Итальянский ресторан оказался большим и шумным, наполненным восхитительными ароматами еды. Метрдотель, широко улыбаясь, поприветствовал Кристофидеса, назвав его по имени, а затем взял у него и его спутницы пальто. Эшли с неохотой отдала шарф, сразу ощутив, как не хватает ей его тепла и запаха Лукаса, от которого кругом идет голова.
Официант выдвинул стул, приглашая присесть, но Эшли сперва встала на цыпочки, не спеша поцеловала своего "бойфренда", и медленно провела пальцами по его скуле, а затем по шее, остановившись у воротника.
– Это восхитительно, агапи му, – прошептала она как можно сексуальнее, а затем посмотрела ему в глаза и вытянула губы, словно для поцелуя.
Глава 5
Застигнутый врасплох, Лукас замер от прикосновения Эшли. На мгновение она прильнула к нему, прижавшись грудью к его груди. Рыжие, приятно пахнущие волосы коснулись его лица.
– Попробуй вести себя так, словно тебе это нравится. Мы ведь по идее влюблены друг в друга, – прошептала Эшли и села за стол напротив Лукаса.
Она лучезарно улыбнулась официанту и поблагодарила его за то, что тот развернул салфетку и положил ей на колени.
– Белла инглезе, – пробормотал официант, что на итальянском означает "прекрасная англичанка".
Лукас подумал, что это уже чересчур, ведь у него свидание с Эшли. Кроме того, она австралийка, а не англичанка. Хотя трудно винить официанта за ошибку: со своими рыжими волосами, белоснежной кожей и синими глазами эта девица вполне сойдет за уроженку Туманного Альбиона.
Она с удовольствием вошла в образ его "подружки". Теперь очередь Лукаса изобразить безумно влюбленного.
Эшли права: cегодняшний ужин станет репетицией завтрашнего свидания. Надо вести себя так, словно покорен этой девушкой. Проблема в том, что это будет для него совсем не сложно. Он настолько позволил себе подпасть под очарование ее близости, ее свежего, теплого аромата, прикосновения ее губ к его щеке, что внезапно почувствовал возбуждение.
Эта реакция собственного тела шокировала Лукаса. Официант прав: Эшли и в самом деле прекрасна. Придется обуздывать свое либидо, чтобы, играя свою роль, оставаться бесстрастным. Ведь их любовь – это лишь притворство.
Потянувшись через стол, он взял руки Эшли в свои и, глядя ей в глаза, сказал:
– Как приятно после долгого трудного дня оказаться тут с тобой, агапи му.
– А мой день был просто замечательным, – прощебетала она в ответ. – Особенно когда ты застал меня без одежды и…
Лукас понял, что она намекает на их встречу в ванной, но по ее мурлыкающему тону любой решил бы, что речь идет о чем-то более интимном.
– А сейчас мы сможем наконец отдохнуть за вкусным ужном.
Он отпустил ее руки, отметив, что держал их чуть дольше, чем того требовала роль.
Уголки губ Эшли приподнялись, на ее щеках появились небольшие ямочки.
– Уже лучше, – прошептала она. – Чем больше попрактикуемся сегодня, тем естественнее будем выглядеть завтра. А вдруг здесь сегодня присутствует кто-то из твоих знакомых? Нельзя, чтобы мы вели себя словно на деловом ужине. Хотя, в некотором смысле, наш визит сюда можно назвать именно так.
Неужели она совсем не замечает, что он сейчас чувствует?
– Деловым ужином? Да, ты права. Но мы должны сыграть влюбленных так, чтобы это ни у кого не вызвало сомнения, – ответил Лукас, подумав: "Нужно сопротивляться влечению к этой девице. Ничто не должно отвлекать меня от главного – от бизнеса". – Это важно. Мне необходимо заключить сделку с Тиной Норрис.
– Тина Норрис? Так зовут ту "тигрицу"?
Лукас понизил голос:
– Она – исполнительный директор компании, являющейся одним из главных дистрибьютеров бытовой техники. Тина унаследовала "Норрис групп" от своего отца, а затем чуть не потеряла эту фирму при скандальном разводе.
На лице Эшли отразилось сочувствие.
– Бедняжка! Как ужасно!
Лукас предупреждающе поднял руку:
– Не спеши ее жалеть. Тина Норрис – настоящая барракуда. Но она успешно ведет свой бизнес, и я хочу сотрудничать с ней.
Сотрудничать, а не спать. Лукас не смог бы поделиться ни с Эшли, ни с кем-либо еще старой историей, оставившей в его сердце шрамы отвращения. Именно из-за того, что случилось тогда, у него теперь при мысли о сексе с "тигрицей" Тиной, по спине пробегали мурашки…
Ему было всего четырнадцать. Уже в таком возрасте Лукас был высоким, хорошо сложенным юношей с телом мужчины, но душой романтического мальчишки. Во время одной из печально известных разнузданных вечеринок его родителей в спальню Лукаса вошла подруга его матери – совершенно пьяная. Он был чересчур наивен, чтобы понять, что она решила его соблазнить, а когда сообразил, в чем дело, испугался и оттолкнул ту женщину.
На крики Лукаса прибежали его родители, но они не защитили его. Мать, и сама перебравшая спиртного, сочла ситуацию забавной, а отец начал насмехаться над сыном, не сумевшим воспользоваться ситуацией, чтобы потерять невинность с опытной взрослой особой.
– Именно этого я должен добиться завтра – установить прочные деловые связи с Тиной, но дать ей понять, что никаких личных отношений между нами быть не может, – отмахнувшись от воспоминаний, подвел итог Лукас.
Эшли кивнула:
– Спасибо за информацию. Я поняла, что представляет собой эта дама. Теперь мне нужно как можно больше узнать о тебе. А тебе – обо мне.
Он подался вперед:
– Кое-что ты обязательно должна обо мне узнать.
Она вскинула идеально очерченную рыжую бровь:
– Что?
– Когда голоден, я зол.
Эшли улыбнулась:
– Намекаешь, что хочешь сделать заказ? Потому что я тоже не могу отвести глаз от столика с холодными закусками.
Лукас и его спутница встали из-за стола, а вскоре вернулись с тарелками, наполненными оливками, ломтиками салями, ветчины, сыра разных сортов, и принялись за еду, предварительно заказав официанту горячие блюда.
Хотя Эшли старалась жевать неторопливо, Лукас видел, что она очень голодна. Интересно, что было бы, оставь он ее за столом одну? Наверняка эта девица мигом опустошила бы свою тарелку и отправилась к столику с закусками за добавкой. Когда же она в последний раз ела?
– Почему у тебя проблемы с деньгами? – спросил он. – Ты ведь образованна, у тебя хорошая работа.
Эшли замерла, не донеся вилку до рта, и с сожалением положила обратно на тарелку кусочек ветчины.
– Потому что я отменила свою свадьбу в самый последний момент. Это повлекло неприятные последствия: мне не вернули задаток, уплаченный за аренду банкетного зала и заказ свадебного обеда – а это немалая сумма. И еще пришлось заплатить за свадебное платье, которое я так и не надела. Эти траты основательно подорвали мой бюджет.
Лукас нахмурился:
– Разумеется, твой жених помог тебе покрыть эти убытки?
– В том, что свадьба не состоялась, виновата лишь я сама, а потому Дэн не считал себя обязанным платить за мое скороспелое решение.
– Он возражал против отмены свадьбы?
– Еще как!
Эшли опустила глаза в тарелку.
Лукас не мог взять в толк, как тот мужчина все-таки согласился отпустить столь прекрасную девушку.
– Разве твой жених не пытался тебя переубедить?
– Мой бывший жених. Он умолял меня изменить решение. – Губы Эшли скривились, но это была гримаса не сожаления, а чего-то иного. Недовольства? Отвращения? – Я не уступила. Когда я заявила, что не хочу выходить за него замуж, мне не поверили ни мои родители, ни он сам, ни священник, которому, кстати, уплатила вперед тоже я.
– Но это несправедливо.
– Мне тоже так кажется. Если бы Дэн и на самом деле был джентльменом, как он себя называет, он бы взял часть расходов на себя. Но самую большую брешь в моих финансах пробила покупка дома.
– Дома?
– Нам показалось неплохой идеей вместе купить в ипотеку дом, чтобы жить там после свадьбы. Я внесла свою часть залога – все свои сбережения – и подписала закладную.
– Почему бы тебе не продать дом, если свадьбы не будет?
– Дэн отказывается выставлять его на продажу – не знаю почему. Я все равно никогда не буду там жить.
Лукас внезапно проникся сочувствием к этому незнакомому Дэну: тот был так близок к тому, чтобы назвать эту девушку своей женой, и вдруг она сбежала. Любой бы расстроился в такой ситуации. Хотя вряд ли разрыв этой парочки такой уж бесповоротный. Дэн вполне может примчаться в Лондон, чтобы забрать назад свою невесту.
– Может, он надеется, что ты еще вернешься к нему?
– В таком случае ему придется ждать этого целую вечность. Забавно, но трещина в наших отношениях возникла именно из-за покупки дома. Мне хотелось жить у самого моря. Но Дэн предложил, чтобы мы приобрели жилье по соседству с домом моих родителей. Пришлось настаивать на своем. Даже не знаю, почему я тогда не уступила.
Она покачала головой, и ярко-рыжая прядь, выбившись из прически, коснулась ее щеки. Если б эта встреча была настоящим свиданием, Лукас обязательно отвел бы шаловливый локон от лица Эшли. Но этот жест слишком интимен для пары, лишь притворяющейся влюбленными.
– В Греции сочли бы замечательным то, что женщина, выйдя замуж, живет неподалеку от своих родителей.
Сам Лукас приобрел себе дом в Афинах подальше от отца и матери – в предместье, где селились самые богатые семейства.
Эшли забавно нахмурилась:
– Там, откуда я приехала, это вовсе не считается замечательным. Я не хочу зависеть от своих родителей, живя под их крылышком. Муж должен хотеть, чтобы его жена целиком посвящала себя только ему, ведь так?
О да! Если бы у Лукаса была такая жена, как Эшли Мерфи, он не стал бы ее ни с кем делить. Впрочем, он ведь не собирается жениться. Никогда. Пример лицемерных отношений собственных родителей и других семейных пар из их круга отбил у него охоту к браку. Свое последнее свободное лето Лукас проводил на островах, и там он познакомился с красивой, жизнерадостной француженкой по имени Селина. В голову начали приходить мысли о женитьбе, но все закончилось, принеся много боли. И с тех пор пламя любви больше ни разу не разгоралось в его душе.
– Большинство мужчин искали бы уединения со своей новоиспеченной супругой.
Эшли нахмурилась еще сильнее:
– Когда Дэн попытался вынудить меня согласиться на покупку того дома, что нравился ему, я поняла: наш брак будет для меня невыносимым. Дэн в конце концов согласился купить дом у моря, но я, подписывая закладную, уже понимала, что совершаю ошибку. Выйдя за этого человека, я попала бы в средневековье. Его узкий взгляд на жизнь загубил бы все мои мечты. Мне оставалось только сбежать от алтаря.
– И ты приехала в Лондон?
– И живу здесь. Хотя мои родные считают, что я все равно приползу на коленях к Дэну.
Теперь нахмурился Лукас:
– Почему они так думают?
Эшли опустила глаза:
– Потому что я уже бросала его, но возвращалась. – Она вскинула взгляд, губы ее скривились. – Так было не раз. Теперь я вижу, что совершала ошибку за ошибкой.
Помолчав, Лукас произнес:
– Значит, ты снова вернешься к своему жениху.
– Ни за что! – горячо возразила Эшли, и ее глаза полыхнули синим огнем.
Он ей не поверил. Женщина так легко может соврать, что ее "бывший" не значит для нее ничего! Лукас поклялся себе больше не заводить связей или даже проходных интрижек с теми особами, которые еще не разорвали отношений со своим предыдущим бойфрендом или бывшим мужем. Впрочем, какое ему дело до Эшли и ее австралийского жениха? Завтра вечером Лукас навсегда расстанется с этой девицей.
Официант принес заказанные блюда: тушеную рыбу для Лукаса и курицу в маринаде с бальзамическим уксусом для Эшли, а также белое вино из Тосканы. При виде новой порции еды глаза его спутницы загорелись – похоже, она еще не утолила свой голод.
Лукас обрадовался, когда Эшли с довольным вздохом отодвинула свою тарелку, не доев курицу, и подумал, что не мешало бы кому-нибудь позаботиться об этой девчонке.
Потянувшись через стол, она накрыла его руку своей ладонью. Этот жест сторонние наблюдатели сочли бы привычно нежным.
– Спасибо. Не помню, когда так вкусно ужинала.
Судя по тому, как Эшли уминала курицу, она вряд ли помнит, когда последний раз ужинала вообще. Лукас невольно ощутил беспокойство за нее. Как ей удается выживать в одном из самых дорогих городов мира на зарплату горничной?
– Не желаешь десерт?
– Не ем сладкого.
– Я тоже.
Лукас твердо соблюдал диету и регулярно занимался в спортзале. А еще он держал в узде свои эмоции, оберегая свое сердце, однажды уже разбитое равнодушием родителей и жестокостью Селины.
Эшли одарила собеседника очаровательной улыбкой:
– Я заметила, что ты то и дело бросаешь взгляды на часы. Понимаю, что у тебя был трудный день, но хотела бы задать тебе еще несколько вопросов.
– Задавай.
– Ты в семье единственный ребенок?
– Да.
Как часто в детстве он, мучимый одиночеством, мечтал о сестре, с которой можно было бы играть, хотя вряд ли его родителям можно было доверить воспитание дочери. Уже будучи взрослым, Лукас сожалел, что рядом нет брата, который помог бы навести порядок в разваливающемся семейном бизнесе, унаследованном родителями от его деда.
– А у тебя есть братья или сестры?
– Сестра. Она старше меня на шесть лет. Когда я родилась, она обращалась со мной так, словно я ее ребенок. И до сих пор так ко мне относится.
Судя по легкому раздражению в ее голосе, эта австралийка не ладит со своими родными. Как выяснилось, она выглядит моложе своих лет, но до сих пор не избавилась от юношеского стремления к независимости. Это интриговало Лукаса, хотя ему не хотелось привязываться к Эшли. Она нужна ему лишь для того, чтобы сыграть завтра свою роль, и все.
– Ты давно в Лондоне?
– Три недели.
– Отлично. Этого достаточно.
– Для чего?
– Чтобы мы успели познакомиться и начать встречаться. Теоретически. Если бы мы соврали, что знаем друг друга дольше, могли бы чем-нибудь выдать свое притворство.
Эшли кивнула:
– Логично. Для Тины Норрис мы встретились вскоре после моего приезда в Лондон. Ты в тот момент уже находился тут?
– Нет. Но мог. Все равно она не узнает правды.
– Со временем знакомства разобрались. А что насчет места, где мы встретились? Теоретически, разумеется. Попробую вспомнить, куда я ходила с тех пор, как приехала сюда. Разумеется, осматривала всякие достопримечательности: музеи, арт-галереи, Биг-Бен, Тауэр, Оксфорд-стрит. Вряд ли я могла повстречать тебя там. – Она ненадолго задумалась. – Я много гуляла по городу, просто разглядывая витрины магазинов, украшенные к Рождеству, электрические гирлянды. – Эшли улыбнулась. – Меня осенило. Ты ведь упомянул сегодня небоскреб "Осколок".
– Да, именно там я встречался с Тиной.
– Давай скажем, что познакомились в "Осколке", в баре. Мы с Софи ходили туда однажды. Там были парни, похожие на тебя, – тоже в деловых костюмах, и они…
– Хотели угостить тебя выпивкой?
– Да. Так почему бы нам не заявить, что одним из тех парней был ты?
– И ты разрешила кому-то из них купить себе коктейль? – спросил Лукас, пытаясь убедить себя, что этот вопрос вызван не уколом ревности.
– Нет. Я ведь только недавно сбежала с собственной свадьбы, а потому вовсе не была расположена знакомиться с мужчинами.
– А теперь?
– Хочу побыть одна. Я слишком долго была в отношениях, которые больше напоминали ловушку. Я с удовольствием подыграю тебе с фальшивым свиданием. Но в реальной жизни меня не тянет ни с кем встречаться.
Чем больше Лукас общался с Эшли, тем больше понимал, что она – идеальная кандидатура на роль его фальшивой подружки. Когда им придет пора расстаться, такая не станет предъявлять права на него, устраивать сцен и кричать о раненых чувствах. Завтра он сводит эту девушку на ужин, позволит еще одну ночь провести под его крышей, а затем – прощай, Эшли!
– Встреча в "Осколке" – идеальная версия.
– На этом и остановимся. Следующий шаг – решить, как наши отношения развивались дальше.
Лукас ненадолго задумался, а затем предложил:
– Скажем, я во время очередного визита в Лондон пригласил делового партнера пропустить по стаканчику. Затем он отправился домой, а я заметил тебя и твою подругу…
– Ты предложил угостить меня коктейлем…
Специально или подсознательно Эшли кокетливо распахнула глаза, откинула назад голову и надула губы. В этот момент она выглядела совершенно очаровательно.
– И ты тут же согласилась.
– Как я могла отказать тебе? Меня так впечатлили твои очаровательные манеры и греческая прекрасность.
Флиртовать у нее получалось так естественно. Теперь Лукас понимал тех мужчин, что попадаются на удочку обольщающих их женщин. Хорошо, что весь этот фарс с фальшивой помолвкой продлится всего пару дней!
Он улыбнулся:
– Разве в английском языке есть слово "прекрасность"?
– Нет. Но должно быть. Ты просто прекрасен. Если бы ты в реальной жизни предложил купить мне коктейль, я бы, возможно, сказала "да".
– Польщен, – ответил Лукас, отметив с удивлением, что ему и в самом деле приятно это слышать. Он попытался придумать комплимент в ответ. Но все, что пришло на ум, прозвучало бы или слишком приземленно, или чересчур восторженно.
Эшли склонила голову набок:
– Я жду.
– Чего?
– Даю подсказку: теперь твоя очередь сказать, что моя красота свела тебя с ума.
До такого комплимента Лукас недодумался. Стараясь сдержать улыбку, он повторил ровным голосом:
– Твоя красота свела меня с ума.
– Не так! Нужно говорить с выражением, – немного сердито заметила Эшли. – Отнесись к этому серьезно, иначе у нас ничего не получится. В конце концов, идея с фальшивым свиданием принадлежит тебе, и это твоя деловая сделка на кону.
Спасибо за напоминание о том, что между ними тоже лишь договоренность! Лукас подался к Эшли, перегнувшись через стол. Теперь их головы почти соприкасались. Пристально глядя в ее невероятно синие глаза и специально стараясь говорить обольстительным голосом, на тон ниже обычного, он произнес:
– Меня свела с ума твоя красота: твои великолепные волосы, идеальная кожа, прекрасное тело. А потом меня заинтриговала твоя австралийность.
– Я… э-э-э… Кажется такого слова в английском языке тоже нет, – запротестовала Эшли.
– Теперь будет.
Лукас протянул руку, отвел шаловливый локон от ее лица, скользнув пальцами по щеке. От этого прикосновения Эшли покраснела и затрепетала, глаза ее засияли всеми оттенками синего. Лукас невольно вспомнил, как она лежала в его ванне, а ее наготу скрывала лишь мыльная пена.
Резко вернувшись в реальность, он отдернул руку, словно поднес ее слишком близко к огню.
– Э-э… Это уже лучше, – пробормотала Эшли. – Думаю, мы… мы сможем без проблем изобразить, что нас влечет друг к другу.
– Разумеется, сможем, – поддакнул Лукас, подумав, что для него проблемой будет не изобразить свое влечение к этой девушке, а скрыть его.
Он откинулся на спинку стула, все еще потрясенный своей реакцией на прикосновение к Эшли.
– И еще один момент. В чем ты была, когда мы познакомились в баре?