луи, ты никогда не отличался тактичностью.
- Ну хорошо. Посмотрите, как он на нее смотрит.
- И ему нужны все ее жемчужные слезы?
- Да, и все ее тревожные сны.
- Да, это любовь.
- Не таращьтесь вы на них так.
- Да, Луи, и с тобой когда-нибудь такое будет.
- И с А.М. когда-нибудь такое будет?
- А как же, и с А.М. когда-нибудь такое будет.
- И с Расселом будет?
- И с Расселом будет.
- Хорошо, что с Дермотом это уже случилось.
- Да, хорошо.
- И мы все рады за него.
- Да, мы в восхищении.